Дмитрий Хафизов: «Казань – духовная столица России, Божия Матерь выбрала ее. Но это пугает Москву»

Как Казани стать центром паломничества и какие чудеса, по мнению верующих, творит хранящаяся здесь икона

«Я всегда считал, что спортивная столица — это не самое крутое», — уверен советник мэра Казани по вопросам религии Дмитрий Хафизов. Во второй части стенограммы интернет-конференции с читателями «БИЗНЕС Online» он рассказывает, почему Казань должна стоять в одном ряду с Лурдом и Фатимой, что произошло в Татарстане с православными святынями за время советской власти и как он согласился возглавить местное отделение Императорского православного Палестинского общества.

«БОЖИЯ МАТЕРЬ ЯВИЛАСЬ И СКАЗАЛА, ЧТО ЭТА ИКОНА СПАСЕТ РОССИЮ»

— Дмитрий Иосифович, почему Казань как место явления Божией Матери признают все? В чем особенность столицы РТ?

— Во-первых, дело в том, что в Казани это случилось раньше, чем в Фатиме и Лурде. В Лурде подобное произошло в XIX веке, в Фатиме — вообще в XX-м, а в Казани — в XVI-м, как известно. И, когда католики решали, признавать или нет Лурд и Фатиму, их сравнивали с явлениями в Казани. Потому что все явления очень похожи. Это везде девочка, причем из неполной семьи либо какой-то сложной. Некие световые явления. Это неоднократные явления Божией Матери. Девочка не понимает сначала, кто перед ней. Калька прямо буквально. Но у нас это первое явление было. Поэтому у них признана Казань изначально. Потому, кстати, католики и стремятся к нам совершать паломничество.

— Что-то паломничества не видно…

— Потому что никто его и не организовывает. Потому что, прежде чем начинать католическое паломничество, надо сделать так, чтобы сюда приезжали православные.

А чтобы православные приехали, надо, чтобы РПЦ этим занималась. А почему не занимаются православные? Потому что, если такой большой паломнический центр появляется в Казани, подобное раздражает Москву. Я уже рассказывал, как пытались нашу казанскую икону выдать за дивеевскую, это все звенья одной цепи. Патриарх Кирилл, когда был в Казани, сказал, что межконфессиональный мир у нас, потому что здесь явилась Божия Матерь. Поэтому особое положение у Казани. Раньше так невозможно было сказать.

Надо различать два понятия — «паломнический центр» и «центр паломничества». Паломнический центр — это организация, занимающаяся паломничеством. А центр паломничества — место, куда совершают паломничество. Паломники ехали либо к Господу, либо к Божией Матери. То есть маршруты довольно ограниченные: это Святая земля, Египет по пути бегства Святого семейства, Афон, где явилась Божия Матерь официально. Во все остальные места ехали богомольцы: к иконам святым, мощам, в монастыри, к святым источникам. Это уровень ниже. И вот единственным местом в России, куда приезжали паломники официально, была Казань. Сейчас это место еще Дивеево, где Канавка Божией Матери. Но Церковь ее пока как бы признает, но надо, чтобы высказалась официально. А вот Казань была признана всегда. И потому это центр паломничества.

— Как часто являлась Богоматерь?

— Божия Матерь являлась более 2 тысяч раз только в России. Но церковь очень осторожно относится к таким явлениям. Чтобы признала церковь, должно соблюстись несколько пунктов. Первый: должен быть самовидец (такое красивое русское слово) событий, которому церковь абсолютно доверяет. Во-вторых, должно произойти некое… Нет на русском языке такого слова, но патриарх недавно использовал, поэтому я тоже использую, «Месседж» с большой буквы. То есть такое некое явление чуда, которое подтвердит само событие. Потому что у церкви возникает вопрос: если происходит некое явление, а дьявол-то может явиться, с точки зрения церкви, в любом обличии — хоть Господа, хоть Божией Матери, неважно. В любом. И если явление это случается, для чего оно происходит?  В принципе, у верующих все есть. Существует Библия, все написано. Если явление говорит о том же самом, что было, это как раз прельщение. Зачем повторяться? Смысла никакого в этом нет. Если там говорится что-то новое, то, извините, еще хуже. Потому что тогда уже еретические нотки прослеживаются. То есть должно дать нечто такое верующим, чего не было никогда. Вот, например, в Лурде это источник, который уже несколько сотен лет излечивает онкологических больных, там огромная больница построена, чудеса происходят с излечением каждый год в огромном количестве. До 30 тысяч излечений! В Фатиме это три таких послания Божией Матери. Одно из них, кстати, связано с Россией, как я вам говорил.

А в Казани таким месседжем была казанская икона. Божия Матерь явилась и сказала, что эта икона спасет Россию. И она за короткое время спасла страну от нескольких невзгод. И потому это признается церковью. Я думаю, что официально признают и Дивеево. Но до революции всегда была только Казань, к нам приезжали паломники. И даже когда стояла там табачная фабрика, работала, даже тогда приезжали люди. Я навсегда запомнил, как приехал туда с графом Петром Петровичем Шереметевым первый раз. Мы пришли к этой табачной фабрике, но нас не пустили по моему удостоверению. Табачная фабрика вообще закрытый объект, там рулили тогда московские структуры. И мы остались около ворот. Грязь, осень, октябрь. И граф Шереметев меня спрашивает: «Явление Божией Матери как далеко произошло от этого места, где мы стоим?» А мы стояли прямо у проходной. Я говорю: «В принципе, это произошло отсюда метрах в 30». И граф, как он был, ложится в грязь и молится полчаса. Я изумлен. Я первое время довольно далеким был от церкви. Для меня немного это странно было, я до конца не понимал значения данного места.

А это место самое святое, потому что здесь явилась Божия Матерь. Не из-за иконы. Понимаете разницу? Икона, как я всегда говорю, — маленький-маленький камушек, а огромная гора — это как раз то, что здесь явилась Божия Матерь. Именно потому сюда хотели передать икону. Поэтому Папа сюда стремился.

«В 1941 ГОДУ МОСКВУ С КАЗАНСКОЙ ИКОНОЙ НЕ ОБЛЕТАЛИ»

— «Какие чудеса творила Казанская икона, известные в истории как подлинные?» (Маршида)

— Миллионы чудес! Я даже про Ватиканскую икону могу рассказать. Как узнать, сколько чудес в иконе? Мы смотрим на дары. Православный человек дар делает, если что-то произошло такое, ради чего он молился на эту икону. На Ватиканской иконе более тысячи драгоценных камней, в основном бриллианты. И получается, что в течение столетий этой иконе постоянно делали дары. Вот статистика, ее можно увидеть и понять.

— Правда, что осенью 1941 года по распоряжению Сталина с этой иконой над Москвой летал самолет?

— Неправда. Вот тут я способен четко сказать и жестко, потому что мог проверить данную информацию и проверил. Больше говорят не про Москву, а про Северную столицу, что икону обнесли вокруг Ленинграда и поэтому город не смогли взять. Мне очень повезло: когда я снимал кино про икону, застал очевидцев тех событий, которым за 90 лет было и которые успели рассказать на камеру. В частности, история с батюшкой, который был в Князь-Владимирском соборе, где хранился казанский список. Я спросил: «Правда ли, батюшка, что икону вокруг Ленинграда пронесли?» Он говорит: «Ну что вы, Димитрий, никто бы нам не позволил». Но правда оказывается более серьезной, чем вымысел, и более интересной. Он сказал: «Но с этой иконой мы каждый день делали крестный ход вдоль храма». Им разрешалось ходить только вдоль стен храма. И во время этого крестного хода убивало людей осколками, они умирали от голода, но шли, молились о победе русского оружия. Это что, меньшая помощь от иконы?

— Но Сталин во время войны восстановил же патриаршество в СССР…

— Подобное сделано только из-за того, что на оккупированных территориях немцы стали восстанавливать структуры церкви. В противовес такому было восстановлено патриаршество. Это политический ход. Сталин никогда не поддерживал церковь, ни в каких случаях. Все, что сделано им, — сугубо прагматичные шаги, созданные либо для политических целей, чтобы попытаться перетащить центр православия в СССР, что не удалось, и поэтому пошла вторая часть репрессий, либо временно, как политический акт, когда немцы начали открывать церкви на оккупированных территориях. Они открывали не потому, что хорошие, а потому, что как раз паршивцы. Они сделали это тоже таким политическим шагом, стали открывать храмы, чтобы привлечь народ на свою сторону.

— Вы сказали, что большевики целенаправленно разрушали храмы Казанской иконы. Почему?

— Что такое казанский храм? Это духовная и воинская святыня России, понимаете? Казанская икона — символ России. Уничтожь символ, не будет прежней страны… Святыни все исчезали.

Казанская икона, которая сохранилась в Петербурге, — это не та, которая была до революции. С ней вообще отдельная интересная история. Я несколько раз приезжал в Казанский собор, разговаривал с батюшками, говорю: «Правду все-таки надо сказать людям». Ведь правда более красива, чем придуманная ложь. Большевики также эту икону куда-то дели. Куда — большой вопрос, ее никто не ищет. Может, она где-то вообще недалеко лежит. Зато была живая церковь — новообновленцы. Что они сделали, когда появились? Они сказали: «Мы спасли Казанскую икону в Петербурге» и нашли похожую. Берут такую выносную икону, ломают ее примерно так же, как была повреждена та, но не совсем один в один, и ставят ее на Андреевском кладбище. К ней верующие начинают ходить. Что происходит? Есть такая фраза, которую я часто повторяю: «Господь часто действует руками последних своих». Вдумайтесь в нее. И вот эти жулики поставили ее, думая, что по своей прихоти, а икона стала исцелять, сама превратилась в чудотворную. Давно таких обновленцев скинули, раскидали по лагерям, а церковь перешла обратно в руки РПЦ. Эта икона перешла потом в Князь-Владимирский собор, и во время войны именно она помогала верующим.

«ИКОНЫ ЯВЛЯЮТСЯ КАК БЫ ВСЕЛЕНСКИМ ПОРТАЛОМ»

— »В Казани есть более древний список Казанской иконы Божией Матери — у главы СИНХа Валерия Сорокина. Почему же поехали в Ватикан? Потому что та икона чудотворная?»  (Борис)

— Вопрос в том, что, во-первых, икона сама не чудотворит. Чудотворит Господь через нее, обращается через образ. Иконы являются как бы вселенским порталом. И чудотворность ее никак не зависит от того, когда она написана. Я держал в руках так называемую икону Суфании Казанской. Представьте, это икона размером 5 на 6 сантиметров, бумажная, в пластмассовой рамке, выпущенная в Болгарии, наверное, цыганами. Вот она с 1981 по 2003 год мироточила, и за это время 30 литров мирры из нее произошло, она стояла в стеклянном кубе. Но не в том дело. Она исцелила огромное количество людей. Находится она в Дамаске. Люди не знали сначала, что за икона. Меня патриарх Антиохии пригласил тогда с лекциями в Дамаск, я летал туда еще до войны. И тогда я им сказал, что это именно Казанская. Я им объяснил, что там не так и почему. И почему к ним мусульмане приходят. И вот обратите внимание: в Дамаске за все время, когда боевики находились там, окраины были захвачены, даже до центра добирались, но христианский район, где молились этой иконе, не тронула ни одна бомба. Там не погибли люди. Это из последних чудес.

Кстати, такая странная ситуация, что ни одна из икон, написанных мастерами — Дионисием, Рублевым, да любая икона, написанная мастерами, не является чудотворной. А чудотворным часто является образ, который написан полуслепым монахом где-нибудь. Если снять с нее оклад драгоценный, эту икону отнести куда-нибудь в комиссионный магазин, даже сегодня больше 300 рублей за нее никто и не даст! Сила не в том, что икона красиво написана или древняя.

— А в чем?

— В вере в Бога. У Валерия Сорокина, кстати, очень много действительно хороших икон. Он один из людей, которые делают правильные дела. Он деньги вкладывает в такие вещи, что возвращаются святыни. Почему привезли Ватиканскую? До того как она попала в Ватикан, я этой иконой занимался, знаю ее историю с 1946 года, ей занимался цвет российской интеллигенции в эмиграции. Образом занимались огромное количество людей. Почему? Неслучайно. Потому что эта икона за время, пока она находилась за рубежом, совершила много чудес. Они случались около нее постоянно.

Про одно расскажу, которое мне запало в душу. Она в 1964–1965 годах стояла в Нью-Йорке на международной выставке в специально созданной для нее часовне в виде Форт-Росса, первой церкви, построенной в Америке. И вот у этой иконы получил исцеление слепой японец. Он услышал музыку, подошел туда и исцеление получил. Причем он не знал, что происходит. Сначала к нему вернулось зрение, только потом ему сказали, когда начался шум. Ему поведали, что эта икона как раз зрение и возвращает. В православие не перешел, насколько знаю, но к образу еще много раз приезжал. Эти случаи были постоянно.

С 1946 года на иконе добавилось несколько сотен камней, бриллиантов. Только за данное время! Камень сам по себе ничего не значит, но это слезинка, так сказать, за чудо, которое произошло. Представляете, сколько людей не смогли подарить, а получили исцеление? И за короткое время, пока у нас она стоит, каждую неделю — горсть камней… К сожалению, не накапливали информацию. Но знаю, что сейчас стали собираться сведения о чудесах, которые от нее являются. Эта икона у нас не единственная Казанская. На Арском кладбище тоже чудотворная. И еще есть одна, не менее чудотворная, находится в кафедральном соборе на улице Баумана.

«ОКЛАД ПЕРВОЯВЛЕННОЙ ИКОНЫ НАШЛИ В КАЗАНСКОМ МУЗЕЕ»

— А в чем тогда смысл поиска подлинников, если список не менее важен?

— Очень правильный вопрос. Объясню. Если на месте старой святыни появляется новая икона, она часто становится тоже чудотворной, даже не менее. Молитвы перед ней творят чудеса. Это все хорошо. А до той святыни, что была ранее, но ушла, разве церкви и верующим нет дела? Ее перестают искать, она должна находиться где-то в музее, как в свое время произошло с первоявленной Казанской. Где я нашел все ее части? Да по музеям серьезным, в тяжелом состоянии.

— Вы нашли первоявленную?!

—  Бо́льшую часть нашли на сегодня, да.

— Какие части? Оклад?

— Что являлось чудотворной Казанской иконой, которая хранилась в Казани? Это та икона, которая носилась на крестные ходы, по домам, перед которой молились, чтобы исцелиться. Икона-средник — та самая, которую нашла Матрона, — маленькая. В храм в таком виде ее не поставишь. Сразу сделали так называемую икону-раму — больше ее размером. Икона-средник вставлялась вовнутрь. Это стало единым целым — она была закрыта специальным окладом. Вся составная икона вставлялась уже в один большой оклад. Вот был весь комплекс. Чудотворной иконой считалась внутренняя часть, то есть «вкладыш», который нашла Матрона, а также икона-рама. Вот это все и являлось чудотворной Казанской иконой, которая почиталась, от которой шли чудеса. У нее были специальные ручки, ее носили на крестный ход.

Когда Варфоломей Стоян воровал икону, у него имелся заказ только на внутреннюю, потому что внутренняя важна старообрядцам. Остальное ему было не нужно, хотя и с драгоценным окладом. Но его трудно куда-либо спрятать, и Стоян вырвал только центральную часть. Вместо нее, когда уже поняли, что пока найти невозможно, поставили другой средник — такую же икону, так называемую выносную. Уже когда разрушали храм и она там стояла, так же творила чудеса, потому что икона-рама оставалась, и часть чудотворного образа таким образом сохранился. Потом, когда большевики взрывали собор, верующие успели вырвать центральную маленькую икону, спрятали и вынесли. Остальное пропало.

— Пропало что?

— Первый большой оклад — часть чудотворной иконы. Я его нашел. Современное поколение музейщиков не знают, что у них хранится, а те, кто ее прятал, скрывали ее целенаправленно, потому что она была записана под совершенно другим названием, в которое никто не вчитывался. Дело в том, что на место средника воткнули другую, поэтому все смотрят на центр, но не обращают внимания на все остальное. А я искал целенаправленно, так как знал, что такую вещь никуда не могли деть.

— В каком музее вы нашли?

— В казанском, разумеется. Я проверил сначала все известные коллекции (у меня имелась такая возможность), в них не было. Значит, может находиться в музее. Такие вещи никогда не уничтожаются. Верующие и спасали. Те самые музейщики просто героические люди — они записывали иконы под другим названием под страхом расстрела. Большевики пытались уничтожить святыни, а музейщики их прятали всеми возможными способами. Доказательства существуют, описания очень подробные, кем подарены (есть надписи соответствующие). Сейчас образы реставрируются, а икона ранее могла быть извлечена со мхом синим, в безобразном состоянии, потому что не знали, что это за икона, а теперь в курсе. Надеюсь, что она займет место в соборе.

«КАК МОЖНО НЕ ИСКАТЬ СВЯТЫНИ? Я ЭТОГО НЕ ПОНИМАЮ»

— Ну и что с того, что это не та, которая была до революции? Другой разговор, что надо искать ту, которая существовала до 1917-го. Как можно не искать святыни? Я этого не понимаю. К сожалению, в России святынь почти нет. Вот что меня больше всего удивляет и возмущает, я этим как раз и занимаюсь. Одна из задач, которые решаю в Палестинском обществе, — я хочу вернуть святыни в Россию. Хотя бы чтобы ими стали заниматься и их искали.

— Каких святынь нет?

— Да никаких! Ни Донской, ни Иверской, ни Леснинской, ни одного знамения. Из икон, которые были до революции, из 98 самых известных, условно говоря, в лучшем случае осталось в России пять.

— А остальные где?

— А остальные мало того что исчезли, их никто не ищет. Почему? Есть два момента: во-первых, потому что такие иконы заменяются другими и говорят, что это именно та, которая была до революции. Слава богу, это позиция не церкви, а отдельных священнослужителей нехороших. А второй момент — потому что подобное — большая тема. Огромная. Разорение никто не хочет признавать, как и те многие ошибки, которые у нас были.

— Тех, которые это понимают и ищут, много вообще в России?

— Надеюсь, что да (смеется.) Я знаю таких людей, слава богу, они есть. Чего далеко ходить — Камиль Шамильевич [Исхаков], Ильсур Раисович [Метшин], Минтимер Шарипович [Шаймиев]. Меня удивляет, что эти люди мусульмане, а делают для православия даже больше, чем сами православные. В Москве очень много таких. В церкви их достаточное количество.

— »Вы являетесь председателем татарстанского отделения Императорского православного Палестинского общества. Чем занимается эта организация в наши дни?» (Таисия)

— Когда мне предложили возглавить татарстанское отделение данного общество, я спросил, кто руководит. Мне сказали, что руководитель палестинского общества — Сергей Вадимович Степашин, а в Казани председатель попечительского совета — Алексей Иванович Демидов. Это два человека, которых я уважаю беспрекословно. Я сказал: «Да, возьмусь». Устав Палестинского общества я знал давно, тем более был паломником и на Святой Земле, и на Афоне. Понимаю, о чем идет речь, плюс к этому узнал, что есть новый устав, который дал возможность работать внутри России, в том числе и по возвращению святынь, и по восстановлению храмов, причем не только православных, и по общегуманитарным вопросам, которых очень много.

У нас сейчас 30 отделений в республике. Считаю, что цвет интеллигенции — в наших отделениях. К сожалению, у нас есть несколько недостатков, один из них — средний возраст в организации составляет 68 лет. Там же в основном академики. В нашей организации много людей известных, от Лаврова до, условно говоря, космонавтов. Много деятелей культуры, например Пиотровский. Общество всегда было очень уважаемым, весьма авторитетным.

У меня есть отделения чисто татарские, мусульманские, несмотря на то что организация называется православной. Нет ни религиозных, ни партийных ограничений. Мы и с наследием Марджани работаем, со всеми взаимодействуем, решаем общегуманитарные вопросы. Задача местного отделения — поднять свой район, республиканскому необходимо поднять Татарстан, а все общество должно поднять Россию на новый уровень — культурный и духовный.

Две большие темы. Первая — она была до революции, остается таковой и сегодня — это внешняя: продвижение Русского мира на Восток, в Палестину, Сирию, Иорданию, а сейчас еще в Грецию и на Кипр. Русские умы — возвращение нашего имущества, которое было вывезено и разбазарено в советское время или просто украдено. Мы возвращаем имущество, чтобы отдать его государству. Плюс большие гуманитарные миссии — сейчас это строительство школ в Сирии, недавно очередную русскую открыли. Есть тема и внутрироссийская. Сейчас надо России помогать, мы стараемся содействовать верующим.

А почему такое название? Потому что наша организация — старейшая. Кстати, в этом году исполняется 125 лет казанскому отделению — мы празднуем, проводим научные конференции. Во-вторых, это старейшая российская организация. Ну, а название — его было решено оставить историческим — Императорское православное Палестинское общество. Императорское — потому что создавал император, он же его и возглавлял. Православное — потому что тогда структура занималась Палестиной. Нельзя было государству лично заниматься за рубежом скупкой ни имущества, ни земель, также и церкви не разрешалось Поэтому и создали организацию, которая занималась продвижением государственных интересов. Название, я считаю, красивое, и никого оно не пугает.

— Зачем государству заниматься конфессиональными святынями? Может быть, это частное дело верующих, Палестинского общества, РПЦ и духовного управления мусульман?

— Потому что каждая из этих святынь является исторической. В министерстве культуры РФ есть довольно большой список исчезнувших из России культурно-исторических сокровищ, в том числе духовных святынь. И государство должно пополнять этот список и официально заниматься поиском.

В свое время я был экспертом по перемещенным ценностям РФ, и мы занимались их поиском, например, которые украли фашисты. Много чего ушло из России, Советского Союза, что надо найти и вернуть. И нам было поручено министром культуры РФ составить каталог исчезнувших ценностей, в том числе по Татарстану. Когда дело коснулось православных святынь, а это не только иконы, но и различная церковная утварь, книги, я пришел к владыке Анастасию и предложил составить такой список, а он мне ответил: «Зачем? У нас все есть, ничего не исчезло». Я даже дар речи потерял от такого ответа! Как это не исчезло?! Украденные большевиками из церквей святыни надо хотя бы в музеях поискать. А чтобы их искать там, надо сделать запрос. Но проблема в том, что никто не спрашивает. И такое отношение было не только в нашей епархии. Поэтому эти списки неполные.

«РЕЛИГИЯ — ЭТО МОРАЛЬНЫЙ СИМВОЛ. А КАК МОЖНО ОТ МОРАЛИ ОТКАЗАТЬСЯ?»

— »Как вы считаете, когда от религии как формы воздействия и управления люди смогут отказаться как от рудиментарного наследия прошлого и признать, что Создатель мира нашего, как его ни назови (Бог, Аллах, Будда, и т. д.) — всего лишь явление, пока не понятное земным обитателям ввиду отсутствия знаний и инструментария для осмысления мироздания?» (Олег)

— Ну, во-первых, религия отделена от государства, она сейчас не является рычагом управления обществом с точки зрения государственности. Религия — это все-такие моральный символ, с моей точки зрения. А как можно от морали отказаться?

Постулаты всех религий так или иначе одинаковы. Религия — это то, что пытается улучшить человека. Не считаю, что это должно когда-то закончиться. Когда человек станет идеальным, тогда, наверное, и не будет необходимости в религии, но пока мы все неидеальны. Я считаю, это хороший рычаг, чтобы улучшать мораль людей.

— А как вы можете охарактеризовать поправку к Конституции, в которой упомянули Бога, — знать и почитать веру, религию как наше историческое наследие?

— Знаете, я как член Общественной палаты поправки читал и изучал. Я сам и курировал частично голосование, и разъяснял людям. На мой взгляд, это правильная поправка, потому что Господа не упомянуть невозможно. Я скажу так: меня один момент просто взял за душу. Я как ученый раньше исследовал монастырские тюрьмы, существовали такие в свое время, довольно суровые. Среди тех, кто там сидел, были разные люди, скажем, пришел человек в православие из католицизма. Его держали там, чтобы он не ушел обратно, — такой «юмор» имелся. Был один человек, которому воду в стакане не давали под предлогом того, что тот колдун и мог убежать через воду. Поэтому заключенному давали тряпку, смоченную в воде, — он выжимал и пил. Самый страшный случай — поручик петровской армии, которого держали в кандалах, атеист, причем воинствующий. Человек может быть безбожником, но, если он воинствующий, это плохо. К примеру, государство говорит, что Бога нет, — это и есть воинствующий атеизм. Государство в этом случае выступает рычагом насилия.

И хорошо, если государство Бога упоминает, хотя бы потому, что упоминаются другие вещи, которые есть в нашей жизни, а Бог занимает в ней огромное место… Среди моего окружения очень много ученых, и никто из них не является атеистом. Да и среди политиков таковых очень мало. Другое дело, что воцерковленных людей весьма немного, тех, кто говорит, что Господь есть в том или ином проявлении. Каждый ведь понимает Бога по-своему. Исходя из этого, думаю, вопрос и поставили. Все, что освящено именем Бога, всегда хорошо.

— Но мы же видим, что собой представляет православная корпорация и исламская корпорация…

— Я сказал не «церковь», а «вера». То, что мы имеем в виду под словом «Бог», и есть то сакральное, без которого мы не можем обойтись в нашей жизни. Мы ведь не объявляем себя религиозной организацией. Когда государство объявит, я много раз подумаю, стоит ли поддерживать. Когда сливаются государство и церковь, ничего хорошего из этого не происходит. И сейчас история подобное подтверждает. Неважно, к какой конфессии принадлежит государство — буддисты они, христиане или мусульмане.

— К сожалению, наши религии-корпорации символизируют своего рода архаику. Это не передовое сословие, они вперед жизнь не двигают…

— Знаете, здесь могу судить по личному опыту. Я знаком с большим количеством батюшек и мусульманских проповедников, и с муфтием тоже. Могу сказать, что среди них очень малый процент составляют люди недостойные. Раньше, так подозреваю, было наоборот. Сейчас же не очень выгодно быть таким человеком. Например, мой духовник отец Сергий в свое время поднимал Софийский храм на месте явления Божией Матери, и существовала молодежная община. Он все построил своими руками. Он служил и работал на заводе, по-моему, мастером по электронике, чтобы заработать денег на храм. Такие люди везде. И у муфтията подобных достойных личностей много, я их в районах встречаю. Они горят работой. Другое дело, что церковь в качестве административной структуры всегда развращает.

Поэтому надо смотреть на тех, кто внизу.

— То есть идет подмена духовной власти административной. Духовный авторитет должен быть неформальным.

— Подобные случаи совсем неприемлемы, и, когда подобное происходит, это уже не вера, а игрища. Мы все такое понимаем, и подобные явления осуждаются большинством людей. Но, прежде чем осуждать, нужно учесть, что мы все же находимся на стадии становления. Разрушить, а потом построить заново очень тяжело, а когда ты строишь и при этом не знаешь, что именно… Ну извините, это надо быть просто гениальным зодчим. Вот мы сейчас как раз в такой позиции и находимся — пытаемся построить то, что разрушили до нас, причем восстановить так, чтобы это было красиво. Вот сложная задача.

Мой отец был убежденным коммунистом. Я уважаю его позицию, но коммунисты убрали духовность.

— Но была советская духовность.

— Кодекс строителя коммунизма предполагал под собой поступки, но не было основы. А основа на чем? Если бы она являлась правильной, ничего не рухнуло бы. Была подмена в советское время.

Как восстановить духовность? Опять же, если послание Богоматери вспоминать, сказано: «Россия должна повернуться к Богу». Что это значит? Восстановить храмы? Не думаю. Сделать так, чтобы люди вновь начала ходить в церковь? Нет. Чтобы надели на себя крестики или полумесяцы. Тоже нет. Духовность — это совершенно другое. Да, без церквей и мечетей ее тяжело восстановить, потому что человеку надо показывать, куда идти. Вопрос в том, чтобы учителя были достойными. Но, чтобы воспитать достойных учителей, нужно их откуда-то взять. Вот мы и оказываемся в такой ситуации. Восстановить тяжелее, потому что надо сначала воспитать тех, кто воспитает других. А чтобы их воспитать, надо это делать на святынях. А если их нет, как можно восстановить духовность государства, если само оно не ищет святыни и не возвращает их? Я говорю не только про православные святыни.

«НАДО КАЗАНЬ СДЕЛАТЬ ЦЕНТРОМ ПАЛОМНИЧЕСТВА»

— «Как вы считаете, когда откроют собор Казанской иконы Божией Матери, Казань станет местом массового паломничества, в том числе иностранцев?» (Эдуард)

— Собор прекрасный, его строительство — это заслуга владыки Феофана. Что касается паломничества, то надо разделять два понятия. В собор приедут не паломники, а богомольцы. Чтобы приехали паломники, в том числе западные, надо Казань сделать центром паломничества. В свое время я лично докладывал патриарху Алексию о наших планах по созданию в Казани центра паломничества, и он благословил эту работу. А рядом с ним стоял в то время еще митрополит Кирилл.

Но, чтобы начать работу по паломничеству, надо разделить два вопроса: икона и явление Божией Матери. После моей презентации патриарх Алексий сказал Камилю Исхакову, что разрешит нам работу, если мы точно укажем место явления Божией Матери. И мне дали поручение определить это место.

— Разве возможно через столько веков найти это место?!

— А я нашел и доказал. По крайней мере, Патриарх сказал, что этот вопрос решен. И данное место сегодня отмечено кругом. Там сейчас занимается архитектор Алексей Никитин.

— А где этот круг?

— Прямо вокруг собора. Расскажу, как это было. Оказалось, найти данное место довольно просто, когда знаешь источники. А источник у этой истории один, хотя выпущен в разных редакциях. Первый раз историю описал Гермоген, когда еще был просто священником, а второй раз, когда уже являлся патриархом. Он был самовидцем событий. Его рукопись издана много раз, она называется «Повесть о явлении чудотворной иконы в Казани». Почему церковь признала факт явления Богоматери? Потому что, во-первых, самовидцем был сам патриарх Гермоген, во-вторых, его рукопись сохранилась в оригинале. Она хранится в Москве, большевики ее не уничтожили, потому что не знали ее ценности, наверное.

В своем рассказе Гермоген описывает это явление. Десятилетней девочке много раз являлась Богоматерь и указывала, где из земли взять ее образ. Икону искала мать девочки, ей помогали соседи, но найти не могли. А когда к поискам привлекли и саму девочку, она точно определила то место. Она знала его до метра. Если Богоматерь указывает это место и девочка с точностью до метра находит его, то как далеко от указанного места может явиться Богоматерь?

— Наверное, довольно близко.

— Конечно! Я взял 30 метров, чтобы с запасом было. Вопрос стоял так: если мы найдем место, где девочка достала икону из земли, чертим окружность с радиусом 30 метров — здесь явилась Божия Матерь. Логично? Алтарная часть нового собора Казанской иконы Божией Матери стоит ровно на том месте, где из земли девочка вынула икону. Ну, может быть, плюс-минус 4 метра.

— Почему вы счита