Елена Ильиных и Влад Топалов о дуэте на льду и дружбе

Влад, Лена, позавчера вы откатали…

Влад: ...шестую программу. 

И как — с каждым разом всё легче? 

В.: Глобально мы уже адаптировались. Номера, на мой взгляд, становятся чуть сложнее. Нервы не уходят. Всё равно это стресс: мы переживаем, волнуемся... Но уже нет этой агонии, которая была в начале, когда ты не понимаешь, что тебе делать, куда бежать, сколько заниматься... (Обращаясь к Лене.) Ничего, что я за нас говорю?

Лена: Ничего-ничего. (Улыбается.)

Влад, а что, была агония?

В.: У меня — безусловно. Я первый раз в этом проекте, и меня сначала пугал этот график. Раз в неделю нужно поставить номер, выучить его, обкатать, привыкнуть к атмосфере, к ощущениям, к людям, к съемке. А сейчас, что называется, вкатали.

Лена, сколько номеров в портфеле?

Л.: Ноль. Вот сейчас пойдем новый делать. 

Ты хотя бы примерно представляешь, что это будет?

Л.: На самом деле я ничего не знаю и в предвкушении того, что будет. 

Музыка важна? Бывает, что слышите и понимаете — не мое?

В.: Бывает в процессе выбора. Есть тренерский штаб. Есть продюсер проекта Илья Авербух. Есть мы. И когда мы выбираем музыку, мы ищем, пока не найдем то, что всем нравится. Мы с Леной долго обсуждали музыку до начала проекта и были абсолютно уверены в нескольких вещах, а когда пришли сюда — уже пробовать, поняли, что то, что в машине звучит хорошо, на льду вообще не работает. Поэтому мы прислушиваемся к советам. 

Вопрос к обоим: вам сразу было друг с другом комфортно, легко и весело?  

Л.: Весело не было вообще. (Хохочет.)

В.: На мой взгляд, сразу. Как только мы начали вместе кататься, процесс пошел, полетел. С Леной очень комфортно. Она правильно всё доносит. В меру строгая. В меру понимающая. Не могу сказать, что очень требовательная. Мне кажется, мы очень хорошо чувствуем друг друга на льду. Нет меня и нет ее, есть мы.  

В твоей жизни уже был такой опыт партнерства?

В.: Только с Сергеем Лазаревым. Сейчас я вспоминаю, каково это — чувствовать, подстраиваться под другого человека. Это сложно. И это еще одна причина, почему я, взрослый человек, хозяин своей жизни, пришел в проект.

Лена, твоя очередь.

Л.: Мне очень повезло с Владом. За какое дело он ни берется в этой жизни, а про этот проект могу сказать точно, — он вкладывается по полной. Тут я слабое звено, потому что у меня есть еще работа, ребенок. Если бы я могла находиться здесь столько, сколько требует и хочет Влад... 

Много хочет?

Л.: Много. Ему нужно, он хочет, он вкладывается, постоянно думает о чем-то. Переживает за каждый момент: за костюм — за свой, за мой, чтобы все хорошо выглядели, чтобы была хорошая музыка, чтобы мне нравилось... Я переживаю, чтобы ему нравилось, чтобы образы совпадали, вводились какие-то новые элементы, новые поддержки... Вовлеченность — очень важное качество, и у Влада оно есть. 

Говорят, вы самая темпераментная пара в проекте. Кто у вас отвечает за эмоциональный фон?

В.: Я, конечно, очень эмоциональный и яркий, прибедняться не буду, но посыл идет от Лены.

Л.: Я такая лет с шести. У меня даже было прозвище Вечеринка. Это я как-то приехала на сборы, и первое, что спросила у ребят: «Ну что? Мы идем на вечеринку?» (Смеется.) Я всегда любила танцевать. И в спорте всегда была очень темпераментной, чем отличалась, и здесь этого не теряю. И опять же от Влада есть отдача. Очень сложно работать с партнером, который смотрит на тебя с каменным лицом. Но вообще, если говорят «темпераментная пара», значит, оба.

А на тренировках как? Случалось дверьми хлопать? 

В.: Нет дверей на льду. Лена топает коньками по льду. И я тоже иногда. 

Быстро научился?

В.: Топать не сложно. 

Любимый номер?

В.: Любимый точно шестой — мюзикл. А по эмоциям, красоте и статусности — пятый. Там испанская тема, фламенко. Если бы я его еще идеально откатал, было бы совсем хорошо. 

Л.: Четвертый номер, под Аллу Пугачёву «Не отрекаются, любя». Он какой-то родной. С ним много было проблем. Я очень сильно нервничала. Но вообще нравятся все.

Возвращаемся к началу проекта. Влад, тебя же звали в «Ледниковый период» еще десять лет назад, но ты отказался. Почему согласился сейчас?

В.: Действительно, году в 2007-м, когда Илья позвал меня в первый раз, я приехал, попробовал и отказался. Мне было 20. Это вообще был другой я.

И что не понравилось тому, другому?

В.: Грация. Элегантность. Плавность. Это всё было не мое. Тогда параллельно шел проект «Бокс» на Первом канале. Вот туда я пошел с удовольствием. На «Ледниковый период» меня больше не звали. А в этом году, видно, не набиралось мальчиков. (Улыбается.) Я периодически подвозил Регину, и меня стали аккуратно спрашивать: «Может быть...?» Я: «Нет-нет-нет». — «Может быть?» — «Нет-нет-нет». Я в очередной раз попробовал. Мне в очередной раз не понравилось. А потом приехала Лена. И вот когда мы вместе начали кататься, я понял, что мне нравится. 

А до этого момента ты знал, что есть такая олимпийская чемпионка — Елена Ильиных? 

В.: Вообще не знал. Я не любил хоккей, не любил фигурное катание... Знал, что есть Плющенко, Ягудин и Авербух. Всё. 

Ты вообще спорт по телевизору смотришь: большой теннис, баскетбол, футбол?

В.: Я ничего не смотрю, ни за чем не слежу, ни за какими лыжами... Вообще ничего.

Снукер?

В.: (На секунду задумался.) «Вообще ничего» — значит, снукер тоже. (Смеется.) Уже потом я, естественно, пересмотрел все Ленины выступления с Никитой (первый партнер Елены Ильиных Никита Кацалапов. — Прим. OK!) и потом — с Русланом (последний партнер Елены Руслан Жиганшин. — Прим. OK!). И только тогда, когда начал кататься сам, я понял, какой это колоссальный труд. Только тогда я понял, как это сложно, и мне понравилось. 

Можно сказать, что ты полюбил фигурное катание за сложность?

В.: Я оценил масштаб бедствия. (Лена смеется.) Лена показала мне еще несколько потрясающих пар. И я могу сказать, что здесь, как везде, есть хорошие спортсмены и есть личности. На мой взгляд, Лена — личность, которая выделяется из общей массы чемпионов. Такая же личность — Роман Костомаров. 

Вы как-то так подгадали, что у вас с Региной в проекте лучшие партнеры? 

В.: Ничего не подгадывали. Так сошлись звезды. И возвращаясь к теме энергии, мне кажется, это всё от Лены идет. И я считаю (это моя субъективная точка зрения, которую я никому не навязываю), что Лена во всех парах была безусловным лидером. Хотя принято считать, что в фигурном катании есть великие мальчики, они главные, а девочки — без разницы.

Лена, так и есть? Мальчики на льду главные?

Л.: Лидер всегда мужчина. Понятно, что я могу подсказать, помочь в профессиональном плане, но для меня в любой паре — в жизни или в спорте — главный всегда мужчина. Он должен брать на себя ответственность быть лидером. Мужчина дает толчок. Мужчина делает поддержки. Другое дело, что у нас принято мальчиков восхвалять.

А девочки в тени. Скажи, хоть один из твоих партнеров тебе говорил такие слова, какие говорит Влад? 

Л.: Нет. 

Это вообще у спортсменов не принято?

Л.: У нас в спорте «мужчина» и «партнер» — разные понятия. Хотя девочки на то и девочки, чтобы к ним относились соответственно. А у нас мальчик может пойти курить после перелета в Японию и сказать партнерше: «Ты давай, привези мой чемодан. Я буду тебя в автобусе ждать». Мальчик может на тренировке пихнуть, наорать и не извиниться. Никто не подойдет после соревнований и не скажет: «Получилось, круто, спасибо тебе, молодец!» Выиграли и выиграли, и каждый пошел сам с собою отмечать. Просто нету воспитания и даже обычных человеческих отношений. В спорте вы уже не люди, а всего лишь два туловища, которые что-то исполняют.

Ты сейчас ответила на не заданный мною вопрос, в чем для тебя, успешной спортсменки, кайф «Ледникового периода».

Л.: (Смеется.) Да, я многому научилась, но еще не совсем привыкла к такому другому отношению. Не хочу на всякий случай расслабляться. Боюсь. 

Тем не менее Влад в этом смысле твою планку очень поднял, и твоим потенциальным партнерам в будущем придется соответствовать.

Л.: Это будет очень сложно. 

Лена, ты как-то говорила, что до встречи с Сергеем (муж Елены Ильиных — знаменитый танцовщик Сергей Полунин. — Прим. OK!) не смотрела ни одного его спектакля. Но кто такой Влад Топалов, ты знала? 

Л.: (Смеется.) Ну конечно! Это же Влад! Кумир детства. 

И когда ты увидела Влада на льду, какая была первая реакция?

Л.: Я увидела личность. Увидела дичайшую энергию, когда он ко мне подъехал с такими глазищами, и подумала: «О! Это мое!»

Ты ведь тренер в школе Евгения Плющенко? Можешь беспристрастно, как тренер, оценить прогресс Влада?

Л.: Колоссальный. Мы как раз буквально пару дней назад разговаривали о том, что три месяца на льду человек. Мальчик.
Я понимаю, девочка-непрофессионал, которую поднимают, и она проводит часть номера вне льда, может отдохнуть на коленке у партнера, а у него — без вариантов, он всегда на льду. Я не смогу его поднять. (Смеется.)

В.: Ты подожди! У нас всё впереди...

Сколько номеров?

В.: В идеале — шесть.

Влад, до проекта ты вообще не катался на коньках?

В.: Я в детстве на роликах катался, а на коньках — никогда. Просто не люблю лед. Я знаю, среди парней есть такое разделение: те, кто играл в хоккей, и те — кто в футбол. Я вот когда в Англии учился, играл в футбол. А потом — всё, перестал. А катки — я даже не знал, где они у нас находятся.

А теперь «Лужники» — твой дом родной. 

В.: В какой-то степени — да. Я очень рад, что я здесь. Во-первых, я обрел новых друзей. Я вышел из своей зоны комфорта. Я чему-то новому научился. Я себя дисциплинировал. Одни плюсы, кроме травм, которые меня лично беспокоят. Я не фигурист, и мне уже не 20 лет. Я тяжелее восстанавливаюсь. У меня сильно всё болит. И я не хочу лет через десять хромать, потому что я участвовал в «Ледниковом периоде». 

А то, что Регина так же рискует, тебя волнует?

В.: Слушайте, она взрослая женщина и вправе принимать свои решения. Это ее жизнь. Когда она соглашалась на участие в проекте, она понимала, что есть такой риск. 

По ее словам, из вас двоих риски лучше просчитываешь ты.

В.: Да, я вообще чуть больше прагматичный, нежели эксцентричный. 

Лена, а тебе во время всех этих поддержек не страшно? Все-таки Влад непрофессионал. 

Л.: Все спрашивают, как вы, девчонки, залезли на этих никудышных, еле стоящих на коньках мальчиков? А вы спросите, как страшно им? Они как себя будут чувствовать, если уронят? Я уверена, что моему партнеру не всё равно. Представляю, каково ему, и понимаю, что какие-то суперсложные вещи делать не стоит. Это абсолютно неоправданный риск. А так чего? Держит крепко. Я в нем уверена. А что страшно — да. Это нормальная человеческая реакция. 

Влад, переадресовываю тебе Ленин вопрос: страшно?

В.: Безусловно. Очень большая ответственность. Большая концентрация. Было несколько элементов, которые очень редко получались — один раз из десяти, и мы поняли, что делать их не надо. Конечно, хочется больше, сложнее, лучше. Но в моем понимании, лучше сделать то, в чем ты уверен, чем рискнуть. 

Сейчас только середина сезона, рано подводить итоги, но промежуточные можно. Влад, что тебе дало участие в «Ледниковом периоде»?

В.: Точно дало Лену. Мы подружились, и я искренне верю в том, что мы будем поддерживать связь после проекта. Плюс Илья Авербух, который открылся для меня как человек. Я, как человек прагматичный, поражен его внутренним миром и отношением. Он 24 часа в сутки на связи. Он вкладывается в каждый номер и к каждому из нас, вне зависимости от наших результатов, относится одинаково. Я вижу, что проект для него — не бизнес, а его детище. Он им живет. У нас потрясающие тренеры: Максим Ставиский, Албена Денкова, Мария Орлова. Тут очень крутая команда, и мы все, уже вне проекта, общаемся, потому что нам интересно друг с другом.  

Это значит…

В.: На лед я больше не выйду никогда, если вы об этом. (Смеется.) Нет, нет, нет и нет.  Что я буду делать, это я буду приходить к Лене на выступления, если она или кто-то из тех, с кем я здесь познакомился, меня позовет.

Даже если Лена предложит продолжить?

В.: Если Лена скажет: «Едем на Олимпиаду», — я поеду. (Оба хохочут.)

Л.: Я на лед тоже не выйду. Я тоже буду к друзьям ездить и, если Влад позовет, поеду с ним на Олимпиаду. 

Победить хочется?

Л.: Безусловно.

В.: Все хотят победить! Это нормально. Есть вероятность, что мы не выиграем? Есть. Тогда гипотетически мне хочется, чтобы мы сделали всё, что мы можем, сделали это хорошо и остались собой довольны. 

Спасибо за разговор. Жалко, в журнале не покажешь то, как менялось выражение лица Лены в ответ на реплики Влада. Лучше любого комментария в словах.

В.: О да!

Л.: Когда ты начинаешь говорить, выяснять отношения, теряется время и КПД падает до нуля. Работе это мешает. Я это поняла давно, еще за год до Олимпиады, и научилась молчать, а вот контролировать лицо пока не умею. (Смеется.)

Фото: Ирина Недялкова. Стиль: Серафима Неудачина. Макияж: Яна Бузычкина