Дмитрий Травин: Солженицыну нравилось быть над схваткой

Если судить по современной читательской полемике, Солженицын – самый неоднозначный и спорный писатель, просто потому, что из пятерки российских нобелевских лауреатов по литературе он самый политизированный. Хотя политический, а не только художественный мотив имел место при присуждении премии и другим российским авторам. Я считаю, Солженицына надо изучать в школе, поскольку детям нужно обязательно рассказывать о реалиях нашей сложной истории. По крайней мере того этапа, который был затронут в «Одном дне Ивана Денисовича», «В круге первом» и в «Архипелаге ГУЛАГ». Как именно надо преподавать, пусть решают учителя. Мне кажется, основной упор надо делать на истории. Не очень реалистично надеяться, что дети будут читать огромные романы Солженицына. Как экономиста, меня больше всего заинтересовало эссе «Как нам обустроить Россию». Не будучи экономистом, Солженицын делает упор на развитии национального капитала и нежелании привлекать иностранный. По этому вопросу спорят столетиями экономисты-практики, и есть же четкие аргументы, почему иностранный капитал нужен и полезен. Это было последнее известное произведение перед возвращением Солженицына в Россию, и с ним он явно подавал себя не как писатель, но как властитель дум, который дает рекомендации по всем вопросам, даже по тем, где заведомо некомпетентен. Не стал он властителем, его стали забывать уже тогда, и интерес к тому, что он рекомендовал, был невелик. Народ в 1990-е больше интересовался мнением практических политиков: Жириновского и Гайдара. Ни к одной из политических партий Солженицын не спешил присоединиться, ему нравилось чувствовать себя над схваткой, быть не рядовым политиком, а учителем, к которому все обращаются за мудрыми советами. Он не шел на компромиссы с властью и честно писал все, что думает. Но популярность, которая была колоссальной в начале перестройки (когда о нем разрешили говорить) и в конце (когда его наконец-то напечатали), уже ушла.