Петербурженка рассказала, почему сделала селфи с умершим мужем

Супружеская пара панк-рокеров Петербурженка Екатерина Фонякова (псевдоним – Катерина Киттель) опубликовала на своей странице «ВКонтакте» фото со своим умершим супругом, известным в узких кругах панк-рокером Павлом Бесфамильным. Фото вызвало шквал разнообразных комментариев. Вдова рассказала «ПД», почему решилась на такой поступок.  Вечером 9 сентября Екатерина опубликовала совместное фото с Павлом (еще живым) и написала: «Только что у меня на глазах умер Паша, любовь всей моей жизни. Я хз (не знаю. – Ред.), что мне дальше делать».  Чуть позже девушка разместила фото вместе со своим умершим супругом, после чего стала получать массу комментариев. Кто-то поддерживал Екатерину, другие пользователи возмущались такой публикацией, выражая сомнения в ее психическом здоровье. Ряд СМИ написали об этом, после чего комментарии к селфи с умершим были закрыты. По словам Екатерины, сама она комментарии не закрывала. Девушка предполагает, что это могла сделать администрация соцсети.  ИЗ ХОРОШЕЙ СЕМЬИ  Как рассказала Екатерина, они оба с Павлом – «из творческих семей». Отец Павла был резчиком по камню, работал в Царскосельских янтарных мастерских и на восстановлении знаменитой Янтарной комнаты. Его мать – малоизвестная художница, сейчас она работает в одном из музеев в Пушкине.  Родители Екатерины – археологи. Ее дедушка – известный поэт, журналист и переводчик Илья Фоняков. Сама Екатерина упоминается в статье о нем в «Википедии». Бабушка, Элла Фонякова, была известна в Японии как художница, а в нашей стране – больше как автор книги про первый год блокады «Хлеб той зимы», переведенной на многие языки. Между прочим, ее отец, прадед Екатерины Ефрем Язовицкий – известный педагог, специалист в области эстетического воспитания, автор таких книг, как «Выразительное чтение как средство эстетического воспитания», «Говорите правильно: Эстетика речи».  Екатерина познакомилась с Павлом уже очень давно на почве увлечения музыкой. Около 10 лет они уже вместе, из которых 6 лет были в браке. Оба жили в районе Лиговского проспекта в четырех кварталах друг от друга. Все это время они так или иначе занимались музыкой. Он – как музыкант, а Екатерина – больше как организатор мероприятий. Оба писали стихи с детства. Павел учился на лингвиста-переводчика. Екатерина окончила истфак СПбГУ по специальности «историк античности».  По словам Екатерины, их с Павлом привлекал андеграунд.  «Мы работали в разных направлениях. Это и панк-рок, и хард-кор, и хип-хоп, и электронная музыка, и шумовая авангардная музыка», – рассказывает Екатерина.  Судя по странице Екатерины во «ВКонтакте», увлечение панком сильно пересекалось с их с Павлом мировоззрением.  ДЕНЬ СМЕРТИ ПАНКА  В день смерти, по словам Екатерины, Павел пришел с утра с работы в «не очень внятном состоянии». Он работал на стройке подсобником промышленных альпинистов.  «Ну, я подумала: раз ночная смена, может быть, не выспался, может быть, приболел. Я помогла ему устроиться на диване. Продолжила заниматься своими делами. Периодически за ним поглядывала, а потом ему резко стало плохо. Он начал переставать дышать, у него стало переставать биться сердце», – рассказывает Екатерина.  По ее словам, она подумала, что у супруга анафилактический шок, поскольку он был аллергиком, побежала за лекарствами в аптеку. Но когда вернулась с лекарствами, было уже поздно – Павел перестал дышать. Екатерина вызвала скорую, но приехавшие медики только констатировали смерть и сказали дожидаться машины, которая заберет тело. По ее словам, Павел не говорил, что что-то употреблял в этот день.  «Я созванивалась с его коллегой, ничем сверхъестественным они там не занимались. Он сказал, что они должны были по плану закончить, но ему стало нехорошо, и он ушел домой пораньше», – вспоминает Екатерина.  Нашумевшее фото было сделано уже после приезда скорой. Ждать машины ей пришлось часов семь. За это время приезжали полицейские, опросили ее и тоже ушли. Вопросов к ней по поводу причин смерти у них не возникло. В свидетельстве о смерти, по ее словам, причина смерти не указана. Уголовное дело по факту смерти не возбуждалось.  Екатерина точно не помнит момент, когда выложила фото, через некоторое время к ней «друзья пришли поддержать». Она рассказала, что тогда много плакала и плохо все помнит. По ее словам, в недоступных теперь комментариях к фото многие люди писали ей слова поддержки. А гневные комментарии, по ее словам, ее не оскорбили.  «Как очень хорошо сказала мама моих друзей, она такая 80-летняя умудренная годами дама-филолог, что эта фотография – это трогательный и отчаянный акт любви. И если кто-то этого не понимает, то пусть они к черту идут», – сказала Екатерина.  По ее словам, Павел сам бы поступил так же на ее месте. В одной из своих публикаций Екатерина написала: «Конечно же, он отправился в Вальгаллу по красту». Вальгалла – это, как известно, место упокоения душ лучших воинов в скандинавской мифологии.  «Вальгалла по красту – это у нас есть такой проект. Есть такой подвид панк-рока, собственно, краст – это такой достаточно суровый, достаточно грязный, прометалленный панк-хард-кор. И вот, собственно, эта строчка из песни – «Это Вальгалла по красту на мусорных баках эйнхерии (попавшие в Вальгаллу воины. – Ред.) празднуют» – примерно это все и значило», – добавляет Екатерина.  КАК МИНИМУМ УДИВИТЕЛЬНО  Социолог Мария Мацкевич прокомментировала «ПД» уместность размещения фото с умершим супругом. По словам эксперта, это скорее вопрос не культуры, а индивидуальных проявлений отдельных людей, которые всегда были, но именно благодаря социальным сетям стали публичными.  «Панки – это действительно отдельная культура, особенная. Но тут можно вспомнить, что в викторианские времена, особенно в Англии, были распространены фотографии мертвых. С нашей точки зрения, наверное, сейчас это выглядит дикостью, потому что уже умершим там придавали позы живых, а не просто фотографировали в гробу. И, безусловно, это было проявлением любви, причем достаточно распространенным», – сказала собеседница «ПД».  По ее словам, вполне возможно, то, что приемлемо для субкультуры панков, для более широкого круга людей окажется «как минимум удивительно».