«Надеюсь, Тедеско в «Спартаке» на долгие годы. Верю в успех этого союза». Первое интервью Томаса Цорна после ухода из клуба

Цорн покинул «Спартак» уже почти два месяца назад — 7 июля. С тех пор Томас молчал, хотя вопросов к нему накопилось множество. И вот — свершилось! Первое интервью после ухода из клуба он дал «СЭ».

— Чем сейчас занимаетесь?

— Последние полтора месяца наслаждался свободным временем в кругу семьи, проводил его дома. Весной и в первой половине лета из-за пандемии ковид было тяжело летать в Германию, а родные все это время находились там.

— Уже обдумали свои планы на будущее?

— Есть несколько предложений — рассматриваю их. Пока не готов поделиться, что это будет за работа и куда планирую направиться. Могу сказать лишь, что хочу продолжить деятельность в футбольном бизнесе, причем — на стороне клуба.

— Видели ваши фото в Instagram с финальных турниров еврокубков. Налаживали связи?

— Да, побывал на финалах Лиги чемпионов и Лиги Европы по приглашению УЕФА. Разумеется, летал не столько футбол посмотреть, а в большей степени пообщаться по работе, поддержать уже имевшиеся контакты. С теми, с кем выкладывал снимки, был знаком и ранее — тем более, на матчи допускали очень ограниченный круг лиц.

— Вы вновь намерены работать в клубе — приоритет у российского или у европейского?

— Не стал бы ничего утверждать категорически. Все будет зависеть от проекта, от взглядов людей, с которыми предстоит сотрудничать.

— Проект — некий клуб, в котором нужно выстроить систему управления?

— Да. Мне хотелось бы, чтобы именно проект — как в «Спартаке». Потому очень импонирует работа в должности гендиректора и выполнение функций спортивного директора. Это то, что было бы интересно.

— Насколько внезапным для вас стало увольнение из «Спартака»?

— Конечно, для меня это было неожиданностью. Настолько большой, что даже не успел как следует попрощаться с болельщиками. Хочу воспользоваться случаем и через «Спорт-Экспресс» поблагодарить их за поддержку, которую они оказывали на протяжении всей моей работы в клубе. Люди поддерживали нас, нашу молодую команду. Огромное спасибо за их вклад!

— Как вам все объявили? Проходила информация, что предлагали остаться в качестве спортивного директора.

— Состоялось заседание совета директоров. На нем Леонид Федун сообщил, что есть решение расстаться. Никаких признаков того, что это может случиться, не было. Конечно, в прессу попадали некоторые вбросы, но я на слухи никогда внимания не обращаю и не доверяю им. Ну вы сами знаете, сколько разговоров и инсайдов бывает — особенно вокруг «Спартака». Должность спортивного директора мне не предлагали. Думаю, это не имело смысла в данной конфигурации управления клубом.

— А причины увольнения вам назвали?

— В процессе заседания совета директоров прозвучало недовольство решениями судей против «Спартака». Но конкретных причин прекращения сотрудничества не озвучивалось. В конце концов, мы решили этот вопрос спокойно.

— Но вы же не арбитр. Как можно было повлиять на работу рефери?

— Наверное, это больше эмоциональный момент. Когда ты имеешь отношение к амбициозному клубу, который призван решать только самые высокие задачи, а судьи раз за разом принимают очень спорные и неочевидные решения против него, ты все равно принимаешь это близко к сердцу. Думаю, способно повлиять на эмоциональное состояние руководителей и, тем более, владельца.

— А при вступлении в должность перед вами ставилась задача, чтобы «Спартак» судили, условно говоря, как «Зенит» — наладить некий контакт с судейским корпусом?

— Не совсем понимаю, что значит «наладить некий контакт с судейским корпусом». Арбитры априори должны работать объективно и по букве футбольных правил, чтобы к ним не возникало вопросов и необходимости с ними что-то налаживать. Кроме того, «Спартак» всегда играл в честный футбол и никогда не пользовался так называемым админресурсом чтобы иметь некую поддержку. Мы об этом не говорили, да и это было бы неправильно. Каждый должен заниматься своим делом.

— Как отреагировали на ваше увольнение в Европе, ваши знакомые?

— С удивлением. Многие говорили, что проект интересный, и понимали, что необходимо время. Никто не ожидал такого развития событий. Но все прекрасно знают, что это часть футбола. В других сферах все не так, но здесь недоработать до конца контракта — нормальная ситуация и для гендиректора, и для спортивного директора, и для тренера. Все видели, что проделана правильная работа, заложена определенная база. Никто не ожидал такого.

— Еще год назад Федун называл вас главным союзником в российском футболе. Как пережили расставание со «Спартаком» с точки зрения эмоций? Стало обидно?

— Повторю — моим главным ощущением была неожиданность. Конечно, не рассчитывал на такое развитие событий. В момент вступления в должность ставились конкретные задачи. У меня действовал контракт до 2022 года, план с 2019-го по 2022-й утвердил совет директоров. Была цель расстаться с рядом игроков, сформировать новый состав, стабилизировать его. И уже в сезоне-2020/21 бороться за еврокубки и внутренние титулы, чтобы в год столетия «Спартак» смог бы стать чемпионом.

Обида здесь неправильное слово. Мне жаль, что не удалось реализовать до конца намеченный план. Но, несмотря на это, слежу за командой, за Доменико (Тедеско — Прим. «СЭ»), за ребятами, за их успехами- потому что всех знаю, собирал этот состав. Отставки — часть футбола. Так что обиды нет.

— Часто говорили, что Каррера завоевал золото на багаже Аленичева. Вы согласны, что нынешние успехи достигнуты на вашем?

— Не люблю подобные формулировки. Команда живет и работает здесь и сейчас. Думаю, главная заслуга должна принадлежать тренерскому штабу, персоналу, работающему с ребятами, и, конечно, игрокам, которые выходят на поле и делают результат. Думаю, за прошлый сезон нам удалось создать коллектив с потенциалом. Пригласить грамотного тренера, способного поставить хороший футбол, пользующегося доверием команды. А я просто рад, что был причастен к строительству этого всего.

— После вашего ухода, отставки бывшего главы департамента «Спартака» по связям с общественностью Антона Лисина сразу же пошли разговоры, что следующий — Тедеско. Вы говорили тогда с Доменико?

— Главный тренер всегда отвечает за результат. Если команда играет хорошо, причин убирать его нет. Если же станет выступать хуже, решение принимать клубу: идет ли все по намеченному пути или нет. Думаю, у Доменико получится, и он как минимум завершит этот сезон в «Спартаке». Видно, что многие вещи, которые планировались ранее, сейчас приходят в норму — например, владение мячом. И причины понятны: ребята адаптировались, Доменико дали время донести до команды свою философию и привить ей свой стиль. Так что слухи о том, кто уйдет следующим, нельзя просто так генерировать по цепочке. Это покажут время и результат.

— Контракт Тедеско заканчивается в конце сезона. На ваш взгляд, Доменико следующим летом продлит соглашение или покинет «Спартак»?

— Если исходить из того плана, что был у меня, Доменико — тренер на долгие годы. Сейчас видно, что он реально может дать результат. И я знаю, что Тедеско очень профессионален по отношению к работе. Как бы сильно ни штормило и раскачивало корабль, Доменико придерживается своего курса. И не думаю, что принимал бы все, что происходит, так близко к сердцу, если бы хотел быстро куда-то уйти.

Я видел последнюю пресс-конференцию, где Тедеско говорил на русском. Он с самого начала пытался вставлять в речь русские фразы и продолжает учить язык. Но тут целая часть общения прошла на русском. Вряд ли человек делал бы это, если бы не связывал будущее с клубом и страной. Поэтому, повторю, надеюсь, Доменико будет работать в «Спартаке» долгие годы. Верю в успех этого союза.

— Если получится усилить две позиции — правого защитника и опорного хавбека, красно-белые будут способны бороться с «Зенитом» за чемпионство?

— Уверен в этом. Мы видим, как команда растет, как прибавляют те же Ларссон и Крал. Так что «Спартак» сможет биться за первые места уже в этом сезоне. А в следующем — за титул. Главное — держать коллектив. У меня были широкие полномочия. Но у Федуна всегда есть право вето

— Не удивились, что нынешним летом в «Спартаке» вновь случилась глобальная перестройка?

— Интересный вопрос. Думаю, об этом надо спрашивать у представителей совета директоров, которые принимают такие решения — они дают вектор развития. Леонид Арнольдович как владелец клуба очень эмоционально и трепетно относится к своему активу, работает с ним. Выстраивает «Спартак» так, как считает правильным. С чем связан уход ряда менеджеров, могу только догадываться — они ушли уже после меня.

— Насколько вы были самостоятельны в принятии решений? Как часто последнее слово оставалось за Федуном?

— Когда я приходил, доверие было большим — мог принимать решения, об этом говорил в интервью и Леонид Арнольдович. Конечно, в клубе есть иерархия — совет директоров стоял надо мной. И все глобальные вещи, в том числе, трансферы, согласовывались с этим органом и Леонидом Арнольдовичем как его председателем. У него всегда есть право вето.

Мы знаем, что он успешный бизнесмен и, наверное, самый эмоциональный и большой болельщик «Спартака». Поэтому каждое глобальное решение обсуждалось совдиром. Но, считаю, у меня имелись достаточно широкие полномочия. Леонид Арнольдович ко мне прислушивался, и мы вместе строили этот проект.

— Со стороны агентов в России в ваш адрес звучало много критики. У вас есть предположение, откуда она возникла?

— Никогда не обращал и не обращаю внимания на сливы какой-то негативной информации в СМИ. Если исходить из базовых данных, то я представлял клуб, боролся за его интересы и отстаивал ту позицию, которая, прежде всего, выгодна «Спартаку». Агенты же выступают за игроков, а не за клуб. Мне сложно сказать, почему такое происходило. С иностранными агентами, с которыми мы сотрудничали, не возникало никаких проблем. С теми российскими, с кем приходилось сталкиваться по работе в «Спартаке», у меня также открытые отношения. Когда к нам приходили новички, агентские комиссии не превышали 10 процентов. Такие правила озвучил мне совет директоров, когда только заступал на должность. Считаю, что все остальные финансовые цели в плане взаимоотношений с агентами тоже были достигнуты.

— Как оцениваете свою деятельность в «Спартаке»? Что не получилось из того, что хотелось бы сделать?

— Если исходить из того, какие договоренности были у нас изначально, и какие задачи ставились, считаю, что все они выполнены. Имелась цель расчистить, набрать и стабилизировать команду. Мы всегда говорили, что сезон-2019/20 — переходный. На данный момент результат работы заметен, «Спартак» показывает себя, обретает лицо. Футболисты и тренерский штаб проводят блестящую работу.

Конечно, случались какие-то ошибки. Если смотреть с точки зрения трансферов, то и там такое случалось, но это часть бизнеса. Тех, кто идеален в этом аспекте, практически не существует. Иногда происходит такое, что новички не оправдывают надежд. Словом, если смотреть по итогам — задачи, повторю, выполнены.

— Работать с Федуном тяжело?

— Не сказал бы. Конечно, у него, как и у всех людей, есть свои плюсы и минусы, но, в конце концов, Леонид Арнольдович оставался доступен, открыт к разговору и прислушивался к моему мнению. В ходе наших дискуссий мы всегда находили точки соприкосновения и приходили к общему знаменателю.

— Недавно болельщики «Спартака» узнали о существовании Франко Камоцци, который утверждает, что по его протекции приглашены Ларссон, Соболев и Умяров. Как часто с ним общались и откуда появился этот человек, о котором раньше в России мало кто слышал?

— Видел и разговаривал всего один раз. Это произошло еще при тренере Олеге Кононове. После одного из советов директоров Леонид Арнольдович представил его как своего знакомого из Италии. Больше я с ним не говорил. Что Камоцци советовал или не советовал руководству, сказать не могу — это лучше спросить у них самих. У меня с ним никакой коммуникации не существовало. Плотно по приходу игроков он не работал. Думаю, что эту тему лучше обсудить с агентами тех ребят, которые пополнили состав — может быть, они смогут что-то рассказать.

— Камоцци утверждает, что посоветовал Зареме Салиховой обратить внимание на Ларссона. Вы слышали что-то об этом? Как Джордан оказался в «Спартаке»?

— Я уже говорил, что игроки по-разному приходили в клуб. Есть шорт-лист, который включает в себя определенные фамилии, которых клуб хотел бы видеть у себя. Также на мой телефон и на телефон владельца постоянно прилетали какие-то предложения, рекомендации, советы — рассмотреть того или иного футболиста.

По Ларссону пришло предложение не со стороны его бывшего клуба, но когда оно появилось, мы проверили форварда по нашей системе, оценили, а первый контакт состоялся через агента Майкла Янссена. Человек работает в крупном американском агентстве «Вассерман», которое имеет филиал в Голландии. Потом встретились с Майклом и Джорданом в аэропорту Стокгольма, там также присутствовал юрист «Спартака» Александр Цомая. Ларссон был лучшим бомбардиром своего чемпионата, к тому же шведы хорошо адаптируются в России — это немаловажные факторы в пользу его подписания.

— Многие ставят вам в вину, что многие новички попали только в «Спартак-2»: Баду, Романьоли, Кутателадзе и Акмурзин. Считаете ли приход этих ребят во вторую команду своей ошибкой?

— Думаю, ошибкой это назвать нельзя. Про Баду часто спрашивали, я объяснял, что мы искали игрока на правый фланг под Рассказова. Есть Ещенко, есть сам Коля, но требовалась еще одна альтернатива на позицию. Малкольма пригласили на просмотр при Кононове, парень прошел тест. На то время он провел ряд матчей за юношеские сборные Германии, проходил сборы с основным составом «Вольфсбурга». И мы его купили за компенсацию за обучение — всего за 50 тысяч евро. Решение принималось мной, советом директоров и Кононовым, хотели попробовать. Больших затрат, как видите, не произошло, поэтому не считаю переход грубой ошибкой, даже с учетом того, что Баду не заиграл в основной команде. Все равно это актив, от которого «Спартак» может избавиться, ведь на него будет спрос либо в России, либо за рубежом.

Что касается Кутателадзе, то здесь похожая история. Форвард прошел школы «Лилля» и «ПСЖ», компенсация составляла лишь пять тысяч евро. Мы договаривались с клубами. До этого он год тренировался в «Анжи», говорит по-русски, есть шанс получить российский паспорт. У нас во второй команде и дубле не было габаритных центральных нападающих.

Теперь вратари. В первой команде безусловный первый номер Максименко, плюс Ребров и травмированный Селихов. Акмурзина взяли бесплатно, голкипер получал практику в «двойке», составляя конкуренцию молодым необкатанным Шитову и Поплевченкову, участвовал для спарринга с ребятами из основной команды. Так что и это не ошибка.

— Федун говорил, что Тил — его кандидатура, но у нас среди журналистов и инсайдеров есть мнения, что именно вы каким-то образом увеличили за него цену. Можете рассказать всю историю этого трансфера?

— Ни в одной из состоявшихся сделок я не ухудшил условия для «Спартака». Представлял интересы клуба, ни один трансфер не заинтересовал бы меня, если он был бы хуже для клуба. Так что про Тила — вброс. Любая подобная информация про увеличение стоимости — неправда, потому что я сам активно участвовал в переговорах и старался совершить покупки и продажи на лучших условиях для «Спартака».

И еще о Гусе. Мы тогда искали перспективную «десятку» под схему Кононова. Нужен был эффективный, габаритный, физически сильный исполнитель. Считаю, что в голландце мы нашли того, кто отвечал всем этим требованиям. На тот момент АЗ не хотел его ни в коем случае продавать, у Алкмара лежало предложение на 14 с половиной миллионов из Англии. Но расставаться, повторю, не хотели, ведь человек два года был капитаном.

По-прежнему полагаю, что у Тила огромный потенциал, просто у него такая ситуация, что адаптация для каждого в России протекает по-разному. Например, Ларссон и Крал довольно быстро ее прошли, у Тила все дольше происходит. Хотя при схеме 4-2-3-1, когда играли с «Ахматом» и «Крыльями» в начале прошлого сезона, Гус блистал и показывал хороший футбол. Так что качества у него есть.

— Так это Федун настоял на его трансфере?

— Леонид Арнольдович его поддерживал, был крепко «за», он видел и видит в нем большой потенциал. Сравнивал его по значимости для «Спартака» с Промесом, говорил, что способен стать таким же большим активом в будущем.

— Понсе и Романьоли пришли по договоренностям прошлого руководства?

— Да. Но на переговоры в Италию летал уже я.

— Зарема Салихова — человек, о котором много говорят в последнее время. Насколько велик ее вклад в клубные дела?

— Не хочу комментировать ее присутствие в «Спартаке». Когда я работал, мы не были знакомы, познакомились только в конце июня-начале июля. Поэтому не могу никак судить о ее роли.

— Вы говорили, что все решения принимает совет директоров. Мнение Федуна всегда решающее? Кто-нибудь может его переубедить?

— У него по любому вопросу есть право вето — председатель совдира, его мнение весомо. Но решения все равно принимаются простым большинством. При этом Леонид Арнольдович открыт к дискуссиям, готов выслушать мнения.

— В России есть два главных вопроса: кто виноват, и что делать. Кто виноват в неудачах прошлого сезона, ставшего одним из худших в истории клуба? И что делать дальше?

— Во-первых, я категорически не согласен с тем, что прошлый сезон стал худшим. Такой массивной перестройки с точки зрения состава, медицины, селекции, тренерского штаба, инфраструктуры не случалось давно. Поэтому сезон-2019/20 можно оценить через два-три года, когда все перемены утрясутся. И сделать выводы, какой вклад внесли те решения и изменения, которые мы проделали.

Да, стали седьмыми, да, можно было зацепиться за место повыше, независимо от того, не получилось это из-за судейства или чего-то еще. Не считаю, что команда вышла неготовой из ковидной паузы. Потому что-то, что видим сейчас в плане физической готовности, заложено еще на зимних сборах.

— В каких отношениях вы прекратили сотрудничество с Федуном? Можете себе представить возвращение в «Спартак» через какое-то время?

— Никогда не говори никогда. Вновь скажу, что все зависит от проекта, задач и того, как будет построен диалог по поводу его реализации. Я благодарен за время, проведенное в «Спартаке». Мне было очень приятно работать в клубе. История, фанаты, традиции — все это шикарно. Продолжу следить за развитием «Спартака». Расстался с Леонидом Арнольдовичем в хороших отношениях.