Как же мне жалко этих выпускниц института благородных девиц.
С чем у вас ассоциируется Смольный институт благородных девиц? С хрупкими кисейными барышнями, изящными манерами ,с благородством, роскошью и просвещением. Ну и конечно же с ,блеском русского двора, ведь Смольный был ступенькой во фрейлины императрицы... Так вот, вынуждены вас разочаровать. Сейчас расскажем почему вам бы точно не захотелось учиться в институте для благородных девиц ....Правда ли что Смольный был больше похож на тюрьму, и почему воспитанницам нельзя было видеться с родителями? Правда ли что они там замерзали, условия жизни были спартанские? Зачем девушки ели грифель и жевали мел ,и правда ли что кисейные барышни дрались между собой, и почему учёба в институте попросту была выживанием для благородных девиц?
Нашу героиню зовут Софья Хвощинская, и это её глазами мы увидим жизнь института благородных девиц изнутри, ведь она подробно описала это в своих мемуарах. Во-первых, если вам кажется, что школа это долго и нудно -учтите, изначально благородная барышня в Смольном училась 12 лет, чтобы стать институткой и получить возможность однажды стать фрейлиной, девочка уже в 6 лет должна была покинуть дом родителей и никаких поездок на каникулы. Здесь как в тюрьме- покидать территорию института категорически запрещено, родители даже подписывали расписку, что в течение срока обучения они не будут требовать назад своих дочерей,что они соглашаются видеться с ними только по редким приёмным дням.
Всё дело в том, что изначально институт благородных девиц был задуман императрицей Екатериной, чтобы воспитать новую породу русских женщин. А это значит- их надо было надежно защитить от влияния старых. То есть, их семьи, как заметила покровительница институтов императрица Мария Федоровна, дети в продолжение такого долгого времени до того отвыкают от родителей,что по окончании курса возвращаются домой с отвращением. Только представьте ,как тяжело приходилось девочкам из беднейших семей ,привезенным издалека, а их было большинство. Своих родных институтки не видели годами. Все письма жёстко проверяли классные дамы, их не отпускали даже проводить родители в последний путь. А вот как наша героиня описывала свой приезд в Смольный.
Оказалось, что я совсем в другом мире. А о том,где жила прежде, уже и думать нельзя. Я оглядывалась на однообразную , беспредельную, жёлтую краску стен и как теперь помню, мне не понравилось совсем. А теперь представьте себе утро . Подъём в 6 утра. Вот только просыпаетесь вы не дома в своей уютной постели, а в холодной общей спальне. Просыпаетесь строго по звонку, дежурные стягивают с вас одеяло. Руководство института благородных девиц считали , что это полезно для девушек. Они должны уметь владеть собой. Обычно температура была 14-16 градусов тепла,в особенно холодные дни не больше 8.
Девочки одевались в тюлевое платье без рукавов и со шнуровкой сзади. Положение немного спасала белая пелерина, иначе бедные институтки бы совсем замерзли, устав запрещал любую лишнюю одежду . Тонкое шерстяное одеяло было очень холодным, а кровати жесткими и неудобными. Получить дополнительное одеяло или надеть тёплую кофту на ночь, можно было только по решению врача. Режим в Смольном вообще походил на тюремный. Благородные девицы рано ложились спать, рано просыпались. Без конца находились под пристальным взором надзирательницы. Порядки как в армии- соскочили с кровати, замерзли за ночь- ничего, теперь вымойтесь ледяной водой. Но если вода замерзла в тазике, то вам придется её разбить. Следом -зарядка на свежем холодном воздухе.
А после- милости просим на завтрак! Питание в институте благородных девиц отдельный разговор, сказать, что кормили скудно- значит ничего не сказать. В посты на завтрак давали шесть маленьких картофелин или три средних с постным маслом и кашу размазню. В обед был суп с крупой и небольшой кусок отварной рыбы , которую звали" мертвечиной", но и миниатюрной постный пирожок. Готовили скверно, часто сама провизия никуда не годилась. Школьный желудок неприхотлив, предпочитает пищу несложную, простую, лишь бы было вдоволь и вкусно. Этого ты не было. Вставали иногда из-за стола, съевши только кусок хлеба.
Иногда голод наталкивал нас на поступки не совсем дворянские- крали съедобное . Представьте, готовили настолько отвратительно, что даже были некоторые институтки, жевавшие грифель . Дошло до того, что в один прекрасный момент, более половины девочек оказались в лазарете с диагнозом истощения. Теперь пришла пора приступить к урокам.
В привычном понимании, на уроках институтки ничего не делали ,чаще всего реконструировали ситуации из реальной жизни.Например," В зал входит молодой человек. Что вы будете делать? Спинку держим, в глаза не смотрим, ну и так далее..." Непонятно зачем на это тратить 12 лет? В день было до 8 уроков, по два часа. На самом деле мы должны разбить популярный миф- образовательной программы здесь была, но очень поверхностной. Выпускница должна была стать прежде всего фрейлиной.
Изучение физики сводилась к показу забавных фокусов. Математика давалось лишь в азах ,не перегружая благородных барышень. История и географии тогда считалась не важной наукой, для них важнее была наука держать хорошую осанку и хорошо танцевать. А вот иностранными языками институтки должны были овладеть в совершенстве, но главным был режим как в казарме. Недаром одна из выпускниц писала,что куда бы мы ни двигались- мы выступали как солдаты - стройной колонной.
В столовую туда и назад строились восемь раз подряд, отправляясь на прогулку только строем.Походы в церковь строго регламентировалась. И как в армии- внешний вид, причёска, одежда -любое отступление строго каралось.
Самые младшие были 6- 7 лет. Они носили форму кофейного цвета их называли кофейницами. Те, кому 8 -10 лет одевались в голубые платья, в 11-13 серый цвет, а самое старшие воспитанницы ходили в белых платьях. . У девушек всегда была готовность упасть в обморок. Это могло быть от полученной записки , или пробежавшей мыши. Такой образ воздушный кисейной барышни прочно закрепился , ведь такой был идеал светской дамы,девушек буквально учили падать в обморок .Кстати в институт благородных девиц принимали не только дворянок. Было в нём и мещанское отделение для всех сословий . Если благородная девица учились сначала 12. а потом 9 лет, то мещанки всего 6 лет.
После уроков у девушек оставалось немного времени погулять. Если при Екатерине первых институток вывозили на прогулки и придворные мероприятия, то в 19 веке институт благородных девиц превратился в настоящую тюрьму.Если бедных девушек раз в год и выводили в Таврический сад, то при этом его перекрывали, чтобы не допустить контакты институток с другими гуляющими. И даже во дворе института гуляли они под бдительным присмотром классных дам. Учителями работали только дамы. Мужчин учителей почти не было, а если и были, то они были старыми ,уродливыми, но это не мешало юным девушкам в них влюбляться.
Внутри института благородных девиц вообще существовал культ обожания. Это были такие местные традиции. Когда в институт поступали новые воспитанницы, старшие объясняли, что нужно непременно выбрать себе объект обожания,как правило из белых(старшеклассниц.) То есть, когда объект проходил мимо, следовало вдыхать глубоко,замирать на месте и шептать типа" Обожаемая! Ангел !"-и разрисовывать в тетрадке сердечками обожаемое имя. Конечно, обожание насило целомудренный характер, девушки выбирали себе кумира, иногда даже бросая жребий и потом боготворили его .Обожатели вырезали инициалы божества на запястье.
Но самый главный предмет обожания всего Смольного был конечно Император. Кисейные барышни не хуже фанаток рок-групп охотились за предметами ,связанными с кумиром. Институтки собирали и тщательно хранили кусочки жаркого, огурца, хлеба со стола, за которым обедал царь. Выкрадывали платок, который разрезался на маленькие кусочки и распределялся между воспитанницами. Они носили эти талисманы у себя на груди."Со мной делайте ,что хотите !-,сказал как-то Александр воспитаницам Московского Александровского института, но собаку мою не трогать! И не вздумайте выстригать с него шерсть на память" Однако девушки всё же вырезали шерсть у любимца Александра и даже ухитрились вырезать в нескольких местах дорогой мех его шубы.
Вспоминания смолянки Александры Соколовой. Была ещё одна своеобразная институтской традиция -еда абсолютно всякой дряни- глина,мел, простая печатная бумага, уголь ...И в особенности грифель. Всё у нас поглощалось: от грифеля длиной в четверть метра до грифельных досок.К концу месяца после выдачи часто не оставалось ничего. "Лакомки"отламывали углы своих грифельных досок. Просто для еды, потому что они находили их вкусными. Лица выпускниц от нправильного питания были очень бледными,даже иногда зеленоватыми.
Преобладала тишина во всём здании института благородных девиц.Встанем, говорим тихо ,помолимся, позавтракаем тихо. Опять тишина .Парами ведут к обеду- молчим. За обедом говорят в пол голоса, после обеда положен отдых, но не крича и хохоча,там опять учитель .Это опять нельзя шуметь .После ужина -приготовление уроков и разговор- больше шёпотом. Потом спать ложимся и наступает "мёртвая "тишина.
Какие там двойки? Вызов родителей в школу ? Благородным девицам такие воспитательные меры показались бы физическими наказаниями. В институте благородных девиц такие наказания были запрещены. Зато любое отхождение от утвержденных правил каралось публичному унижению ,ведь унижение считалось одним из методов воспитания. Самое безобидное наказание -снятие перелины, или замены его на другой постыдный капор. Более обидное наказание- неподвижное состояние в столовой на табурете, пока одноклассницы обедали ,учитывая, что девушки и так недоедали, иногда наказаные падали в обморок из-за пропущенного обеда и унижения. За неопрятный внешний вид к платью прикрепляли ношенный чулок.
А вот что вспоминала ещё Софья Хвощинская о своей классной даме. Анна Степановна доводила нас особенной тишиной ,чтобы соблюсти эту тишину, которой добивалась Аня Степанова- надо было родиться истуканом. Особенно было тяжко, когда мы ложились спать. Тут хотелось поговорить с друг с другом на просторе ,но при любом шорохе она отворяла дверь,и ждала , чтобы в секунду воцарилась гробовое безмолвие. Раз мы засмеялись ,когда встали в ряд ,раздевая друг друга..Тогда как стоял ряд,так его и повалили на колени- как карточных солдатиков. На коленях мы простояли до полуночи ,страх наш начал принимать колорит фантастический.
И далеко не всякая благородная девица могла вынести тяготы такой казарменной жизни. Софья Хвощинская вспоминала,что цветущее здоровье было у нас редкостью. Невнимание классных дам,дурные ли корсеты ,только у нас вышло множество кривоногих, сутулых,сколиозных. У многих к выпуску, от когда-то пышных волос едва оставались жиденькие пряди. На многих нападало отчаяние, чтобы вырваться из института благородных девиц надо было сдать выпускной экзамен, на котором обязательно присутствовал член императорской семьи. Вот только вырваться могли не все девушки. Аристократки из влиятельных семей могли составить себе хорошую партию ,или действительно стать фрейлиной при дворе .
А вот небогатые воспитанницы становились гувернантками . Но хуже всех пришлось тем, кто до конца своих дней оставался в стенах екатерининского института ,работая там за кров и еду. Софья Хвощинская, впрочем,успешно вырвалась, сдала экзамены и вернулась домой к любимым сестрам. Старшая из которых, уже была известной писательницей ,по её стопам пошла и наша Софья. Правда писать ей приходилось под мужским псевдонимом. Времена были такие суровые. Она оставила воспоминание о своей учёбе в Московском институте благородных девиц, почитайте, не пожалеете!