Вспоминая Николая Губенко

Вспоминая Николая Губенко:

"Ничего не снимал и нигде не снимался с 1988 года. Гораздо позже в интервью газете "Правда" сказал: "Объяснение кроется в том, каким стало наше кино. Сначала после 1991 года нам с Жанной предлагали довольно много ролей. Но какие? Жанне — проституток, барменш, содержательниц притонов и т. п. Мне — злодеев-энкавэдэшников, партократов, палачей. Конкретный пример. Предлагался сценарий о том, как в начале войны тело Ленина с целью его сохранения перевозят из Москвы в Новосибирск. Вокруг этого разворачиваются детективные коллизии. Предложенная мне роль — ответственный за сопровождение. Во время бомбёжки происходит ограбление поезда, тело куда-то исчезает, сопровождающий в панике идёт в местную тюрьму, находит там зека, похожего на Ленина. Его умерщвляют, так сказать, «свежуют», бальзамируют — и всё дальнейшее в том же роде. Ну мог ли я согласиться с такой мразью? И за такие роли предлагали большие деньги — 50 тысяч и более долларов... Был ещё фильм Би-би-си о Сталине, который мне предлагали озвучить для одного из наших телеканалов, а про оплату сказали так: «Сколько скажете, столько и заплатим». Можете себе представить? Но достаточно было заглянуть в текст, чтобы категорически отказаться. Или мог ли я, скажем, согласиться на съёмки у Андрея Смирнова в его злобной, русофобской и антисоветской картине «Жила-была одна баба»? Конечно, нет".

Губенко отмечал, что Любимов кардинально изменился во время эмиграции, променял творчество на "тщеславие, доллары и скандальную славу". Одну из причин конфликта Николай Николаевич видел в том, что ещё в бытность свою министром культуры отказал Любимову в содействии передаче хранящейся в фондах Ленинской библиотеки коллекции любавичского ребе Йосефа Ицхока Шнеерсона хасидам-хабадникам.

В 1992 году рьяный либерал Любимов решил подписать с московским мэром Гавриилом Поповым контракт (утаив сей факт от труппы), согласно которому становился директором Театра на Таганке с неограниченными полномочиями, а также получал здание театра в собственность. То есть выступил в качестве типичного наглого прихватизатора. Случился раскол, и Николай Губенко с единомышленниками (Леонид Филатов, Нина Шацкая, Зинаида Славина, Наталия Сайко, Инна Ульянова и др.) покинули театр.

В 2003 году стараниями патриотов (основная заслуга принадлежит Николаю Николаевичу Губенко и Савве Васильевичу Ямщикову) был сорван вывоз в Германию "Балдинской коллекции" - уникального собрания произведений искусства, спасённого от гибели в конце Великой Отечественной войны и переданного Музею архитектуры им. Щусева советским офицером Виктором Балдиным. В последний момент, когда министр культуры, титулованный разрушитель русской культуры Михаил Швыдкой уже готовился сплавить наше национальное достояние на Запад, Губенко обратился к генеральному прокурору Владимиру Устинову с просьбой опротестовать приказ Швыдкого за №199 "как незаконный..

Процесс передачи был приостановлен. Хотя Швыдкой сотоварищи и в дальнейшем заявляли о необходимости вывезти бесценную коллекцию Балдина (364 работы Рембрандта, Рубенса, Тициана, Дюрера, Гойи, Веронезе, Рёйсдала, Рени, Коро, Мане, Дега, Ван Дейка, Ван Гога и др.) в немецкий Бремен, в в кунстхалле которого одно время хранились эти произведения.

Николай Губенко: "Я — не историк, не философ, а человек, рождённый в 1941 году, в катакомбах Одессы. Война лишила меня родителей и государство под названием СССР взяло на себя обязательства по отношению к 19 миллионам осиротевших детей, включая меня. Ничего иного, кроме благодарности стране, разумеется, с осознанием ошибок, которые неизбежны для каждого строя, я не испытываю. Я — не оголтелый поклонник идеологии коммунизма, как думают некоторые мои коллеги, но оголтелый поклонник справедливости".

"В нынешнем обществе слишком много несправедливости и неправды. Что говорит нам Библия? «Кто затыкает ухо своё от вопля бедного, тот и сам будет вопить и не будет услышан».

"Подранки" 1977 г.,   реж. Николай Губенко

 zavtra.ru