Александр Вершинин: Севастьянов. Ключи от Византии

Петр Иванович Севастьянов (1811-1867) – юрист и археолог, путешественник и коллекционер. Юриспруденция не случайно стала его первой профессией. Михаил Михайлович Сперанский, царедворец и реформатор-юрист, попав в немилость, служил пензенским губернатором и поддерживал не только должностные, но и личные добрые отношения с отцом Петра Севастьянова. Иван Севастьянов – тогда был городским главой Краснослободска, что в Пензенской губернии. Получив юридическое образование Московском университете, Севастьянов успешно продвигался по службе в различных министерствах и ведомствах. Неоднократно бывал за границей и ездил по России. Как и в наше время, в девятнадцатом веке наблюдался повышенный интерес к истокам христианства и православия. В своих многочисленных командировках и путешествиях Севастьянов тоже накапливал сведения об истории христианской культуры. Этому увлечению он посвятил себя целиком после выхода в отставку в чине действительного статского советника (соотв. званию генерал-майора). Поиски источников христианства в России и южной Европе, в Египте и Палестине с неизбежностью вели его в византийский Константинополь - Царьград. А как известно, после взятия Константинополя турками-османами христианские православные реликвии нашли убежище в монастырях на Святой Горе – горе Афон. С Афона и привез Севастьянов в 1857 г. коллекцию древностей и фотографий. Публичная лекция в Париже и первые российские фотографические выставки в Москве и Санкт-Петербурге вызвали широкий резонанс и сделали археолога-любителя знаменитым. Высокую оценку заслужила сама идея фотокопирования рукописей и икон. Использованию фотографии в сохранении и изучении древнего наследия способствовала дружба Севастьянова с одним из родоначальников русской фотографии Сергеем Левицким и уроки фотодела у известного мастера Жозефа Беллока в Париже. Известный историк и архивист Шевырев обратил внимание на «особую» пользу фотографии, которая «охраняет сокровища и успокаивает эгоизм искателей всего редкого… Отныне не надо вырывать листы и безобразить рукопись». Петр Иванович стал членом различных обществ и учреждений (в т.ч. «Почетным членом Императорской Публичной библиотеки»). Приказом по Министерству народного просвещения - определен на службу в Археографическую комиссию. На продолжение работы были отпущены средства императорской семьи и Синода. Экспедиции на Афоне под руководством Севастьянова проводились несколько раз. В результате появились карты полуострова, фотографическая фиксация афонских памятников и других древностей. Интересно, что Севастьянов в афонском скиту основал первую профессиональную фотостудию. Из нее вышло большинство фотографий святой Горы, которые привозились домой паломниками и продавались по всему миру. Некоторые детали монастырского фотоателье сохранились до сих пор. В Россию Петр Севастьянов доставил многие сотни и тысячи ценнейших документов, их копий, а также икон и крестов, литья и эмалей, архиерейского облачения. Первоначально планировал передать документы в Императорскую публичную библиотеку (ныне – Российская национальная библиотека). Для коллекции икон и предметов церковной старины в столице собирались учредить «Византийский музей». П.И. Севастьяновым было собрано 28 томов описания сохранившихся памятников, целой энциклопедии, которую называли «ключом» христианской археологии и иконографии. Вместе с тем была и необоснованная критика некоторых научных «собратьев». Часть личной коллекции изъяли по распоряжению великокняжеских кураторов. Ослабленное здоровье после напряженных экспедиций привело к преждевременной смерти Севастьянова. В результате - великолепное собрание оказалось рассыпано по разным, хотя и уважаемым, архивам, библиотекам и музеям. «Византийский музей» не был создан. Энциклопедия христианской археологии осталась неизданной. Более того, следы рукописного «ключа» к византийским истокам христианства вообще затерялись. И все-таки сегодня бесспорно, что Петр Иванович Севостьянов обогатил историческую науку, архивное и музейное дело новыми знаниями с щедрым ≪энциклопедическим размахом», с «опорой на исконные традиции» и «жаждой широчайшего просветительства».