Перебирая старые рукописи

https://www.politico.com/news/magazine/2020/06/20/vladimir-putin-dresden-kgb-330203

Когда Владимир Путин впервые прибыл в Дрезден в качестве сотрудника КГБ среднего звена в 1985 году, Восточная Германия уже жила в трудное время. На грани банкротства страна выживала с помощью займа в Западной Германии, оценивающихся, в миллиардах немецких марок, а голоса несогласных росли. По всему восточному блоку настроение протеста росло на фоне нищеты и нехватки плановой экономики и жестокости государственных правоохранительных органов.

Большая часть того, что делал Путин в годы Дрездена, остается загадочной, отчасти потому, что КГБ был весьма эффективен в уничтожении и передаче документов до распада Восточной Германии. «С русскими у нас проблемы», — сказал Свен Шарл, исследователь из дрезденского архива Штази, секретной полиции Восточной Германии, которая работала с КГБ над разведывательными операциями. «Они уничтожили почти все». В файлах, полученных от Штази Путина, остаются только фрагменты. Его файл тонкий и хорошо сложенный. Единственный след любой оперативной деятельности, связанной с Путиным, — это письмо от него начальнику Дрезденского штаза Хорсту Бому с просьбой о помощи в восстановлении телефонной связи для информатора в немецкой полиции, который «поддерживает нас». В письме мало подробностей, но факт прямого обращения Путина к Бому, по–видимому, свидетельствует о важности его роли.

Много лет спустя, когда Путин стал президентом России, легендарный начальник внешней разведки Штази Маркус Вольф и бывшие коллеги Путина по КГБ постарались подчеркнуть, что он был никем, когда служил в Дрездене. Путин был «довольно маргинальным», как однажды сказал Вольф немецкому журналу, и даже «уборщицы» получили бронзовую медаль. По прибытии в Дрезден коллега из КГБ Путин совместно с Владимиром Усольцевым, которому каким–то образом было разрешено написать книгу о тех временах, позаботился о том, чтобы подчеркнуть обыденность их работы, не раскрывая при этом деталей своих операций. Он признал их роль в подборе тайных агентов, но сказал, что они потратили 70 процентов своего времени на написание «бессмысленных отчетов». Российское государственное телевидение позже заявило, что Путин никогда не участвовал ни в чем незаконном. В большинстве этих официальных сообщений также подчеркивается, что сам Дрезден был захолустьем провинции, вдали от действий Восточного Берлина.

Но разговоры с Штази и коллегами из КГБ в то время опровергают официально санкционированные утверждения, что Путин играл лишь незначительную роль. Эти данные свидетельствуют о том, что годы Путина в Дрездене, возможно, были неоценимой тренировкой в ​​его работе, сеющей хаос в западной политике сегодня. И в одном из первых сообщений также говорится о том, что недооценка деятельности Путина в Дрездене была также прикрытием для другой миссии — за пределами закона.

Из этого рассказа следует, что Путин находился там именно потому, что это был заводь, вдали от шпионских глаз в Восточном Берлине, где французы, американцы и западные немцы все пристально наблюдали. По словам бывшего члена фракции Красной армии, крайне левой террористической группы в Западной Германии, которая утверждала, что встречалась с ним в Дрездене, Путин работал в поддержку членов группы, которая в 70–х годах сеяла террор по всей Западной Германии. и восьмидесятые: «В Дрездене не было ничего, вообще ничего, кроме левых радикалов. Никто не смотрел на Дрезден, ни американцы, ни западные немцы. Там ничего не было. За исключением одного: этих встреч с этими товарищами.

В битве за империю между Востоком и Западом советские службы безопасности долго применяли то, что они называли своими собственными «активными мерами», чтобы подорвать и дестабилизировать противника. Запертый в холодной войне, но понимающий, что он слишком отстает в технологическом отношении, чтобы выиграть любую военную войну, с тех пор, как в 60–х годах Советский Союз обнаружил, что его сила заключается в дезинформации, в распространении ложных слухов в СМИ, чтобы дискредитировать западных лидеров, в убийстве политических противников и в поддержке подставных организаций, которые будут разжигать войны в развивающихся странах, таких как Ближний Восток и Африка, и подрывать и сеять раздоры на Западе.

Среди этих мер была поддержка террористических организаций. По всему Ближнему Востоку КГБ установил связи с многочисленными марксистскими террористическими группами, прежде всего с НФОП, Народным фронтом освобождения Палестины, отколовшейся группой Организации освобождения Палестины, которая осуществила ряд угонов самолетов и Взрывы бомб в конце шестидесятых и семидесятых. Сверхсекретные документы, полученные исследователем в начале 1990–х годов из архивов Советского Политбюро, иллюстрируют глубину некоторых из этих связей. Они показывают, что тогдашний глава КГБ Юрий Андропов подписал три запроса на советское оружие от лидера НФОП Вади Хаддада и назвал его «доверенным агентом» КГБ.

В Восточной Германии или Германской Демократической Республике (ГДР) КГБ активно поощрял Штази содействовать его «политической деятельности» в развивающихся странах. Фактически, поддержка международного терроризма стала одной из самых важных услуг, которые Штази оказывал КГБ, согласно документу, написанному доктором Мэрианом К. Лейтоном, бывшим советским аналитиком в Центральном разведывательном управлении. Восточно–германские службы безопасности всегда подчинялись КГБ и строго следовали приказам советских хозяев. К 1969 году Штази открыл тайный тренировочный лагерь за пределами Восточного Берлина для членов ООП Ясара Арафата. Подразделение внешней разведки Маркуса Вольфа Штази приняло активное участие в работе с террористическими группами по всему арабскому миру, в том числе с пресловутым Карлосом Рамиресом Санчесом, известным как Карлос Шакал. Военные инструкторы Штази создали сеть лагерей по подготовке террористов по всему Ближнему Востоку.

Один бывший генерал КГБ, перешедший в Соединенные Штаты, Олег Калугин позже назвал эту деятельность «сердцем и душой советской разведки». Бывший глава румынской службы внешней разведки Ион Михай Пачепа, который стал высокопоставленным сотрудником разведки Восточного блока, направлявшимся в Соединенные Штаты, был первым, кто открыто высказался по поводу операций КГБ с террористическими группами. Пачепа писал о том, как бывший глава внешней разведки КГБ генерал Александр Сахаровский часто говорил ему: «В современном мире, когда ядерное оружие сделало военную силу устаревшей, терроризм должен стать нашим главным оружием». Пачепа также заявил, что глава КГБ Андропов начал операцию, чтобы разжечь антиизраильские и антиамериканские настроения. настроения в арабском мире. В то же время, по его словам, КГБ развязал внутренний терроризм на Западе.

Западная Германия была на грани с тех пор, как крайне поздняя военизированная группировка Красной Армии, также известная как Группа Баадера–Майнхофа после ее первых лидеров Андреаса Баадера и Ульрике Майнхоф, начала серию взрывов, убийств, похищений и ограблений банков в конце 1960–й года. Во имя свержения «империализма и монополистического капитализма» в стране они убили выдающихся западногерманских промышленников и банкиров, в том числе главу Дрезднер–банка в 1977 году, и бомбили военные базы США, убивая и ранив десятки военнослужащих.

К концу семидесятых годов, когда западногерманская полиция активизировала кампанию арестов, штази начали предоставлять членам группы убежище на востоке. «Они укрывали не одного, а 10 из них. Они жили в домах для выпечки печенья в окрестностях Дрездена, Лейпцига и Восточного Берлина », — сказал Франц Седельмайер, немецкий консультант по безопасности, который позже работал с Путиным в Санкт–Петербурге. Штази предоставили им ложные удостоверения личности, а также руководили тренировочными лагерями.

Первоначально, после падения Стены, западногерманские власти полагали, что Штази предоставили только убежище и ложные удостоверения личности членам фракции Красной армии. Но поскольку прокуроры продолжали расследовать роль Штази, они нашли доказательства более глубокого сотрудничества. Их расследование привело к аресту и предъявлению обвинения пяти бывшим сотрудникам по борьбе с терроризмом Штази за сговор с группой с целью бомбить основную военную базу США в Рамштайне на юго–западе Германии в 1981 году и за попытку убить генерала США. Штази Штази Эрих Мильке был обвинен по тем же обвинениям.

Но, несмотря на шум объединения Германии, не было политической воли, чтобы искоренить зло прошлого ГДР и предать суду штази. Пятилетний срок давности для лиц, обвиняемых в сотрудничестве с фракцией Красной Армии, считался прошедшим, а обвинения сняты. Память об их преступлениях исчезла, а причастность КГБ к фракции Красной Армии вообще никогда не расследовалась.
Но все это время Советы наблюдали за операциями Штази с офицерами связи на каждом командном уровне. На самом высоком уровне контроль КГБ был настолько жестким, что, по словам одного бывшего члена фракции Красной армии, «Мильке даже не пукнул бы, не спросив разрешения в Москве». «ГДР не могла ничего сделать без координации с Советами», — сказал перебежчик из старших чинов штази.

Это была среда, в которой работал Путин, и история, которую бывший член фракции Красной Армии должен был рассказать о Дрездене, тесно связана с этим.

По его словам, за годы службы в Восточной Германии Дрезден стал местом встречи фракции Красной армии. Дрезден был выбран местом встречи именно потому, что «там никого не было», сказал этот бывший член фракции Красной армии. «В Берлине были американцы, французы и англичане, все. Для того, что нам нужно было сделать, нам нужны провинции, а не столица ». Другая причина, по которой встречи проводились там, была в том, что Маркус Вольф и Эрих Мильке хотели дистанцироваться от таких действий: «Вольф был очень осторожен, чтобы не быть вовлеченным. Самое последнее, чего хотел такой парень, как Вольф или Мильке, — быть пойманным с поличным, поддерживая террористическую организацию... Мы встречались там [в Дрездене] около полудюжины раз ».

Этот бывший член фракции Красной Армии и его коллеги отправятся в Восточную Германию на поезде, и его встретят агенты Штази, которые ждут в большой машине Зила советского производства, а затем отвезут в Дрезден, где к ним присоединились Путин и другой его коллег по КГБ. «Они никогда не дадут нам инструкции напрямую. Они просто говорили: «Мы слышали, что вы планировали это, как вы хотите это сделать?» И предлагали. Они предложат другие цели и спросят нас, что нам нужно. Нам всегда было нужно оружие и деньги.

Фракции Красной Армии было трудно закупать оружие в Западной Германии, поэтому они передали бы Путину и его коллегам список. Каким–то образом этот список позже окажется с агентом на Западе, а запрошенное оружие будет сброшено в секретное место, где члены фракции Красной армии смогут забрать его.

Бывший военнослужащий Красной Армии утверждал, что далеко не занимая места на заднем сиденье, которое ему часто приписывали в годы его Дрездена, он был одним из лидеров этих встреч, а один из генералов Штази принимал у него приказы. По словам бывшего члена террористической группировки, когда фракция Красной армии сеяла хаос по всей Западной Германии в результате серии жестоких бомбовых атак, их деятельность стала ключевой частью попыток КГБ разрушить и дестабилизировать Запад. И так как конец маячил для Советской власти и ГДР, вполне возможно, что они стали оружием для защиты интересов КГБ. Например, террористическая группа организовала убийства председателя Deutsche Bank в 1989 году и руководителя технологической компании Siemens в 1986 году, которые оба поддерживали политические позиции или занимались деятельностью, которая создавала проблемы для советского режима.

Для бывшего члена фракции Красной Армии эти дни кажутся давным–давно. Но он не может не вспоминать с сожалением, что он был всего лишь марионеткой в ​​советских играх с влиянием. «Мы были всего лишь полезными идиотами для Советского Союза», — сказал он с кривой усмешкой. «Здесь все и началось. Они использовали нас, чтобы разрушать, дестабилизировать и сеять хаос на Западе ».

Когда его спросили о поддержке Штази и КГБ фракции Красной Армии, тень все еще расплывалась на все еще резком лице Хорста Джемлича, бывшего главаря Дрездена Штази, который тесно сотрудничал с Путиным. Мы сидим за обеденным столом в залитой солнцем квартире, в которой он жил со времен ГДР, всего в двух шагах от бывшего штаба Штази и виллы, где находился КГБ. Прекрасный фарфор для кофе, стол накрыт кружевом.

Члены фракции Красной Армии были доставлены в ГДР только для того, чтобы «отвратить их от терроризма», настаивает он. «Штази хотели предотвратить терроризм и помешать им вернуться к террористическим мерам. Они хотели дать им возможность перевоспитать себя ». Но когда его спросили, действительно ли КГБ называл мелодию, встречались ли в Дрездене члены фракции Красной армии с Путиным и мог ли оттуда исходить приказ о нападении, тень на его лице становится темнее по–прежнему. «Я ничего об этом не знаю. Когда это было совершенно секретно, я не знала. Я не знаю, было ли это связано с российской спецслужбой. Если это так, то КГБ пытался помешать тому, чтобы кто–нибудь знал об этом материале. Они скажут, что это немецкая проблема. Им удалось уничтожить гораздо больше документов, чем нам ».

Историю бывшего члена фракции Красной Армии почти невозможно проверить. Большинство его бывших товарищей либо в тюрьме, либо мертвы. Другие, якобы участвовавшие во встречах, исчезли за решеткой. Но близкий союзник Путина из КГБ указал, что любые подобные обвинения были чрезвычайно деликатными, и настаивал на том, что никакая связь между КГБ и фракцией Красной армии или какой–либо другой европейской террористической группой никогда не была доказана: «И вы не должны пытаться Сделай так!" резко добавил он.

Много лет спустя Клаус Зухольд, один из новобранцев Путина в Штази, предложил некоторые частичные детали участия Путина в других активных мерах. Zuchold, который бы перешел на Запад, сказал немецкое издание, Correctiv, что Путин когда–то стремился получить исследование смертельных ядов, которые оставляют мало следов, и планируется к компромиссу автора данного исследования путем посадки порнографических материалов на него. Неясно, началась ли операция когда–либо с нуля. Зухольд также утверждал, что действия Путина включали в себя роль печально известного неонациста Райнера Соннтага, который был депортирован в Западную Германию в 1987 году и который вернулся в Дрезден после падения стены и поддержал восстание крайне правых.

Хотя работа с террористами из Красной Армии, возможно, была учебным полигоном Путина в активных мерах против империалистического Запада, то, что произошло после падения Берлинской стены, было тем опытом, который он перенесет с собой на десятилетия вперед. Хотя стало все яснее, что восточный блок может не выдержать, что социальные волнения могут разорвать его на части и что последствия могут проникнуть в сам Советский Союз, тем не менее Путин и другие сотрудники КГБ в Дрездене боролись за спасение сетей на фоне внезапной скорости развала Восточной Германии.

Через мгновение все было кончено. Внезапно никто не командовал. Десятки лет борьбы и тайных шпионских игр, казалось, закончились. Граница исчезла, переполненная всплеском протеста, накопившимся за многие годы. Хотя для того, чтобы протесты достигли Дрездена, потребовался еще месяц, но Путин и его коллеги были подготовлены лишь частично. В то время как толпа в течение двух дней собиралась у сильного холода возле штаба Штази, Путин и другие сотрудники КГБ забаррикадировались внутри виллы. «Мы сжигали бумаги днем ​​и ночью», — сказал Путин позже. «Мы уничтожили все — все наши коммуникации, наши списки контактов и сети наших агентов. Я лично сжег огромное количество материала. Мы сожгли столько материала, что печь взорвалась ».

...а так, в основном, он голубьь..

Написал mku на polka.d3.ru / комментировать