Все пишут про Мишу Ефремова. Кто как. А я не могу никаких слов подобрать.

Один раз Мишка пришёл на запись передачи в очень плохом состоянии. Я тогда в телевизоре ещё служила. Буквально накануне нашей записи пришла страшная весть о внезапной трагической смерти Серёжи Шкаликова. Мы сидели в гримерке и молчали. Мишка улыбался, на сером его лице капли пота застыли, как слёзы. «Ты понимаешь, что это тебе метка, последнее предупреждение?» — спрашиваю, толкаю в плечи. «Понимаю». Смотрит в стол. Руки трясутся. Курим.

Его всегда хотелось оградить, спрятать от беды. Я знаю, что всем его близким друзьям знакомо это чувство. И его женщинам. И его детям. И каждого когда-то и не раз охватывало отчаяние бессилия и злобы от невозможности исправить, спасти, уберечь, излечить… Вот он такой неисправимый любимый и ненавидимый человек.

Беда и горе, страшное горе. И не скажешь, что это трагическая случайность. Трагическая случайность — это гибель курьера Деликатески, человека, случайно оказавшегося на пути несущейся в него пьяной машины. Мог быть он, а мог быть кто-то другой, или даже несколько других. А оказался он, Сергей Захаров.

Ужас мгновения, которое переворачивает жизнь, раскалывает ее на до и после. Горе разбитой семьи, потерявшей близкого. И разбитая человеческая судьба.

Знаю точно, что Миша все бы отдал, чтобы промотать эту пленку назад и переснять этот дубль. Чтоб был другой финал. Но другого уже не будет. Придётся жить с этим. И справляться с ним.

Оригинал