Сербия сегодня — шведский стол, с которого каждый берёт, что ему захочется
Татьяна Стоянович
Факты говорят в пользу того, что нынешний президент Сербии Александр Вучич пришел к власти благодаря поддержке Запада. То, что никто до него не мог обещать Западу по поводу Косово и Метохии, Вучич ему пообещал. Поэтому Запад делает все, чтобы на выборы в июне вышла вся оппозиция, и чтобы победа его кандидата не подлежала сомнению
В этом году парламентские выборы пройдут как в Сербии, так и в Черногории. В Сербии они намечены на 21 июня, в Черногории ожидаются осенью. Для предстоящих выборов в обеих странах характерно серьезное противостояние действующих властей и оппозиции. В обеих странах в адрес правящих режимов поступают серьезные упреки в жестком контроле над СМИ. Сербская оппозиция, объединенная вокруг «Союза за Сербию», весь прошлый год боролась за более справедливые условия предвыборной борьбы, но воздействовать на правительство и президента Александра Вучича им так и не удалось. В итоге часть оппозиционных партий объявила выборам бойкот. В соседней Черногории в самом начале выборного года вступил в силу спорный закон о свободе вероисповедания, направленный против интересов Сербской православной церкви. Это вызвало невиданную волну народного протеста, который вылился на улицы черногорских городов. Президент страны Мило Джуканович отказывается вносить изменения в спорный закон, усугубляя этим раскол в черногорском обществе.
О смысле бойкота парламентских выборов в Сербии и о значении церковного вопроса в жизни современной Черногории ИА REGNUM рассказывает сербский оппозиционный политик, секретарь госсовета по делам сербов в регионе (2008−2012) Младжан Джорджевич.
Главная интрига вокруг предстоящих парламентских выборов в Сербии почти до самого последнего этапа предвыборной кампании состояла в том, примут ли в них участие оппозиционные партии. Оппозиция, объединенная вокруг «Союза за Сербию», решение о бойкоте парламентских выборов приняла еще давно. Чего, на ваш взгляд, оппозиция, участвующая в бойкоте, может добиться в политическом смысле?
Я сразу отмечу, что лично я не состою в «Союзе за Сербию» и могу говорить только с точки зрения оппозиционного политика, который поддерживает бойкот. На мой взгляд, лишь после бойкота будет понятно, что осталось от объединенной сербской оппозиции. Некоторые партии, которые сначала высказались в пользу бойкота, изменили свое решение и будут участвовать в выборах. Но тем не менее «Союз за Сербию» показал своим решением о неучастии в выборном процессе, что он является серьезным оппозиционным объединением, которое дорожит интересами государства, общества и народа и ставит их выше своих партийных и личных интересов. Если бы «Союз за Сербию» принял участие в выборах, он вошел бы в парламент, и партии, состоявшие в нем, благодаря этому могли бы финансировать свою деятельность. Но они не согласились играть по правилам президента Александра Вучича. По моему мнению, главный пункт решения о бойкоте, которое ранее принял «Союз за Сербию», — это тот пункт, в котором подчеркивается, что ни одно из решений нового состава парламента, которое противоречит национальным интересам, особенно касательно Косово и Метохии, вошедшие в «Союз» партии в случае прихода к власти не признают. Этим был послан четкий сигнал и президенту, и международному сообществу, что то, о чем они с ним договорятся без согласия народа и большей части оппозиции, не будет иметь силы.
Александр Вучич
Какая доля населения, по вашей оценке, последует за оппозицией и не явится на выборные участки 21 июня?
Решение о бойкоте — это личное дело каждого. Я никогда не согласился бы голосовать на таких выборах, какие нас ожидают в июне, по двумя причинам. Во-первых, я не хочу участвовать в цирке, так как по всем параметрам это не выборы, а именно цирк. Во-вторых, я не желаю придавать легитимности Александру Вучичу, который установил в стране криминальный режим. Это не имеет никакого отношения к политике — каждый, кто желает Сербии добра, не должен в этом участвовать. Мы должны освободить Сербию от мафии, от преступности, а также сохранить ее территорию. Это невозможно сделать, если мы пойдем голосовать на выборах, которые являются заведомо антиконституционными, и придадим им этим легитимность. Мы можем это сделать, только если громко заявим о своем несогласии.
Предпринимало ли в последнее время международное сообщество попытки убедить оппозицию изменить мнение по поводу участия в выборах?
Да, и это очень интересный факт — кто на самом деле оказывал давление на оппозиционных политиков, чтобы они передумали насчет парламентских выборов. С одной стороны, это были сербские власти. С другой — главы диппредставительств западных стран. На днях они интенсивно приглашали на разговор лидеров главных оппозиционных партий и убеждали их согласиться на участие в выборах. В чем их интерес? Александр Вучич проводит политику Запада, Запад и привёл его к власти. Теперь надо придать легитимность тому, что делает Вучич, особенно его предстоящему решению по поводу Косово и Метохии. И нужен такой состав парламента, который сможет принять это решение и к которому не будет претензий со стороны народа и оппозиции. Эти выборы четко покажут, кто есть кто на политической сцене Сербии. Те партии, которые в них примут участие, неважно на каком уровне, местном или республиканском — это партнеры Вучича и диппредставительств стран Запада. Насколько мне известно, посол Российской Федерации, например, никого не призывал участвовать в выборах.
Можете ли вы рассказать о том, каким уровнем поддержки в сербском обществе пользуется в настоящее время партия власти?
Это хороший вопрос. В условиях всеобщей несвободы СМИ, в условиях постоянного давления на избирателей, страха, в котором живут люди, очень сложно ожидать от обычных людей, что они будут свободно высказывать свое мнение по этому поводу. Лично я считаю, что все исследования общественного мнения в Сербии — поддельные. Просто власть определяет параметры — сколько поддержки нужно ей в определенный момент, а потом результаты исследований подгоняются под эти параметры. И в момент оглашения результатов очередных выборов власти имеют возможность сказать — да, как раз такой результат исследования общественного мнения и показали. Я не верю в результаты опросов. Мне кажется, что, если бы они были реальными, сербские власти могли бы рассчитывать примерно на 40% избирателей. Все остальное они получают или скупкой голосов, или другими методами давления на электорат. Но 40% — это немало. К сожалению, все эти цифры нельзя проверить. Если сегодня вам кто-то звонит по домашнему телефону и спрашивает, будете ли вы голосовать за Вучича или против него, вы не скажете, что не будете, не зная, кто сидит с той стороны провода.
Мило Джуканович
Predsjednik.me
Вот, смотрите, например, как поступили власти после эпидемии коронавируса. Они использовали ситуацию в интересах своей предвыборной кампании. Президент обещал всем совершеннолетним гражданам по сто евро в динаровом эквиваленте. Это не что иное, как скупка голосов. Как мы видим, в этом году предвыборной кампании почти и нет. Она и не нужна — президент перевел деньги и ожидает, что люди будут за него голосовать.
Мы живем в стране, которой правят с помощью СМИ, силы и лжи. Все вокруг видимость и обман. Везде в этой стране существуют параллельные миры. Александр Вучич создал параллельную жизнь, и те государственные институты, которые должны быть независимыми и свободными, он сделал частью этой параллельной системы. У него даже есть своя оппозиция, которая примет участие в предстоящих выборах.
В российских СМИ в последнее время часто публикуются статьи, в которых говорится о стремлении сербской оппозиции, объединенной вокруг «Союза за Сербию», организовать после выборов майдан и силой захватить власть. Насколько такой тезис обоснован? Существуют ли в Сербии условия для этого майдана?
Этот тезис является настолько бессмысленным, что его сложно даже комментировать. Факты говорят в пользу того, что как раз Александр Вучич пришел к власти благодаря поддержке Запада. То, что никто до него не мог обещать Западу по поводу Косово и Метохии, Вучич ему пообещал. Поэтому Запад делает все, чтобы на выборы в июне вышла вся оппозиция и чтобы победа его кандидата не подлежала сомнению. Это все говорит о том, что оппозиция не может рассчитывать ни на какую поддержку с Запада, а для организации майдана это необходимое условие. Не Россия организует майданы по всему миру, а западные структуры. Сын миллиардера Сороса Александр Сорос — один из тех людей, с которыми Вучич часто встречается как в Сербии, так и в США. Сорос финансирует большинство неправительственных организаций и институтов, которые поддерживают действующего президента. У них нет ни одной причины помогать оппозиции, так как их не интересуют права человека. Они хотят, чтобы Вучич закрыл для них косовский вопрос. Также они пекутся о собственной экономической выгоде.
Сегодняшняя Сербия — это большой шведский стол, с которого каждый берет то, что ему захочется. Кто-то берет территорию, кто-то берет промышленные предприятия, кто-то — сельскохозяйственные комбинаты, кто-то строит Белград-на-Воде (современный квартал на реке Сава. — ИА REGNUM). Александр Вучич — официант, который обслуживает гостей у этого стола. Для него главное — сохранить место официанта, так как оно приносит неплохие чаевые. Нет в этом никакой политики.
Долг Сербии во время правления Александра Вучича уже увеличился на десять миллиардов евро. Есть информация о том, что в этом году страна возьмет кредитов ещё на семь миллиардов. Все системные предприятия уже проданы, осталась только электроэнергетическая сеть. При этом русские из этого не получили ровным счетом ничего. Все предприятия были проданы или китайцам, или немцам, или арабам, а концессии на строительство автомобильных дорог были отданы американским и турецким компаниям.
Считаете ли вы, что сербская оппозиция должна была заручиться поддержкой Запада?
Нет, я, как сербский патриот, считаю, что искать поддержку извне — это не решение. Я не могу поддержать то, что ведет к расшатыванию сербского общества, к конфликтам между сербами. Смена власти должна произойти по воле народа, в результате давления, которое он сам окажет на действующий режим. Сербский народ должен сделать это сам. Мы живем здесь, это наша страна, мы заинтересованы в том, чтобы Сербия была свободным, развитым, демократическим государством, и мы должны решать свои проблемы сами. Истинный патриот своей страны не может желать такой помощи извне.
Тем не менее многие из оппозиционных лидеров в своё время были у власти во время правления Демократической партии, которая не скрывала своей прозападной ориентации. Демократические власти и перевели переговоры о Косово и Метохии из-под эгиды ООН под эгиду ЕС. Насколько сербский народ сегодня может верить, например, такому политику, как Вук Еремич, который принимал участие в этих переговорах?
У меня простой ответ на этот вопрос. В 2012 году, когда произошла смена власти в Сербии и когда пришли Томислав Николич и Александр Вучич, север Косово и Метохии был полностью в сербских руках. Сербы, проживающие южнее реки Ибар, тоже были включены в институты сербского государства. Сегодня, восемь лет спустя, у нас не осталось ни одного органа власти Республики Сербии на севере Косово и Метохии. Все атрибуты государственности Александр Вучич передал албанским сепаратистам. Ему удалось интегрировать косовских сербов в юридическую и конституционную систему так называемого Косово. Это была его задача, и он ее выполнил. Начал он с того, что на севере Косово и Метохии организовал партию «Сербский список», а вице-председателем этой партии назначил преступника, человека, который подозревается в убийстве одного из лидеров косовских сербов Оливера Ивановича. Запад дал Вучичу карт-бланш, и он смог творить что угодно, лишь бы убедить сербов смириться с существованием институтов сепаратистского Косово.
У нас сегодня абсурдная ситуация — сербы уезжают из Косово и Метохии не потому, что боятся албанского террора, а потому что боятся криминальных банд, подконтрольных Вучичу.
Пока «Сербский список» был коалиционным партнером в «правительстве» военного преступника Рамуша Харадиная, албанские сепаратисты сформировали собственную армию и ввели пошлины на сербские товары. В разгаре эпидемии коронавируса так называемое Косово получило свою электроэнергетическую систему, которая интегрировалась в электроэнергетическую систему Албании. Так что нет смысла обвинять тех, кто был в Белграде у власти до 2012 года. Они не виноваты в том, что Александр Вучич сделал сам. К тому же, Вучич обещал, что когда он придет к власти, то аннулирует подписанные Белградом в рамках брюссельского процесса технические соглашения с Приштиной. Но он этого не сделал. Надо сказать, что в этих соглашениях, подписанных чиновником МИД Сербии Борко Стефановичем, фигурировала Резолюция 1244. Также переговоры велись не на уровне президентов и премьер-министров, а на уровне сотрудников МИД, и к статусу Косово и Метохии они отношения не имели. Александр Вучич и Томислав Николич подняли переговоры на высший уровень — их партнерами по диалогу стали военные преступники Хашим Тачи и Рамуш Харадинай.
По моему мнению, Александр Вучич с приходом к власти получил от своих западных кураторов три задачи — решить вопрос Косово и Метохии так, как это подходит Западу и косовским албанцам; ввести Сербию в НАТО и устранить влияние России в Сербии. От него требуется сделать то, что в Черногории сделал Мило Джуканович, который признал независимость Косово, интегрировал страну в НАТО и присоединился к антироссийским санкциям.
Хашим Тачи
Moerk MSC
Для меня неоспоримо, что Запад поддерживает такую политику Вучича. Я как серб и русофил не могу поверить в то, что Россия этого не видит. Когда речь идет конкретно о Косово и Метохии, я считаю, что Россия, защищая Резолюцию 1244, защищает не только международный правопорядок, но и свои собственные интересы. Кто сегодня не видит, что решение косовского вопроса таким путём, как того требуют США, ведет Сербию напрямую в НАТО? Я не могу поверить, что Россия заинтересована во вступлении Сербии в Североатлантический альянс. Сербия должна придерживаться военного нейтралитета, она должна быть свободной страной, которая будет поддерживать хорошие отношения как с соседями в регионе, так и с другими влиятельными государствами. Но нет ни одной причины, по которой Сербия предала бы свои национальные интересы во имя вступления в любую международную ассоциацию. Особенно во имя членства в НАТО.
С тех пор как в Сербии начались еженедельные протесты оппозиции под лозунгом «Один из пяти миллионов», а это было более одного года назад, в сербских СМИ стало мелькать и ваше имя. В основном вам приписывают два «греха»: первый — это дружба с бывшим мэром Белграда Драганом Джиласом, который, как утверждается, украл большую сумму из бюджета города, а второй — наличие у вас президентских амбиций. Как вы относитесь к таким обвинениям?
С Драганом Джиласом я дружу давно, еще до того, как он стал заниматься политикой. Он был мэром Белграда, по моему мнению, весьма успешным. В любой стране, если человека подозревают в том, что он украл $620 млн из городского бюджета, он отвечал бы за это перед судом. В Сербии уже на протяжении восьми лет ему не предъявляют никаких обвинений. Конечно, все эти обвинения — это пропаганда, которую Вучич использует против политических противников. Против Джиласа он это делает ежедневно.
Что касается второй части вопроса, я хотел бы напомнить одно из ряда абсурдных измышлений действующего режима. Когда начались протесты оппозиции, а начались они из-за нападения на одного из оппозиционных лидеров, Вучич сказал своим российским партнерам, что за протестами стоит Запад и что они являются подготовкой майдана в Сербии. Одновременно своим западным партнерам он сказал, что за протестами стоят русские и что это они финансируют «Союз за Сербию». Любой, кто хоть немного разбирается в российской политике, понимает, что это просто смешно. Зачем России финансировать оппозицию такой дружественной страны, как Сербия? По информации, которой я владею, на одном из форумов по вопросам безопасности, который в прошлом году прошел в Германии, Вучич заявил одному высокопоставленному представителю Российской Федерации, что я вместе с несколькими гражданами России готовлю в Сербии госпереворот наподобие вымышленного переворота в Черногории 2016 года. Одновременно в сербских СМИ появились статьи, в которых меня обвиняли в том, что я сотрудничаю с определенными кругами в России, которые на деньги Ходорковского намерены свергнуть двух президентов сразу — и Вучича, и Путина. Все мои контакты в России — публичные, это контакты с людьми, занимающимися в первую очередь гуманитарной деятельностью. Также я контактирую с людьми из РПЦ. Вот в таком абсурде мы сегодня живем в Сербии: для одних мы прозападная оппозиция, для других — пророссийская.
А если серьезно, о моих президентских амбициях заговорили после того, как один аналитик — Цветин Миливоевич — в одной телепередаче обсуждал вопрос, какими свойствами должен обладать кандидат в президенты, который мог бы составить конкуренцию Александру Вучичу. Миливоевич сказал, что этот человек должен быть патриотом, что у него должны быть хорошие контакты в Сербской православной церкви, а также хорошие контакты в России и в странах региона, так как одна треть сербов проживает сегодня в странах бывшей Югославии. Миливоевич посчитал, что я обладаю всеми этими качествами, и озвучил мое имя в эфире.
Тем не менее сегодня рано говорить о президентских выборах, которые должны пройти в 2022 году. Но если кто-то хочет быть президентом Сербии и победить Вучича в выборной гонке, он должен прежде всего искренне заботиться о Косово и Метохии и о сербах в регионе, поддерживать хорошие и искренние отношения с Россией, а не только фотографироваться во время предвыборной кампании с президентом Путиным. Президент Сербии должен выступать за сохранение всех традиционных ценностей сербского народа и при этом строить хорошие отношения и с Россией, и с ЕС, и с США, и с Китаем. Но не ценой уступок, которые противоречат сербским национальным интересам.
Продолжение следует