Домой, в фатерланд. Как в советском плену немцев превращали в антифашистов

70 лет назад, 5 мая 1950 года советские газеты опубликовали сообщение ТАСС о том, что СССР полностью завершил репатриацию немецких военнопленных. В нём говорилось, что в Германию были отправлены почти все бывшие военнослужащие Третьего рейха, осталось лишь 13 546 человек. Считать — не пересчитать Первыми военнопленными, репатриированными из СССР, были отнюдь не немцы, а финские военнослужащие. Всех пленных финнов, содержавшихся в советских лагерях, отправили на родину вслед за тем, как СССР и Финляндия заключили в 1944 году договор о перемирии. На начало 1942 года число немецких военнопленных в СССР составляло менее 10 тысяч человек, после Сталинградской битвы немцы стали попадать в советский плен десятками тысяч. По поводу того, сколько военнослужащих вермахта и войск СС в итоге попало в советский плен, исследователи так и не пришли к единому мнению. По официальным советским данным, с 22 июня 1941 по 17 мая 1945 года было взято в плен около 2,4 млн немцев, более 350 тыс. из них умерли в плену. Немецкие источники приводят другую цифру — примерно 3,5 млн взятых в плен немецких военнослужащих и около 1,2 млн умерших в плену. Но как бы то ни было, их участь была не такой ужасной, как у наших военнопленных в нацистских лагерях. А уже в 1945 году из советских лагерей освободили более миллиона военнослужащих гитлеровской армии. Исправительные работы После окончания войны большая часть немецких военнопленных выполняла неквалифицированные работы. Они использовались как грузчики, трудились на лесоповале. На стройках немцы восстанавливали разрушенные ими города и сёла, возводили новые объекты и приводили в порядок существующие. Например, они вели работы по ремонту и благоустройству московского стадиона «Динамо». Специалисты высокой квалификации из числа военнопленных использовались по специальности. Так, здание Государственного архива кинофотодокументов в Красногорске, где тогда был лагерь, не только строили пленные, его еще и спроектировал немецкий архитектор Пауль Шпигель, также находившийся в плену. Военнопленные получали в сутки по 400 граммов хлеба (после 1943 года эта норма выросла в полтора раза), рыбу, картофель, овощи, сахар, растительное масло. Кстати, полуголодное существование советских людей в условиях карточной системы было немногим лучше, да и то не всегда. Продолжительность трудового дня пленных составляла 8 часов. Рядовым, офицерам и генералам даже платили от 7 до 30 рублей в месяц. В зависимости от выполнения норм выработки им выдавали дополнительный паёк и небольшое денежное вознаграждение. Вообще-то с советскими лагерями для военнопленных связано множество мифов, повествующих о небывалом трудолюбии немцев и ужасающих условиях их содержания. На самом деле, многие пленные работать не хотели и даже когда хотели, то не всегда получалось. В сводках компетентных органов и в жалобах руководства заводов, на которых работали немцы, постоянно сообщалось о том, что пленные, в отличие от кадровых рабочих, не вырабатывают норму. Что касается «ужасов сталинских застенков», то военнопленным позволялось получать из Германии посылки и денежные переводы, а вооружённую охрану многих лагерей сменила безоружная самоохрана из числа пленных. Унтер-офицер Генрих Эйхенберг после возвращения из советского плена писал: «Вообще, проблема желудка была превыше всего. За тарелку супа или кусок хлеба продавали душу и тело. Голод портил людей, коррумпировал их и превращал в зверей. Обычными стали кражи продуктов у своих же товарищей». Благостная картина рисовалась с другой стороны. Весной 1950 года глава МВД СССР Круглов в докладной записке Сталину и руководству страны с восторгом живописал, что от военнопленных поступает большое количество коллективных писем. В них они осуждают своё прошлое и обращаются к Генералиссимусу И.В.Сталину и советскому правительству с выражением чувства глубокой благодарности за гуманное отношение к ним. Во всех письмах немецкие военнопленные одобряли внешнюю политику СССР, социально-экономические преобразования в странах народной демократии и в Германской демократической республике. Эти письма вчерашних врагов, подтверждающие лояльность к победителю, и оформлялись соответственно — как писал министр, «лучшими из числа военнопленных мастерами живописи, резьбы по дереву и художественной вышивки». Правнук Бисмарка Главной задачей органов НКВД-МВД в лагерях военнопленных было создание антифашистских организаций. В 1943 году в СССР появился Национальный комитет «Свободная Германия». В его руководство в основном входили немецкие деятели культуры и политики в эмиграции, а также немногочисленные офицеры и нижние чины из военнопленных. В их числе был граф Генрих фон Эйнзидель — взятый в плен немецкий военный лётчик и правнук Бисмарка. В плену он составил открытое письмо, в котором процитировал слова прадеда: «Никогда не ходите войной на Россию». В комитете граф отвечал за выпуск листовок, став комиссаром по пропаганде. В начале в организации практически отсутствовали старшие офицеры вермахта, а сама она не имела особого влияния среди заключённых. В конце года был учреждён «Союз германских офицеров», который возглавил пленный генерал Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах. Многие высокопоставленные офицеры постепенно присоединялись к организации, а самым видным из них стал генерал-фельдмаршал Фридрих Вильгельм Эрнст Паулюс. Судьбы военнопленных во многом зависели от лагерной администрации, поэтому проблем с приобретением осведомителей среди этого контингента не было. С их помощью только в 1943 году было выявлено 78 случаев «распространения провокационных слухов и фашистской пропаганды». За побег, в отличие от немецких лагерей, у нас не расстреливали. Определённой системы в наказаниях не было: могли дать 10 лет лагерей, а могли ограничиться 3 месяцами в штрафном подразделении. Долгий путь домой Возвращение немецких военнопленных на родину проводилось в несколько этапов. Сначала отпустили инвалидов и нетрудоспособных, затем — не служивших в СС, СД, СА и гестапо и не принимавших участие в совершении военных преступлений солдат и офицеров, имевших звание не выше капитана. Кроме того, была проведена акция, носившая ярко выраженный пропагандистский характер. В соответствии с директивой МВД СССР на родину были отправлены немецкие военнопленные всех званий, которые открыто выразили свои антифашистские настроения. В апреле 1947 года в Москве состоялась конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании, на которой приняли решение о репатриации немецких военнопленных до конца 1948 года. Процесс, правда, затянулся. В октябре 1955 года после визита в Советский Союз канцлера ФРГ Аденауэра и установления дипломатических отношений между СССР и Западной Германией Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О досрочном освобождении и репатриации немецких военнопленных, осуждённых за военные преступления». В соответствии с ним и были репатриированы последние пленные — около 14 тыс. человек.