Алексиевич о пандемии: государство оказалось слабое и будет в этой ситуации спасать только само себя

Светлана Алексиевич дала жесткие оценки действиям власти, которая «будет спасать только себя».

В интервью "Свабодзе" Светлана Алексиевич не только объяснила, почему она предпочитает конкретную помощь конкретным людям, но и дала жесткие оценки действиям власти, которая «будет спасать только себя», определила моральные дилеммы, стоящие сейчас перед врачами, а также рассказала об изменениях ее жизни во время пандемии и о новом формате контактов со своей аудиторией.

Когда я обратилась к лауреату Нобелевской премии по литературе Светлане Алексиевич с просьбой поговорить о добрых делах и волонтерстве во время пандемии, писательница сразу же сказала, что она тоже решила помочь. По ее словам, помощь сейчас нужна самым уязвимым - пожилым одиноким людям, инвалидам. По информации Красного Креста, в Беларуси около 830 тысяч пожилых людей, из них 92 тысячи - одинокие старики и инвалиды, а из них около полутора тысяч — инвалиды, которые не выходят из дома (им помогает врачебно-социальная служба Белорусского Красного Креста). Именно этим людям Светлана Алексиевич решила перечислить через Красный Крест 1000 евро и призывает других людей на ее пример помочь старикам и беззащитным во время пандемии. Такую же помощь, тысячу евро, писательница хочет пожертвовать для поддержки бездомных животных, которые также страдают во время пандемии.

"Наше общество не способно добиться, чтобы с ним обращались с уважением"

- Как с развитием пандемии коронавирусной инфекции меняется ваш взгляд на происходящее в Беларуси и мире? Меняется ли?

- Это самый большой вызов со времен Чернобыля. Нужно еще понять до конца, что это - действительно ли грипп, или уже коронавирус влияет на иммунную систему человека. По-моему, у ученых нет окончательного убеждения. Происходят какие—то сложные процессы дальнейшего технологического развития - здесь и влияние человека на атмосферу, и новые технологии, и неспособность человека как биологического существа выдержать все это. И сегодня мы с этим столкнулись. С одной стороны, здесь можно рассуждать над философскими аспектами, а с другой стороны — над тем, как люди противостоят этому. Есть пример Греции, где нация смогла объединиться и не повторила путь Италии. О многом можно говорить...

- Какова ваша главная тревога сейчас? За кого вам страшно?

- Главная тревога - это то, что наше общество не способно добиться, чтобы с ним обращались с уважением. Вроде бы есть общество, и вроде бы его нет. Мы не можем противостоять общественным мнением, общественными лидерами, общественными выступлениями, на которые бы власть адекватно и с уважением реагировала. Оппозиция не может сплотиться. Как всегда у нас, даже во время выборов, 11 кандидатов, а не единый кандидат, и оппозиция не представляет собой единую силу. И общество тоже не представляет единую силу.

Все питаются какими-то мифами, остатками каких-то слухов. Врачи подписывают какие-то бумаги о неразглашении тайны. Известный советский прием. А мы находимся в неведении. Очевидно одно -вирус подступил к нам, и нам надо было бы воспользоваться опытом европейских стран, объявить карантин, так как ничем другим невозможно противостоять - только задержав движение этого вируса, чтобы системы здравоохранения могли постепенно помогать людям выходить из беды. Если все это рухнет мгновенно, то не знаю, кто нас спасет. Каждый день количество инфицированных людей увеличивается. Даже по той информации, что мы получаем, уже видно, что на сотни людей постоянно увеличивается количество заражений. При том, что мы почти ничего не знаем о тестировании, и многое списывают якобы на пневмонию.

Стоит пройтись по улицам или посмотреть в окно, и увидишь в магазине абсолютно напуганных стариков, увидишь голодных животных, ведь люди стали меньше выбрасывать пищи, и они ошалели, как и люди. Я думаю, что всем нам, в том числе и элите, и богатым людям, и людям с совестью нужно помочь тем, кому тяжелее наиболее — бедным людям, инвалидам, которые закрыты и без карантина в четырех стенах. И животным, за которых мы также ответственны.

"Государство оказалось слабое и будет в этой ситуации спасать только само себя"

- Много людей в Беларуси разными способами пытаются делать добрые дела -перечисляют деньги, шьют маски, предоставляют жилье врачам, пробуют разные способы волонтерства. Недавно основатель TUT.BY Юрий Зиссер перечислил большую сумму в государственный фонд борьбы с коронавирусом. Почему сейчас важно помогать? Что это дает и тем, кто нуждается в помощи, и тем, кто помогает?

- Дело в том, что это беда такого размера, что в одиночку против нее не устоим. У тебя под окном может стоять четыре автомобиля, и ты беспомощен как биологическое существо. Мы должны стать обществом в этот сложный момент. Я, как и всегда, просто восхищаюсь Юрием Зиссером, который, наверное, единственный из наших богатых людей, способен мгновенно реагировать, и постоянно, несмотря на то, что он сам серьезно болен, старается помогать людям.

Помощь должна идти разными способами. Такие люди, как Зиссер, у которых больше возможностей, должны помогать. Мне недавно рассказывали, что как только начался карантин, в бедных семьях дети уже не видят конфет. И когда по моей просьбе передали конфеты, этот был праздник в семье.

Я думаю, что каждый, несмотря на то, что в городах люди живут довольно обособленно друг от друга, все же знает, где живут одинокие люди, старики, у кого никого нет. Мы все же деревенская нация и достаточно знаем друг о друге. Поэтому должны помогать соседям. Не ждать, что государство поможет.

Государство наше оказалось слабое и будет в этой ситуации спасать только саму себя. Это абсолютно понятно. Я видела это во время Чернобыля, когда власть спасала главным образом не людей, а саму себя. Если все это будет развиваться, мы станем свидетелями этого. Поэтому близкие соседи, друзья должны прийти на помощь людям, которым сейчас хуже всего.

- Известно, что вы много лет помогаете разным людям и инициативам. О большой части вашей помощи мы просто не знаем, так как это конкретная помощь конкретным людям. Знаю, что Вы тоже решили оказать помощь людям во время пандемии. Расскажите, пожалуйста.

- Я хочу помочь самым беспомощным людям - одиноким инвалидам, которые лежат дома, и к ним никто, кроме социального работника, не придет. А что может социальный работник, если тот же Красный Крест не имеет больших средств, чтобы помогать этим людям? Я хочу дать тысячу евро, передам их через Радыё Свабода. Думаю, что другие люди могут вслед за мной это сделать, чтобы мы организовали такой маленький фонд, который бы помог тем же социальным работникам, которые отвечают именно за этих людей. Можно помочь им, принести те же бананы, различные фрукты, ведь эти люди ничего кроме макарон не едят. А как им болезни сопротивляться с таким питанием?

Соседи, живущие рядом, могут испечь блины, те же апельсины или кусок рыбы им принести. Все можно сделать. Нас все же много. И наше общество, особенно в городах, не беспомощно. Есть люди с деньгами. Я раньше интересовалась, сколько людей путешествовали до пандемии. Это большое количество людей, значит, у них есть какие-то деньги. Давайте подумаем, как плохо сейчас одиноким старикам, инвалидам и давайте что-то сделаем для них.

Я также хотела бы найти какой-то фонд защиты животных и также дать им тысячу евро для того, чтобы помочь животным, которые сейчас также находятся в тяжелом состоянии.

"Чернобыльской помощью пользовались люди, которые занимались всем этим, и это разочаровало многих западных партнеров"

- Раньше вы рассказывали о своем конкретном опыте с чернобыльской помощью, когда иногда западные деньги не доходили до людей, а могли пойти на ремонт кабинетов начальства. И поэтому вы с осторожностью относитесь к переводу денег государственным структурам. Почему вы не верите в помощь государственным структурам, а верите в конкретную помощь конкретным людям?

- У меня большой опыт. Благодаря мне очень много западных организаций десятки лет назад начали возить сюда помощь, и она куда-то рассасывалась и исчезала. Ею пользовались люди, которые занимались всем этим. Это разочаровало многих западных партнеров, и они выбрали следующую тактику - довозили продукты или лекарства до адресата. Приходили по списку в конкретный дом и вручали помощь в руки конкретному человеку, объясняли, что с этим делать.

Я думаю, что и сейчас я обязательно захочу узнать имя социального работника, которому попадут мои деньги. Если это ускорит сам процесс, я могу даже не передавать деньги через журналистов, а просто тысячу евро передам туда с просьбой, чтобы я имела свидетельство, доказательства, кому и как попали эти деньги, в каком виде.

- Из тех волонтерских инициатив, которые сейчас возникли (маски, деньги, жилье для медиков), чего не хватает, на ваше впечатление?

- Я верю в наших людей, в более обеспеченных людей, что они дадут деньги. Но надо очень точно знать, куда пойдут эти деньги, и точно иметь гарантию, что государство не наложит на них лапу и их не разворует. Очень важна волонтерская сеть из молодых людей, которые должны эти деньги сделать реальностью добра для семей, где есть старики. А это большая работа. Важно, чтобы инициатива от самих людей шла и чтобы государство не мешало, а помогало волонтерским движениям — например, чтобы дали списки тех, кому нужна помощь. Такие списки есть в Красном Кресте. И надо идти к людям.