«От истории с “чебуреками” до сих пор неприятно». Большое интервью Антропова — о «Барысе», сборной, Назарове и жизни после НХЛ

В Казахстане, увы, не появилось второго Николая Антропова — такие комментарии оставляли специалисты после недавнего выступления «молодежки» на чемпионате мира.

Прошло почти пять лет с тех пор, как звезда отечественного хоккея завершил профессиональную карьеру, но до сих пор нет и намека на то, что кто-то сможет достичь его высот.

Вернувшись в Канаду, Николай не только не повесил коньки на гвоздь, но и устроился на работу в систему клуба НХЛ «Торонто Мейпл Лифс».

В интервью корреспонденту Vesti.kz он рассказал, правда ли, что у него в «Барысе» был конфликт с эпатажным тренером Андреем Назаровым, поделился своим мнением о натурализации в Казахстане, а также попытался ответить на вопрос, почему на родине до сих пор не появилось того, кого можно было бы назвать его преемником.

— Николай, недавно было историческое событие — ваш свитер подняли на «Барыс Арене». И вы единственный из хоккеистов не прилетели на это мероприятие, почему? Разговоров много — то ли вас вовремя не позвали, то ли не смогли из-за матчей сына прилететь.

— Очень приятно, конечно, что подняли свитер. Но, к сожалению, не получилось с работой. Я же начал работать. Сообщили чуть поздновато, и я никак не мог улететь.

Это мой первый год работы. И если бы дали знать чуть пораньше, может быть, получилось бы расписание сдвинуть. Только чисто из-за этого не получилось приехать.

— Несмотря на то, что вы не так много отыграли за «Барыс», как кто-то другой, для меня, например, поднятие вашего свитера понятно…

— А вот для меня непонятно, если честно.

— Ну, очевидно, что это за ваши заслуги в целом перед казахстанским хоккеем.

— Мне было очень приятно, конечно, когда сообщили об этом. К сожалению, не получилось приехать. Но я, в принципе, до сих пор не понимаю, за что (смеется).

Я там провел сколько? 2,5 года. Ничего такого, в принципе, с клубом не достигли во время моего пришествия. Есть ребята, кто там играл и восемь, и десять лет. Они должны были быть под сводами арены. Я считаю, что я это не заслужил. Это мое мнение.

— Как вы сказали, и в Казахстане об этом тоже известно, вы устроились на работу в «Торонто Мэйпл Лифс», где занимаетесь развитием игроков. В чем конкретно заключается ваша работа? Почему вы вообще вдруг решили выйти на работу?

— Я всегда хотел остаться в хоккее. После того, как закончил, последнюю игру с «Барысом» сыграли, это была седьмая игра в плей-офф, и приняли решение с семьей, что надо заканчивать. Конечно, я еще мог играть еще и год, и два, и может быть даже и три. Но было принято такое семейное решение.

У нас старший сын оставался один в Торонто. В 15 лет оставлять парня одного — я думаю, что это неправильно. У него как раз подходил драфт в канадскую юниорскую лигу, надо было ему помогать всячески.

Потом я года три-четыре отдыхал. Но все время хотелось быть в хоккее. Это то, что я знаю с четырех лет. Это то, что я делал всю свою жизнь. И так получилось, что, приходя на игры старшего сына, постоянно там пересекался со скаутами и менеджерами, и вот встретились со старым знакомым, который в «Мэйпл Лифс» уже 20 лет, поговорили, он выдвинул такое предложение и спросил, интересно ли мне это. Я, конечно, ответил «да».

Они мне позвонили в прошлом году в июне, перед драфтом НХЛ, и сказали, что есть несколько русских игроков, которые приезжают на неделю в тренинг-кемп, который проходит после драфта. Спросили, не мог бы я этим игрокам помочь. Я согласился, конечно, провел это время с ними, помогал всячески, на льду в основном. Ну и так закрутилось, завертелось.

В августе они мне сделали предложение, спросили, хочу ли я помогать русским. Потому что там в системе и Илья Михеев, и Егор Коршков, и еще в системе по канадской юниорской лиге много игроков. Как бы началось все с помощи русским и переросло в более значимую роль.

— А как должность называется?

— Тренер-консультант по развитию и навыку игроков. В основном у меня концентрация возле ворот, в углах. Я могу в группе с двумя-тремя игроками работать, или до тренировки, или после тренировки. В основном, естественно, я работаю с фарм-клубом.

— Планируете дальше развиваться в тренерской стезе или просто пока эта работа в удовольствие, а дальше видно будет?

— Я не уверен, если честно, что командный тренер из меня получится. По-моему, это не мое. Естественно, надо учиться много, надо опыт перенимать. Мне нравится быть с ребятами на льду, помогать, подсказывать, показывать. В таком плане мне нравится работать.

— В марте будет пять лет, как вы завершили карьеру. Но, судя по всему, хоккея в игровом плане в вашей жизни все еще много.

— Конечно, живя в Торонто, у меня очень много вариантов играть. Первые полтора года я просто выходил с друзьями на лед где-то раз в неделю. Потом появилась возможность играть за ветеранов «Мэйпл Лифс», это по 20−30 игр за сезон. Также здесь, в Торонто, базируются ветераны НХЛ. Это две разные организации — Maple Leafs Alumni и NHL Alumni.

Кроме того, здесь проводятся различные благотворительные турниры. Естественно, это нельзя назвать профессиональными играми, но по 80−90 игр за сезон получается провести. Сейчас я, например, в трехдневной поездке с ветеранами НХЛ.

— И как у вас со статистикой?

— Статистика вообще зашкаливает. Никто не жалуется (смеется). Ну, здесь мы ездим по маленьким городам. Основная задача — это благотворительность, собрать как можно больше денег. Накануне я вообще в шоке был — в маленький город приехали, а пришло 1,5 тысячи человек.

— Хоккеистов обычно спрашивают о разнице между НХЛ и КХЛ. Вас все-таки что-то удивило, когда в «Барыс» приехали?

— Да нет, у меня не было ни культурного, ни бытового шока. Я же родился в Казахстане (смеется).

— Но вы же давно уехали.

— Нет, ну все равно. Это же не так, что я уехал и все забыл и перечеркнул. У меня там друзья, с которыми мы все время общались. Я знал, куда я еду. Иногда, знаете, иностранцы приезжают, и они в шоке.

— Я поэтому и спрашиваю.

— Нет, у такого не было. Организация, все было на высшем уровне. У меня вообще никаких проблем не было, если честно.

— А как насчет медийности? Так или иначе ведь не было ни такого количества болельщиков, ни прессы, как в НХЛ.

— Я ни разу не играл на «Барыс Арене», но когда играли в старом «Казахстане», даже тогда приходили 4,5−5 тысяч болельщиков. Да, арена маленькая была, но чувствовалась поддержка зрителей, фанатский сектор был просто замечательный. Да, может быть, объем меньше, чем в НХЛ, но атмосфера была очень хорошей. Болельщики болели от всей души, это было очень приятно видеть.

— В то время, да и после вашего ухода, было много разговоров о вашем конфликте с тогдашним тренером «Барыса» Андреем Назаровым. Он, как известно, за словом в карман не лез. И ходили слухи, что таких опытных игроков, как вы и тот же Константин Руденко, Дмитрий Уппер, его поведение внутри команды не устраивало и его авторитета не хватало. У вас действительно не было желания оставаться в команде из-за него?

— Это полный абсурд. Такого ничего не было.

— Говорили вроде того, что — ну чему Назаров может научить Антропова?

— (смеется) Это выдумки болельщиков, скорее всего. Нет, у меня с любым тренером в моей карьере, даже если я его и не любил, — но это я говорю не про Назарова, — я всегда был профессионалом.

Я не был звездным игроком, как, знаете, некоторые бывают. У меня никакого конфликта с ним лично не было никогда. Я всех тренеров своих уважал, за кого играл. Ты должен, как игрок, указания тренера выполнять, тебе за это деньги платят. Будь профессионалом до конца, я так считаю.

— Помните историю с записью его речи про чебуреки, сделанную в раздевалке?

— Да, конечно, помню (смеется).

— Говорили ведь, что это вы приложили руку к ее распространению.

— Это точно был не я (смеется).

— Ее даже как-то связали с тем, что вы в свое время играли в «Ак Барсе», якобы ее распространили через Казань.

— А, и на меня вышли, да? (смеется) Да нет. Я к этому делу не имею отношения. Я бы сказал.

— Сказали бы напрямую?

— Ну, а почему нет? Просто болельщики иногда преувеличивают.

— Ну, а в целом вам тогда от той истории не смешно было?

— Было неприятно, если честно. Ну смешно, естественно. Когда ты сидишь, и такое говорят. Не каждый может так высказаться (смеется). Правильно? Смешно, естественно, было. Но больше остался осадок, что на меня это «повесили».

— А, то есть вы про это уже слышали?

— Ну, конечно, слышал. Земля же круглая (смеется).

— Перед приходом Назарова вы играли в «Барысе» под руководством Ари-Пекки Селина. И при нем вы провели свой последний чемпионат мира, где еще и были капитаном. Тогда считалось, что впервые за много лет собран сильнейший состав сборной. В чем все-таки, на ваш взгляд, была причина провала, когда команда также при таких игроках не смогла сохранить прописку в элите? После той неудачи на ЧМ Селина сняли и вместо него и привели Назарова, который вроде как должен был улучшить дисциплину в команде.

— Не могу судить, какие до этого были составы. Я ведь до 2014 года в сборной был в последний раз в 1998 году на чемпионате мира с Борисом Викторовичем Александровым. Да, состав был хороший. Когда ехали в Минск, я реально думал, что у нас есть шанс зацепиться.

Точно могу сказать, что проблем с дисциплиной у ребят не было. Минск — город маленький, там спрятаться негде было. Если бы кто-то что-то где-то сделал, естественно, это бы вышло наружу. Я думаю, что нам просто не хватало опыта игры на таких серьезных турнирах. Постоянно то в группе А, то в группе В. Как нас называли? Лифтеры?

— И до сих пор называют.

— Ну вот. Не хватало игр с большими соперниками, которые классом выше нас. Да, мы ездили в Италию и Францию играть евротуры, но это совсем не то. Выиграли там, порадовались. Но это были второсортные игроки, на чемпионате мира их не было. Именно нехватка игр на таком высоком уровне, я думаю, нас подвела.

— Знаю, что вы смотрели матчи казахстанской «молодежки» на недавнем чемпионате мира, который прошел в Чехии, где она вылетела. После этого турнира один эксперт, подводя итоги, сказал, что, к сожалению, нового Антропова не видно. Что скажете по тем играм, которые смотрели?

— Вернусь к предыдущему ответу — это просто нехватка игр на высоком уровне. Пацаны бились, это было видно. Мое мнение — нужно как можно больше играть, например, со сборной России или со второй сборной России. Чтобы накал постоянно был. Чтобы у ребят был такой опыт.

Выезжать за неделю до турнира, провести там пару матчей до чемпионата мира, или до молодежного чемпионата мира, или юниорского — не важно какого — это смешно, если честно. Нужно во время сезона собирать ребят.

Я понимаю, что с той же Россией договориться очень сложно. Если так подумать, никто с нами и играть-то не хочет. Для России то это тоже не вызов. Но тут надо как-то заняться организацией, чтобы именно с командами высокого класса игры проводились. Чтобы у ребят не было мандража. Чтобы не было такого настроя — о, Канада, мы точно проиграем.

Я сам помню, когда в 98-м играл, мы выходили — о, Россия, все… Если со словаками выходили, зная, что можно победить, крылья появились, вот так надо на каждую игру выходить. На Олимпиаде вот мы с Россией играли, 0:1 проиграли, но игра была сумасшедшая, ребята вышли, настроились и, в принципе, могли победить. Вот таких игр недостаточно и опыта.

— И возвращаясь к тому, что нет нового Антропова. Вам в юности этого опыта хватало? Или это больше вопрос таланта?

— Я, если честно, не знаю, как ответить на этот вопрос. Так получилось, наверное (смеется). Таких же 200−300 ребят занимались в усть-каменогорской школе. Это была еще советская школа. Потом в 92−93-м годах все тренеры разъехались, ребят с собой позабирали. Естественно, был большой обвал. И я не знаю, как сейчас дела обстоят.

По слухам, ребят берут играть за деньги. И, естественно, это неправильно. Я слышал, что, например, первых 30 берут в команду бесплатно, а кто еще хочет, нужно доплачивать. Это же полный цирк. Что это за дела?

— А то еще и просто так не выберут в эти 30.

— Ну вот, я про что и говорю. С таким подходом очень сложно будет вырастить не то что Антропова, любого хоккеиста.

— У вас старший сын давно уже занимается хоккеем в Канаде. Там легче пробиться, если у тебя есть талант?

— Да нет, конечно. Но я считаю, если есть талант и работоспособность, то пробиться можно хоть откуда, хоть ты из Казахстана, Канады или еще откуда-нибудь. Вон в НХЛ даже из Австралии парень играет. К примеру, сколько катков в Нур-Султане? Два-три?А в Усть-Каменогорске один-два? А здесь совсем все по-другому. Здесь же в Канаде больше 3300 только крытых катков, проедешь 100−200 метров, попадется один-два катка по дроге. Откуда вы думаете больше игроков хорошего калибра выйдет?

— Но если говорить о доплате за попадание на тренировки?

— Нет, здесь такого нет.

— Какие успехи у вашего старшего сына? В Казахстане тоже следят за ним.

— Да особых то успехов нет. Играет и играет.

— Скромничаете. А ведь он даже где-то шутил, что забивает за сезон больше, чем отец.

— Шутник, смотрю, растет (смеется). Ну он четвертый год играет в OHL. Играл в «Ошаве» недалеко от Торонто, сейчас его обменяли, играет в одной из американских команд. Команда сильная в этом году, и может что-то получиться. Они собрали хороший коллектив, посмотрим, что в плей-офф получится. Особо рассказывать нечего. Пока, надеюсь.

— А младший сын уже занимается в хоккейной секции или пока просто катается?

— Младший уже играет. Он с трех лет занимается, играет за год старше и уже третий год заканчивает.

— А со скольки лет в Канаде набор идет?

— Обычно с пяти. Но если ты более-менее подвижен, если места остались, могут взять в группу на год старше. Естественно, приводишь, тренеры смотрят и выбирают. Воту него так получилось.

— Видите в нем тоже задатки?

— Сложно сказать. Я никогда детей не заставлял играть в хоккей и идти по моим стопам. Если ему нравится, если он хочет, — пожалуйста. Если в один день он скажет, что не хочет играть в хоккей, я не буду заставлять. Ему очень нравится. Помимо их тренировок, я с ним хожу на открытые катки. Пока нравится — почему нет? Занятия спортом никому никогда не вредили.

— Вы действительно хотели на прошлогоднем молодежном чемпионате мира, который прошел в Канаде, помочь сборной Казахстана, но казахстанская сторона отказалась?

— Ну вот вы уже все и рассказали (смеется). Ну, в принципе, до плотного разговора на эту тему не дошло. Я пытался предложить помощь, турнир был в Виктории, недалеко мне было лететь из Торонто, но никто интереса не проявил. Если не нужно, зачем я буду навязываться?

Тут, в принципе, рассказывать нечего. Я бы с удовольствием прилетел, помог. Денег никаких не просил. Просто предложил, но конкретики никакой в ответ не услышал.

— Пять лет в этом году с момента вашего последнего выступления за сборную. Скоро Казахстану предстоит играть в предолимпийской квалификации, и в расширенном списке 16 натурализованных игроков. Например, Виталий Колесник высказывал мнение, что не должно быть в команде натурализованных вратарей. А вы как к этому относитесь? Считаете ли такую натурализацию оправданной? Мне, например, кажется, что 16 игроков — это слишком. Неужели так все плохо в Казахстане.

— Я согласен. Мое мнение — если привлекать кого-то, то из достойных. Как Найджел Доус, как Брэндон Боченски, как Кевин Даллмэн. Которые действительно помогут и душу отдадут за это. А чтобы поиграл два года в Казахстане и тебе дали казахстанское гражданство… Ну он год сыграет и потом все, больше нет. Я считаю, что надо своих привлекать. А когда иначе свои будут расти и где?

Я помню, в юности при Борисе Викторовиче Александрове у нас в «Торпедо» и Уппер был, и Трощинский, и меня взяли в 16 лет. Он постоянно доверял молодежи. Насколько я помню, нас человек шесть-семь молодежи постоянно играло. Вот так и выросли, через вот этот жернов прошли, через эту школу.

А как иначе пацану пробиться? Даже когда я был в «Барысе», взять Никиту Михайлиса, посмотрите, что он сейчас делает. Его привлекали, да. Но он две минуты сыграет и сидит на лавочке. Ну, а как ты вырастешь из этого? Зато в «Барысе». «Вот, он в “Барысе”, мы его взяли».

— Ну, вот Михайлис-то вырос.

— Ну да. Я сразу заметил, он игровичок такой был. Просто если бы доверяли больше, он, может быть, и раньше бы раскрылся. А сейчас посмотрите, что он творит. Только так можно вырастить молодежь, я считаю. А сидеть и смотреть игры КХЛ с лавочки, зато быть в составе в заявке, от этого никто никогда мастером не станет.

— Вот и ответ на вопрос, где новые Антроповы.

— В принципе, да. Поэтому насчет натурализации — если и привлекать, то таких, кто действительно как Найджел, Бойд, Боченски, Кевин. Они сердце свое отдавали за сборную. А чтобы приехал, два года поиграл, и тебе гражданство дали, ну что это? Надо своих растить, естественно.

— Вероятно, это погоня за результатом.

— Я понимаю. Если говорить про «Барыс», — да, там результат. А про сборную… А где результат? Покажите. Там же результат, где и был. А лучше бы за эти два-три года подтянули бы пацанов, вырастили бы, и уже свои бы были, правильно? Это мое мнение.

— Вы сказали про Михайлиса, а кто-то еще из молодых талантов того времени запомнился?

— А из молодых кто еще был? Были Михайлис и Рахманов. Михайлису еще более-менеедоверяли, а больше молодых-то и не было. Все, я не помню никого, если честно.

Я помню, когда у меня сын в системе «Барыса» играл за 99-й год, там приличные ребята были. Артур Гатиятов, Батырлан Муратов. Я с ними ходил пару раз кататься, там достойные ребята были. А где они сейчас играют я, если честно, не знаю. Я к тому, что молодые есть, им просто нужно доверять. Я понимаю, что нужен результат. Но иначе ты никогда никого не вырастишь.

— Оба в системе «Барыса» числятся.

— Ключевое — числятся. Гатиятов год назад отыграл на молодежном чемпионате мира, он в порядке был. Видно, что у парня есть талант, есть желание. А когда не дают это проявлять, я считаю, неправильно.

— За «Барысом» постоянно следите или по случаю?

— По социальным сетям, в Instagram. С Романом Старченко постоянно переписываемся. Связь поддерживаю, естественно. С Кевином пару раз в месяц переписываемся, он тоже в Канаде, он живет в полутора часах от Торонто. С Найджелом время от времени общаемся, с Виталей Колесником. Подкалываем друг друга в социальных сетях.

— Ковальчук, ваш бывший товарищ по команде, тоже в Канаде. Еще играя за СКА, он, приезжая на матчи против «Барыса», говорил, что связь поддерживаете.

— Я рад за него. Второе дыхание открылось у человека. Сразу видно: играть дают — результат приходит.

— Не планируете приехать в Казахстан?

— Сейчас пока планов нет. Да и работа. Хотелось приехать в прошлом году на домашний ЧМ, было бы здорово. Но не было ничего конкретного дальше обычных разговоров.

Юлия Милова