По мнению 5-летней племянницы, бутерброд — это хлеб с майонезом. Её папа научил так питаться

Попросили меня с племянницей несколько часов посидеть. Сестра её привезла в шесть вечера. Я как раз только с работы пришла и мужа ждала.

Аня заскочила на две минуты, Майку от комбинезона освободила, сразу сбежала. Я только успела вслед крикнуть:

— Чем Майку на ужин кормить?

— Бутерброд ей сделай! Я её заберу, дома сама покормлю.

Позвонила мужу, сообщила, что на ужин у нас будут бутерброды. Племяшке мультики включила, сама пошла на кухню.

Нам, взрослым, настругала бутербродов с красной рыбкой, свежим огурцом и сливочным маслом. Майке сделала мини-бутерброды со сметаной, огурцом и помидором, с маслом и вареньем и ещё со сгущённым молоком. Мужу дополнительно хлеб взбитым яйцом залила и пожарила, маловато ему было бы одной сухомятки.

Украсила тарелки с бутербродами зеленью, налила чай. Как раз супруг приехал, всё готово было. Позвала Майку ужинать.

— Не хочу! Это — не бутерброды! Как у папы хочу! — закапризничала племянница.

— Хорошо, сейчас переделаю. Как твой папа делает?

— Хлеб мажет.

— Чем?

— Майонезом.

— А тебе разве можно? — засомневалась я, прикинув, что можно положить на майонез для столь юной леди? Да и можно ли?

— Можно! — уверенно кивнула девочка.

Я нарыла в холодильнике сыр и кусочек молочной колбасы. Колбасу решила сварить, вспомнив, что мама так делала, когда мы с сестрой были маленькими. Майка, в ожидании новых бутербродов, ушла обратно за ноутбук.

Колбаска сварилась, я нарезала сыр, смазала хлеб тонюсеньким слоем майонеза, соорудила бутерброды. И снова не угодила.

— Я это есть не буду! Папа не так делает!

Я выдала ребёнку пустую плоскую тарелку, пакет с батоном-нарезкой, майонез, блюдечко с остатками ломтиков сыра, колбасы, огурцов и помидоров:

— На, сама ваяй. Так, как папа делает.

Майка не стала сильно заморачиваться: на ломтик хлеба она выдавила четверть пачки майонеза. Пока я подбирала слова, чтобы выразить свои эмоции, она успела хорошенько куснуть получившийся кошмар и довольно улыбнуться.

Выглядело творение племянницы как некий торт, от души сдобренный взбитыми сливками. Слой майонеза был толще хлеба в два раза, и покрывал всю поверхность куска.

У нас с мужем пока нет детей. Но даже у меня закралось подозрение, что так их не кормят.

Я аккуратно отняла у Майки её шедевр:

— Зайка, я сейчас твоей маме позвоню и уточню, можно ли тебе такое есть. Хорошо?

Она кивнула, я взяла в руки телефон.

— Нормально всё, пусть ест! Для Майи это обычный завтрак, обед, полдник и ужин. Больше почти ничего не жрёт, зараза. Вредно, но хоть что-то в желудок падает! Большое спасибо нашему папе! — ошарашила меня сестра.

— Под твою ответственность! — предупредила я.

Не хватало ещё, чтобы у Майки заболел живот, а меня за это назначили виноватой.

— Под мою, не переживай. Извини, некогда. Часов в девять приеду за Майей.

Племянница съела всю пачку майонеза. С тремя кусочками хлеба. Нам с мужем такой пачки хватает на месяц. Наши с ним глаза напоминали блюдца. А с каким удовольствием ребёнок это ел… Аж жутко стало.

Сестра опоздала, приехала в одиннадцатом часу, когда Майка уже спала. Мы решили попить чай, а потом уже транспортировать спящую девочку в машину.

— Все меня ругают: в саду ругают, педиатр ругает, мама тоже ругает. «Кормите непонятно чем, потом жалуетесь на больные животы!» — мерзким голосом Аня передразнила кого-то из ругающих. — Ну не ест она больше ничего! Даже от конфет нос воротит. У кого только не были, сколько больниц за последние две недели мы с ней оббегали, а толку — ноль целых, шиш десятых. Я устала бороться. Пусть жрёт то, что хочет.

К концу тирады Аня даже как-то съёжилась, как мне показалось, в ожидании того, что я тоже начну её ругать. Хотелось бы. Не дело это, когда пятилетний ребёнок уминает за один присест почти целую пачку майонеза. Но… Чужие дети — потёмки, как и чужая душа. У меня нет детей, как я могу что-то советовать?

Я молча обняла Аньку. Ей и так непросто. Вряд ли она капец как рада диете дочки.

— Муж — придурок: сам постоянно хлеб с майонезом жрёт, и Майку научил, теперь поощряет постоянно. Я начинаю запрещать, он разрешает. Ещё и дочери говорит: «Смотри, Май, какая у нас мама жадная. Но мы её слушать не будем, сейчас папа тебе намажет». Не могу больше, не могу. Мне сны снятся, что я из ЗАГСа выхожу свободной. Может реально развестись? — беззвучно заплакала Аня.

— Тебе решать. Вставь мужу звездюлей по первое число. Или корми его только хлебом и майонезом, раз ему так нравится. Больше вообще ничего не готовь. А развод… Тебе решать, Анют. Только тебе.

Сестра умылась, одела Аню, муж помог вынести спящую принцессу к подъезду и усадить в машину.

Жалко Аню. И Майку жалко. Их папанька всегда был слегка мудаковат. Но тут он перешёл все границы.

***

Ежедневные блюда из хлеба и майонеза Ане не помогли. Как и жалоба маме её супруга на его поведение. Зато помогла перебитая посуда, угроза разводом и громкий истеричный крик.

Сестра даже голос сорвала, до такой степени на мужа орала. Майонез в её доме стал санкционным продуктом, за контрабанду которого наказание одно: развод.

Майка целый день требовала свои любимые «бутерброды», отказываясь есть что-то иное. Завтрак пропустила, обед пропустила, ужин пропустила. В одиннадцать вечера попросила тарелку супа.

Всё хорошо? Наверно. Только, на месте Ани, я бы к мужу попристальней присмотрелась. Ненадёжный он товарищ, на мой взгляд.

http://pirooog.ru/po-mneniyu-5-letnej-plemyannitsy-buterbrod...