Президент Эрдоган и турецкая оборонная промышленность
Американское интернет-издание "Al Monitor" опубликовало небезынтересный материал Metin Gurcan "Turkey's defense industry sees rise of "the president’s men" ("Рост влияния "людей президента" в турецкой оборонной промышленности"), о том, как турецкая оборонная промышленность находится под все большим влиянием президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана и близких к нему олигархов.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в кабине первого опытного образца турецкого турбовинтового учебно-тренировочного самолета TAI Hurkus. Анкара, 27.06.2012 (с) Umit Bektas / Reuters
Авторитарное упорядочивание, которое характеризует отношения между политическим и военным эшелонами власти турецкого государства со времени неудавшегося переворота 2016 года, теперь оказывает влияние и на процесс выработки национальной оборонно-промышленной политики. Этот сектор национальной экономики стал новым фаворитом президента Реджепа Тайипа Эрдогана, поскольку весьма болезненный финансовый кризис сильно ударил по его прежнему любимому сектору – строительству.
За повышенным интересом Эрдогана к оборонной промышленности стоят четыре основные причины: во-первых, всенародная поддержка Эрдогана резко выросла после вторжение Турции в Сирию 9 октября с.г, известного как операция «Мирная весна»; во-вторых, оборонная промышленность является хорошим инструментом для создания «историй успеха», способных отвлечь внимание общественности в период экономического кризиса; в-третьих, успех в оборонной сфере позволяет заработать очки во внешней политике; и, наконец, в-четвертых, это создает выгодные возможности для экспорта сразу в нескольких стран, включая Катар, Пакистан, Украину, Узбекистан и ряд африканских государств.
Как следствие, близкие к Эрдогану бизнесмены, – группа, которую я называю «вся президентская рать», – стараются наперегонки урвать свой кусок пирога. И все же пока вряд ли можно говорить о том, что окружение Эрдогана взяло под свой полный контроль капитал оборонной промышленности и процесс принятия политических решений.
Оборонная промышленность Турции состоит главным образом из трех секторов, каждый из которых конкурирует за большую долю рынка и стремится к монопольному доминированию в своей отрасли как на внутреннем, так и на внешнем рынках.
Первый сектор – это контролируемый военными Фонд турецких вооруженных сил (Türk Silahlı Kuvvetlerini Güçlendirme Vakfı'nın, TSKGV). Фонд управляется отставными генералами – влиятельными акторами «былой Турции» доэрдогановской эпохи. Фонд с подконтрольными ему многочисленными компаниями доминировал в оборонной промышленности на протяжении более чем трех десятилетий. И по сей день ни одна частная компания не может соперничать с ASELSAN (образована в 1975 году) в области промышленности средств связи, радиолокации и информационных технологий; с ROKETSAN (1988 г.) – в производстве управляемого и неуправляемого ракетного оружия; с HAVELSAN (1982 г.) – в области средств радиоэлектронной борьбы; с ISBIR (1978 г.) в части производства систем электроэнергоснабжения; с ASPILSAN (1981 г.) – в производстве источников питания военного назначения.
Заместитель генерального директора фонда отставной генерал Садик Пияде (Sadik Piyade) в своем сентябрьском (текущего года) интервью заявил, что в структуре продаж оборонной промышленности Турции на долю фонда приходится около 40% всех поставок на внутреннем рынке (около 2,3 млрд долл. США) и 38% на экспорт (около 840 млн долл. США). Кроме того, компании фонда играют ключевую роль в оборонных исследованиях и разработках, занимая 62% этого сегмента рынка.
В декабре 2017 года Эрдоган издал указ о передаче Фонд турецких вооруженных сил (TSKGV) под свое покровительство. Однако с той поры Эрдогану так и не удалось установить полный контроль над организацией, которая по-прежнему остается главным образом под влиянием отставных генералов. Тем не менее, ситуация, вполне возможно, изменится в течение четырех-пяти лет.
Второй сектор представлен совместными предприятиями: турецкие компании, сотрудничающие с западными партнерами-инвесторами. Большинство из этих совместных предприятий было образовано прозападно ориентированными подрядчиками турецкого военного ведомства (из числа компаний строительного сектора) и их зарубежными партнерами еще в 90-х годах минувшего столетия. Среди них компании Nurol Defense Industry (входит в состав холдинга Nurol), Turkish Aerospace Industries (TAI, является еще одной компанией, подконтрольной Фонду турецких вооруженных сил), MİKES (72% капитала принадлежат фирме ASELSAN) и Otokar (входит в холдинг Koç).
Эти совместные предприятия с участием турецкого и западного капиталов вышли на оборонно-промышленный рынок в начале первого десятилетия текущего века в качестве ведущей силы, подражающей Фонду турецких вооруженных сил (TSKGV) и одновременно конкурирующей с ним, однако в последнее десятилетие они, похоже, сбросили обороты.
Третий сектор – это новые восходящие звезды оборонной промышленности, возглавляемые представителями «президентской рати». Они и их компании связаны с Эрдоганом, как то: Baykar Makina, принадлежащая семье зятя Эрдогана – Сельчука Байрактара (Selçuk Bayraktar); BMC, принадлежащая семье Озтюрков (Öztürk) и Этему Санчаку (Ethem Sancak), члену президентской Партии справедливости и развития (Adalet ve Kalkınma Partisi, AKP) и ее исполнительного совета; TÜMOSAN, входящая в состав холдинга Albayrak.
Положение компании BMC в оборонно-промышленном секторе, а также ее проекты и рыночные ожидания дают нужные ориентиры в отношении деятельности этой самой «президентской рати».
За повышенным интересом Эрдогана к оборонной промышленности стоят четыре основные причины: во-первых, всенародная поддержка Эрдогана резко выросла после вторжение Турции в Сирию 9 октября с.г, известного как операция «Мирная весна»; во-вторых, оборонная промышленность является хорошим инструментом для создания «историй успеха», способных отвлечь внимание общественности в период экономического кризиса; в-третьих, успех в оборонной сфере позволяет заработать очки во внешней политике; и, наконец, в-четвертых, это создает выгодные возможности для экспорта сразу в нескольких стран, включая Катар, Пакистан, Украину, Узбекистан и ряд африканских государств.
Как следствие, близкие к Эрдогану бизнесмены, – группа, которую я называю «вся президентская рать», – стараются наперегонки урвать свой кусок пирога. И все же пока вряд ли можно говорить о том, что окружение Эрдогана взяло под свой полный контроль капитал оборонной промышленности и процесс принятия политических решений.
Оборонная промышленность Турции состоит главным образом из трех секторов, каждый из которых конкурирует за большую долю рынка и стремится к монопольному доминированию в своей отрасли как на внутреннем, так и на внешнем рынках.
Первый сектор – это контролируемый военными Фонд турецких вооруженных сил (Türk Silahlı Kuvvetlerini Güçlendirme Vakfı'nın, TSKGV). Фонд управляется отставными генералами – влиятельными акторами «былой Турции» доэрдогановской эпохи. Фонд с подконтрольными ему многочисленными компаниями доминировал в оборонной промышленности на протяжении более чем трех десятилетий. И по сей день ни одна частная компания не может соперничать с ASELSAN (образована в 1975 году) в области промышленности средств связи, радиолокации и информационных технологий; с ROKETSAN (1988 г.) – в производстве управляемого и неуправляемого ракетного оружия; с HAVELSAN (1982 г.) – в области средств радиоэлектронной борьбы; с ISBIR (1978 г.) в части производства систем электроэнергоснабжения; с ASPILSAN (1981 г.) – в производстве источников питания военного назначения.
Заместитель генерального директора фонда отставной генерал Садик Пияде (Sadik Piyade) в своем сентябрьском (текущего года) интервью заявил, что в структуре продаж оборонной промышленности Турции на долю фонда приходится около 40% всех поставок на внутреннем рынке (около 2,3 млрд долл. США) и 38% на экспорт (около 840 млн долл. США). Кроме того, компании фонда играют ключевую роль в оборонных исследованиях и разработках, занимая 62% этого сегмента рынка.
В декабре 2017 года Эрдоган издал указ о передаче Фонд турецких вооруженных сил (TSKGV) под свое покровительство. Однако с той поры Эрдогану так и не удалось установить полный контроль над организацией, которая по-прежнему остается главным образом под влиянием отставных генералов. Тем не менее, ситуация, вполне возможно, изменится в течение четырех-пяти лет.
Второй сектор представлен совместными предприятиями: турецкие компании, сотрудничающие с западными партнерами-инвесторами. Большинство из этих совместных предприятий было образовано прозападно ориентированными подрядчиками турецкого военного ведомства (из числа компаний строительного сектора) и их зарубежными партнерами еще в 90-х годах минувшего столетия. Среди них компании Nurol Defense Industry (входит в состав холдинга Nurol), Turkish Aerospace Industries (TAI, является еще одной компанией, подконтрольной Фонду турецких вооруженных сил), MİKES (72% капитала принадлежат фирме ASELSAN) и Otokar (входит в холдинг Koç).
Эти совместные предприятия с участием турецкого и западного капиталов вышли на оборонно-промышленный рынок в начале первого десятилетия текущего века в качестве ведущей силы, подражающей Фонду турецких вооруженных сил (TSKGV) и одновременно конкурирующей с ним, однако в последнее десятилетие они, похоже, сбросили обороты.
Третий сектор – это новые восходящие звезды оборонной промышленности, возглавляемые представителями «президентской рати». Они и их компании связаны с Эрдоганом, как то: Baykar Makina, принадлежащая семье зятя Эрдогана – Сельчука Байрактара (Selçuk Bayraktar); BMC, принадлежащая семье Озтюрков (Öztürk) и Этему Санчаку (Ethem Sancak), члену президентской Партии справедливости и развития (Adalet ve Kalkınma Partisi, AKP) и ее исполнительного совета; TÜMOSAN, входящая в состав холдинга Albayrak.
Положение компании BMC в оборонно-промышленном секторе, а также ее проекты и рыночные ожидания дают нужные ориентиры в отношении деятельности этой самой «президентской рати».
BMC является ведущим производителем автобусов, грузовиков, железнодорожного подвижного состава, защищенных автомобилей Kirpi и бронеавтомобилей с усиленной противоминной защитой (MRAP) Amazon. Амбициозное совместное предприятие стремится к монопольному в турецкой промышленности положению в области производства дизельных двигателей для наземных транспортных средств и реактивных двигателей для летательных аппаратов. Этем Санчак владеет 25% акций предприятия, семья Озтюрк – 25,1%, а остальные 49,9% принадлежат военно-промышленному комитету вооруженных сил Катара (Qatar Armed Forces Industry Committee).
В 2018 году BMC стала первой турецкой частной оборонно-промышленной компанией, вошедшей в рэнкинг Top 100 List американского издания Defense News, заняв в нем 85-ю позицию с выручкой от продажи продукции военного назначения в сумме 554,18 млн долл. США.
В начале 2019 года Эрдоган предложил BMC щедрые стимулы, как то: возможность арендовать крупнейший в Турции танкоремонтный завод в провинции Сакарья (Sakarya) для организации производства отечественного основного танка Altay в рамках 25-летнего контракта с оплатой всего 50 млн долл. США. В Турции до сего дня не утихают споры вокруг этой неоднозначно трактуемой сделки, и ведущая оппозиционная партия критикует ее на общенациональных митингах в связи с непрозрачностью и неподотчетностью. Трудовой коллектив завода также организовал ряд акций протеста, направленных против этого решения.
Несмотря на продолжающуюся в обществ дискуссию, турецкие военные уже озвучили свои планы по закупке в предстоящие два десятилетия 1 тыс. танков Altay; Катар планирует приобрести еще 100 машин.
Сделка с Катаром знаменует собой первую экспортную поставку танка турецкой разработки и производства, при том сам Катар вряд ли нуждается в сотне боевых бронированных машин подобного класса с учетом его геостратегического местоположения и единственной сухопутной границы с Саудовской Аравией протяженностью около 40 миль (свыше 64 км). Тем не менее, столь масштабная сделка в области оборонной промышленности способствует укреплению двусторонних связей Катара и Турции, гарантирует стране и в будущем военно-политический щит Турции в противостоянии возглавляемому саудитами региональному блоку государств и блокаде со стороны Саудовской Аравии, а также способствует диверсификации Дохой своих источников поставок вооружения и военной техники.
BMC учредила совместное предприятие с катарским холдингом Barzan по производству силовой установки и трансмиссии для танка Altay. Сотрудничество может стать проблемным, если компания не выполнит взятое ей на себя обязательство разработать 100-процентно отечественную силовую установку для указанного танка.
Еще одно совместное предприятие было образовано в апреле 2017 года компанией Savunma Sanayi Teknolojileri A.S. (SSTEK), контролируемой секретариатом оборонной промышленности Турции (Savunma Sanayii Başkanlığından, SSB). Последний выступил единственным учредителем компании, созданной для проектирования и разработки турбинных двигателей для внутритурецких нужд. Впоследствии SSTEK продала 55% своих акций BMC и 35% TAI.
Сможет или нет дочерняя структура BMC компания TRMotor поставить дизельные двигатели для танка Altay, станет первым реальным испытанием для турецко-катарского военного и военно-технического сотрудничества.
BMC также планирует выйти на рынок производства реактивных двигателей. Заручившись политической поддержкой Эрдогана, TRMotor (входит в BMC) учредила совместное предприятие с TAI с целью разработки реактивного двигателя для перспективного отечественного многофункционального истребителя, создаваемого в Турции в рамках программы TFX, при техническом сождействии британской Rolls-Royce. Однако в марте текущего года Rolls-Royce объявила о выходе из TRMotor из-за непримиримых разногласий по вопросу об интеллектуальной собственности в связи с участием Катара в акционерном капитале BMC.
Словом, BMC является крупнейшим конкурентом TAI в аэрокосмическом секторе Турции и FNSS Savunma Sistemleri A.Ş. (FNSS) в оборонной промышленности. Компания FNSS является совместным предприятием турецкого холдинга Nurol и американской дочерней структуры британской корпорации BAE Systems. BMC стремится к монопольному доминированию на рынке дизельных и реактивных двигателей военного назначения, равно как и к монополизации добычи бора – отрасль, в которую она недавно вошла.
Нам еще предстоит увидеть, приведет ли дух джентльменской конкуренции между Фондом турецких вооруженных сил (TSKGV), совместными предприятиями, образованными в 90-е годы минувшего столетия, и окружением президента к их эвентуальному объединению, или же гонка станет для них разрушительной. Совместные предприятия переживают тяжелые времена. Фонд турецких вооруженных сил, находящийся ныне под юрисдикцией администрации президента, изо всех сил пытается уклониться от попыток Эрдогана взять его под свой полный контроль. А фавориты Эрдогана, между тем, быстро идут в гору. Все действующие лица полны решимости использовать всякого рода бюрократическое, экономическое и политическое влияние, которым они располагают, для защиты своего монопольного положения в соответствующих отраслях, поглощения малого бизнеса и выталкивания других крупных компаний со своей территорий.
Метин Гюркан (Metin Gürcan) – обозреватель издания Turkey Pulse американского интернет-СМИ Al Monitor. В 2002-2008 годах он служил в качестве турецкого военного советника в Афганистане, Казахстане, Кыргызстане и Ираке. После увольнения с действительной военной службы он стал независимым военным аналитиком в Стамбуле. В 2016 году Гюркан получил ученую степень PhD; его диссертация исследовала изменения в вооруженных силах Турции за предыдущее десятилетие. Он много публиковался в турецких и зарубежных научных журналах, а его книга “Что пошло не так в Афганистане: понимание борьбы с повстанцами в трайбализованной сельской мусульманской среде” (What Went Wrong in Afghanistan: Understanding Counterinsurgency in Tribalized, Rural, Muslim Environments) была опубликована в августе 2016 года
В 2018 году BMC стала первой турецкой частной оборонно-промышленной компанией, вошедшей в рэнкинг Top 100 List американского издания Defense News, заняв в нем 85-ю позицию с выручкой от продажи продукции военного назначения в сумме 554,18 млн долл. США.
В начале 2019 года Эрдоган предложил BMC щедрые стимулы, как то: возможность арендовать крупнейший в Турции танкоремонтный завод в провинции Сакарья (Sakarya) для организации производства отечественного основного танка Altay в рамках 25-летнего контракта с оплатой всего 50 млн долл. США. В Турции до сего дня не утихают споры вокруг этой неоднозначно трактуемой сделки, и ведущая оппозиционная партия критикует ее на общенациональных митингах в связи с непрозрачностью и неподотчетностью. Трудовой коллектив завода также организовал ряд акций протеста, направленных против этого решения.
Несмотря на продолжающуюся в обществ дискуссию, турецкие военные уже озвучили свои планы по закупке в предстоящие два десятилетия 1 тыс. танков Altay; Катар планирует приобрести еще 100 машин.
Сделка с Катаром знаменует собой первую экспортную поставку танка турецкой разработки и производства, при том сам Катар вряд ли нуждается в сотне боевых бронированных машин подобного класса с учетом его геостратегического местоположения и единственной сухопутной границы с Саудовской Аравией протяженностью около 40 миль (свыше 64 км). Тем не менее, столь масштабная сделка в области оборонной промышленности способствует укреплению двусторонних связей Катара и Турции, гарантирует стране и в будущем военно-политический щит Турции в противостоянии возглавляемому саудитами региональному блоку государств и блокаде со стороны Саудовской Аравии, а также способствует диверсификации Дохой своих источников поставок вооружения и военной техники.
BMC учредила совместное предприятие с катарским холдингом Barzan по производству силовой установки и трансмиссии для танка Altay. Сотрудничество может стать проблемным, если компания не выполнит взятое ей на себя обязательство разработать 100-процентно отечественную силовую установку для указанного танка.
Еще одно совместное предприятие было образовано в апреле 2017 года компанией Savunma Sanayi Teknolojileri A.S. (SSTEK), контролируемой секретариатом оборонной промышленности Турции (Savunma Sanayii Başkanlığından, SSB). Последний выступил единственным учредителем компании, созданной для проектирования и разработки турбинных двигателей для внутритурецких нужд. Впоследствии SSTEK продала 55% своих акций BMC и 35% TAI.
Сможет или нет дочерняя структура BMC компания TRMotor поставить дизельные двигатели для танка Altay, станет первым реальным испытанием для турецко-катарского военного и военно-технического сотрудничества.
BMC также планирует выйти на рынок производства реактивных двигателей. Заручившись политической поддержкой Эрдогана, TRMotor (входит в BMC) учредила совместное предприятие с TAI с целью разработки реактивного двигателя для перспективного отечественного многофункционального истребителя, создаваемого в Турции в рамках программы TFX, при техническом сождействии британской Rolls-Royce. Однако в марте текущего года Rolls-Royce объявила о выходе из TRMotor из-за непримиримых разногласий по вопросу об интеллектуальной собственности в связи с участием Катара в акционерном капитале BMC.
Словом, BMC является крупнейшим конкурентом TAI в аэрокосмическом секторе Турции и FNSS Savunma Sistemleri A.Ş. (FNSS) в оборонной промышленности. Компания FNSS является совместным предприятием турецкого холдинга Nurol и американской дочерней структуры британской корпорации BAE Systems. BMC стремится к монопольному доминированию на рынке дизельных и реактивных двигателей военного назначения, равно как и к монополизации добычи бора – отрасль, в которую она недавно вошла.
Нам еще предстоит увидеть, приведет ли дух джентльменской конкуренции между Фондом турецких вооруженных сил (TSKGV), совместными предприятиями, образованными в 90-е годы минувшего столетия, и окружением президента к их эвентуальному объединению, или же гонка станет для них разрушительной. Совместные предприятия переживают тяжелые времена. Фонд турецких вооруженных сил, находящийся ныне под юрисдикцией администрации президента, изо всех сил пытается уклониться от попыток Эрдогана взять его под свой полный контроль. А фавориты Эрдогана, между тем, быстро идут в гору. Все действующие лица полны решимости использовать всякого рода бюрократическое, экономическое и политическое влияние, которым они располагают, для защиты своего монопольного положения в соответствующих отраслях, поглощения малого бизнеса и выталкивания других крупных компаний со своей территорий.
Метин Гюркан (Metin Gürcan) – обозреватель издания Turkey Pulse американского интернет-СМИ Al Monitor. В 2002-2008 годах он служил в качестве турецкого военного советника в Афганистане, Казахстане, Кыргызстане и Ираке. После увольнения с действительной военной службы он стал независимым военным аналитиком в Стамбуле. В 2016 году Гюркан получил ученую степень PhD; его диссертация исследовала изменения в вооруженных силах Турции за предыдущее десятилетие. Он много публиковался в турецких и зарубежных научных журналах, а его книга “Что пошло не так в Афганистане: понимание борьбы с повстанцами в трайбализованной сельской мусульманской среде” (What Went Wrong in Afghanistan: Understanding Counterinsurgency in Tribalized, Rural, Muslim Environments) была опубликована в августе 2016 года