Кто такая Алла Константинова и почему о ней сегодня говорят далеко за пределами Карелии

Сегодня в Карелии только ленивый не читал статьи про то, что происходит в исправительной колонии № 9. Да что там в Карелии, во всех регионах России и за рубежом пристально следят за тем, какой поворот принимают события после публикации первого текста о пытках в ИК-9 от журналиста Аллы Константиновой.

Напомним, в конце сентября 2019 года на портале «Медиазона» Алла Константинова рассказала про пытки в исправительной колонии № 9 Петрозаводска. Следственный комитет и Федеральная служба исполнения наказаний пообещали провести проверку, а начальник колонии Иван Савельев попросил проверить статью на клевету. 12 октября появилось видео, на котором, предположительно, начальник колонии и его заместитель Иван Ковалев бьют заключенного. Началась доследственная проверка, она может длиться до 30 суток по указанию соответствующего должностного лица.

Такие истории возникают не каждый день. И не потому, что поводов нет, просто не каждый журналист готов рассказать о них. Я знаю Аллу не так давно, но с первого взгляда ясно — она человек решительный, с хорошим чувством юмора, в работу погружена 24 часа в сутки, в любой ситуации сохраняет спокойствие. В этой истории, пожалуй, другого человека быть и не могло. Алле 30 лет, из них уже больше десяти она работает журналистом. Еще в школе  достаточно неплохо умела выражать свои мысли, поэтому поступила на специализацию «журналистика» в ПетрГУ.

Опытные журналисты уверены: зачастую стоящие темы приходят сами. Просто в какой-то момент раздастся звонок или окажетесь в эпицентре событий, сами того не желая, и всё, назад пути уже не будет — только писать, говорить, показывать, делать всё, чтобы донести историю до людей, разобраться в ней и помочь. Именно так произошло с Аллой.

— В июне мне написала мама одного из героев моего первого материала про ИК-9: контакты ей дали знакомые. Рассказала, как сын украдкой говорил по телефону, что его бьют в колонии, а затем пропал и уже две недели не выходит на связь. Судя по всему, никакие надзорные органы помочь ему не в силе, поэтому родственники решили обратиться к журналистам. Когда я взялась за эту историю, ничего особенного не ждала ни от себя, ни от темы. Но после она стала стремительно развиваться, десятки человек начали рассказывать, что творится в 9-й колонии.

После выхода первого и второго текстов люди стали выходить на журналиста сами, звонить из разных уголков страны и даже зарубежья, в подробностях рассказывать, что с ними происходило в ИК-9 в разные годы.

— Некоторые из них даже готовы свидетельствовать в суде против начальника колонии Ивана Савельева и его зама. И очень рады тому, что на колонию наконец-то обратили внимание. Сейчас я практически каждый день общаюсь с бывшими осужденными, их родственниками.

Через два дня после выхода первой статьи руководство колонии пригласило журналистов на пресс-конференцию: администрация колонии хотела «опровергнуть» информацию «Медиазоны» о ненадлежащих условиях содержания осужденных и их избиениях. Алла рассказывает, что была удивлена некоторыми публикациями коллег-журналистов после визита в колонию:

— Проправительственные СМИ выпустили материалы чуть ли не с посылом, что на ИК-9 началась необоснованная атака. После подхватили тему про то, что начальник колонии собирается подать на меня в суд, вот это было во всех новостных заголовках — но, с одной стороны, это и хорошо. Огласка всей этой истории нужна. После публикации видео с избиением осужденного журналисты начали искать собственные источники информации, несколько карельских СМИ выпустили материалы, выражая свою точку зрения на проблему, это радует очень. На Karelia News, например, вышел текст, в котором  сотрудники колонии анонимно рассказали, что не только в отношении к заключенным проблемы в ИК-9, у сотрудников также сложные отношения с начальством, мягко говоря.

15 октября Алла на прогулке с собаками возле своего дома заметила двух главных героев своих материалов — начальника ИК-9 Ивана Савельева и его зама Ивана Ковалева.

Момент их «встречи» попал на камеры видеонаблюдения: на кадрах видно, как замначальника колонии Иван Ковалев показывает на Константинову пальцем.

— Когда прошла новость про слежку, в те два дня мне позвонили многие СМИ: интернет-издание «Медуза», телерадиокомпания Deutsche Welle и многие другие. Я понимала, что нужно давать свои комментарии, несмотря на дефицит рабочего времени, просто потому, чтобы эту ситуацию осветили.Что же касается официального ответа от УФСИН, то там заявили, что «сотрудники просто заехали купить воды». Но я знаю, что эти два человека живут на разных концах города со мной. А тут проехали на машине по улице, на которой я живу, потом меня «случайно» встретили, пальцем показали. Ну-ну.

Уже несколько недель новости про ИК-9 и все, что с ней связано, освещают федеральные СМИ, все вышло далеко за пределы нашей республики. На днях даже Алексей Навальный на своем YouTube-канале обсуждал эту тему. Но у многих возникает вопрос, почему за все это время власти Карелии не сделали ни одного заявления, не дали ни одного комментария по поводу происходящего в колонии.

— Я не понимаю, почему губернатор Карелии до сих пор не высказался на эту тему. Сити-менеджер Петрозаводска Ирина Мирошник тоже могла бы хоть как-то прокомментировать ситуацию. Федеральные СМИ трубят, а наши органы власти ушли в подполье. Не только мне, как автору текста, но и общественности важно знать их мнение на этот счет. Давайте прямо сейчас зайдем на страничку в соцсетях Артура Парфенчикова. Вот, смотрите, Артура Олеговича заботит медведь, который пугает дачников, и конкурс «Лидеры Карелии-2020», а ситуация с нарушением прав людей в одной из самых крупных карельских колоний, видимо, нет.

У многих возникают вопросы и к работе уполномоченной по правам человека Ларисе Бойченко. Именно она ездила с журналистами в пресс-тур в колонию, а после довольно неоднозначно комментировала всю эту историю:

— Во время встречи с журналистами она высказывалась в таком ключе, что сначала ведомственная проверка вынесет свой вердикт, а там уже посмотрим. При этом удовлетворилась ответом надзорной прокуратуры, которая отчиталась, что с заключенными поговорили, а те якобы сказали, что у них все в порядке, сейчас их не бьют.  Очевидно — да и осужденные об этом в один голос говорят — что надзорные органы не могут получить достоверную информацию от заключенных, потому что с ними общаются в присутствии людей, которые их и бьют. Это в лучшем случае, обычно «недовольных» попросту прячут от проверяющих: в санчасти, в ШИЗО, в тюремной больнице… Как мне сказал один из осужденных, им сотрудники колонии регулярно напоминают, мол, «проверка придет-уйдет, а нам с вами здесь жить», поэтому думайте о том, что говорите. А еще омбудсмен открыто заявила, что не узнает на видео с избиением заключенного Ивана Савельева и Ивана Ковалева, сказав, что обвинять их — «преждевременно». Странная позиция, на мой взгляд: разве она не должна сомневаться, требовать дополнительных проверок, личных свиданий с заявителями? Похоже, что она верит администрации колонии и прокурорам больше, чем осужденным. А защищать-то должна как раз последних.

Несмотря на непростую тему, на объемные тексты и склонность людей отгораживаться от неприятных новостей, тексты Аллы Константиновой и других журналистов читают очень активно, люди возмущены. Сейчас на эту историю обращено самое пристальное внимание общественности, и многих волнует не только ИК-9, но и безопасность автора текстов:

— Всё в порядке! Буду решать проблемы по мере их поступления. Если за мной следят, я даю понять, что замечаю их действия. И мое заявление о слежке — это не повод поднять информационную волну, а самозащита, самое базовое действие, которое может предпринять журналист в подобной ситуации. Важно сообщать обо всех странностях, случаях давления, максимально подключать коллег из других изданий. Мы живем в такое время, что журналисту не нужно трубить: «Ребята, я в опасности!» Все и так понимают, какая неблагодарная это профессия.

Есть еще один момент, на который хочется обратить внимание: некоторые комментаторы в соцсетях пишут, что заключенные сами заслужили такое обращение, ведь они не просто так попали за решетку. Но когда пишут об издевательствах в детских домах, мы ужасаемся. Когда пишут про антигуманное отношение к пожилым людям в домах престарелых, мы в шоке. Когда узнаем о том, что творится в психиатрических лечебницах, что происходит за закрытыми дверями всех учреждений, где подопечные находятся во власти начальства, мы протестуем против этого. Потому что насилие над человеком в любом виде, в любом месте – это неприемлемо.

— Как выяснилось, многие россияне думают, что раз человек попал за решетку, значит, он уже как бы и не имеет прав, его можно истязать — морально и физически. Но я считаю, что никто не имеет права применять насилие к совершившему преступление, независимо от тяжести этого самого преступления, иначе люди, которых государство сделало ответственными за исправление преступников, по сути те же самые преступники, но на свободе.