Вечно не согласный одинокий голос личности. К юбилею Сергея Доренко

Сергей Доренко Его слово могло восхищать, вдохновлять, удивлять, вызывать желание спорить, раздражать, отторгать, оскорблять, почти убивать… Но никого не оставляло равнодушным. Он сплачивал разных людей тем, что к нему прислушивались, – с разными чувствами. Привычно «согласное гудение насекомых» из телевизора и радиоприемника (pro или contra – не важно) по одну сторону, вечно не согласный голос Сергея Доренко – по другую. Два мира вещания о мире. Согласное гудение, вливаясь в которое, каждый экземпляр пыжился перегудеть другой, и одинокий голос личности. 18 октября ему должно было исполниться 60. Никто не сомневался. А он учил сомнению. Научил – чрезмерной, увы, ценой. Он не «озвучивал», а создавал время, наравне с теми, кто позвал его «озвучивать». Таким, какое получилось. И вот это равенство, если не превосходство, стало причиной его «отлучения». К тому же, у Доренко всегда была точка, за которой он становился неуправляемым. Для людей при власти и деньгах, в том числе. Где-то, возможно, и для самого себя. О чем, впрочем, он не сожалел. Совесть подсказывала: нет повода для сожалений. Особенно, если выше стоит свобода. Значит, все-таки для себя оставался управляемым. А иначе, нет «права голоса» адресовываться к миллионам со своими посылами, со своим несогласием. Аса сбивали не раз. А он снова взлетал. И там, где взлетал, снова начиналась жизнь. Чего не скажешь о местах, откуда сбивали. Игрок? Несомненно. Заигрывался? С упоением и не раз, очень часто в ущерб себе. Беспечный ездок по извилистым путям-дорожкам собственной жизни с серьезным отношением к людям, многим из которых помог, и к ремеслу, в которое умел влюбить. Великолепные лекции приглашенного лектора Сергея Леонидовича Доренко на факультете тележурналистики МГУ, к счастью, сохранились в Сети. Ко всему прочему, он был награжден еще и несомненным педагогическим даром. А чтобы влюбиться в ремесло, далеко не всегда требуется полюбить наставника. Порой одно даже мешает другому. Но если из сопротивления учителю, его позиции, его самоподаче выросла любовь к делу, которому он учил, - это вершина педагогического мастерства. Впрочем, что таить – в Доренко питомцы чаще влюблялись. Потому что он всегда был на вершине. И любимый, и ненавидимый. Но никогда не безразличный. В.К.