Нобелевские нормы

Чем крупнее премия, тем боль­ше споров она вызывает. Не­удивительно, что самые жаркие дискуссии разгораются вокруг Нобелевской премии по лите­ратуре – главной писательской награды мира. Поскольку в про­шлом году она не вручалась, в 2019-м Нобелевский комитет назвал сразу два имени: Оль­га Токарчук (Польша) и Петер Хандке (Австрия).

Прокомментировать выбор комитета мы попросили из­вестных писателей и литерату­роведов.

Наталья Иванова,
литературный критик, заместитель главного редактора журнала «Знамя»:

– Как только становится извест­ным имя нового нобелевского лау­реата по литературе, а в этом сезоне урожай двойной, так у нас в Отече­стве разворачиваются споры, порой ожесточённые, или звучит неприя­тие. Неприязненно были встречены в СССР, потом в России все русские (я считаю русскими писателями всех пишущих на русском языке) лауреа­ты советского и постсоветского вре­мени (кроме Шолохова, над приня­тием которого в нобелевский круг хорошо поработали наши люди) – от эмигранта (!) Бунина до Светла­ны Алексиевич. Сейчас – совсем «чужой» вроде бы нам выбор, рус­ской литературы не касающийся, – но споры идут. У меня в «Фейсбуке» развернулась целая дискуссия.

Хочется прежде всего повторить сказанные по поводу советских госпремий слова Ахматовой – их премия, кому хотят, тому и дают, – о них недавно напомнила Анна Наринская. Выбор нобелевского комитета в обновлённом составе – это их выбор. Но о чём-то он свиде­тельствует?

Лауреатов, и Ольгу Токарчук, и Петера Хандке, я читала, но не так много. По уже прочитанно­му – не сомневаюсь в достой­ном (но не исключительном, на мой взгляд) уровне прозы, более беллетристичной у Токар­чук, интеллектуальной и бессю­жетной у Хандке. Буду читать дальше. Радуюсь за польскую литературу – помню безусловное нобелевское решение о Виславе Шимборской. Прирастает медаля­ми и прекрасная австрийская.

Но возникает крайне неудобный вопрос.

Болезненный – в связи с собы­тиями, исторически недавно сотря­савшими бывшую Югославию, – вопрос о Хандке, отрицающем геноцид и военные преступления в Сребренице (мол, сами боснийцы себя и убили), открыто поддержав­шем осуждённых мировым трибу­налом в Гааге военных преступ­ников, прибывшем на похороны Милошевича и выступившем там с речью. Что сказать? Хандке – сво­бодный писатель в свободной стра­не, – его свободный выбор. На мой взгляд, отвратительный. Вопрос у меня не к Хандке, а к нобелевке. Что, в мире выдающиеся писате­ли закончились? Хандке – это наш последний шанс удержать мировой литературный уровень? Для этого вы специально выбираете писателя с идеологически активной «обще­ственной позицией»?

Нобелевский выбор – это мощ­ный прожектор, колоссальный луч света, направленный на автора, который тем самым – временно, конечно, но – возносится на пьеде­стал общественного мирового вни­мания. И если это выбор писате­ля, который сам поставил себя вне этических норм, – то это ещё одно свидетельство того, что нынче «всё позволено». Это вам не игрушеч­ный «харассмент». Так и не только оправдывающего дававших рас­поряжения о массовых убийствах, но и бравирующих своим участием в операциях и убийствах писателей, а мы знаем таких, можно смело при­числять к награждаемым за словес­ность, игнорируя их шокирующие заявления. А что? Ведь обладают богатым лексическим запасом! Мало ли у кого какие личные убе­ждения! Ну и пусть отрицает гено­цид или холокост. Не за поведение награждаем.

Тут уж никак не скажешь – это ваши проблемы. Нет, проблемы и наши – общие. Да и, подтвержда­ется, литература у нас одна, а мир – тесен.

Роман Сенчин, писатель:

– После объявления резуль­татов я был уверен, что ни того ни другого автора никогда не читал и ничего о них не знаю, но писатель Дмитрий Данилов напомнил, что Хандке – автор романа «Страх вратаря перед одиннадцатиметровым». Эту книгу я когда-то читал, дав­но, но она мне запомнилась. Думаю, в будущем узнать творчество Петера Хандке получше… Что касается Ольги Токарчук, то рад хотя бы тому, что она получила Нобеля не в старости. Последние десяти­летия эта премия стала неким прижизненным обелиском – её дают тем, от кого уже, по сути, нечего ждать.

Слышал, что среди претен­дентов была Людмила Улицкая. После смерти Валентина Распу­тина и Андрея Битова она дей­ствительно один из потенци­альных кандидатов на эту пре­мию. Но есть, например, тихий труженик Борис Екимов, на протяжении сорока лет создаю­щий из рассказов и повестей художественную летопись Задонья. К сожалению, о нём наверняка шведские академи­ки и не слыхивали.

 

Александр Ливергант,
главный редактор журнала «Иностранная литература»:

– Ольга Токарчук – наш, можно сказать, постоянный автор, из лучших сегодня­шних польских прозаиков, она из тех писателей, которые лучше всего себя чувствуют на стыке прозы художественной и документальной. Нобелев­ская премия, на мой взгляд, вполне заслуженна.

Петер Хандке – из тех авто­ритетных европейских авто­ров, которых принято называть «живой классик» и который давно уже «стучится в дверь Нобеля». «ИЛ» его много пуб­ликовала, его афористика будет напечатана и в первом, специ­альном, австрийском номере «ИЛ» за 2020 год. Вот некоторые его изречения, размещённые в нашем журнале из «Нагово­рённого из ночи за год»:

 

Что мне родина – вполне хватит и солнца!

Просто вернуться домой австрийцу недостаточно.

Никому от меня ничего не нужно. С культурой что-то не так!

Этой боли я не упущу.

Текст чувствует себя неважно.

Найти – всегда дольше, чем искать.

 

Петер Хандке – не мой писа­тель, он заумен и, как говорит­ся, слова в простоте не скажет. Скажу, как в известном стихе- песне: «Ему чего-нибудь попро­ще бы...»