Режиссёр Татьяна Морозова: Пусть каждый вспомнит, что для него значит любовь

В сюжете этого камерного спектакля молодая влюблённая пара готовится к свадьбе. Времени на пышное торжество нет – нужен всего один свидетель, но он не приехал. Почему бы не предложить эту роль случайному знакомому – официанту в маленьком сельском кафе? Правда, спонтанный свидетель оказывается совсем не тем, каким кажется на первый взгляд. Поставила спектакль режиссёр Татьяна Морозова, и для неё это – дебют на белгородской сцене. Хотя её отец, народный артист России, главный режиссёр Центрального академического театра Российской армии Борис Морозов хорошо известен местным поклонникам театра: за его спиной восемь спектаклей в Белгородской драме. Молодой режиссёр рассказала «БелПрессе» о спектакле и работе с щепкинцами. — Сложно ли начинать свой режиссёрский путь, будучи дочерью самого Бориса Морозова? — Это очень странные чувства… Когда я в 1999 году поступила к нему на актёрский факультет в ГИТИС, четыре года училась, потом пришла в театр, который он возглавляет, – это был непростой путь. Тем более существует настоящая режиссёрская династия Морозовых: это и мой папа, и мой дядя (Анатолий Морозов, в 1998–2002 главный режиссёр БГАДТ – прим. авт.), и мой брат (Сергей Морозов, главный режиссёр петербургского Театра на Литейном – прим. авт.). А здесь, получается, и я стала режиссёром. Но я не хочу как‑то громко позиционировать себя, не пытаюсь соответствовать высокой планке отца, дяди, брата. Я просто делаю то, что мне нравится. То, что мне интересно, отчего душа поёт! А что будет дальше – кто знает. Я в самом начале пути. — В какой момент вы поняли, что режиссура вас интересует больше, чем актёрская профессия? — Пожалуй, когда я начала преподавать в ГИТИСе. Нужно было ставить со студентами спектакль, но на тот момент я абсолютно не понимала, как это делать. Как актриса, я понимала, как играть эту роль, как её разбирать. Но как спектакль делать – всё было интуитивно скорее. И я училась. А у кого учиться, как не у такого режиссёра, как отец? Он из тех, кто способен дать самое главное, азы профессии. Можно потом уходить в любую форму и любые эксперименты, но режиссёрская азбука, основа, база необходимы, и для меня всё это – Борис Морозов. — «Его донжуанский список» в белгородском театре – это ведь не первый ваш спектакль на профессиональной сцене? — Третий, если не считать студенческие спектакли. Начнём с того, что я очень люблю Белгород и этот театр. С ним у меня связано много прекрасных впечатлений. Это очень значимо для меня – работать здесь. Важно было оправдать доверие Виктора Ивановича Слободчука, руководителя театра. И оправдать фамилию отца, разумеется. Дала себе установку: не имею права сделать плохо.     — Как выбирали артистов? — Дмитрия Евграфова (исполняет роль свидетеля – прим. авт.) я раньше видела на сцене. Мы оба – гитисовцы и учились у одних педагогов: он закончил институт, а я через некоторое время поступила. Но с ним мы не были знакомы близко. Остальных актёров я видела только на фотографиях. — Почему именно эта пьеса Валентина Красногорова? — Я давно её прочитала, тогда ещё не планировался совместный проект с БГАДТ. Заинтересовалась сюжетом, хорошим материалом для актёров и – особенно – вопросами, которые пьеса поднимает. Подумала тогда: «Хорошо было бы поставить». И вот это произошло. — Репетиции позади. Как они складывались? — У меня ещё более тёплые светлые чувства появились к белгородскому коллективу. С их стороны не было никакой предубеждённости ко мне, начинающему режиссёру. У меня здесь образовалась настоящая небольшая семья – команда, которая работала над спектаклем. Я её так и называю: семья «Его донжуанский список». Это не только артисты. И художник Марина Шепорнёва, и заведующий музыкальной частью Руслан Родионов, и помощник режиссёра Екатерина Колченко, и все-все! Как в каждой семье, у нас бывали и споры, и непонимания и, напротив, признания в любви. Но всё это замешано на тепле, приятии и творчестве. Это дорогого стоит.   — А что вы можете сказать про работу с артистами, которые заняты в вашем дебютном белгородском спектакле? — Я совершенно влюбилась в них. Дмитрий Евграфов – талантливейший человек. Он – в центре спектакля, и важно, что эту роль играет опытный, профессиональный, с большим обаянием артист. Мне дороги и обе Наташи: Оксана Катанская и Айгуль Халиуллина – обе красавицы, одарённые, с богатым внутренним миром, но совершенно разные, и в этом их прелесть. И дороги оба Олега: Илья Кузьмин и Александр Сторожев. Для Ильи, выпускника-саратовца, наш спектакль стал первой профессиональной работой. Александр второй год служит в театре, он очень способный, харизматичный. Айгуль, как и Илья, дебютирует на белгородской сцене, хотя она уже опытная театральная актриса. Знаете, что очень важно было в работе с молодыми артистами? Несмотря на то что им близок современный театральный язык, несмотря на их юность и даже некоторую хулиганистость, в них заложена потребность в подробном разборе пьесы, в классическом подходе к репетициям. Это очень ценно, на мой взгляд.   — Татьяна, какую историю должны прочесть зрители 18 октября на малой сцене, какие чувства вы бы хотели пробудить? — Светлые. Чтобы каждый посмотрел с нежностью на свою вторую половину. Чтобы отвлёкся от тех вещей, которые нас сопровождают ежедневно: где заработать денег, как построить карьеру… Чтобы вспомнил, что такое влюблённость, трепет. Особенно важно лично для меня, чтобы пришла молодёжь – те, кто отвык дарить цветы девушкам, ведь намного легче прислать смайлик. При этом я не хочу выступать учителем нравственности и морали. Поэтому и финал у меня открытый. Не чистый хеппи-энд: и вот у них любовь. Не всё так однозначно в жизни. Пусть каждый ответит себе, не пропустил ли он самые прекрасные моменты своей жизни, не предал ли в жизненной суете сам себя и что для него сегодня значит любовь. Беседовала Наталья Зотова