Время строить: как восстанавливают «храм-богатырь» в Тверской области
Не меньше восьми лет
Разговор между архитектором-реставратором и руководителем восстановительных работ длится уже около получаса.
- В общем, вам повезло, - объясняет архитектор. - Судя по тому, что я видел, в храме нет структурных нарушений, когда трещина идет сверху донизу, а это главное. Значит, фундамент не просел - да оно и понятно: по архитектуре видно, что это 1870 год, а тогда уже старались строение конструктивно поддерживать.
В квартире реставратора каждая деталь интерьера указывает на своего хозяина. Деревянное кресло в псевдорусском стиле с топорами вместо подлокотников, точеная из камня люстра ар-деко, медная посуда в кухне и коллекция дореволюционных банок, бронзовый бюст Александра II на старинном шкафу. "Времен Достоевского", - объясняет хозяин, похлопав рукой по дверце. На стене, среди других картин, портрет молодого человека, по-рембрандтовски смотрящего из темноты. "Это я в 17 лет, - говорит архитектор, подойдя сзади. - Это картина моего отца, Сергея Андреевича Тутунова. И эта тоже, - он показывает на соседнюю. - Ее оригинал висит в Третьяковской галерее".
Архитектор Андрей Тутунов - реставратор с сорокалетним стажем, участвовавший в восстановлении храмов во французских Реймсе и Бюсси-ан-От, консультировавший восстановление усадьбы Александра Блока "Шахматово", ресторана "Прага", Московского Кремля и храма мученицы Татианы при МГУ, консультант Экспертного совета по церковному искусству, архитектуре и реставрации Русской Православной Церкви. Несколько дней назад он приехал из Франции. Давая советы по реставрации храма в селе Высоком, он резко чертит план здания на бумаге.
- Вам придется делать вычинку кладки. Это адская работа, я вам скажу. Вот идет кирпичная кладка, один из кирпичей разбит, а дальше снова кладка. Если этот кирпич вывалился из стены больше, чем на пять сантиметров, он выбивается и вставляется новый - иначе никак. Там, где своды позеленели от влаги, придется вручную вычищать все швы и пропитывать их раствором цемента и извести. Можно себе представить, что за дело - сидеть и каким-то ножом все это выскабливать. Вообще, по моему опыту - а я в реставрации с семьдесят третьего года - на все про все у вас уйдет около десяти лет.
- Пять, - возражает руководитель работ.
- Минимум восемь, поверьте.
- Меньше, если нанять больше людей. У нас сейчас работают энтузиасты: один мой друг приехал и живет там, еще мой сосед и каменщик из Курска тоже постоянно на месте, всего в выходные приезжает человек пятнадцать. А вот если бы нанять бригаду человек из десяти, работа бы пошла.
- Десять человек - бешеные деньги.
- Будут средства, будут люди, будут материалы - будет и работа в срок.
Мечты сбываются
Кесовогорского района Тверской области началось весной этого года. Каменная двухэтажная шестипрестольная церковь, построенная в 1868-1873 годах на средства крестьянина Козлова и пожертвования прихожан, сейчас находится в полуразрушенном состоянии, хотя фундамент и несущие конструкции не повредились. Над центральным приделом даже сохранился один из куполов храма с крестом.
- Все всегда упирается в деньги, - уже позже, в машине, по пути к Высокому, объясняет Александр Невоструев, руководитель работ по восстановлению храма. - Бензин нужен все время, на одну солярку уходит тысяч по сорок. Нужны баннеры, чтобы закрыть кровлю - тысяч сто, кирпич, доски. Купола, мне сказали, примерно 3,5 миллиона. Нужны рабочие. Все теперь зависит от денег.
- А местные не помогают?
- Приходят люди, но их мало. Некоторые приходят просто посмотреть. Некоторые осуждают: чем мы тут занимаемся, какие пожертвования - самим есть нечего. Столько всего о себе уже услышал, какой я человек. Нападок много. Да и обманывают много - фирмы, с которыми работал. Я и журналистам не доверяю, врут.
- Но не все же!
- Яблоко будешь? - усмехнулся Александр. - Свое, из деревни.
Село Высокое находится примерно в пяти часах езды от Москвы на автомобиле. В селе и в окрестных деревнях несколько сотен жителей, более 400 человек. Ближайший действующий храм находится за 15 км от Высокого - слишком далеко, чтобы посещать храм постоянно. При этом в реставрации участвуют в основном жители соседних деревень, и на вторую за столетие службу в храме пришли тоже, по большей части, они - всего около сорока человек прихода.- Почему тогда вы занимаетесь восстановлением? - спрашиваю, принимая маленькое бугристое яблоко.
- У меня мечта была. Когда-то я купил дачу, где на месте дома раньше стояла часовня. Хотел восстановить, не получилось. А потом купил этот дом, в Высоком. Пошел в администрацию, сказал: хочу отреставрировать храм. Мне ответили: "Давай, скоро епископ Бежецкий Филарет приедет, даст благословение, и начинай". Благословение я получил, и как-то так все сложилось, взялись за восстановление. А потом приехал Володя.
Владимир Зверев, выпускник физфака МГУ, много лет изучает свою генеалогию и на сегодняшний день смог найти документальные упоминания о предках до начала XVIII века. Один из них, прапрадед Владимира Сергей Зверев, как выяснилось, был священником в храме Спаса Нерукотворного села Высокого, и все предки по его линии служили Церкви в этом или соседних селах. Храмы, с которыми связаны эти люди, находятся в разном состоянии, но когда Владимир узнал, что уже идет восстановление одного из них, решил помочь:
- Мой прапрадед отец Сергий Зверев был человеком, доступным для прихожан Спасского храма в любое время дня и ночи, исцелял душу и телесные недуги. Говорят, порой он оставался для страждущих последней надеждой на выздоровление. Он жертвовал силами и здоровьем, так что память о нем передается из поколения в поколение. Моя цель - сохранить память о предках и попробовать подарить людям настоящий действующий храм: в округе живет несколько сотен человек, и он им очень нужен. 24 августа состоялась вторая за последние сто лет служба - богослужения в нашем храме совершает священник Иоанн Цюркало, клирик Никольской церкви соседнего поселка Кесова Гора.
Сейчас Владимир оказывает в основном информационную поддержку - регулярно публикует в Facebook и Instagram письменные и фотоотчеты о реставрации, ведет сайт храма, ищет журналистов, готовых об этом писать. А еще - руководит сбором средств. В августе при помощи фонда "Начинание", поддерживающего многочисленные гуманитарные инициативы, с большим трудом удалось собрать 200 тысяч. До дождей храмоздатели надеются успеть закрыть своды над трапезной и двигаться дальше к колокольне и алтарной части - на это уходят сейчас все деньги. Осенью, с октября по декабрь, Владимир рассчитывает открыть второй сбор и очень надеется на помощь: работа идет, но все упирается в деньги.
К храму подъехали уже в седьмом часу вечера, когда солнце еще не село, но свет уже становился тихим.
Как-то сам собой исчез вопрос, почему его имя - не просто храм, а "храм-богатырь". Полуразрушенный, без куполов, с выбитой и позеленевшей местами кладкой, он всё равно величествен.
Крыша - свод над трапезной - почти полностью укрыта временной кровлей, лежали строительные инструменты. "Здесь вот посюда, - Александр поднял руку примерно на уровень пояса, - все было в мусоре, мы его вывезли. А говорят, мы не работаем". Выше, на колокольне, росли деревья - до них пока не добрались. На маленьких главках по обе стороны стояло два покосившихся, но все еще сияющих под вечерним солнцем креста. Видно было далеко - своды поднимались выше деревьев вокруг, как будто кто-то высокий и сильный поднял на руки. Тихо и молчаливо.
Спустившись вниз, еще какое-то время смотрели со стороны. На одной из стен виднелась сохранившаяся фреска с изображением князя Михаила Тверского.
- Поехали, - сказал Александр.
Много знаков, много совпадений
В доме строителя горел камин. В красном углу были видны лики Богоматери.
- Некоторые из них я сам восстанавливаю. У меня есть несколько киотов, которые нужно отреставрировать. А вот это, - он взял в руки еще не завершенную икону Знамения, выструганную на простой белой доске, - это я сам вырезаю. Никогда раньше не резал по дереву.
Мы сидели за длинным столом, во главе которого стояло массивное деревянное хозяйское кресло, похожее на выточенный из дерева трон.
- А вы, восстанавливая храм, чувствуете помощь Бога?
- Да, - твердо ответил Александр. - Погоду дает, мы кровлю успели закрыть. Денег, кажется, нет - и все-таки откуда-то берутся, и работа идет. Много знаков, много совпадений. Этот храм уже пытались восстанавливать до меня - не смогли. И дом этот никто до меня купить не мог, а мне удалось. Много совпадений.
Жар от камина доходил до середины комнаты, тихо шуршало пламя. Объединяющая вещь - религия. Сколько людей, от архитектора из Франции до каменщика из Курска, занимаются одним делом - восстанавливают храм. За так, за ради Бога. "Он говорит: иди и восстанавливай". Значит, все-таки не все упирается в деньги.
До автобуса на Москву оставался еще час.
При участии Дарьи Ганиевой
Фотографии из архива Владимира Зверева