Любовь — это действие. Рассказывают волонтеры детского дома для инвалидов

Сначала волонтеры просто приходят в детский дом поиграть с детьми. Или погулять с ними пару часов. Полепить из пластилина, порисовать, посмеяться и идти дальше по делам. Но неожиданно замечают, что дети начинают как-то меняться.

Волонтеры

Особенно это заметно, если у детей изначально есть нарушения развития. Еще неделю назад они тебе не улыбались, не смотрели в глаза и на предложения поиграть особо не реагировали. И вдруг приходишь, а ребенок тебя узнает и смеется от радости! Он повторяет за тобой слова и тянет за руку гулять. И становится понятно: ребенок развивается, и ты, волонтер, к этому причастен…

- В основном мы навещаем маленьких детей, - говорит Марианна, - и от того, насколько много мы можем им дать, зависит их дальнейшая судьба. У детей есть несколько вариантов - например, усыновление. А когда приходят приемные родители, они, безусловно, обращают внимание на то, насколько ребенок социально адаптирован. Либо он забивается в угол и сидит, либо он привык к людям и доверяет им. Мы же говорим не просто о сиротах, а о сиротах с отклонениями. Обычные дети ко всем бегут, а здесь другая история - они очень закрыты.

А второй вариант развития событий больше актуален для больших мальчиков, с которыми мы сейчас начали гулять, - это попадание в психоневрологический интернат (ПНИ). Там выросшие дети будут предоставлены сами себе, и базовые навыки социального общения им очень пригодятся. Ребята должны не бояться находить контакт и понимать, что за новым контактом могут идти новые интересные взаимоотношения. Что, собственно, это и есть жизнь...

Мария Пешкова, PR-менеджер

Меняются ли дети от наших прогулок… Как-то я взяла на прогулку маленькую Маришу. Вот с ней я поняла, что действительно дети меняются, если заниматься с ними индивидуально. Она сначала вообще не воспринимала меня, а чуть позже начала даже вслух проговаривать "один-два-три", когда мы делали на больших счетах какое-то упражнение.

Но обычно мы гуляем с Колей. Он сначала тоже вел себя отстраненно, причем со всеми. А потом однажды на прогулке сам меня выбрал. Он увидел меня, взял за руку и сам куда-то повел.

Фото: Stolicaonego.ru

Есть беседка, в которую нам заходить нельзя. Он однажды подошел к ней и повис на двери. И я сказала: "Коля, либо ты сейчас слезаешь, либо больше меня к тебе не пустят". Он понял и слез. Причем слез сам, а я понимаю, каких сложностей ребенку с проблемами опорно-двигательного аппарата это стоило. Любовь - это же действие. Для него это было большое действие - он выбрал меня, а не заманчивую беседку, в которую обычно нельзя.

Иногда у меня бывает период, когда на работе очень много напряженных моментов, и я думаю, что все плохо… А потом смотрю фотографии с наших посещений и понимаю, что все у меня хорошо, и я это "хорошо" могу даже с кем-то разделять. И это, конечно, греет: у большинства такого нет.

Анна Соловьева, архитектор

Я помню, как много лет назад ехала в другой детский дом. И самое сильное впечатление у меня было связано с тем, как сильно я ошиблась в своих ожиданиях. Я думала, что иду к несчастным и обездоленным детям и дам им что-то хорошее, человеческое, теплое, настоящее и искреннее. Но в итоге получилось наоборот.

Оказалось, что у этих детей очень непосредственные, искренние реакции, и все чувства они выражают в полной мере. Если радуются, то могут кричать от радости, если злятся, то могут даже драться. И это было сильным впечатлением для меня: я увидела, насколько сама ограничена. Я почувствовала, что это они научили меня искреннему, настоящему, человеческому, а вовсе не я им что-то дала.

Анна Соловьева

Та поездка с ног на голову перевернула мое представление о детдомах для детей с инвалидностью, и сейчас каждое посещение его дает мне много душевной отдачи.

В том ДДИ, который я посещаю сейчас, дети не разговаривают, и я поначалу очень опасалась, что не смогу их понять. Но, оказалось, что если быть внимательным и следовать за ребенком, то это похоже на то, как я общалась с моими собственными детьми, когда они были маленькие. И при внимательном подходе и желании почувствовать неговорящего ребенка и услышать его - реально! Я помню, как со своими детьми понимала, что вот сейчас он захочет в туалет или ему нужно что-то дать, что-то взять. Сейчас я чаще всего гуляю с мальчиком-подростком (16 лет), и у меня ощущение, что Женя все прекрасно понимает, просто не может выражать словами. Мне легко его понимать, и кажется, это доставляет радость всем.

Сначала были попытки найти точки соприкосновения: что мы можем вместе, во что нам играть, чем заниматься? Через какое-то время это стало привычным: мы встречаемся и идем играть в то, что вошло в традицию. А в последние посещения я вижу, что эти игры уже себя исчерпали, они не доставляют такой радости, такого интереса, как раньше, и нужно искать новые формы взаимодействия. Это хорошая возможность роста и для меня, и для самого Жени.

Анна Копетей

Татьяна Башмакова, менеджер корпоративных продаж

Я хотела написать о волонтерстве, а напишу о дружбе. О такой дружбе, как в детстве, когда спешишь к приятелю, волнуешься - отпустят погулять или нет, не заболел ли. Стучишь в дверь. "Здравствуйте, теть Лен, а Саша выйдет?". А потом уже все равно, чем заниматься, с другом все интересно: и ледышку по очереди пинать по заснеженным дорожкам, и мячик подбрасывать, и наклейки клеить, и шишки собирать.

Я хотела написать о волонтерстве, а напишу о смехе. Как после месяца сосредоточенно-молчащего общения вдруг слышишь заливистый смех неговорящего малыша и понимаешь, что контакт есть!

Татьяна Башмакова

Написала бы о волонтерстве, а напишу о детских глазах, выглядывающих своего друга: "А ко мне пришли? А меня возьмут?" и радостно загорающихся при виде "своего" волонтера: "Пришли! Возьмут!".

Я написала бы о волонтерстве, а пишу о том, что когда разделяешь с другом горе, оно уменьшается, а деля радость - она становится в два раза больше. И среди городской суеты очень важно хотя бы раз в неделю, хотя бы на час становиться тем, кто приходит к смеющимся малышам дружить и умножать такую небольшую интернатскую радость.