Фильм "Бык" Бориса Акопова о "лихих 90-х" выходит в прокат. Интервью с режиссером

22 августа в прокат выходит фильм "Бык" — лихая драма о 90-х, покорившая "Кинотавр" в этом году. Режиссер — дебютант Борис Акопов, который до кино вообще-то занимался балетом. Сейчас его фильм называют одним из главных открытий года, а самому Акопову прочат большое будущее. SPLETNIK.RU встретился с режиссером и поговорил о кино, балете и женщинах.

Борису Акопову 34 года. И десять лет назад кино в его жизни еще не было: вместо этого была карьера артиста балета, начавшаяся после хореографического училища. Этот факт в биографии режиссера почему-то до сих пор удивляет многих. А нас удивляет то, какой честной, напористой и по-хорошему маскулинной получилась его дебютная картина. И неизбитой — и это при том, что в массовой культуре та эпоха уже давно — набор штампов в духе клипа Монеточки, где "в 90-е убивали людей и все бегали абсолютно голыми".

Историю простого парня по прозвищу Бык, который ради близких вынужден выживать в криминальном мире, одинаково тепло приняли и критики, и зрители. Сейчас фильм выигрывает призы один за одним, а сам Борис Акопов уже работает над следующим фильмом. Мы встретились и поговорили с режиссером — о 90-х, кино и жизни.

"Бык" — это посвящение 90-м?

Нет, это не дань памяти. Вообще любая режиссура — это рефлексия на какую-то тему, и "Бык" — это моя рефлексия на тему моего детства. Попытка разобраться, кто я такой, что за люди жили в то время и что это за время было для наших родителей. Мне было интересно в этом разобраться и понять, в кого я вырос.

Тема 90-х в нашем кино в принципе довольно хорошо отрефлексирована. "Брат", "Брат 2", "Кавказский пленник" тот же, "Бригада"... Все это как-то повлияло на твой фильм?

Вообще нет. Наоборот, я всегда думал, что так, как я бы хотел снять, про 90-е еще никто и не снял. Я всегда говорю, что пытаюсь быть честным и снимаю для зрителя — то, что мне самому было бы интересно посмотреть. С надеждой, что есть такие же, как я, которые захотят посмотреть такое кино. Поэтому если бы был фильм про 90-е, который бы меня как-то вдохновлял, то это меня в какой-то степени остановило бы и смутило.

Если говорить о перечисленных фильмах... Я очень люблю творчество Балабанова, но "Брат" мне почему-то всегда не нравился. Я никогда не понимал возведение этого фильма в культ. Прекрасный фильм, Балабанов замечательный режиссер, тут и споров нет, но... мне у него нравятся другие картины. Я больше всего у него люблю "Про уродов и людей". Это искусство.

Вообще я хорошие фильмы для себя делю на несколько градаций: вот есть просто хорошие, а есть те, которые больше, чем кино, те, которые заводят на другую территорию. И это, конечно, на порядок круче.

На каких фильмах ты рос? Что тебе нравилось?

Все подряд было. Я смотрел все кассеты, которые на развалах покупались. Большое впечатление на меня произвел фильм "Криминальное чтиво", потому что я смотрел его в каком-то совсем нежном возрасте, на 10 лет раньше, чем сейчас ставят рейтинг 18+. Мне было, может, лет 10 всего. И, конечно, это была шоковая терапия. Я обалдел, что так можно делать и кто-то так делает. "Крестный отец" тоже на меня большое впечатление произвел. Еще мне нравились фантастические фильмы всякие — "Крикуны", "Ловушка на Луне", вот такое... "Терминатор 2" я вообще пересматривал как маньяк.

Как родилась история о Быке?

Когда я окончил ВГИК, я оказался в некой прострации. Получил диплом, поставили пятерку — а нам всем поставили пятерку, — и что дальше? Режиссер ты теперь или что? Ну и я поехал тогда к маме, которая до сих пор живет в Балашихе. А я там годами не был до этого — то театр, то институт, — и крайне редко навещал маму. И вот в начале лета мы защитили дипломы, и я поехал к маме, чтобы переключиться как-то и отдохнуть. И вдруг начал писать эту историю.

Конечно, сыграло свою роль и погружение в знакомые места. Очень странное ощущение, когда спустя много лет приезжаешь в город, в котором давно не был.

Что было первым — сюжет или герой?

Герой. Все пошло от него. Я понимал, что мне важно найти какой-то энергетический комок этого человека. Что сначала нужно создать характер, образ, придумать его проблемы и окружение. Это все пошло от Быка.

Постер фильма "Бык"

Что в нем самое главное для тебя?

Его сила и внутренняя борьба, война с самим собой. Он сильный духом, но слабый телом. И его внутренняя сила компенсирует внешнюю слабость. Вот это внутреннее противоречие мне было очень важно.

Вообще, когда мы начинали работать над картиной и обсуждали это с Юрой Борисовым, то говорили, что Бык — трагический герой и понимает, что не жилец на этом свете.

В одном интервью ты говорил, что про 90-е тебе интересно снимать, а про современность не очень, потому что тогда были герои, а сейчас нет. Тогда кто для тебя герой?

Герой вырастает из времени, которое чем-то примечательно: времени, где есть драма, романтика в хорошем смысле этого слова, где жизнь и смерть постоянно сталкиваются, где всегда нужно делать какой-то морально-этический выбор. Только так рождаются герои — в выборе между чем-то и чем-то. Сейчас никакого критического выбора перед молодым человеком не стоит: время относительно спокойное, городское.

Кадр из фильма "Бык"

То есть героями можно быть только в пограничных ситуациях?

Да, абсолютно так. Героя определяет его выбор. Когда ему нужно принять некое экзистенциальное решение, только тогда формируется драматическая ситуация, в которой мы видим личность, поступок, характер.

Получается, тебя интересует конфликт "человек и время", а не "человек и человек". Но ведь выбор человеку приходится делать всегда. Вот есть, например, "Аритмия". Там своя драма, свои моральные выборы, которые приходится делать людям, свои герои...

Забавный пример. Давайте разберем этого героя. Маленький человек с определенными проблемами — с алкоголем, невозможностью создать семью... Для меня это антигерой. Я очень люблю Бориса Хлебникова, и мне очень нравится эта картина, но это не мое. Это его подход к героизму маленького, вообще-то достаточно ничтожного человека. Мне нравятся другие герои — обладающие внутренней силой.

То есть локальные истории, грубо говоря, тебя не интересны?

Пока так. Да, я люблю разное кино, есть великолепные камерные картины, но я не чувствую себя в них как автор. На данном этапе меня прельщают более широкие мазки и масштабные вещи, где есть текучесть времени. Сейчас я в поисках современного героя. Допустим, я разобрался, откуда идет этот мир. Теперь хочу попробовать понять, куда он идет.

Какими ты помнишь то время и себя? Расскажи о детстве. Для многих семей в нашей стране это было непростое время...

Да, я помню, что многим семьям сложно было. Например, у моего друга, который жил этажом ниже, отца то ли убили, то ли посадили — семьи разбивались.

Но ребенком ты все равно воспринимаешь все это по-другому, не замечаешь ужасов. Мне не с чем было сравнивать, ведь другого-то я не видел. Тогда я только формировался как личность и еще не понимал, что может быть иначе. Для меня все было в порядке вещей: целая на тот момент семья, папа-мама-сестра, друзья, школа, обычные детские развлечения — лазать по подвалам, заброшкам, жечь костры, бегать по гаражам. Я был счастливым ребенком.

То есть ты рос во дворе?

Да, конечно. Я не был домоседом, не сидел дома и читал книжки. У нас была какая-то маргинальная тусовка, мы там все были шпаной. Но в 90-е годы 90 процентов детей в городе Балашихе росли именно так, потому что социализация шла именно через двор. И все это было в порядке вещей. Конечно, мы хулиганили, но так, по мелочи — яблоки рвали, через забор чужой лазали, дрались, в ножички играли. Для меня в таком детстве нет ничего необычного, это классное детство. Родители давали мне свободу, понимали, что она нужна для формирования личности.

Если бы ты был в то время чуть старше, то мог бы пойти по такому криминальному пути, как герои твоего фильма?

Абсолютно точно. И моя мама однажды поняла, что так и будет, что одними яблоками дело не ограничится, а станет только хуже. Так потом и случилось с моими друзьями: наркотики, тюрьма... Поэтому мама меня выдернула из этого мира и отправила учиться в Москву в хореографическое училище. Иначе я бы оказался совсем в другом месте.

Что тебе дал балет? Дисциплину?

Нет, ну какая там дисциплина. Балет дал мне выносливость. Потому что съемки — это физически очень сложная штука. Холод, ветер, пьешь водку, чтобы не умереть, снимаешь по 16—20 часов. Мужики помирают на этих съемках. Не знаю, какими должны быть женщины, чтобы таким заниматься. Женщины все-таки должны оставаться женщинами.

Конечно, у кого-то съемки по-другому организованы: режиссера привозят на площадку, вот его кресло, плед, заварной кофе, вот плейбек... У меня такого не бывает. У меня как в том меме: "Папа, а сложно снимать кино? — Нет, сынок, это как ездить на велосипеде. Только велосипед в огне, ты в огне, все вокруг в огне, и ты в аду".

Балет остался в твоей жизни? Ходишь посмотреть на других?

На самом деле почти никогда. Последний раз я водил своего друга-хорвата в Большой театр на балет "Иван Грозный", в котором когда-то участвовал. А так... Моя профессия артиста балета вообще отбила любовь к формату драматического театра. Я сажусь в зрительный зал и вижу, что на сцене ряженые люди, которые что-то разыгрывают для меня, пусть даже и очень талантливо. Я не могу подключиться к ним и начать существовать вместе с ними. А в кино это получается, потому что кино обладает приемами, на который не способен театр, — это крупность, монтажность. Когда ты сидишь в зале и видишь на огромном экране огромную физиономию, и огромные глаза, и всю эту внутреннюю работу артиста, — это очень круто. Это все работает и заставляет меня целиком уйти в другой мир.

Борис Акопов. Фото из Instagram

Вообще это очень крутой жизненный поворот — из артиста балета в режиссеры. Как так получилось?

Вообще это давно зрело. Когда я только окончил академию хореографии, я уже тогда пытался поступить во ВГИК на сценарный. Но тогда меня не взяли. Ну, не взяли и не взяли, и я пошел работать в разных театрах московских. Но я чувствовал себя не совсем в своей тарелке, потому что у меня не было ни таких данных, чтобы стать солистом, ни фанатизма — я слишком ленивым был для этого. Хотя в какой-то момент, работая в театре, стал фанатиком и убивался за станком, но все равно понимал, что долго так не выдержу. И еще амбиции у меня всегда были, конечно. Очень печально смотреть на взрослых артистов, у которых есть семьи, а они всю жизнь в кордебалете и получают копейки. Нет, я так не хотел — я понимал, что меня ждут большие дела. (Смеется.) И к тому же была объективно поставлена жирная точка в профессии: я получил серьезную травму. И все.

Так я ушел во ВГИК. Но у меня не было чувства, что придется начинать все с нуля, ведь я все-таки был еще молод — мне было всего 24 года, когда я поступил на документальное кино.

Почему документальное?

Когда я был артистом балета, я увлекся фотографией. Мне это с детства нравилось. Отец же был следователем, и он постоянно какие-то фото проявлял у нас в ванной. Красный свет, все эти проявители... В этом была магия.

И вот годы спустя я сам начал фотографировать. Брал с собой на гастроли пленочный фотоаппарат и снимал все подряд — людей, города. Мне нравилось фиксировать культуру в других странах, ведь там все не так, как у нас. Потом даже не было денег, чтобы распечатать все это, — я просто проявлял и бросал. Мне достаточно было, что я фиксировал это — как будто дублировал на подкорку. Поэтому я и подумал, что документальное кино — это мое. Когда я поступал, я не совсем понимал, что такое документальное кино, и потом был ужасно удивлен, узнав, что оно очень разное и не обязательно репортажное.

Как шла учеба?

Я никогда в принципе не был особо прилежным учеником: что в школе, что в академии балетной, что в театре. Меня все время хотели загнать в какие-то рамки, и мне это никогда не нравилось. И когда я поступил во ВГИК, то вдруг резко стал прилежным студентом, ходил на все утренние просмотры, иногда даже один в зале сидел. Вдруг меня начали хвалить, я начал что-то снимать, кому-то нравиться... Первый раз в жизни одобряли мою работу, мое творчество. Это было круто. Но потом меня выгнали.

За что?

За одну историю, о которой я никому не скажу.

Но потом ты все-таки вернулся во ВГИК...

Да, меня взяли в мастерскую Андрея Эшпая.

Вообще, я считаю, что режиссуре невозможно научить — можно научиться только самому. Но в чем плюс ВГИКа — так это в том, что тебя все время заставляют снимать. Студенческие годы расхолаживают — хочется классно проводить время: девчонки, тусовки, все такое, — а ты должен снимать постоянно. Потому что если ты не научишься этого делать сейчас, шишек не набьешь на собственной голове, то дальше у тебя ничего получаться не будет.

Борис Акопов на "Кинотавре-2019"

В одном интервью ты сказал, что в принципе не веришь в женскую режиссуру...

Я такого не говорил! (Смеется.) На самом деле меня уже немного достали с этой темой. Люди склонны трактовать все самым жестоким образом. Но я никогда не хотел никого смущать и тем более раздражать своими вкусами.

Вообще, я имею право думать, как хочу. То мое высказывание базируется на одной простой вещи: в моем списке любимых режиссеров нет женщин. Фильмы, которые меня развивали и которые стали для меня явлением и откровением, — в этом списке почти нет девчонок. Не считая великой Лени Рифеншталь. Вот и все.

Я не гноблю женщин-режиссеров ни в коем случае, просто восприятие кино сформировалось у меня именно через авторов-мужчин. Не знаю, почему так. Скорее всего, проблема во мне. Может быть, это я такой кривой и тупой.

Женский и мужской взгляд на мир — они действительно разные?

Конечно. Зачем нас объединять в одно существо? Мы разные люди, и это классно. Вообще, я убежден, что женщины лучше мужчин во всем. За исключением, наверное, незначительных мелочей. И глупо за что-то бороться — у женщин и так все есть.

Давай продолжим эту гендерную тему, потому что она...

Потому что она самая интересная. (Смеется.)

Вот ты говоришь, что бороться ни за что не нужно, то есть, получается, неравноправия в отношении женщин, особенно в России, ты не видишь?

Конечно, есть какие-то очаги неприятные — насилие над женщинами, над детьми, людей над людьми, мужчинами над мужчинами... Мир вообще неидеален. В нем много боли, насилия и страдания. Но тут уж се ля ви. К сожалению, сколько ни борись со злом в мире, его не убудет. Это определенный баланс мировой. Если этот баланс нарушить, то добро тоже превратится во зло. И вообще, что значит "бороться с неравноправием"? Каким образом? Это не значит, что бороться не нужно совсем! Нужно! Каждый борется как может. Кто-то борется со злом, не понимая, что сам делает зло.

Ну есть какие-то очень конкретные вещи. Например, могут быть приняты разные законы, которые улучшат положение женщин...

Значит, надо принять эти законы. В подробности вдаваться не хочу — я в этом мало разбираюсь и комментировать, не зная тему, считаю неправильным.

Веришь ли ты в дружбу между мужчиной и женщиной?

Не очень. Отношений без эротического напряжения с женщинами у меня не бывает. У меня есть девушки, с которыми я дружу, но это мои бывшие девушки, с которыми я когда-то встречался. После расставания уже можно дружить. И это круто. Всякое бывает, люди расстаются, но остаются близкими. Я даже считаю, что я обязан как-то их поддерживать. А в остальных случаях — нет... Может, я и не против дружбы, но... А такое бывает вообще? (Смеется.)

Тогда давай о кино: будешь снимать про женщин?

Так это мой следующий фильм. Я хочу снять фильм про, как я ее называю, "быкессу". Это про молодую девушку, которая тоже обладает внутренней силой. Пока не хочется много рассказывать.

Ты не ищешь легких путей.

Надеюсь, что все сложится. Это сложный момент — запустить вторую картину с таким резонансом первой. Все будут ожидать от меня чего-то, я буду сам себе ставить сверхзадачи, сравнивать... Комплекс второго фильма. Ужасная штука. Я мучаюсь, страдаю, понимаю, что могу забуксовать на этом этапе. Первый фильм тоже был тяжелым. Все было вопреки, а не благодаря. Я сам после этих съемок сильно подстерся. Сейчас все хорошо. Это как сильный перелом: долго заживает, все болит, но потом проходит год и снова можно бегать.

Надеюсь, на следующей картине ничего не сломается.

Тогда картина не получится.

То есть нужно принести жертву?

Безусловно. Без жертвы богам они тебя не одарят. Что "Бык" получился — это как раз и есть та отдача, которую я получил, сильно пострадав. В общем, нужно дважды подумать, перед тем как решить заняться кино.