Вот и прошли два месяца, проведенные в этих тундрогорах. Закончен последний маршрут. Все живы и здоровы.
Согласно договорённости, ухожу с работы чуть раньше. В смысле, отправляюсь в одиночный сплав от верховий реки Анадырь.

Остальные, еще неделю будут заняты на сушке и просейке проб. Потом большую часть геологов вывезет вертолёт. Вездеходы, с минимальным экипажем, пойдут своим ходом.

Изначально этого сплава в моих планах не было. Хотелось добраться до летника Билибино - Певек, с ответвлением на Эгвекинот. По нему до верховий реки Кувет, и уже по ней, на плавсредстве, до реки Пегтымель и Восточно-Сибирского моря.

Если бы попасть туда сейчас, в конце второй декады августа, времени бы на всё вполне хватило. Но, когда я окажусь на летнике с вездеходами, этот машрут, по погодным условиям, скорее всего, будет уже жёстким экстримом.

Был еще вариант выбраться на летник по реке Малый Чаун, с заходом на таинственное озеро Эльгыгытгын. До него отсюда налегке, дня три хода, через Верхне-Анадырский проход, вверх вдоль реки Энмываам. Я даже ходил на тот проход, присматривался...

Но, к концу сезона переть на себе несколько дней вверх по реке рюкзак, весло, и упаковку с лодкой, желания не возникло.

А тут собрался, накачал плавсредство, и плыви себе вниз, по течению. Мимо Анадыря, который столица Чукотки, точно не промахнешься...

Так и порешил, с еще одним возможным вариантом: первую остановку устроить на бывшей базе оленеводов, и разведать возможность выхода через Гальмыгыргынский проход, и ручей вытекающий из озера Яайгытгын, попадания в тот же Энмываам.

Ну, а по нему в реку Белую, и уже по ней до посёлка Усть-Белая и Анадыря.

Вариантов много, все такие "вкууусные", но во внимание принималось еще и то, что для меня это будет первый опыт длительного водного путешествия. И то как поведет себя плавсредство, как и то насколько комфортно и безопасно я себя на нём буду чувствовать, выяснится только по пути.

По просьбе Славы, пишу ему заявление, с просьбой, с оговорённого числа, уволить меня "по собственному желанию". С припиской, что об опасностях одиночного самостоятельного путешествия я предупреждён.

С такой формулировкой, случись что, хоть человека хорошего мытарить не будут, пытая не отправил ли он меня на погибель преднамеренно.

Угу, и я с него бумагу взял, что действительно тут работал, и что ушел с работы в Анадырь по собственному желанию. Бумага эта пригодилась однажды, в конце путешествия, но об этом позже.

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

К двум часам дня минимальный набор продуктов отобран, вещи упакованы и можно отчаливать. Прощаюсь с коллегами, желаю им удачно завершить сезон и добраться до дома. Напоследок, Слава даёт мне список своих знакомых по возможному пути моего следования. Если понадобится, можно будет рассчитывать на их помощь.

Гружусь в большую надувную байдарку, ухожу за первый поворот Кайвырваама и... Свобода...

На первой же косе за поворотом, останавливаюсь, что-бы "перекурить на дорожку" и унять возбуждение. Как минимум, до наступления темноты, мне плыть по уже знакомым мне местам. Сначала, с пару километров, до впадения Кайвырваам в Анадырь, потом, за горой Пологой, до поворота реки на запад.

Если почувствую себя на воде недостаточно уверенно, у меня еще будет возможность вернуться к базе напрямую через перевал. И это было оговорено.

Но, лодка вполне управляема, поднявшаяся после дождей вода пошла на убыль, светит солнце, небо голубое, жизнь прекрасна...

Пару раз, оседлав основную струю, чуть не влетаю на скорости в прибрежный кустарник. Надо быть внимательнее и осторожнее...

Выкатив на более широкий, но не менее стремительный, Анадырь, можно вздохнуть и ненадолго опустить весло, чуть подруливая, им по мере надобности. Потихоньку движения мои становятся уверенее.

В очередной раз причалив к берегу, иначе компоную груз, и устраиваю себе более удобное сидение, из спасжилета на дно лодки, и туристического коврика под спину.

На берегу останки оленьего черепа с развесистыми рогами. Да минует меня доля сия...

По пути встречаю уже знакомых уток, с тоненькими клювами.

С берега провожает лодку печальным взглядом олень.

К вечеру, неспешно догребаю до останков бывшей базы оленеводов, которых нет в этих местах уже почти два десятилетия. На берегу медвежья тропа, с свежими следами.

Из оставшегося от базы здесь, - сруб бани.

Да еще что-то похожее на коптильню, да каркас столовой, с давно сорваным ветром покрытием

Ну и, конечно, "срач" из запчастей тракторов, пустых бочек из под ГСМ, и прочего, прочего, прочего...

Желание ночевать здесь это напрочь отбивает. Да и неуютно мне в этом месте как-то.

Так бывает, что вроде бы логика "говорит", что безопаснее убраться и заночевать в срубе, а что- то внутри подсказывает, что делать этого не надо...

Посидев, подумав, отказываюсь и от варианта перебраться проходом на реку Энмываам.

Слишком стремительна она для первого опыта большого одиночного плаванья. А в этих местах, так вообще узкий каньон, прорезанный течением в тундре. И до впадения Белой в Анадырь никакой жилухи. За исключением разве что метеостанции в брошенном посёлке Мухоморное. Да и та, неизвестно, жива ли...

Кроме того, патронов самый минимум. Семь дробовых и четыре "пулевых".

В кавычках, потому как пули в них перелитые из дроби, с использованием горелки и подходящего по размеру отверстия в инструменте вездехода, - цилиндры.

Точность, при стрельбе такими пулями, весьма условна. Да и подмочена была немного часть патронов, вместе с фотоаппаратом.

То есть, какие из них наверняка выстрелят, а какие нет, мне неизвестно.

Даже если выстрелят, с таким количеством "пулевых", одной встречи с неправильным медведем, будет достачно, что-бы остаться "безоружным".

В сумерках доплываю до обширной, хорошо просматриваемой косы, где и устраиваюсь на ночлег.

На склоне ближних сопок белый олень, возможно, это хозяин этих мест, провожающий меня в путь.

Надеюсь, что не "наследил" здесь и его отношение ко мне осталось благосклонным.

Палатку не ставлю, а забираюсь в неё и тёплый спальник , как в мешок.

На потемневшем небе яркие, к морозной ночи, звёзды, и три светлых полосы, словно млечный путь от фирмы "Адидас"..

Едва успеваю усмехнуться этому, как полосы, ярко высветившись, разливаются по всему небу чудным, как на морозном стекле узором. И началось...

Лежа на спине, смотрю это представление северного сияния. То молочно белое, то ярко-зеленое... Красота...

На севере медлено падает, по пути разделившись на части "звезда". Возможно, разгонный блок какой-то ракеты.

Пока летит, успеваю загадать желание: "Что-бы всё было хорошо!"...

ДЕНЬ ВТОРОЙ

На рассвете палатка и рюкзак под слоем инея. Из тёплого "гнезда" вылезаю только тогда, когда начинает пригревать, золотым слитком выползшее из за сопок, солнце. Завтрак, подкачать лодку, загрузка, и в путь...

На сегодняшний день в планах пересечь большую долину, по которой Анадырь, до горизонта, извивается до неприличия.
Меандры...

В оговореном месте оставляю Славе сообщение на белой тряпке, что пошел именно этим путём. Привязываю "сообщение" к палке и устанавливаю последнюю так, что-бы её было видно с перевала в долину реки Кайвырваам.

А потом весь день плыву, то удаляясь от знакомых горок, то вновь приближая к ним. Мимо кос со следами зверей, нависающих над водой коврами тундряного покрытия, подмытых берегов и глыб льда под ними.

Течение то ускоряется, то замедляется на небольших плёсах.

И ветерок, то попутный, то встречный... Пока не сильный, надо успеть уйти в горки, туда где, в случае усиления ветра, есть чем от него прикрыться.

Из живности на реке: утки с выводками утят, которые, или суматошно "убегают" вперед и прячутся в кустарнике под нависшими берегами, или просто пропускают мою лодку "посторонившись".

А еще, есть в этой долине выводок белолобых казарок

канадские журавли, чайки, поморники

и еще эти .. гагары. Если не ошибаюсь, белоклювые.

Последние поднимают "тревогу", только завидев лодку, время от времени ныряя, издавая перед этим разносящийся на всю округу зычный: " Оуоо -оп.."

Думаю, эти "истерички" не раз помешали мне перевидеть других обитателей этих мест.

Но, так или иначе зайцев и выводков куропаток здесь в достатке. Время от времени, я их вижу.

В обеденное время останавливаюсь на косе, на которой расстилаю для просушки подмоченое растаяшим инеем. А сам, тем временем, предаюсь кулинарым изыскам.

Выданый из лагеря в дорогу кусок оленьей вырезки, - негоже портить и надо своевременно подъесть.

Тушу оленину в майонезе. Затем, добавив специй и горсть риса, делаю нечто вроде плова, в котором мяса больше чем риса...

Ну и, конечно ароматный чай, который после нагрузки и восстанавливает силы, и настоящее удовольствие.

К вечеру доплываю до места, где река с направления на юго-запад, поворачивает строго на запад.

И до горок, которые здесь приближаются к реке вплотную.

Тут, в отличие от мест предыдущих, уже есть обширные острова кустарника. Да и сам кустарник заметно выше.

Взобравшись на склон "угловой" сопки, просматриваю что ждёт меня впереди.

На следующий день мне предстоит пройти по реке эту долину, до следующих, прижимающихся к реке горок на горизонте.

Спускаясь к реке лакомлюсь спелой брусникой.

За ближним поворотом реки меня провожает взглядом, сидящий у воды, под навесом из кустарника, "задумчивый" заяц.

Впереди, пересекает реку и скрывается в зарослях лосиха, размером с крупного быка европейского лося. Бог даст, завтра увижу еще.

Выбрав место для ночлега, вытаскиваю и привязываю к кустарнику лодку, быстро ставлю палатку.

Река и облака над горками на западе, подсвечены пунцово-розовым закатом.

Небо затягивает, моросит мелкий холодный дождь.

На горелке, подогреваю ужин, завариваю в кружке чай.

Утро вечера мудренее...

Переходя по перекату не широкий здесь Анадырь , замечаю движение, на протоке левее. Присмотревшись, вижу, что это пара волков, переплывшая её и скрывшаяся в прибрежных кустах. Не успеваю найти какое либо укрытие, как на болотинку за протокой выходит волк, а за ним и его подруга. А я на чистом месте, на косе, в полный рост. Единственное, что я могу сделать для маскировки, это замереть. Что и делаю.

Отряхнувшись от воды, оба волка удивлённо рассматривают меня, пытаясь понять, что перед ними, - возможная добыча или опасность. Волчица ведет себя более осторожно и, через некоторое время, удалившись на расстояние которое посчитала безопасным, рассматривает меня уже оттуда.

Самец осторожен менее. Боковой ветер от них, и волк пытается обойти меня так, чтобы поймать хоть немного запаха он непонятного существа, которое он видит здесь впервые.

Обходя меня по дуге он время от времени останавливается и внимательно рассматривает меня с расстояния не более тридцати метров.

Не забывая при этом оглядываться и посматривать туда, куда удалилась не дождавшаяся его исследований подруга.

Происходит это достаточно долго, пока порыв гуляющего вдоль реки ветерка не доносит до него немного запаха.

Поняв, что перед ним не странная двухногая половинка оленя, и этот решает удалиться в сторону распадка где, скорее всего у них логово со щенками.

Но и убегая зигзагами, он время от времени останавливается, и всматривается назад, как бы сомневаясь, не уходит ли он от возможной легкой добычи.

Вид у лиса был явно недовольный... Лежал себе, дремал на припёке, на краю низкого кустарничка, разросшегося вдоль впадающего в Анадырь ручья, а тут неизвестно что... Но, уходить с хорошего места не хочется. Здесь так удобно, затаившись в тени листвы, ловить присаживающихся на ветки птичек. Ам, и позавтракал... И поспал тут же... Но вот, ходят всякие.. То медведь, то олени, теперь вот это... Хорошо хоть евражки предупредили.

Эх, не выспался...

Когда я отошёл немного, любопытный молодой лис, тут же исследовал место, где я сидел наблюдая за ним.

Ну и, конечно провожал взглядом, пока я не удалился достаточно, по его мнению.

В сумерках, когда я вернулся в лагерь, лис по моему следу дошел и до него. Где, с высокого противоположного берега реки, посмотрел на наше житьё-бытьё, да удалился восвояси.

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Утро вечера, возможно и мудренее, но погода лучше явно не стала. Холодный дождь, грозящий перейти в снег, моросит, то усиливаясь, то затихая.

Проснувшись, первым делом надо осмотреться. Нет ли в зоне видимости пакостного медведика.

Ага, то что ты его не видишь не означает, что его нет.

Проверить лодку, не унесло ли, и не попробовал ли её кто на зуб или когти. Вроде всё нормально.

За завтраком, "кофе в постель", после того как, замерзнув на ветру, опрокидываю остывавшую у входа кружку, получается почти буквально. Прибравшись и решив, что дух этого места, в отсутствии костра, решил таким образом взять своё, готовлю еще одну.

Дождавшись очередного уменьшения осадков, собираю палатку, вещички, и пакуюсь. Рюкзаки с "тряпьем" и расходниками, привязываю на корму и на нос. Шнурочек от лодки к ружью, шнурочек на весло, с петлёй на руку.

Утрата чего либо из этого, может стать необратимой.

Отчаливаю и, в путь.

Справа, крутой, подмытый течением берег, с нишами в нём и, метровой толщины, линзами льда.

Когда основная струя вдоль него, на сколько это возможно на скорости течения, осматриваю ниши на предмет останков мамонта. Именно из таких берегов их вымывает река, разрушая берег.

А еще говорят, в этих местах были времена, когда бивни мамонта просто торчали из мерзлоты в тундре.

Перекатившись на основной струе к противоположному берегу, за ближайшим поворотом вижу торчащие, за кустарником рядом, огромные лопаты рогов. Не смотря на то, что фотоаппарат под рукой, на боку в ягдташе, достать его оттуда и вынуть из непромокаемой упаковки явно не успеваю. Так и выкатываюсь к лежащему на небольшой полянке в прибрежных кустах огромному лосю. Лось реально удивлён моему появлению.

Неспешно поднеявшись, исполин бесшумно скрывается в густом кустарнике. Как ему это удается, с такой развеситой "люстрой" на голове, мне неведомо...

Чуть ниже, причаливаю к берегу, заметив вынесенный топляк.

Деревьев, даже такого размера, здесь попросту нет. Возможно его вымыло из мерзлоты и лет ему не мало.

Сплавившись еще, поздно замечаю лося, переплывавшего реку впереди меня. Но, этого хоть как, но удается снять.

Сильно мерзнут руки и очень не хватает правильных, не мокнущих и тёплых перчаток. Клин гусей, пролетевших над головой на юг, настораживает. Эти умные птицы, как никто чувствуют приближение настоящих холодов.

Угу, мне бы этого совсем не хотелось бы...

За очередным поворотом вижу на косе торчащий из наноса необычный белый пенёк. Впрочем, в том что белый, нет ничего необычного, вода порой отмывает плавник и до такой белизны. А вот размеры и диаметр его, явно толще кустарника здесь произрастающего. Причаливаю и вижу, что никакой это не плавник, а самый настоящий бивень мамонта, вымытый и вынесенный в половодье рекой на косу.

Угу, мне радостно. Это первый бивень мамонта, который я вижу не в музее и который нашел сам.

Извлекаю его из наноса полность и, пытаюсь, подняв его вертикально, взвалить на плечо. Для фото, на манер африканских охотников за слоновьими бивнями. Затея не удается, слишком тяжёлый.

Фотографирую его так.

От мысли, волоком доставить бивень в лодку и славляться дальше с ним, решительно отказываюсь. На мелких, продолжительных косах, на которые течение выносит на скорости, эта "бандура" разом протрёт мне днище.

Кроме того, добыча бивня мамонта в нашей стране официально производится только по лицензии. Зачем мне ненужные разборки.

Потому, отколов от него маленький кусочек на память, отправляюсь дальше.

Вскоре погодка немного улучшается и, иногда выглядывает солнце. По берегам, время от времени, вижу диких северных оленей, то следующих параллельным курсом со мной, то переплывающих реку после того как я проплыву мимо, то разглядывающих непонятный объект проплывающий мимо.

За очередным поворотом вижу лося, кормящегося более сочным прибрежным ивняком. От противоположного берега, направляюсь прямо к нему. Уходит не сразу, а подпустив менее чем на сотню метров.

Воистину, край где звери не знают людей.

Устав и намокнув, причаливаю к берегу и развожу костёр современным "чукотским способом". Ага, это с помощью газовой горелки и, плеснув солярки. Такой способ в "поле" заметно сберегает время и силы. Правда, солярки у меня с собой нет, обхожусь и без неё.

Подсушившись и согревшись, обедаю и пью крепкий чай. На десерт брусника с соседних кочек.

На противоположном берегу прилетев, присаживается, наблюдая за мною белый сокол.

- Всё нормально, веду себя правильно, порядки знаю...

К вечеру погода становится заметно лучше. Доплыв до края этой долины, останавливаюсь на ночлег перед сопкой с крутым склоном, на площадке с редкими деревцами. Меж ними и ставлю палатку.

Сидя у костра, наблюдаю как выше, по косе, реку переходит лосиха с двумя лосятами.
Не смотря на непогоду в первой половине, сегодня был хороший, интересный день моей жизни, ради которого стоило сюда забираться.

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ

Если утром нет дождя, то день уже начинается неплохо. Осмотревшись, замечаю на противоположном берегу медведя, который уже прошёл мимо и успел удалиться метров на триста. Вот и славно. Достаю всё для завтрака и занимаюсь костром.

В очередной раз обернувшись в сторону медведя, замечаю, что он уже не удаляется а, видимо заметив движение в моём лагере, вначале внимательно всматривается в мою сторону, а потом поворачивает обратно.

Достав из палатки ружье и положив в правый карман куртки оставшиеся пулевые патроны, а в левый пару дробовых, смотрю как он будет вести дальше.

А медведик неспешно переплывает протоку, встав на дыбы трётся спиной, оставляя метку на стволе высокого кустарника и, наблюдая за мною, уже присматривает место, где спуститься к воде и переплыть на мой берег. Судя по поведению, он принимает меня за медведя-конкурента.

Тут уже медлить нельзя. Выхожу ему навстречу, к урезу воды на широкой косе и, не стесняясь в выражениях, начинаю с ним "разговаривать". Важно остановить его до того, как он отправится вплавь. Тогда, уже придётся стрелять.

Сначала в воздух или в воду, а там по ситуации.

Слегка опешив, и убедившись, что на медведя я не очень то и похож, зверь отказывается от своих намерений. Но, не убегает, а с достоинством удаляется. По пути, время от времени останавливаясь, посматривает в мою сторону, как бы сомневаясь в том что принял правильное решение.

Ну, хоть так...

Когда бурый скрывается в кустах, продолжаю свои дела. Разжигаю костер, готовлю горячую еду, сытно завтракаю, что-бы сил хватило на день сплава. Днём, разве что пристану где к берегу, что-бы попить чаю и наскоро перекусить.

Тем временем, к кустарнику, в котором скрылся медведь, переплывает несколько оленей и, пасясь на ходу, неспешно поднимается в гору.

Через некоторое время, вижу и медведика, который как пастух, бредет за ними.

С десяток важенок с оленятами проходит неспеша мимо меня. Посматривают насторожено но, пока я не двигаюсь, на бег не срываются.

Вскоре появляется и еще одно чудушко, - бык, с белой, словно его окунули в белила, мордой. Белые "подвязки" и на его задних ногах. Этот пасётся, на расстоянии выстрела, наблюдая за мной. Потом, словно убедившись, что охотиться на него я не собираюсь, удаляется.

Пора и мне. В этот день я планирую добраться до устья Мечкерева. Реки впадающей в Анадырь справа, до которой изредка поднимаются на моторных лодках на рыбалку и охоту жители села Ламутского. То есть, до места, где заканчивается безлюдная часть самого верхнего Анадыря.

За первым поворотом, прижимающейся к реке сопки, слышу знакомый крик кедровки и, вижу склоны, укрытые уже не ольховым а кедровым слаником.

По чукотским меркам это уже юг...

По сланику оленьи тропы. Попадаются и сами олени, следующие своим путём.

На одной из отмелей вижу стаю гусей, которые не улетают заметив меня, а только удаляются в развалку от берега реки.

За следующим поворотом, поднимаю пару лебедей.

А по берегам уже не кустарничек, а настоящие джунгли, или ивовый лес. Попадаются и первые деревья, толщиной в обхват.

Для человека, два месяца не видевшего ничего кроме редкого кустарника, и это радость.

Река становится заметно шире, то идя одним мощным потоком, то распадаясь на протоки. И, угадать которой идти наиболее правильно, удаётся не всегда.

Как следствие, волок по протяженным отмелям, с запрыгиванием в лодку на её краю, уже в струе уходящей в глубину.

К вечеру доплываю до устья Мечкерева, признав его по описанию. На припеке за сплошной стеной трехметрового ивняка, клубятся облачка мошки. И впрямь юг...

На противоположном берегу, чуть ниже устьтья, тундряная площадка, где когда-то располагалась база оленеводов. Я уже знаю, что от неё ничего не отсталось. Потому, проплываю мимо, торопясь до темноты найти удобное место для установки палатки и ночлега, с дровами и хорошим обзором.

С питьевой водой здесь проблем нет совсем...

Вскоре, такое место попадается. В чозениевой роще, с редкими деревьями, больше похожей на небольшой парк.

Ага, и вид на реку от костра здесь подходящий.

А вид это важно.

Даже если жить мне на этом месте до завтрашнего утра.

Завтрак туриста

В этих местах, на Чукотке, "завтраком туриста" частенько называют не адаптированных к жизни в дикой природе туристов, отправляющихся здесь путешествовать, без учёта местных реалий.

Как в том анекдоте, где медведь встретив таких, спрашивает, а кто вы ребята? Те, соответственно, - мол мы туристы. На что медведь отвечал им, что это он здесь турист, а они, только завтрак туриста.

Потому, когда меня спрашивали здесь, не турист ли, - я с улыбкой, отвечал отрицательно.

Ну, а "завтрак туриста" у меня, случалось, выглядел вот так... Кружка кофе и кетовая икра "пятиминутка".

Ага, без хлеба...)

ДЕНЬ ПЯТЫЙ И ШЕСТОЙ

Пятый и шестой день сплава прошли как один. Пасмурная погода, то едва моросящий, то усиливающийся дождь. Лишь изредка, выглядывавшее солнце подсвечивало окружающие пейзажи.

На берегах чозенивые рощи, с стройными высокими деревьями. Мощный поток реки, время от времени, упирается как в волнорез, угловой выступ коренного берега, разбиваясь на протоки с мелкими перекатами во всю ширину реки, или с прижимами и протяженными плёсами.

В уже появившихся здесь дровяных завалах из смытого с берегом леса, изредка попадаются доски и бочки из под горючего. На одной из кос обнаруживаю принесённые откуда-то сверху большие тракторные сани.

Возможно, когда-то на них стоял балок. В другом месте, где причалив, переждать усиливающийся дождь да попить чаю, за дровяным завалом обнаруживаю место чьей-то давней ночёвки. Выстеленную слаником лежанку, кострище, бутылку из под водки, да пару ржавых банок из под консервов.

Хорошее место для охоты на оленей. Сиди себе, укрытый от ветра, да грейся у костра. И по склону не пройдут мимо, и на реку хороший обзор.

Здесь же, у подножья сопки, лакомлюсь спелой голубикой и красной смородиной.

В реке много рыбы, всплески которой и впереди лодки, и вокруг неё. Но, рыбачить пока нет ни необходимости, ни желания. На берегах часто встречаются следы медведей. Попадаются и олени.

На шестой день пути, сначала на склонах сопок, а затем и на берегу начинают встречаться лиственницы.

А вскоре, как на параде напротив друг друга, на одном берегу выстраиваются стройные чозении, а напротив не менее стройные лиственницы.

И так раз за разом. Потом появляются и первые тополя.

По смене растительности на берегах чувствуется, что я плыву на юг.

Там где подмываемый течением берег реки тундряной, над водой свисают красочные"ковры" .

На прижимах, там где крутой скалистый берег вынуждает реку его огибать, попадаются живописные скалы останцы.

В одном из мест, не удержавшись, причаливаю к косе, что-бы выяснить что за крупная рыба устраивает здесь мощные всплески.

На первом же забросе блесны, мягкий удар, по ней и спиннинг в дугу. Течение кратно усиливает сопротивление мощной рыбы, которой в итоге удаётся сойти.

Второй заброс и вновь "поклевка". Не испытывая судьбу, вытаскиваю на косу рыбину волком. Угу, кета.

На этом закончив, плыву дальше. Ладони рук от алюмиевого весла почернели до неотмываемости.

В еще одном месте причаливаю, чтобы полакомиться на припёке на склоне, спелой малиной. Она здесь заметно мельче, чем обычно, в остальном такая-же. Сладкая и ароматная...

На ночлег останавливаюсь у огромной вынесенной на косу лиственницы. В такую дождливую погоду, смолистые дрова заметно предпочтительнее.

На берегу свежие следы, недавно переплывшего реку лося. Варю уху, нарезаные и подсоленые куски кеты "дымлю" над костром.

Уже в темноте, нагрев воды, моюсь и меняю белье. Чистый и красивый, забираюсь в тёплый спальник. Хорошо...
Надеюсь, завтра доплыть до Ламутского, - первого жилого места на моём пути.

Если, конечно, не промахнусь мимо, пройдя не по той протоке.

Кетовая уха

ДЕНЬ СЕДЬМОЙ

Утро встречает моросящим дождём. Завтракаю незамысловато: ломтики масла с горкой икры сверху, кружка кофе. Пакую палатку сырой. В тридцати метрах, не замечая меня, переплывает реку олень.

По пути, не перестаю удивляться встречающимся здесь большим, как в средней полосе, тополям, зарослям красной смородины с кисточками спелых ягод. Лакомлюсь спелым, мягким как джем, сладким шиповником.

На одном из разливов, привлекает внимание лиственница посреди отмели-переката. Единственное уцелевшее из, наверное, бывшего здесь недавно коренного берега . Или оторваного от берега половодьем и вынесенного на перекат вертикально, вместе с корневой системой и дерном. Красивое и печальное зрелище.

По пути проплываю мимо гнезда с молодыми орланами, которых вначале принял за беркутов.

Когда проясняется и пригревает, сворачиваю на протоку где располагаюсь на косе, просушить палатку. Пока сохнет, второй завтрак, теперь горячее. К чаю те-же "бутербродики".

На косе напротив появляется молодой медведь, с темного окраса шкурой и светлым задом. Завидев меня, потешно подпрыгивает, ударяя передними лапами, пытаясь меня напугать. Убедившись, что мне не страшно, убегает.

Вскоре, доносится звук моторной лодки, поднимающиеся вверх по реке. За последние два дня мне несколько раз казалось, что я его слышу. Теперь ошибки быть не может. Наскоро собираюсь, но не успеваю. Моторная лодка проходит по основному руслу.

Сплавившись еще пару кило