«Сталинские шарашки»: почему оружие в СССР создавали в тюрьме

В фильме «Покровские ворота» герой произносит сакраментальную фразу: «А кто не пьёт?!». С тем же успехом, но в другой ситуации можно было бы произнести: «А кто не сидел?!».

Так уж получилось, что для 30-40-х годов нашей истории поговорка «От сумы, да от тюрьмы…», особенно во второй её части, была слишком актуальна. И касалась она всех, независимо от звания и заслуг.

Когда говорят про «шарашки», создавшие советское оружие, то в первую очередь вспоминают Туполева и других авиационных конструкторов. Однако, практика использовать ученых, конструкторов, инженеров не на лесоповале, а по специальности, существовала не только в авиапромышленности. Так работали практически во всех отраслях, не только в авиации. Просто про создание самолётов чаще писали и люди там были более известные широкой публике. Вся тройка ведущих советских авиационных конструкторов Д.П.Григорович, Н.Н.Поликарпов, А.Н.Туполев побывала за решеткой.

Советский истребитель И-5 создан в «шарашке» ЦКБ-39. Там же и тогда же под руководством Дмитрия Григоровича были разработаны опытные самолеты: истребители И-Z и ДИ-3, тяжелый бомбардировщик ТБ-5, штурмовики ЛШ-1, ТШ-1 и ТШ-2, палубный штурмовик ШОН, морской разведчик РОМ-2.
Позже, уже в другой «шарашке», под названием ЦКБ-29 НКВД создавались бомбардировщики Пе-2, Ту-2 и Ер-2. В ЦКБ-29 Роберт Бартини создавал проекты первых советских реактивных истребителей.
Двигателями для самолетов тоже занимались за решеткой. Так, для создания авиационных дизелей было создано при Тушинском Авиационном заводе ОТБ-82, возглавил которое А.Д.Чаромский. Под его руководством создавали двигатель АЧ-30. Там же работали конструкторы В.П.Глушко (возглавлял работу по пульсирующим реактивным двигателям) и А.М.Добротворский, который разрабатывал мотор МБ-100.

Другой «авиадвигательной шарашкой» было ОКБ-16 в Казани, где занимались жидкостными ракетными двигателями. В 42-м году туда перевили из ЦКБ-29 С.П.Королёва.
В Казани так же находилось ОТБ-40, при Казанском пороховом заводе. Возглавлял его Н. П. Путимцев, занимались они разработкой порохов, в частности, создавали порох для «Катюш».

В начале 30-х годов часть сотрудников Ижорского завода (которых, как легко понять, превратили в «зэков») перевезли на Подольский завод. Возглавил группу Н.А.Астров, который до этого «трудился» в упомянутом уже ЦКБ-39, но в Подольске был вольнонаемным работником. Эта группа занималась освоением в производстве лицензионной танкетки Т-27, затем разработкой малого плавающего танка Т-37, плавающего танка ПТ-1 и других машин.

Если под руководством Астрова создавались в основном малые и легкие танки, то в КБ Автотанкодизельного отдела Экономического управления ОГПУ на рубеже 30-х годов безуспешно пытались создать образцы сверхтяжелых танков.
Знаменитую «сорокопятку» так же создавали за решеткой, в «шарашке» СКБ ОГПУ при заводе №8 в Подлипках. На производившуюся уже в СССР по лицензии немецкую 37-мм противотанковую пушку решено было установить ствол более крупного калибра. Что и сделали зэки-конструкторы СКБ ОГПУ, в результате чего получилась 45-мм противотанковая пушка обр. 1932 года.
Во время войны, стали создавать новое орудие для замены «сорокопятки». И опять же за решеткой.

В 30-е годы в Ленинграде было создано ОТБ УНКВД по Ленинградской области, которое позже, после эвакуации в город Молотов (это Пермь) стало называться ОКБ-172. Там создали пушку М-42, принятую на вооружение как 45-мм противотанковая пушка обр. 1942 года. Позже на ее лафете была создана 76-мм полковая пушка обр. 1943 г.
В том же ОКБ-172 в разные периоды создавали знаменитые советские самоходки СУ-152 и ИСУ-152, морские 130-мм пушки, которыми вооружали эсминцы и лидеры.
Во время войны в ОКБ-172 было создано несколько не принятых на вооружение орудий: 76-мм и 85-мм полевые пушки, 152-мм пушка большой мощности, 203-мм гаубица и др. с индексом БЛ, что расшифровывают как «Берия Лаврентий».
В 30-е годы в Покровском монастыре города Суздаля находилось Бюро особого назначения (БОН) Особого отдела ОГПУ. Там были собраны репрессированные советские микробиологи, и занимались они там разработкой бактериологического оружия.

В Москве в 1924 году был создан завод №1, который именовался «первой военно-химической шарагой». Там зэки-химики под руководством профессора Е.И.Шпитальский, который в 1929 году сам стал зэком, не меняя места работы и должности, занимались освоением производства фосгена и иприта. По некоторым данным проводились и опыты на людях, других заключенных, которые не так повезло, как работникам «шарашки». И это была не единственная «шарашка», занимавшаяся химическим оружием. Ещё существовало Особое военно-химическое бюро ОГПУ, где занимались разработкой новых видов химических боеприпасов.
Были «шарашки» которые занимались разработкой систем радиоразведки, радиоперехвата, прослушки и спецсвязи.

Надо еще учесть, что кроме «шарашек» военного назначения, были такие, которые занимались вопросами гражданскими. Но с учетом того, что в Советском Союзе на оборонку в той, или иной степени работали практически все организации, то список можно продолжать бесконечно.