Из Расеи в Моисеи {3}
(одно из определений)
4. Семь–сорок, феня и сионисты
Мой будильник по будням звонит в 7:40. Это почти случайное совпадение. Но когда я думал – какую бы песенку присовокупить к посту – то первое, что пришло в голову, было именно это неслучайное число. «Семь–сорок» – очевидно, самая узнаваемая еврейская мелодия. Правда, относительно её еврейской аутентичности есть некоторые оговорки. Точнее было бы назвать эту мелодию традиционным "клезмером".
Вы знаете, что это такое? Не знаете? Это танцевальная музыка восточно–европейских евреев, проживавших на Балканах и юге России. Отсюда и заимствованные инструменты – балканская скрипочка и русская балалайка, и музыкальные ходы... Касаемо «Семи–сорока» – это типичный "фрейлехс". То есть массовый нефигурный танец, который обычно танцуют на свадьбах толпы подвыпивших гостей. Плясать–то хочется всем, а правильных фигур подшофе уже не сделать. Кстати, у этого танца есть и другие названия – "hopke" (гопак), "karahod" (хоровод) и пр.
Осталось отыскать "правильный" образчик. Например, в исполнении Леонида Утёсова (в девичестве – Лейзера Иосифовича Вайсбейна). Утёсова многие считают живым носителем ортодоксального текста. Дело в том, что «Семь–сорок» как всякая истинно народная песня имеет кучу вариантов. Меня особенно интересовала последняя строка второго куплета — что споёт Утёсов: "Наш старый добрый фрей, то есть Теодор"? Или: "Наш славный доблестный Герциль Теодор"?
Оба варианта любопытны. "Фрей" (свободный – из идиша) чуть позже превратится во "фраера". И вообще, почти вся блатная "феня" (включая само слово "феня") имеет сугубо еврейские корни. Этот вариант какбэ подтверждает легенды об интимных отношениях промежду Утёсовым и Мишкой–Япончиком – некоронованным королём Одессы. (Типа: "Что вы наделали? Вы же лишили человека куска хлеба. Чтобы через полчаса у него был фрак!" И 18 разноцветных фраков через полчаса...) Прям Синатра с Аль Капоной.
Но и с "Герцилем" тоже весело получается. Если любимый певец советских чекистов – не мафиозный подпевала (а с каким неподдельным чувством он исполнял «С одесского кичмана...»), то выходит, что он – прожжённый сионист! Ведь Теодор Герцль – личность вполне историческая, но для советской пропаганды крайне неудобная. Потому что он – ихний дедушка Ленин.
Герцль не только придумал сионизм и теоретически его обосновал, но и практически воплотил. Причём происходило это там же (то есть – в Швейцарии) и тогда же, когда Ульянов (ещё не будучи Лениным) придумывал своих "большевиков". В общем, без "доблестного Теодора" (красавца мужчины, между прочим, нашему калмыку – не чета) государства Израиль могло бы и не быть вовсе. Более того, он предсказал время его основания (через полвека после первого Сионистского Конгресса) с точностью до несущественных погрешностей.
Могло, однако, и так произойти (по его же "вине"), что нынешний Израиль находился бы где–нибудь в районе нынешней Кении. Слава еврейскому богу, эта авантюра сорвалась. А вот другая авантюра состоялась. В утопическом романе «Altneuland» ("Старая новая земля" по–немецки) основоположник описал – как оно будет. В переводе на иврит роман назывался «Тель–Авив» (весенний холм). Города с таким названием не было. Его построили и назвали. И он самый большой.
Сказать, что Теодора Герцля в современном Израиле почитают, – ничего не сказать. Он практически везде – деньги с его портретом, памятники, улицы его имени, и даже городок Герцлия (недалеко от уже неутопического Тель–Авива). А в замечательном музее "Мини–Израиль" есть двоякопонимаемая скульптура: Теодор, опершись о некую решётку, обозревает сверху, аки Создатель, макет цветущей ныне земли обетованной. Статуя в точности воспроизводит знаменитую фотографию 1901 года. На ней Герцль стоит на балконе гостиницы в Базеле. Вид оттуда действительно хорош – гостиница «Три волхва» располагается на берегу Рейна. Но мы–то с вами понимаем, что внутренним взором он видит Палестину. Ибо именно в Базеле он впервые собрал своих сторонников, и работа закипела...
https://www.youtube.com/watch?v=T5a7ocMqoq8&feature=youtu.be
5. Почётна и завидна наша роль
Пиша про аэропланирование, я забыл упомянуть, что "Бен Гурион" – самый безопасный аэропорт в мире. Это потому, что здесь безопасностью занимаются тщательнее, чем где бы то ни было. Причина уважительная – кругом враги. Не выдуманные, как у нас, а вполне реальные. Редкий день проходит без того, чтобы из Сектора Газа не прилетела какая–нибудь взрывчатая самодельная херня. К примеру, когда мы были в Ашкелоне (юго–западное побережье) – по нему аккурат стреляли. В нас, правда, не попали – ракеты у незалежных палестинцев кривые, как и руки. А когда мы поехали в Ариэль (Западный Берег Иордана), имея в виду осмотреть местные виноградники, хозяин плантации смог уделить нам только 30 секунд. Утерев копоть с лица, он сказал, что сильно занят – тушит лозу. Арабы опять же подожгли.
Нам вообще не сильно повезло с историческим моментом. Только, значит, мы намылились в обетованку, как премьер Нетаньяху намылился в Америку – на очередные как бы мирные переговоры с Махмудом Абассом (и с прослойкой в виде Обамы). Разве ж такое можно допустить? Надо ж показать всему миру звериное лицо израильской военщины! Короче, арабы устроили несколько терактов накануне нашего приезда. Были жертвы. Но евреи своеобычно не поддались на провокацию — вот закончатся переговоры, тогда "борцам за независимость" и покажут кузькину мать. Для нас же последствия сказались в том, например, что Хава категорически запретила нам приезжать в гости к ней в Хеврон – не время. В смысле, на рента–каре нельзя — они не бронированные. А в бронированном автобусе типа можно.
Как же при таком раскладе "Бен Гурион" остаётся самым безопасным? А дело в том, что его щупальца протянулись далеко за. Уже в "Пулково" с нами дотошно беседовали именно израильские секьюрити – кто мы, куда мы, не передавал ли кто–нибудь с нами какую–нибудь посылочку? Последний пункт важен особенно. И хотя с нами именно что передавали, мы, глядя в глаза защитнику чужого отечества немигающим взглядом, хором ответили: "Нет!" Сильнейшие подозрения могут также вызвать штампы арабских государств в заграничном паспорте. Например, Египта, хотя с ним у Израиля сейчас вполне нормальные отношения. Хорошо, что в Египет мы ездили давно и с тех пор уже сменили паспорта.
И если вы думаете, что такие строгости только на влёте, то ничего подобного – на вылете пассажиров потрошили, как рождественских индеек. Вплоть до перебирания ватных палочек в косметичке, зарытой на дно чемодана. Что характерно, наши чемоданы оба раза проигнорировали. Даже обидно. То ли мы выглядим чересчур респектабельно, то ли необыкновенной глубины дочкины глаза (а–ля кот в сапогах из второго "Шрека") зомбировали еврейских бодигардов, но нам все эти процедуры обошлись неприлично дёшево. По сравнению с попутчиками.
Аэропортами дело не заканчивается. Если вы входите в музей или большой магазин, у вас обязательно проверят ручную кладь и поводят металлоискателем вокруг тулова. Сами израильтяне уже на автомате открывают свои рюкзачки–сумочки, входя в супермаркеты. Такоже при въезде на большой паркинг у вас осмотрят багажник. Специфическим моментом (от нас в отличие) является несомненная добросовестность охранников и охранниц, с одной стороны, и спокойствие проверяемых, с другой стороны. Все понимают – это не шутки. И все согласны с подобными накладными расходами. При этом израильтяне не занимаются ерундой. Типа не пусканием в самолёт с водичкой или лимонадом. От наших мудаков в отличие опять же. Дух закона превыше буквы.
И это ещё не всё. К примеру, когда мы с Романом приехали в поселение на горе Броха и вышли из авто, за нами погнался негр (как показалась, а на самом деле – эфиопский еврей) с автоматом, крича вдогонку: "Откуда ты, брат?" Ответ: "Из Петах–Тиквы", – его успокоил, и он вернулся на свой КПП. Дело в том, что на пресловутых "территориях" все более–менее крупные населённые пункты обнесены забором с колючкой. На въезде – тяжёлые ворота и шлагбаумы (днём, впрочем, открытые). И охраняет их, натурально, армия.
Израильская армия – это что–то особеннова! Во–первых, она гораздо более призывная, нежели наша. То есть, тётки тоже служат. Все! Правда, половая дискриминация всё же имеется – девушки ходят под ружьём всего два года, на год меньше парней. Во–вторых, детишек отпускают в армию довольно спокойно – степень опасности для них не выше, чем для прочих граждан. Поелику никакой дедовщины нет и в помине. А нет её потому, что армия делом занята – войной и охраной. В третьих, казарма – не тюрьма. На побывку домой они ездят регулярно и, кстати, при оружии (о чём я уже упоминал).
Таким образом, встретить на улице солдатика/солдатку с автоматом можно гораздо чаще, чем полицейского. Последние – крайне редки, а как бы гаишников я видел всего один раз, и то в глухомани, на скоростной трассе. Про "солдатку" – в Израиле это не жена солдата, а "самка солдата" (как шутят местные). В некоторых местах их концентрация даже больше гражданских – например, у центрального автобусного вокзала в Иерусалиме. Отдельная тема – отношения армии с заселенцами "территорий". Очень трепетная тема, но о ней я напишу отдельно.
А сейчас – про железную дверь... Когда Марик, сын хозяйки (мы жили у друзей), первый раз лязгнул дверью в свою комнату, мы вздрогнули. И удивились – почто пацана держат за железом? Оказалось, хуже – практически в сейфе. Потому что стены в этой комнате тоже стальные. Зачем? А это – фигасе! – бомбоубежище (оно же – убежище от землетрясений) на дому. Такие комнаты есть в каждой израильской квартире. Причём располагаются они столбом друг над другом. И даже если дом обрушится, стальной столб останется стоять. А уж потом армия вынет оттуда жильцов. Гениальное решение!
И это был не единственный сейф для людей, который мы видели в Израиле, но об этом тоже позже. Равно и о пляжах, патрулируемых на джипах, о терапевтах со стволами на бедре и прочем...
[...продолжение следует...]
Из Расеи в Моисеи {2}
Написал hovan на travel.d3.ru / комментировать