Иерарх эпохи Просвещения

Что общего между выпускником рязанской семинарии и Венецией, что искал в этом городе русский священник, как наполеоновские войны остановили его поиски книжных богатств древней Византии в Республике Святого Марка, и как во главе Пермской епархии, которой в нынешнем году исполняется 220 лет, оказался тот, кого можно назвать человеком эпохи Просвещения, рассказал историк Дмитрий  Софьин.

 

Владыка Иустин (Вишневский) был вторым Пермским епископом. Откуда у него такая увлеченность образовательной и устроительной деятельностью, возможно, даже большая, чем у его предшественника?

– Епископ Пермский и Екатеринбургский Иустин (Вишневский) был человеком с очень необычной судьбой. Родился он в рязанской земле в семье священника в царствование императрицы Елизаветы Петровны. Будущий владыка окончил Рязанскую духовную семинарию, за серьезные успехи в учебе и науке был оставлен там преподавателем. Через некоторое время, получив преподавательский опыт, получает назначение на должность законоучителя в инженерный кадетский корпус в Петербурге, т.е. будущим инженерам он преподавал Закон Божий. Такое назначение в Петербург в одно из лучших учебных заведений, а тем более в военное, достаточно необычно для провинциального священнослужителя и преподавателя семинарии. Очевидно, что иеромонах Иустин обратил на себя внимание значительными успехами. Параллельно с этим он преподавал русский язык у переселившихся в Россию греков, следовательно, на хорошем уровне знал греческий язык. Причем не только древнегреческий, который преподавался в семинарии, но также имел навыки современного разговорного греческого языка.

Уместно сказать, что современный греческий язык очень отличается от древнегреческого и существует в двух формах. Кафаре́вуса (καθαρεύουσα) - языковая форма, основанная на древнегреческом языке. Долгое время это был официальный язык в греческом государстве, это язык письменности, язык литературы. А димо́тика (δημοτική) – упрощенная разговорная форма, которая в современном мире уже является официальным языком в Греции. Таким образом, для успешного преподавания русского языка грекам и для свободной коммуникации с учениками будущему владыке необходимо было в совершенстве владеть и «кафаревусой» и «димотикой». Он является блестящим представителем «ученого монашества» эпохи Просвещения.

Через некоторое время ему приходит необычное назначение – в посольскую церковь в республике Святого Марка, т.е. в Венецианскую республику. Там была российская дипломатическая миссия, при ней имелся храм, в котором и стал настоятелем иеромонах Иустин. Отправился он в Венецию с двумя братиями, которые тоже окончили Рязанскую духовную семинарию. Как правило, в те времена в посольских храмах священнослужитель был только один, т.к. храмы строили не очень большие, прихожан обычно мало, но в этом случае назначили троих. Не имеется точной информации, с чем это было связано, но можно сделать предположение, что Венеция имела тесные связи с Византией.

Помимо добровольных связей были и трагические обстоятельства Византийской империи, к которым приложила руку Республика Святого Марка. Имеется в виду IV Крестовый поход в 1204 году, когда латиняне вместо того, чтоб идти освобождать Иерусалим, как они собирались, решили разгромить и разграбить Константинополь, т.к. поняли, что до Иерусалима идти очень далеко, долго и опасно. Их не смутило и то, что это христианский город, поскольку к православным среди таких «активных» католиков в то время было презрительное отношение. Крестоносцев не остановило даже то, что Папа Римский в 1204 году не благословил поход на Константинополь, более того, он потом осудил участников разгрома. Ярым представителем похода был венецианский дож Энрико Дандоло – крупный купец, которому в то время было около 90 лет, он был слепым. При этом Энрико Дандоло испытывал невероятную злобу по отношению к Византии и византийцам и хотел показать, что он найдет управу на этот народ. Вторая причина, по которой крестоносцы оказались под Константинополем, – то, что они много брали в кредит у венецианцев и не могли рассчитаться. Для расплаты по счетам венецианский дож предложил им разграбить город. Таким образом, Константинополь был разграблен, и множество культурных и духовных ценностей оказались в Западной Европе, в том числе в Венеции. Венеция тогда очень украсилась, но надо понимать, что и исторических византийских книг попало туда немало. Вполне возможно, что перед ученым иеромонахом Иустином (Вишневским) и его братиями была поставлена задача провести работу по выявлению византийского наследия: заняться поиском, приобретением или копированием этих книг, а также сбором важных исторических сведений, потому что совершенно уникальные вещи, в том числе относящиеся к первым векам христианства, были в Константинополе и попали потом в Венецию и еще неизвестно куда.

То есть мы можем говорить, что на тот момент иеромонах Иустин, будучи эрудированным человеком, знал в совершенстве не только два варианта греческого языка, но и латинский, возможно, и итальянский. Это был всесторонне развитый человек?

– Как воспитанник дореволюционной духовной семинарии, он естественно должен был знать греческий, латинский и древнееврейский языки. А если он после семинарии был назначен преподавателем, а потом стал законоучителем в лучшем учебном заведении в Петербурге, значит, иеромонах Иустин показывал выдающиеся успехи уже во время своего обучения и в совершенстве освоил языки. Из того, что он преподавал грекам, мы знаем то, что он знал и новогреческий язык. Далее мы узнаём, что он владел итальянским и французским языками.

Нужно сказать, что о первых Пермских архиереях мы знаем не очень много. Подробных биографий нет до сих пор, и не потому что не существует документов. Например, в Пермском государственном архиве можно найти много датируемых концом XVIII – началом ХХ века материалов по истории Пермской епархии, документы, относящиеся к вопросам управления епархией и деятельности архиереев на этой земле. Что касается их жизни и трудов до того, как они были поставлены на Пермскую кафедру, можно сказать следующее: в Историческом архиве в Санкт-Петербурге имеется огромный фонд материалов по работе Святейшего Синода. В частности, что касается владыки Иустина, можно предположить, что там хранятся материалы, документы и даже отчеты о его службе в Венеции. Что касается ранних лет служения владыки Иустина, его обучения в духовной семинарии, о его предках – рязанских священнослужителях, можно поискать документы в Государственном архиве Рязанской области.

Служба будущего владыки в Венеции завершилась при весьма драматических обстоятельствах. Иеромонах Иустин был назначен в Венецию в 1783 году и провел там шестнадцать лет, очевидно, не без дела; но результаты его трудов неизвестны – вернулся он в Россию без документов. В 1799 году, в разгар эпохи Наполеоновских войн, войска Бонапарта захватывают Республику Святого Марка и город Венецию. Россия тогда воевала с наполеоновской Францией. Год завершения службы отца Иустина в Венеции – 1799-й – это пора блистательных походов Суворова в Италии, перехода через Альпы. В этих обстоятельствах российской дипломатической миссии в целом оставаться в Венеции было опасно. Видимо, все уезжали в большой спешке – настолько, что будущий владыка Иустин не смог ничего с собой взять.

Захват Венеции французами

Как мы выяснили, ничего, кроме знаний. Современным языком можно сказать, что он не стремился к карьерному росту, и при подробном изучении жизни и деятельности владыки Иустина видно, что напротив, «карьера» стремилась к нему. Владыка везде получал знания, и этот запас увеличивался и хранился в потаенных уголках его памяти; он не только сам пользовался этим запасом знаний, но и охотно делился со всем миром, что и повлияло на его будущее назначение.

– Да. Даже по тем небольшим биографическим описаниям, которые есть о владыке Иустине, никак не прослеживается, что имелось стремление к карьерному росту. Неизвестно, были ли у него покровители на уровне Святейшего Синода – скорее всего, не было. Владыка все добывал своим умом, своими знаниями, своим выдающимся трудолюбием. О каком стремлении к карьерному росту можно говорить, если человек шестнадцать лет спокойно сидит в Венеции в посольском храме и занимается наукой? Он бы и дальше там находился, если бы не захват Венеции Наполеоном.

После 1799 года у иеромонаха Иустина следует череда небольших перемещений до назначения на Пермскую кафедру, где он прослужил более двадцати лет. Более того, владыка не получает даже сан архиепископа и не прилагает к этому никаких усилий, хотя скорее всего, это было бы сделать совсем не сложно, учитывая его долгий срок службы и многие руды. А в друзьях у владыки были такие выдающиеся люди, как Сперанский и другие, через которых можно было бы ходатайствовать за себя. Таким образом, мы не видим у него никаких карьерных стремлений.

Мы уже говорили о том, что владыка Иустин – яркий представитель ученого монашества и человек эпохи Просвещения. У нас эпоха Просвещения больше ассоциируется с Западной Европой, с Францией, с такими философами той эпохи, как Монтескье, Вольтер, Дидро, Руссо. В значительной части их философского наследия заметно ярко выраженное критическое отношение по отношению к Церкви, а порой даже антицерковный характер. Вспомним Вольтера с его знаменитой фразой по отношению к Католической Церкви: «Раздавите гадину». Это была критика не Католической Церкви как таковой, а Церкви вообще. Вольтер был властителем умов нескольких поколений людей в эпоху Просвещения, его очень почитали во Франции и за ее пределами; например, Екатерина Великая с ним состояла в переписке. Франция – католическая страна, и такое отношение к Церкви должно было вызвать возмущение и отторжение, но нет, оно лишь прибавило Вольтеру популярности, то есть что-то происходит в умах народа.

Парадоксальным образом эпоха Просвещения несла в себе с одной стороны, более широкий взгляд на мир, стремление к знаниям, но, с другой стороны, она вела к сужению взгляда, к стремлению заменить духовное просвещение, всеобъемлющий взгляд на мир, синтез научных и религиозных знаний, синтез богословия и науки. В Средние века в Западной Европе, в Византии и в других странах богословие и наука шли всегда рука об руку, и не было никаких конфликтов между наукой и религией. Напротив, в Византии большие успехи достигались в области и богословия и светской науки.

Зародыш эпохи Просвещения лежал в тех знаниях, которые были накоплены в Византии и после ее разгрома попали в Западную Европу. Ренессанс, по сути, оттуда выходит, а уже из Ренессанса – эпоха Просвещения.

В Европе в XVIII веке многие молодые люди вбирали в себя не только стремление к знаниям, но и антицерковную направленность, что переросло во Французскую революцию в 1789 году и в последующие годы. Она совершалась на основе, в том числе, и философских идей эпохи Просвещения. Переросло всё в дикие репрессии, например, якобинский террор, террор против Церкви. Все мы знаем фразу: «Свято место пусто не бывает», но не все знают окончание этой фразы: «…его всегда занимает сатана». Преследуя Католическую Церковь, якобинцы пытались учредить свою собственную «церковь» – религию под названием «Культ разума», и Максимилиан Робеспьер провозгласил себя верховным жрецом этой религии. В честь «Культа разума» строили храмы. По сути, для них Католическая Церковь была не противником, а препятствием в установлении тотального контроля над людьми.

Стремление к тоталитаризму, характерное для революционных проявлений ХХ века, проявляется уже в те времена, в XVIII веке. Революционеры только в тот момент, когда борются за власть говорят, что желают только свободы, а в реальности они хотят господства и доминирования и всегда устраивают терроры и преследования в гораздо большем объеме, чем могло бы снится самым суровым тиранам эпохи Средневековья или Нового времени. Революционеры переплюнули всех, даже таких как Генрих VIII или французский король Карл IX.

Нужно понимать, что в ту эпоху жил и иеромонах Иустин. За шестнадцать лет проживания в Венеции он мог принять транслируемые деятелями Просвещения взгляды на Церковь и на жизнь, и не только принять, но стать транслятором этих взглядов. Но несмотря на все искушения мы видим целомудрие, целостность ума, которые позволяют ему не только сохранить верность православной вере в своей душе, но и поделиться этой твердостью с другими.

– Совершенно верно. Я не случайно «отошел в сторону» от биографии владыки – нужно было показать, в какой атмосфере ему приходилось совершать свою деятельность, свое служение. Немало было католических священнослужителей в самой Западной Европе, которые отрекались от Церкви и начинали вести светскую деятельность.

Иеромонах Иустин находился не просто в Западной Европе, а в самом эпицентре событий – в Венеции с ее праздником жизни, с карнавалами, которые иногда могут казаться богохульством. Вся эта развеселая фривольная жизнь нисколько не поколебала его, а даже, наоборот, закалила. Будущий владыка взял все хорошее, что несла в себе эпоха Просвещения, а все плохое отринул, т.е. он прекрасно сумел отделить зерна от плевел. Это самый важный урок, который мы можем почерпнуть из жизни владыки Иустина (Вишневского).

«Славенская Грамматика,
сочиненная находившемся при Российском министерстве в Венеции
иеромонахом Иустином (Вишневским)»

В 1799 году, в царствование Павла I, иеромонах Иустин возвращается в Россию после полутора десятилетий служения в маленькой посольской церкви и научных трудов. И сразу ему дают в управление одну из старейших и крупнейших русских обителей – Иосифо-Волоколамский монастырь; его возводят в сан архимандрита. С чем связано такое назначение, и чье это было решение? Кого-то из иерархов из состава Святейшего Синода, кого-то из митрополитов, епископов или это личное решение императора Павла I либо подсказал обер-прокурор Святейшего Синода, мы не знаем, для выяснения этого вопроса необходимо более провести более подробную работу с архивными документами. Но факт есть факт: назначение состоялось.

Однако быть настоятелем в Иосифо-Волоколамском монастыре архимандриту Иустину довелось недолго. Через несколько месяцев он получает назначение в Новгородскую епархию, в Иверский Богородицкий монастырь на Валдай. Это тоже один из древнейших и славнейших монастырей. Но и в этой обители архимандрит Иустин проводит совсем немного времени, тоже несколько месяцев. Мы даже не знаем, удалось ли владыке приезжать вступить в должность настоятеля этих монастырей, потому что в то время было нормой, что между назначением и вступлением на должность проходит несколько месяцев, т.к. нужно закончить дела, приехать на новое место, вступить в управление.

В 1800 году происходит его епископская хиротония, владыка Иустин назначается епископом Свияжским, викарием Казанской епархии. Значительная часть времени его епископства в Свияжске уходит на важное поручение Святейшего Синода: освидетельствовать мощи знаменитого святителя Сибирской земли Иннокентия Иркутского. Святитель Иннокентий, епископ Иркутский, живший в первой половине XVIII века – замечательный духовный деятель, которого глубоко почитали в народе. Синод, занимаясь вопросами канонизации святителя, поручил епископу Иустину отправиться в Иркутск освидетельствовать мощи. Это поручение заняло несколько месяцев, что составило немалую часть времени служения владыки в качестве Свияжского епископа.

Таким образом, мы видим некую духовную преемственность, т.к. владыка Иннокентий Иркутский упорно трудился в области миссионерства и проповеди, и владыке Иустину поручается свидетельствовать миру о другом миссионере. Символическая связь. После служения владыки на Сибирской земле можно увидеть, что Пермская кафедра становится светилом миссионерства. Казалось бы, что после владыки Иоанна (Островского), который построил семинарию и сделал многое другое для устроения жизни епархии, что можно было сделать в Перми? Но епископ Иустин тоже внес свою немалую лепту. Расскажите об этом, пожалуйста.

– Владыка Иоанн, первый Пермский епископ, пробыв на кафедре всего около двух лет, сделал очень многое, заложив мощный фундамент для развития Пермской епархии. Он внезапно скончался накануне Рождества Христова, 24 декабря 1801 года по старому стилю. Необходимо было срочно найти нового архиерея на недавно учрежденную кафедру, причем человека неординарного. Поэтому в начале 1802 года Святейший Синод назначает Свияжского епископа Иустина на Пермскую кафедру.

Здесь владыке Иустину (Вишневскому), которому на тот момент было уже больше 50 лет, суждено остаться до конца его дней. Управлял он Пермской епархией более двух десятилетий. Став достойным преемником епископа Иоанна (Островского), владыка Иустин продолжал и укреплял все его начинания.

Ставленническая грамота с личной печатью владыки Иустина 

Очень важное его качество – отсутствие какого-либо элемента гордыни и стремления к проявлению своего «Я». Ведь очень часто бывает, что когда руководитель приезжает на новое место, он начинает устанавливать свои порядки, что-то сразу меняет, реформирует. В наше время это норма: любой начальник, приходя в новое для него учреждение, сразу же провозглашает свою программу, дополнения, изменения. А руководители меняются часто, и в результате людям вместо того, чтоб нормально работать, приходится постоянно что-то менять, подстраиваться под новаторства новых руководителей и т.д. А владыка Иустин, оценив то, что сделал его предшественник, ничего не стал реформировать, а продолжал и укреплял то, что делал владыка Иоанн. Где необходимо было внести что-то новое в плане развития, он вносил, но ничего не ломал.

Его предшественник сформировал состав священников Пермской епархии, создал и начал развивать Пермскую духовную семинарию – епископ Иустин продолжил это дело. Он продолжил укреплять и совершенствовать священнические кадры, приложил большие усилия к развитию духовной школы. Все преобразования, которые вносил владыка, шли вглубь. Он боролся за качество.

Создание семинарии очень важно, но важно и дальнейшее развитие, а в самом начале пути всегда бывает не всё хорошо, как хотелось бы. И вот на одном из документов по управлению семинарией в 1804 году епископ Иустин делает довольно пространную пометку, которая свидетельствует о том, как он видел развитие семинарии:

«Вол и осёл ясли свои знают, но семинаристы, наипаче же ученики философии, к крайнему своему стыду, не знают Церкви и Алтаря Господня, от которых и отцы, и предки их, и они сами питались, и питаются, и надеются питаться. Им было уже известно, коликократно …выговоры и негодования за их леность, но все сие осталось не действительно и тщетно, к немалому нашему оскорблению. Они чем больше возрастают и чем больше учатся, тем более жестеют, дуреют, а тем и отцов своих бесчестят, ибо от плодов и дерево познается, и каковы ветви, таков и корень, и напротив. Уже не достает терпения нашего, нужны другие средства, дабы лежебоки не поставляли в тяжкое время нежным своим ногам и ветреным головам постоять и послушать молитвословия через один час, или когда несколько побольше. К всему требуется привычка, которая не приобретается без частого повторения. Почему… приучать к церкви философию учеников таким образом, чтобы все утренние и вечерние ходили в полиелейные дни в Крестовую церковь, становились на клиросы, читали и пели и научались знать весь церковный устав твердо. Мы уверены, что сей способ им тем больше понравится, чем полезнее представится. Над ними по окончанию семинарского курса никто не посмеётся и не скажет, что ничего не знают церковного, и что сельские ставленники далеко их превосходят в отправлении богослужения».

Таким образом, мы видим, что семена определенной фривольности, вольности, духовной расслабленности эпохи Просвещения затронули все слои общества и, естественно, не могли не коснуться и духовенства. Нужно понимать, что духовенство неразрывно связано с обществом, и тоже является частью народа. Владыка Иустин наблюдал все это воочию и потому обращал особое внимание, чтобы умные семинаристы, которые наполняются философскими знаниями, не отвлекались также и от основного своего дела и предназначения – богослужения, не ленились на богослужениях, не облегчали себе богослужебную деятельность.

Есть один важный нюанс. Пермская епархия – место, где было очень много старообрядцев, которые часто критиковали Церковь за лень священников, а эта расслабленность появилась в связи с влиянием эпохи Просвещения XVIII века. Чтобы давать достойный ответ старообрядцам, чтоб каноническая Православная Церковь выглядела достойно, необходимо было укреплять богослужебную дисциплину среди семинаристов, и владыка Иустин не случайно обращает на это внимание.

Задачей владыки Иоанна (Островского) было создание основы Пермской епархии, а задачей владыки Иустина – развивать ее деятельность. Учитывая большие расстояния Уральской земли, наряду с магистральными направлениями в старообрядчестве, где передавались знания о религии, существовало много отдаленных старообрядческих поселений, которые порывали связи со своими магистральными общинами и, живя замкнуто, превращались в секты с совершенно дикими представлениями, идущими вразрез не только с Православием, но и вообще с традиционными мировыми религиями. В таких сектах на севере Прикамья практиковалось самосожжение, умерщвление родителей, чтоб они пострадали. Эти секты были гораздо дальше от христианства, чем иудеи и мусульмане, не говоря о католиках, протестантах и лютеранах. Настолько далеко ушли люди, что впали в совершенную ересь.

Нужно было этому противостоять, бороться за души соотечественников, способствовать к воссоединению с Церковью. Как это можно было сделать? Например, в XVII веке и во времена Петра Великого считалось, что нужно это делать со всей строгостью, твердостью и жесткостью. В XVIII столетии, в эпоху Просвещения, у верховной власти в лице императрицы Екатерины Великой, в лице Святейшего Синода как руководящего органа Русской Церкви, в лице многих архиереев, а на Пермской земле – в лице первого генерал-губернатора Евгения Петровича Кашкина возобладало мнение, что нужно всячески просвещать и вразумлять старообрядцев; строгость, конечно, тоже необходима, но весьма умеренная.

Мудрое спокойное просвещение должно было стать способом возвращения старообрядцев в лоно Церкви. Может быть, владыку Иустина и назначили на Пермскую кафедру, исходя из его предшествующего опыта и очень широкого мировоззрения. Именно этот архипастырь учреждает первый в Пермской епархии единоверческий приход (это было сделано в Екатеринбурге) и вообще поддерживает у нас в крае единоверческое движение. Нужно, кстати, сказать, что после него столь активная деятельность в этом направлении будет вестись лишь в конце XIX века, когда создадут Белогорский Николаевский миссионерский мужской монастырь.

Думаю, подобная активная и всесторонняя деятельность владыки Иустина не могла не вызывать опасений и подчас нареканий со стороны реакционно настроенных представителей духовенства. И если епископ Иоанн (Островский) вообще ратовал за образование священнослужителей – как будущих, так и уже служащих, то владыка Иустин (Вишневский) уже требовал качества в образовании, прилежания, основательности и т.д. Можно сказать, что на тот момент он оказался в очень не простом положении?

– Да действительно! Помимо этого нужно упомянуть, что в XVIII веке очень многие люди стремились вбить клин между наукой и Церковью! Владыка Иустин в это же время обращает внимание на преподавание в Пермской семинарии естественнонаучных дисциплин: математики, физики, геодезии. Он создает даже физический кабинет в семинарии, большие средства тратятся на приобретение геодезических инструментов. Такое научное направление в семинарском образовании сохранится до революции 1917 года и даст свои плоды. Дело в том, что священники, которые после такого обучения выходили из семинарии, очень хорошо разбирались в науке и помогали преодолению мнимого разделения науки и религии.

Владыка Иустин собрал огромную библиотеку, которую позже завещал семинарии. По тем временам это огромное собрание книг – 377 томов на нескольких языках. Всё это стало частью библиотеки Пермской духовной семинарии. Там были были и труды Святых отцов, и комментарии Библии, и труды древнегреческих и латинских классиков.

Архипастырь всесторонне принимал участие в жизни Перми, он рассылал увещевание о прививках от оспы, благодаря которым Федору Христофоровичу Граалю удалось преодолеть заблуждения многих людей и спасти множество жителей города.

Не смотря на огромный вклад владыки в развитие епархии, жизнь его на Пермской земле завершилась очень печально. Он не был понят некоторыми людьми, которые попытались опорочить всё сделанное им.

Нужно иметь в виду, что епископ Иустин (Вишневский) был масштабной личностью. Он создал основу научной деятельности Пермской епархии, которая затем произрастала и развивалась, но при этом не имел достаточного опыта в финансовых и экономических вопросах. Он совсем недолго настоятельствовал в монастырях и потому, наверное, не успел ознакомиться с финансовой составляющей деятельности. К тому же давайте вспомним его преклонный возраст и уральский климат, который подорвал здоровье архипастыря. Среди его окружения нашлись люди, которые вели себя не слишком благовидно, и это показала ревизия 20-х годов, которая выявила нарушения. Она доказала непричастность владыки Иустина к злоупотреблениям и вместе с тем констатировала невозможность его уследить в силу возраста за финансовыми делами епархии. Потому в 1823 году было принято решение отправить его на покой, епископ Иустин стал жить во флигеле при Спасо-Преображенском кафедральном соборе, который, кстати, был освящен при нём в 1819 году.

В 1824 году Пермь посетил император Александр I, который пожелал встретиться с владыкой Иустином. Встреча произошла в архиерейских покоях и конечно же была утешением для архипастыря. Они долго говорили об очень многих вещах.

Спустя два года епископ Иустин (Вишневский) в мире отошёл ко Господу и был похоронен за алтарной частью Спасо-Преображенского кафедрального собора.

Беседовал Юрий КИЩУК