«Насильник — не жертва!» В Перми прошёл пикет в поддержку сестёр Хачатурян

28 июля 2018 года Кристина, Ангелина и Мария Хачатурян были задержаны по подозрению в убийстве своего отца — Михаила Хачатуряна. 14 июня 2019 года следствие предъявило им обвинение в окончательной редакции — убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (пункт Ж части 2 статьи 105 УК РФ), наказание за которое предполагает от 8 до 20 лет лишения свободы. На момент совершения преступления им было 19, 18 и 17 лет соответственно. Защита утверждает, что девушки оказались в безвыходной ситуации из-за продолжительного домашнего насилия и принуждения к сексуальным действиям.

Организатор акции в Перми — двадцатилетняя Яна Киселёва. На пикет она пришла в макияже «жертвы» — нарисовала ссадины и кровоподтёки. По словам девушки, так она хочет привлечь внимание общества к проблемам домашнего насилия. Яна раздала всем участникам и участницам акции флаеры с краткой информацией о деле сестёр Хачатурян, а также адресами и телефонами, куда может обратиться женщина, пострадавшая от домашнего насилия в Перми. Эти флаеры раздавали прохожим. В центре огороженной территории активисты поставили несколько картонных коробок с надписями «семья важнее», «бьёт — значит любит», «как же дети без отца», «дело семейное», «сама виновата». В конце пикета девушки будут рвать и пинать эти коробки ногами.

«Коробки символизируют стены дома, ведь насилие всегда происходит за закрытыми дверями, — поясняет Яна. — Когда я узнала историю сестёр Хачатурян, я почувствовала боль за них и поняла, что так больше нельзя. Решила собрать людей, обратилась к активистам и журналистам, и они откликнулись. Я сама сталкивалась с домашним насилием и знаю истории девушек, которые обращались в полицию, но им не помогали. Их высмеивали, говорили „убьёт — тогда и приходи“. Нужно менять законодательство, принять закон о домашнем насилии, ввести охранные ордера и заниматься профилактикой домашнего насилия. Я решила организовать эту акцию, потому что чаще всего такие публичные мероприятия проходят в Питере и Москве, и не доходят до регионов. Но нам тоже нужно отстаивать права сестёр Хачатурян и свои права. Потому что, если это происходит с ними, значит, и мы не защищены».

Активисты обращаются к прохожим и объясняют, почему сёстры Хачатурян не должны сесть за решётку: доказано, что отец бил их, насиловал и угрожал расправой, заявление в полицию, которое писала мать девочек, оказывалось в руках у Михаила Хачатуряна, если бы девушки сбежали, отец бы нашёл и убил их, органы опеки закрывали глаза на то, что девочки не ходят в школу, никто не помог им. Участники пикета по очереди зачитывали истории домашнего насилия, взятые из СМИ.

Яна пояснила, что это делают для того, чтобы показать, что дело сестёр Хачатурян — это не единственный случай домашнего насилия, это системная проблема. Выступающие приводят статистику — каждая третья женщина в России пострадала от домашнего насилия. Скандируют: «Насильник — не жертва!», «Бьёт — значит сядет», «Сёстры не убийцы», «Мы за закон о домашнем насилии!», «Сама не виновата», «Насилие — это не традиция», «Пора выносить сор из избы».

Юлия Бабинцева, руководительница пермской группы «Радужный мир»:

«Меня возмущает ситуация с домашним насилием в нашей стране и отношением людей — и власти, и общества — к этому. Более того, насилие по отношению к женщинам одобряется, и законодательство, в том числе, об этом говорит. Женщина не защищена государством, которое должно её защищать. Это сложная тема, но эту проблему решают в других странах. Даже в соседнем Кыргызстане ввели домашних комиссаров! В это же время в России декриминализировали домашнее насилие. Это всё меня очень сильно возмущает, и я рада, что у нас есть возможность выйти на улицу в центре города. К сожалению, я сама сталкивалась с домашним насилием. Как и многие подобные ситуации, она замалчивается».

Наталья:

«Я женщина в России, это исчерпывающий ответ, почему меня задела эта тема. Я росла в семье, где происходило домашнее насилие. Проблема решилась только когда вмешалась судьба — не стало человека, не стало проблемы. Ситуация в семье Хачатурян — это был просто вопрос времени: либо он их, либо они его. Девчонки выросли и стали сильнее. Мне повезло чуть больше, чем им, вот и всё. Когда ты сталкиваешься с домашним насилием один на один, это совершенно другое. Когда ты читаешь истории и знаком с людьми, для которых это обыденность, когда ты читаешь статистику, понимаешь, что проблема имеет колоссальный масштаб. Это касается всех, поэтому я здесь. Я думаю, самое логичное после всех этих прецедентов, которые сейчас всплывают — принять закон о домашнем насилии и ввести инструменты, которые будут работать. Чтобы женщина не боялась обращаться в полицию и была защищена. Чтобы полиция вмешивалась не только, когда женщину избивают, но и в ситуациях сталкинга, преследований и угроз. К сожалению, на эти вещи полиция вообще не реагирует».

Михаил:

«Я студент-психолог. У нас есть волонтёрская служба, в рамках которой мне периодически приходилось сталкиваться с историями о домашнем насилии. Я понимаю, что в лучшем случае могу работать с последствиями домашнего насилия, но ни я, ни вся наша служба не можем предотвратить эти случаи. Очень важно обращать внимание общественности на подобные проблемы. Вся эта история с сёстрами Хачатурян касается не только женщин, она касается всех. Потому что проблема не только в том, что домашнее насилие декриминализировано, они и в том, что не ведётся какой-то профилактики со стороны государства. Стереотипы в традиционном патриархальном обществе существуют, и с ними можно бороться — просвещать, рассказывать о том, что это ужасно и плохо вести себя таким образом, учить людей приёмам эмоциональной саморегуляции, навыкам общения. Когда воспитание отдано полностью семье, мы не можем знать, какие там правила и стиль воспитания. Общество должно выступать против абьюзивных отношений, и, если семья предоставлена сама себе, и ничего не делается со стороны общества, школы, университета, мы и получаем таких людей, как Михаил Хачатурян — педофилов, абьюзеров и насильников. Всё это происходит потому, что общество и государство равнодушны к тому, что происходит в семье».

Ольга Антипина:

«Я думаю, что в деле сестёр Хачатурян сплелись сразу несколько проблем. Кроме собственно домашнего насилия, здесь ещё и коррупция в полиции и закрытость национальных сообществ. Это какая-то совершенно адовая история, которая заставила меня выйти на улицу. Это просто последняя капля. Я вижу в новостях каждый день сообщения о том, как кто-то убил свою жену. Это какая-то ужасная часть жизни, которая всеми воспринимается как должное. Я устала от этих новостей, и мне просто страшно жить. Я сама не сталкивалась с домашним насилием, но это происходит в моём окружении, причем это было совершенно для меня неожиданно. Я совершенно не ожидала, что это происходит в семьях людей, которых я знала, весьма приличных, состоятельных и интеллигентных. Потом оказалось, что в этой семье было в порядке вещей избивать детей за плохие оценки. То есть вообще невозможно по каким-то формальным признакам опознать семью, в которой случается домашнее насилие. Эта проблема касается всего общества. И что меня больше всего бесит — весь мир знает, как бороться с домашним насилием, все знают про систему охранных ордеров, все знают, как эти законы должны работать, как должны работать кризисные центры и полиция в таких случаях. Я не понимаю, почему этот закон не могут принять в России, в чем проблема? И я бы хотела получить ответ на этот вопрос».

Мария Наймушина:

«Работая как психолог с женщинами в России, я после 3-5 лет практики была просто потрясена тем, насколько разнообразные формы домашнего насилия нормализованы. Минимум тех женщин, которые обращались ко мне за помощью, говорили о том, что они являются пострадавшими от домашнего насилия. Чаще всего мне приходилось объяснять им, что то, что происходит в их семье — это ненормально. Когда женщина вынуждена просить деньги на еду для ребёнка и на прокладки, когда муж закрывает жену дома и у неё нет ключей от собственной квартиры, когда ограничивают её свободу передвижений, запрещают ей идти учиться. Всё это так или иначе связано с разными формами домашнего насилия, и физическое — это лишь та часть, которая наиболее видна и находится на поверхности. Однако ей предшествуют все остальные формы насилия: эмоциональное, экономическое.

Зависимое положение женщины в современных семьях ужасает, в том числе в, казалось бы, приличных и успешных семьях. Я думала, что уже услышала всё, но каждый год мне подкидывает всё новые истории, достаточно страшные и печальные, в которых женщина даже не понимает, что то, что с ней происходит, это ненормально. Как не стать жертвой домашнего насилия — это очень трудный вопрос, потому что как будто бы это можно выбрать. Ни одна женщина не выбирала мужа-насильника. Это не то, что можно предсказать. Большая часть историй, которые сегодня зачитывают — про то, что сначала всё было прекрасно и замечательно. Нет каких-то однозначных способов понять, что это может случиться с тобой. Выбор не в том, стать или не стать жертвой домашнего насилия, а в том, погибнуть от этого или нет. И не погибнуть от этого можно, только выйдя из этой системы насилия и отказавшись от мысли, что человека можно изменить».

Ольга Муравейская:

«Эта тема очень неудобна для общества. До сих пор бытует мнение, что всё, что происходит дома, касается только людей, которые там находятся, и в их близкие отношения вмешиваться не стоит, каждый в своей семье может делать всё что угодно. Это касается не только домашнего насилия в отношении женщин, но и насилия в отношении детей. Это тоже происходит за закрытыми дверями и тоже замалчивается. И у женщин, и у детей мало способов выбраться из этой ситуации и как-то себе помочь. Поэтому очень важно не замалчивать проблему, говорить об этом и привлекать внимание общества. Из моей психологической практики могу сказать, что почти каждая женщина сталкивалась с насилием. И это не просто побои, это сексуальное насилие. В той или иной степени почти каждая женщина сталкивалась с изнасилованием со стороны близкого человека. Это не какая-то отдельная категория женщин, это происходит с домохозяйками, женщинами, которые работают педагогами, психологами, занимаются бизнесом. Сами „нормы“, которые существуют в обществе, что на женщину можно поднять руку и делать с ней всё, что угодно, ужасают. И женщины боятся об этом говорить.

Часто задают вопрос „Почему женщина не уходит?“ Потому что страшно уйти. Вы думаете, насильник скажет „Да, конечно, иди родная“? Нет, он будет усиливать нажим, искать свою женщину, поэтому уходить очень страшно. Признаться в этом страшно, уйти страшно. И уйти некуда, потому что у нас очень мало мест, где женщина может получить помощь и вздохнуть свободно, не опасаясь за свою жизнь и жизнь своих детей. Страшно уйти из дома, остаться одной и при этом получить осуждение от близких и родных, которые скажут, что она должна терпеть, „а как же дети без отца?“ И женщины сами в это верят. И чем более публичной будет эта тема, чем больше будет таких обсуждений, тем легче женщине, попавшей в эту беду, будет осознать, что на самом деле то, что с ней происходит — это насилие, это ужасно, и с этим надо что-то делать. На самом деле нам нужен не только закон, запрещающий домашнее насилие и наказывающий за это, мы нуждаемся в неравнодушии близких. Это те люди, которые всегда рядом. Люди, к которым можно обратиться за помощью, но они верят в эти стереотипы и отказывают в поддержке. Очень хочется, чтобы эти заблуждения исчезли, а все родные и близкие вставали на сторону жертв насилия — женщин и детей».

Многие девушки решились рассказать свои истории о насилии в семье. Мы посвятим им вторую часть этого материала. Пикет закончился слезами и объятиями поддержки. Яна рассказала, что это было больше, чем просто акция:

«Меня просто потрясло, что люди нашли в себе силы выйти и рассказать о своих случаях насилия в семье, некоторые сделали это впервые. Это больно, но мы сделали шаг вперёд, шаг к тому, чтобы эти случаи не замалчивались, чтобы люди поняли, что сама не виновата. Было много слёз, были коллективные объятия, мы держались за руки. Чувство солидарности пропитало нашу встречу, это было гораздо больше, чем просто пикет. Мы решили, что единичная акция — это мало. Нужно регулярно говорить о насилии и добиваться того, чтобы власти приняли закон о домашнем насилии, и чтобы он работал. Мы планируем продолжать свою деятельность в формате встреч, разговоров, возможно лекций с приглашёнными специалистами».

***

#ПроектFAQ: Природа насилия. Потому что можно?

Битва мнений: что думают мужчины по поводу флешмоба #ЯНеБоюсьСказать.

Рассказываем о федеральной «горячей линии» для тех, кто столкнулся с бездействием органов власти при домашнем насилии.