«Маленький Вилли»: танк, не ставший танком
Танк «Маленький Вилли»
Каким образом люди делают изобретения? Да очень просто: все смотрят на какую-то вопиющую нелепость, но считают, что так и должно быть. Находится один человек, который видит, что это нелепость, и предлагает ее исправить. Вот так случилось и с британским полковником Эрнстом Суинтоном, которого в самом начале Первой мировой войны отправили на Западный фронт писать отчеты о боевых действиях. Увидев, насколько эффективно с обеих сторон действуют станковые пулеметы, он сообразил, что там, где бессильны люди, помогут гусеничные тракторы, защищенные броней. Они смогут успешно противостоять пулеметному огню, а вслед за ними сможет двигаться пехота.
Паровой бронированный транспортер англо-бурской войны. Рис. А Шепса.
Насмотревшись на войну, он в октябре 1914 года вместе с капитаном Туллоком и банкиром Стэрном поднял вопрос о создании для английской армии самоходных «блиндированных фортов». Впрочем, вполне вероятно, что идея эта приходила ему в голову и раньше. Ведь он участвовал в англо-бурской войне, где видел паровые британские тракторы, прикрытые броней, транспортировавшие британских солдат в бронированных «вагонах» под выстрелами бурских ружей, и убедился, что, да, действительно, таким образом, солдаты вполне могут быть защищены! Ну, а образование по тому времени он получил очень хорошее: окончил Королевскую Военную Академию в Вулвиче, то есть человеком был весьма образованным.
Суинтон впоследствии писал, что: «главная сила обороны противника заключена в умелом сочетании заграждений из колючей проволоки и пулеметного огня. Глядя на все это я непрерывно думал о том, как этой силе противостоять. И вот после двух недель таких раздумий у меня родилась идея бронированной машины, которая должна была быть самоходной, иметь броню, защищающую от вражеских пуль, и вооружение, способное подавить неприятельские пулеметы. Машина должна была передвигаться по полю боя, несмотря на траншеи, разрывать проволочные заграждения, и преодалевать эскарпы».
Он написал письмо военному министру Г. Китченеру, но на того, видимо, оно не произвело впечатления, так как он на него не ответил, как и на такое же обращение от адмирала Р. Бэкона. Походив по кабинетам и увидев, что новое пробивает себе дорогу с огромным трудом, Суинтом решил связаться с полковником Морицом Ханки, через которого предложил свою идею Уинстону Черчиллю, тогдашнему министру ВМФ Его Величества. Черчилль к ней отнесся совсем по-другому и уже в феврале 1915 года организовал специальный «Комитет по сухопутным кораблям» при Королевской военно-морской авиационной службе (RNAS) цель которого заключалась в разработке военной машины, которой еще не видел белый свет. В него вошли полковник Р. Кромптон, А. Стэрн (совладелец банкирского дома «Stern Brothers» и одновременно лейтенант бронеавтомобильной службы R.N.A.S., возглавивший департамент танковых поставок) и многие офицеры RNAS. Датой создания Комитета принято считать 15 февраля 1915 года, а на свое первое заседание его члены собрались уже 22-ого. Интересно, что у каждого члена Комитета было свое мнение на тот счет, каким должен был выглядеть «сухопутный корабль» для уничтожения вражеских пулеметов, свой проект, и каждый прилагал максимально возможные усилия для его продвижения. Однако очень скоро оказалось, что ни один проект суровым требованиям войны не отвечает! Так, например, предлагались «танки», имевшие сочлененное гусеничное шасси и одну общую раму, способные пересечь любую траншею, любой ров, но уж очень маломаневренные. Высококолесные боевые машины огромных размеров тоже предлагались и были отвергнуты, как хорошие мишени для артиллерии. Ну, и конечно, все понимали, что даже постройка одного единственного прототипа повлечет за собой много проблем технического характера. Однако деятельность Комитета напрасной не была, так как в спорах были сформулированы требования к будущей боевой машине. В частности, у нее должна была быть противопульная броня, она должна была обладать возможностью делать повороты при движении полным ходом и иметь задний ход. Что же касается преодоления препятствий, то она должна была форсировать воронки глубиной до 2 м и диаметром до 3,7 м, рвы в 1,2 м шириной, прорывать без особого труда проволочные заграждения, обладать скоростью не меньше 4 км/ч, запас топлива на 6 часов хода, и экипаж в количестве 6 человек. Вооружить эту машина следовало пушкой и двумя пулеметами.
Для реализации проекта по предложению Адмиралтейства и RNAS был создан 15-й совместный комитет армии и флота во главе с директором фортификационных и строительных работ генерал-лейтенантом Скотт-Монкрифом. Все работы координировал полковник Суинтон, одновременно получившего должность секретаря Комитета имперской обороны.
«Lincoln Machine» No.1 в заводском цехе.
Теперь вместо впечатляющих, но технически сложных и экономически необоснованных проектов, разработчики опять вернулись к идее тракторного шасси. Был испытан забронированный трехгусеничный трактор «Киллен-Стрейт» и выяснилось, что такое решение было удачным, но, что тракторное шасси для перспективной машины годится не совсем.
«Lincoln Machine» No.1 — с макетом башни на испытаниях в сентябре-октябре 1915 г.
За технической поддержкой обратились к фирме «Уильям Фострер и Со» в Линкольншире, собиравшей тракторы «Хорнсби». По сути дела, это были настоящие паровозы на гусеничном ходу, а применялись они в качестве транспортеров для тяжелой полевой артиллерии.
Перед фирмой Комитет поставил следующие задачи: взять силовой блок от британского трактора «Фостер-Даймлер», а ходовую часть использовать от американского трактора «Баллок», доставленного в Англию в начале августа 1915 года. За проведение работ отвечал управляющий фирмой инженер Уильям Триттон, а в помощники ему дали лейтенанта добровольческого резерва ВМС Уолтер Гордон.
На предприятии ввели жесткий режим, так что специалистам, например, запрещалось покидать его без разрешения, а при малейшем подозрении сотрудники увольнялись. Работы велись в большой спешке, поскольку выделенные деньги заканчивались, а вот готового образца все еще сделано не было. Однако Тритон и Уилсон со своей задачей справились вполне успешно: всего за 38 дней спроектировали гусеничную боевую машину, которую сегодня принято считать самым первым танком в мире. Опытный образец назвали «Lincoln Machine» No.1, но встречается и такое название, как «танк Триттона», что тоже правильно, если учесть, что он был главным его создателем.
«Маленький Вилли» образца 1915 г.
Британские инженеры старались по возможности максимально использовать готовые тракторные агрегаты, конструировали машину по принципу «детского конструктора» и… это оказалось вполне оправданным. Так, шасси «Баллок» взяли потому, что его отличала сугубая простота. Повороты он делал при помощи переднего рулевого колеса, расположенного спереди, поэтому гусеничный привод у него был очень простым. Но на танке подобный дизайнерский ход был не слишком-то уместен, поэтому рулевые колеса расположили на нем на отдельной тележке, сзади. Ходовая часть включала 8 опорных катков, 5 поддерживающих роликов в каждой гусенице. Направляющее колесо находилось спереди, а ведущее сзади. «Жесткая» подвеска приемлемая для трактора, оказалась не слишком комфортабельной для танка, но зато была очень простой.
Дизайн корпуса был рубленых коробкообразных очертаний, вертикальной броней и круглой башней с вращением на 360°. В ней планировали поставить 40-мм автоматическую пушку Виккерс-Максим. Ну, а в целом «Lincoln Machine» No.1 имел традиционное устройство: отделение управления в носовой части, боевой отсек — в центре, и моторно-трансмиссионное отделение (с двигателем «Фостер-Даймер», имевшим мощность в 105 л.с.) — в корме. Что касается экипажа, то он предполагался из 4-6 человек.
Самый первый вариант с башней сначала рассматривался как основной, но затем башню убрали, а отверстие под нее было зашито. Скорее всего, схема вооружения с бортовыми спонсонами показалась офицерам британского Адмиралтейства более надежной (две пушки вместо одной!), так как многие из них видели в танке своего рода «сухопутный крейсер».
Испытания прототипа были начаты 10 сентября 1915 года, но закончились не слишком удачно. При длине машины в 8 метров и массе 14 тонн проходимость у нее оказалась не слишком хорошей. Хотя максимальная скорость No.1 в 5,5 км/ч, была пусть немного, но немного выше требуемого показателя.
Но тут же стало ясно, что тут полумерами не обойтись. Поэтому Тритон и Уилсон заново спроектировали ходовую часть. Все катки, направляющие и ведущие колеса, и гусеница из траков шириной около 500 мм, также как и раньше прикреплялись к коробчатой раме, но теперь форма гусеничного обвода стала немного другая, а внутри нее были поставлены экраны с вырезами для удаления попадающей на траки грязи. Долго выбирали конструкцию гусеницы, поскольку предложено было три варианта: гусеница с траками на тросе, лента из суррогатного каучука армированная проволокой и гусеница из плоских траков. В итоге был выбран тип, который затем был использован на всех тяжелых британских танках ромбической конструкции.
Деревянный макет нового образца закончили 28 сентября 1915 года, а к исходу ноября был собран и улучшенный вариант танка без башни. Название «Маленький Вилли» ему дали сотрудники фирмы, которые увидели, что он чем-то напоминает своего создателя. Масса танка равнялась 18300 кг. Мощность же двигателя не изменилась, в результате на испытаниях танк показал максимальную скорость всего лишь 3,2 км/ч при движении вперед и 1 км/ч, двигаясь задним ходом.
«Маленький Вилли» в Бовингтоне.
Зато ходовые характеристики его несколько улучшились. Теперь он мог преодолеть ров в 1,52 м шириной (у №1 этот показатель был всего 1,2 м), вертикальную стенку до 0,6 м и подъем в пределах 20°.
В этом виде он соответствовал практически всем требованиям февраля 1915 года, но тут осенью ситуация вновь изменилась — армейское командование из Франции потребовало, чтобы танки могли форсировать ров в 2,44 м шириной, а стенку высотой в 1,37 м, что машины на тракторном шасси представлялось почти что непосильной задачей. Поэтому Триттон и Уилсон опять переделали проект, изменили корпус и заново перепроектировали ходовую часть. Вот так и началась история «ромбовидных» танков, первым среди которых стал уже «Большой Вилли». Зато «Маленький Вилли» решили оставить на память потомкам. В 1940 году его не стали сдавать в металлолом, а в настоящее время он экспонируется в танковом музее в Бовингтоне. Правда, сегодня это практически одна лишь колробка без внутренней «начинки».
Вид на рабочие места командира и водителя изнутри танка.
«Маленький Вилли» с башней и четырьмя пулеметами в спонсонах. Гипотетический проект (рис. А. Шепса, журнал «Наука и техника» за 2009 год)
Каким образом люди делают изобретения? Да очень просто: все смотрят на какую-то вопиющую нелепость, но считают, что так и должно быть. Находится один человек, который видит, что это нелепость, и предлагает ее исправить. Вот так случилось и с британским полковником Эрнстом Суинтоном, которого в самом начале Первой мировой войны отправили на Западный фронт писать отчеты о боевых действиях. Увидев, насколько эффективно с обеих сторон действуют станковые пулеметы, он сообразил, что там, где бессильны люди, помогут гусеничные тракторы, защищенные броней. Они смогут успешно противостоять пулеметному огню, а вслед за ними сможет двигаться пехота.
Паровой бронированный транспортер англо-бурской войны. Рис. А Шепса.
Насмотревшись на войну, он в октябре 1914 года вместе с капитаном Туллоком и банкиром Стэрном поднял вопрос о создании для английской армии самоходных «блиндированных фортов». Впрочем, вполне вероятно, что идея эта приходила ему в голову и раньше. Ведь он участвовал в англо-бурской войне, где видел паровые британские тракторы, прикрытые броней, транспортировавшие британских солдат в бронированных «вагонах» под выстрелами бурских ружей, и убедился, что, да, действительно, таким образом, солдаты вполне могут быть защищены! Ну, а образование по тому времени он получил очень хорошее: окончил Королевскую Военную Академию в Вулвиче, то есть человеком был весьма образованным.
Суинтон впоследствии писал, что: «главная сила обороны противника заключена в умелом сочетании заграждений из колючей проволоки и пулеметного огня. Глядя на все это я непрерывно думал о том, как этой силе противостоять. И вот после двух недель таких раздумий у меня родилась идея бронированной машины, которая должна была быть самоходной, иметь броню, защищающую от вражеских пуль, и вооружение, способное подавить неприятельские пулеметы. Машина должна была передвигаться по полю боя, несмотря на траншеи, разрывать проволочные заграждения, и преодалевать эскарпы».
Он написал письмо военному министру Г. Китченеру, но на того, видимо, оно не произвело впечатления, так как он на него не ответил, как и на такое же обращение от адмирала Р. Бэкона. Походив по кабинетам и увидев, что новое пробивает себе дорогу с огромным трудом, Суинтом решил связаться с полковником Морицом Ханки, через которого предложил свою идею Уинстону Черчиллю, тогдашнему министру ВМФ Его Величества. Черчилль к ней отнесся совсем по-другому и уже в феврале 1915 года организовал специальный «Комитет по сухопутным кораблям» при Королевской военно-морской авиационной службе (RNAS) цель которого заключалась в разработке военной машины, которой еще не видел белый свет. В него вошли полковник Р. Кромптон, А. Стэрн (совладелец банкирского дома «Stern Brothers» и одновременно лейтенант бронеавтомобильной службы R.N.A.S., возглавивший департамент танковых поставок) и многие офицеры RNAS. Датой создания Комитета принято считать 15 февраля 1915 года, а на свое первое заседание его члены собрались уже 22-ого. Интересно, что у каждого члена Комитета было свое мнение на тот счет, каким должен был выглядеть «сухопутный корабль» для уничтожения вражеских пулеметов, свой проект, и каждый прилагал максимально возможные усилия для его продвижения. Однако очень скоро оказалось, что ни один проект суровым требованиям войны не отвечает! Так, например, предлагались «танки», имевшие сочлененное гусеничное шасси и одну общую раму, способные пересечь любую траншею, любой ров, но уж очень маломаневренные. Высококолесные боевые машины огромных размеров тоже предлагались и были отвергнуты, как хорошие мишени для артиллерии. Ну, и конечно, все понимали, что даже постройка одного единственного прототипа повлечет за собой много проблем технического характера. Однако деятельность Комитета напрасной не была, так как в спорах были сформулированы требования к будущей боевой машине. В частности, у нее должна была быть противопульная броня, она должна была обладать возможностью делать повороты при движении полным ходом и иметь задний ход. Что же касается преодоления препятствий, то она должна была форсировать воронки глубиной до 2 м и диаметром до 3,7 м, рвы в 1,2 м шириной, прорывать без особого труда проволочные заграждения, обладать скоростью не меньше 4 км/ч, запас топлива на 6 часов хода, и экипаж в количестве 6 человек. Вооружить эту машина следовало пушкой и двумя пулеметами.
Для реализации проекта по предложению Адмиралтейства и RNAS был создан 15-й совместный комитет армии и флота во главе с директором фортификационных и строительных работ генерал-лейтенантом Скотт-Монкрифом. Все работы координировал полковник Суинтон, одновременно получившего должность секретаря Комитета имперской обороны.
«Lincoln Machine» No.1 в заводском цехе.
Теперь вместо впечатляющих, но технически сложных и экономически необоснованных проектов, разработчики опять вернулись к идее тракторного шасси. Был испытан забронированный трехгусеничный трактор «Киллен-Стрейт» и выяснилось, что такое решение было удачным, но, что тракторное шасси для перспективной машины годится не совсем.
«Lincoln Machine» No.1 — с макетом башни на испытаниях в сентябре-октябре 1915 г.
За технической поддержкой обратились к фирме «Уильям Фострер и Со» в Линкольншире, собиравшей тракторы «Хорнсби». По сути дела, это были настоящие паровозы на гусеничном ходу, а применялись они в качестве транспортеров для тяжелой полевой артиллерии.
Перед фирмой Комитет поставил следующие задачи: взять силовой блок от британского трактора «Фостер-Даймлер», а ходовую часть использовать от американского трактора «Баллок», доставленного в Англию в начале августа 1915 года. За проведение работ отвечал управляющий фирмой инженер Уильям Триттон, а в помощники ему дали лейтенанта добровольческого резерва ВМС Уолтер Гордон.
На предприятии ввели жесткий режим, так что специалистам, например, запрещалось покидать его без разрешения, а при малейшем подозрении сотрудники увольнялись. Работы велись в большой спешке, поскольку выделенные деньги заканчивались, а вот готового образца все еще сделано не было. Однако Тритон и Уилсон со своей задачей справились вполне успешно: всего за 38 дней спроектировали гусеничную боевую машину, которую сегодня принято считать самым первым танком в мире. Опытный образец назвали «Lincoln Machine» No.1, но встречается и такое название, как «танк Триттона», что тоже правильно, если учесть, что он был главным его создателем.
«Маленький Вилли» образца 1915 г.
Британские инженеры старались по возможности максимально использовать готовые тракторные агрегаты, конструировали машину по принципу «детского конструктора» и… это оказалось вполне оправданным. Так, шасси «Баллок» взяли потому, что его отличала сугубая простота. Повороты он делал при помощи переднего рулевого колеса, расположенного спереди, поэтому гусеничный привод у него был очень простым. Но на танке подобный дизайнерский ход был не слишком-то уместен, поэтому рулевые колеса расположили на нем на отдельной тележке, сзади. Ходовая часть включала 8 опорных катков, 5 поддерживающих роликов в каждой гусенице. Направляющее колесо находилось спереди, а ведущее сзади. «Жесткая» подвеска приемлемая для трактора, оказалась не слишком комфортабельной для танка, но зато была очень простой.
Дизайн корпуса был рубленых коробкообразных очертаний, вертикальной броней и круглой башней с вращением на 360°. В ней планировали поставить 40-мм автоматическую пушку Виккерс-Максим. Ну, а в целом «Lincoln Machine» No.1 имел традиционное устройство: отделение управления в носовой части, боевой отсек — в центре, и моторно-трансмиссионное отделение (с двигателем «Фостер-Даймер», имевшим мощность в 105 л.с.) — в корме. Что касается экипажа, то он предполагался из 4-6 человек.
Самый первый вариант с башней сначала рассматривался как основной, но затем башню убрали, а отверстие под нее было зашито. Скорее всего, схема вооружения с бортовыми спонсонами показалась офицерам британского Адмиралтейства более надежной (две пушки вместо одной!), так как многие из них видели в танке своего рода «сухопутный крейсер».
Испытания прототипа были начаты 10 сентября 1915 года, но закончились не слишком удачно. При длине машины в 8 метров и массе 14 тонн проходимость у нее оказалась не слишком хорошей. Хотя максимальная скорость No.1 в 5,5 км/ч, была пусть немного, но немного выше требуемого показателя.
Но тут же стало ясно, что тут полумерами не обойтись. Поэтому Тритон и Уилсон заново спроектировали ходовую часть. Все катки, направляющие и ведущие колеса, и гусеница из траков шириной около 500 мм, также как и раньше прикреплялись к коробчатой раме, но теперь форма гусеничного обвода стала немного другая, а внутри нее были поставлены экраны с вырезами для удаления попадающей на траки грязи. Долго выбирали конструкцию гусеницы, поскольку предложено было три варианта: гусеница с траками на тросе, лента из суррогатного каучука армированная проволокой и гусеница из плоских траков. В итоге был выбран тип, который затем был использован на всех тяжелых британских танках ромбической конструкции.
Деревянный макет нового образца закончили 28 сентября 1915 года, а к исходу ноября был собран и улучшенный вариант танка без башни. Название «Маленький Вилли» ему дали сотрудники фирмы, которые увидели, что он чем-то напоминает своего создателя. Масса танка равнялась 18300 кг. Мощность же двигателя не изменилась, в результате на испытаниях танк показал максимальную скорость всего лишь 3,2 км/ч при движении вперед и 1 км/ч, двигаясь задним ходом.
«Маленький Вилли» в Бовингтоне.
Зато ходовые характеристики его несколько улучшились. Теперь он мог преодолеть ров в 1,52 м шириной (у №1 этот показатель был всего 1,2 м), вертикальную стенку до 0,6 м и подъем в пределах 20°.
В этом виде он соответствовал практически всем требованиям февраля 1915 года, но тут осенью ситуация вновь изменилась — армейское командование из Франции потребовало, чтобы танки могли форсировать ров в 2,44 м шириной, а стенку высотой в 1,37 м, что машины на тракторном шасси представлялось почти что непосильной задачей. Поэтому Триттон и Уилсон опять переделали проект, изменили корпус и заново перепроектировали ходовую часть. Вот так и началась история «ромбовидных» танков, первым среди которых стал уже «Большой Вилли». Зато «Маленький Вилли» решили оставить на память потомкам. В 1940 году его не стали сдавать в металлолом, а в настоящее время он экспонируется в танковом музее в Бовингтоне. Правда, сегодня это практически одна лишь колробка без внутренней «начинки».
Вид на рабочие места командира и водителя изнутри танка.
«Маленький Вилли» с башней и четырьмя пулеметами в спонсонах. Гипотетический проект (рис. А. Шепса, журнал «Наука и техника» за 2009 год)