«Ведь главная традиция для мэров – украсть побольше у людей»
Ходит по Серпухову пожилой мужчина с флагами в руках, шумовым пистолетов в кобуре и чемоданом на колёсиках. Охотно с людьми общается, о жизни говорит, о себе…
«Я – рядовой пенсионер, Валерий Моисеевич Янковский, 78 лет, в День космонавтики рождённый. Отец мой, Моисей Михайлов сын 1 апреля 1941 года сбежал от жены, бросив детей своих, скрываясь от алиментов и войны. В моей жизни он – первый мерзавец. Нищета, голод, страдания – всё досталось на мою долю. Работал долго в экспедициях, в Сибири. Монтировал вентиляцию на строительстве Дворца съездов в Кремле. Даже подрабатывал на телевидении, был активным агитатором у Жириновского, но когда не получил 400 обещанных рублей, то пошумел маленько и мне перекрыли выход на телеканал.
Да, я страдал за правду и страдаю. Потому, что в глаза бандитам говорю: «Вам надо рубить кисть правой руки, как в Китае, чтобы вы воровать не могли…» Да, в 16 лет я 4 месяца провёл в известной больнице, где меня еле сдерживали трое санитаров. Исцелился и вышел, как огурчик. Машину и катер водил. Всю жизнь трудился, теперь с мерзавцами борюсь. Я ведь из Троицка, где мэром долго был знаток из телевизора Виктор Сиднев. Он пришёл в мэрию пешком, а уехал из власти на джипах. После него в мэры пролез пьяница и мерзавец Вова Дудочкин. Я к мэрам многих городов отношусь с большим подозрением. Ведь, главная традиция для них – у людей украсть побольше.
Читал и про вашего Залесова, которого выкинули за обман, пнули под зад коленкой. По мне, так судить его стоит и отнять всё, что нахапал за годы сидения в мэрии. Поскольку – пьяница он горький, а где пьянство, там и воровство. Плохо мы живём, потому что ленивые очень. А жизнь ведь – движение, а не стоянка. Тем хуже, чем больше себя бережём. Помните , у Огарёва:
- Тот жалок, кто под молотом судьбы
Поник – испуганный, без боя:
Достойный муж выходит из борьбы
В сияньи гордого покоя,
И вновь живёт – главы не преклоняя -
Исполнен вдохновенной пищей,
Так золото выходит из огня
И полновеснее и чище».
Здорово он это читал. Самозабвенно и артистично. Прохожий, смотрю, повертел у виска пальцем. Напрасно. Чудаком я Моисеевича не считаю. Своеобразный он и редкий. Мы не привыкли к таким, как он. Мы – масса, и так проще по жизни катиться…