Собчак и Пикассо как гобелен

Раньше жизнь была конкретная, а теперь дискретная. Да если вдуматься, мы и сами только что не распадаемся на атомы, и швыряет нас из крайности в крайность, как целлофановый пакет в «Красоте по-американски». Дискретность проявляется ещё и в том, что мы не знаем ответов на самые простые вопросы.

Вчера на съёмке меня спросили, что такое постмодернизм, с чем его едят.

Лично для меня постмодернизм никогда не был тёмным лесом, ответ, что это такое, я вижу на поверхности; если уж на то пошло, в тупик меня ставят другие вещи — например, на кой в синхронное плавание допустили мужчин, но об этом другим разом. Постмодернизм вовсе не являет собой эстетику распада, что приписывается ему невежами, впадающими в сентиментальность только при криках «Россия, вперёд!». (Открою вам секрет; может, в общении с придурками пригодится: когда придурки будут делать умные лица, знайте: я в такие моменты всегда играю на понижение, и играю специально).

Постмодернизм — это не эстетика фрагментации, это не трагедия …