Воронежские «гастроли» Островского

155 лет назад наш город посетил знаменитый драматург. Судя по письмам, в которых Островский описал свои впечатления, особенно его поразили гостеприимство тогдашнего губернатора Толстого, красота местных женщин и живописные пейзажи. Как «свои люди» чуть не поставили крест на будущем мастераАлександр Островский (1823 – 1886) родился в семье судебного чиновника и сам едва не стал правоведом. В юности по воле отца он поступил на юридический факультет Московского университета, однако учебу так и не закончил. Истинным его призванием стала драматургия.В 1850-м увидела свет комедия Островского «Свои люди – сочтемся!» В литературной среде ее приняли с большим одобрением, но в «вышних сферах» ее правдивость пришлась не по душе. Вердикт цензуры гласил: «Все действующие лица (…) отъявленные мерзавцы, разговоры грязны; пьеса обидна для русского купечества». В итоге «Своих людей» запретили,* а автор попал под надзор полиции. К счастью, крест на творчестве драматурга это не поставило. С 1853-го его произведения начали свое триумфальное шествие по подмосткам. В 1860 году, когда Островский посетил Воронеж, он уже был признанным мастером, с именем которого связывали рождение нового реалистичного театра.Почетный гостьВ нашем городе Александр Николаевич побывал проездом на юг, но более чем недельный «визит» получился весьма насыщенным. Он посещал спектакли, встречался с деятелями культуры, стал почетным гостем на приеме губернатора Дмитрия Толстого – большого поклонника его творчества.Спутником драматурга был известный актер Александр Мартынов, которого искусствоведы называют одним из основоположников русской школы сценического реализма. Он сыграл на местной сцене в спектакле по пьесе «Гроза». Артист в то время был тяжело болен,** но исполнил свою роль с невероятным душевным подъемом.«Приняли нас с распростертыми объятиями»Эти «гастроли» нашли отражение в переписке Островского с друзьями – артистом Провом Садовским и его дядей купцом Сергеем Кошеверовым. В длинном послании драматург восторгается местной природой, хвалит губернатора и …сплетничает об актрисах.«В самом Воронеже мы были поражены роскошною зеленью кленов и пирамидальными тополями, – сообщает Александр Николаевич. – Приняли нас там с распростертыми объятиями (…) Там я познакомился с Мочаловой (которая хоть состарилась, но еще играет молодых), с Крыловой (дура, но хорошенькая), с Розановой (совсем красавица)… Но лучше всего в Воронеже губернатор (…) Человек он очень добрый и с оттенком славянофильства; кроме моих пьес ничего не смотрит, знает их наизусть и поправляет актеров, когда те соврут. Он сейчас же с нами познакомился в театре, попросил пообедать с ним запросто в трактире и задал великолепный обед в гостинице…» Упоминает Островский и об Иване Никитине, который ему показался «очень дельным и милым, но болезненным господином».«Воронеж нам очень понравился, – подытоживает драматург, – такого миленького и чистенького города я не видывал!» Не оставляет он без внимания и картину, открывшуюся по пути на юг. Ему пришлись по душе и необъятные черноземные просторы, и люди их населявшие. При этом Островский отмечал: «Женщины отличаются красотой и самым живописным костюмом, начиная от Воронежа и до Белгорода…»

«Я видел все поле битвы»Из Воронежа Островский и Мартынов отправились в путешествие по черноморскому побережью. Особенное впечатление на драматурга произвел Севастополь, где несколькими годами ранее шли ожесточенные бои в ходе Крымской войны. *** Раны зарастали медленно. «Без слез этого города видеть нельзя, в нем положительно не осталось камня на камне, – писал Александр Николаевич. – Когда вы подъезжаете с моря, вам представляется большой каменный город в превосходной местности, подъезжаете ближе – и видите, что он без всякой жизни. Я осматривал бастионы, траншеи, был на Малаховом кургане, видел все поле битвы; моряк, капитан нашего парохода, ходил со мной и передавал мне все подробности, так что я видел перед собой всю эту бойню. Посылаю (…) цветок, который я сорвал на кургане, он вырос на развалинах башни и воспитан русской кровью…»

*Запрет был снят в 1861 году.** Александру Мартынову, страдавшему туберкулезом, оставалось жить считанные месяцы. Его не стало в августе 1860 года.*** Война шла в 1853 – 1856 годах между Россией с одной стороны и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства с другой. Противостояние развернулось на нескольких театрах военных действий, но пика напряжения достигло в Крыму.

Перу Александра Николаевича принадлежат 47 пьес и еще 7 – написанных в сотрудничестве с другими авторами. Его произведения занимали ведущее место в репертуаре Московского Малого театра. Драматург неоднократно выступал в качестве постановщика своих сочинений и наставника актеров.

Драматург был настоящим полиглотом – он знал греческий, французский, немецкий, английский, итальянский, испанский языки. На протяжении всей жизни он занимался переводами пьес, что рассматривал как своеобразную школу мастерства.