Не выше потолка
Товарищи по работе (а там почти все были моложе тридцати, мне было под сорок) клеймили ее позором и нехорошими словами, мол, нам приходится за нее отдуваться, работать больше за те же деньги. Выгнать и все!
Я предложил дать ей отпуск за счет редакции и отправить на пару недель куда-нибудь к теплому морю. Молодые и горячие уставились на меня непонимающе: как это так?!
А я уже знал, что такое депрессия и профессиональное выгорание, когда встать с дивана — мука и подвиг.
И знал, что это ждет и их.
На непостижимых просторах сибирских рек мне не раз говорили о том, что все больше людей бросают все и уходят от цивилизации. И я смотрел непонимающе: как это так?
«А вот так», — отвечали мне. Раз в год капитан проходящего судна оставит в условленном месте заказ — спирт, патроны, соль, спички, сахар. Что-то из лекарств. Заберет деньги. Чаще — песочек. Золотой. Камушки. Шкурки. Икорку. И с заказчиком не встретится.
И только воздух и воля.
А жены, дети?
Женятся на местных. Детей учат сами.
Но те люди крепкие, к лишениям привычные.
А как же хилый офисный планктон, подкачивающий ягодицы на фитнесе?
В Штатах 45-летний деятель, увидев, что дети выросли, а в карьере — потолок, жена увлечена защитой насекомых и цветочными ораториями, однажды покупает Harley-Davidson и уезжает, не оставив позывных.
У нас женятся на секретаршах и практикантках из Сибири. Из тех, что не рассматривали вопрос дауншифтинга в тундре. И, оставив нажитое семье, где дети выросли, а жена увлечена йогой, курсами психокоррекции и проблемами НЛО, начинают все заново.
А профессиональные плакальщицы завывают в эфире сквозь усы и щетины о явно ощущаемой бездне под ногами и пустоте над головой. Рассматривая, впрочем, попытки преодоления бездны исключительно путем возлияний на халяву в дорогих ресторанах.
И то, и это — попытки наверстать упущенное в юности. Когда надо было прилежно учиться, делать карьеру, правильно себя вести — да вы и сами знаете. Но ведь сказано же, что блажен тот, кто смолоду был молод...
Так что: не ходить на лекции, семинары, жизнь учить не по учебнику, а по смачной науке пивных? Но это было неплохо в 1970–1980 годах для поколения художников из дворницких, но неумно сейчас.
Проблема шире, а с людьми надо мягче. И решать ее надо не в 45, а лет с трех.
Я не оговорился. Это — проблема родителей и школы, которая падает на плечи измученных кризисом среднего возраста людей.
Это проблема профессиональной ориентации, дополнительного образования. В ущерб круглым пятеркам это проблема самоопределения, расстановки приоритетов, поиска себя настоящего, а не слепленного педагогами и родителями по лекалу. У нас же дети поступают в институты либо куда родители пристроят, либо поближе к дому.
Последние годы я редактирую школьный телеканал. 11 корпусов, семь тысяч школьников. 15–20 тысяч родителей и родственников. 900 учителей. Сотни кружков и секций — от спортивных до театральных и робототехники. И вижу, где горит искра в глазах, а где тлеет. И могу уже предугадать, где будет костер, где огонь, мерцающий в кувшине, а где — пожар в районе сорока пяти...