Энергетика Украины оттягивает конец: о несбывшихся прогнозах

Довольно часто бывает, что уважаемые читатели «Энергетика. Новости ТЭК» подсказывают темы для дальнейших публикаций. Не так давно один из них, возражая мне в комментариях под очередным текстом, заметил, что прогнозы (мои и прочих авторов) относительно краха энергосистемы Украины, мягко говоря, не состоялись. Поскольку отопительный сезон на Украине как раз закончился, самое время подбить его итоги, а заодно и разобраться с точностью прогнозов.

Для начала следует отметить, что по итогам раздела общесоюзной собственности в начале 90-х годов Украине досталось весьма неплохое наследство. Если мы говорим об энергетике, то для неё характерен профицит генерирующих мощностей. Дело не только в том, что в те годы украинская промышленность потребляла больше, чем теперь, но и в планах экспорта электроэнергии в Европу. Именно поэтому сейчас Украина имеет энергосистему, завалить которую довольно непросто. Однако нет ничего невозможного для нынешней киевской власти.

Ровно половину электроэнергии для Украины сейчас (январь–март 2015 г.) производят АЭС, являясь основой энергосистемы. Не буду повторяться на их счёт, любопытствующего читателя отсылаю к ранним материалам (раз, два). Впрочем, чуть позже к АЭС мы ещё вернёмся, а пока поговорим о тепловой энергетике.

Украинские ТЭС на конец апреля

Роль тепловых электростанций, как известно, заключается не только в собственно производстве (40%, январь–март 2015 г.) электроэнергии, но и в маневрировании мощностями, что позволяет покрывать утренний и вечерний пики потребления. Давайте смотреть, что произошло в 2014–2015 гг.:

1. На данный момент украинские власти контролируют только 35 из 95 угольных шахт. При этом ни одна из этих 35 шахт не добывает угли антрацитовой группы.

2. До ликвидации дефицита углей марок А, Т, 6 из 15 ТЭС находятся под постоянной угрозой остановки. Речь идёт о более чем 10 860 МВт суммарной установленной мощности, из которых в строю около 12% (1298 МВт по состоянию на 29 апреля). И основная причина простоя блоков — дефицит топлива.

3. 5 из 15 украинских ТЭС находятся теперь на территориях, которые Украина либо не контролирует (Старобешевская, Зуевская, Мироновская), либо на них ведутся боевые действия (Луганская, Углегорская). Суммарная установленная мощность угольных блоков этих станций — почти 6000 МВт. С реальной сложнее. По состоянию на 29 апреля Луганская и Углегорская ТЭС выдавали примерно 760 МВт мощности. Электроэнергию, производимую на Старобешевской и Зуевской ТЭС, ГП «Энергорынок» перестал оплачивать ещё в феврале 2015 г. Мироновская ТЭС после тяжёлых боёв за Дебальцево повреждена и не работает вовсе.

4. На двух ТЭС (Углегорская и Запорожская) часть установленных блоков — газомазутные (по 2400 МВт). При нынешней стоимости топлива и действующем тарифе их работа экономически бессмысленна.

5. В целом же по состоянию на 29 апреля украинские ТЭС работают с мощностью 4075 МВт (не учтены Старобешевская и Зуевская ТЭС, остановленная Мироновская, а также Бурштынская, работающая на экспорт) при суммарной установленной мощности 17 106 МВт (без вышеупомянутых станций, а также без газомазутных блоков). Следует отметить, что за период 21–29 апреля активная мощность снизилась на 1125 МВт.

Запасы угля на ТЭС по состоянию на 29 апреля составляют 484,7 тыс. т (без запасов не контролируемых Украиной Старобешевской и Зуевской ТЭС, остановленной Мироновской ТЭС и экспортной Бурштынской ТЭС). Это втрое меньше, чем в декабре 2014 г., когда регулятор энергорынка Украины инициировал веерные отключения, собственно и вызванные падением мощности в связи с дефицитом топлива и постепенной остановкой энергоблоков. Следует отметить также, что на двух ТЭС (Кураховской и Змиевской) запасы упали ниже всяких планок (5,5 и 8,1 тыс. т соответственно) и судя по динамике сжигания угля обе станции могут остановиться примерно к концу мая.

Однако дефицит угля — не единственная проблема энергетиков. Примерно 80% тепловой генерации принадлежит Р. Ахметову, причём половину этих мощностей олигарх приобрёл как раз во время президентства В. Януковича. Новые власти пытаются убедить его поделиться, при этом в публичной плоскости эти предложения принимают форму реприватизации. А чтобы олигарху лучше думалось, регулятор снизил закупочную цену электроэнергии для ТЭС (даже гидроэнергетики сейчас получают за 1 кВт·ч больше, чем тепловики, а ведь им не нужно покупать энергоносители). Ахметов отвечает проверенным средством: шахтёрскими страйками в Киеве, однако сомнительно, что это позволит ему продержаться до начала нового отопительного сезона (в сезон государству с ним воевать не с руки).

К этому следует прибавить нарастающий кризис неплатежей. Так, долг потребителей в Киеве достиг почти 900 млн грн, а во Львове половина города и вовсе оказалась без воды из-за долгов водоканала перед энергетиками.

Проблемы с маневрированием

Что имеем в итоге? Состояние дел в тепловой генерации значительно хуже, нежели зимой 2014–2015 гг., — запасы угля иссякают и пополнить их неоткуда. То, что этого не замечает обыватель, объясняется довольно просто: с наступлением весны снижаются утренний и вечерний пики, в промышленности потребление также падает (на 2942 млн кВт·ч или на 18% в сравнении с 1 кварталом прошлого года). Однако это не отменяет главного: маневрировать блоками ТЭС становится всё сложнее. И вот тут мы должны вернуться к атомной энергетике.

ГП «Энергоатом» в своём пресс-релизе от 20 марта сообщает, что на 2-м энергоблоке Хмельницкой АЭС начато проведение опытной эксплуатации режима суточного регулирования мощности. В принципе для атомной энергетики это не новость, технология отработана. Однако не для советских/российских реакторов. Для них такой режим пока ещё продолжает оставаться нештатным, так как изначально функционирование энергосистем и Украины и РФ предполагает маневрирование с помощью ТЭС. Сложно сказать, как поведёт себя энергоблок ХАЭС либо другой атомной станции — они на Украине и так несут повышенную нагрузку. Как и вся энергосистема в целом — буквально на днях регулятор признал, что в 2014 году аварийность выросла в среднем в 2 раза (по отдельным показателям — в 6 раз).

Главная проблема украинской энергетики заключается не в дефиците угля на ТЭС, нежелании нормализовать поставки из ДНР или войне с энергохолдингом, контролирующим основные мощности тепловой генерации (и, кстати, сделавшим многое для недопущения обрушения всей энергосистемы этой зимой). Главная проблема всё же в том, что со всем вышеперечисленным украинское правительство ничего делать не желает: «Не можем больше маневрировать ТЭС? Значит, будем с помощью АЭС». Примерно такой же логикой руководствовался Жулио, герой сказки Н. Носова «Незнайка на Луне»:

 — У вас, голубчик, в этой комнате слишком много скопилось дряни, однако убирать здесь не стоит. Мы попросту перейдём в другую комнату, а когда насвинячим там, перейдём в третью, потом в четвёртую, и так, пока не загадим весь дом, а там видно будет.

Таким образом, правоту прогнозов в отношении украинской энергетики следует считать правильной — вектор развития ситуации за прошедшие месяцы нисколько не изменился, динамика негативная. А то, что развитие ситуации за прогнозом не поспевает — это даже хорошо, так как его буквальное исполнение меня совсем не радует. Ведь кроме суточных пиков потребления существуют ещё и годичные — зимний и летний. И до начала последнего остаётся примерно 1,5–2 месяца. По истечении которых Украина, скорее всего, возобновит закупки электроэнергии в РФ, так как разрешить накопленные проблемы за этот срок не только малореально, но и желания такого в украинском правительстве не наблюдается.

http://www.odnako.org/blogs/energetika-ukraini-ottyagivaet-k...