Толстой хотел и стыдился, а Чехов гулял и гордился

В школе литературу преподают так, что годы спустя представляешь классиков как галерею мраморных бюстов, бородатых и мрачных. Между тем ничто человеческое не было им чуждо - включая, разумеется, секс. Великие русские писатели регулярно упоминали эту преинтереснейшую часть жизни в своих дневниках и письмах. Конечно, в школьные учебники эти моменты никогда не включали. А иной раз даже в собрания сочинений забывали поместить.

Но сейчас-то мы вам все расскажем.

Лев Толстой: укрощение плоти

Полистайте дневники патриарха русской литературы - уже на десятой странице вы в полной мере ощутите размах писательского либидо. Лев Николаевич происходил из той породы мужчин, которым стоит больших трудов не думать о женщинах каждую минуту. Сам писатель воспринимал эту свою особенность как проклятие всей жизни.

23-летний граф - парень в самом соку, гуляй, казалось бы, направо и налево! - писал в дневнике: «Правило 1-е. Отдаляйся от женщин. 2-е. Убивай трудами свои похоти». И тут же сам себе признавался: «Не могу преодолеть сладострастия, тем более что эта страсть слилась у меня с привычкой».

В какое-то время он винит в своем «пагубном пристрастии» прекрасный пол: «От кого получаем мы сластолюбие, изнеженность, легкомыслие во всем и множество других пороков, как не от женщин?»

Первый опыт Толстой получил в 13 или 14 лет: «Мне [не] хочется верить, чтобы это была любовь; потому что предмет была толстая горничная... время самое безалаберное для мальчика (отрочество): не знаешь, на что кинуться, и сладострастие в эту эпоху действует с необыкновенною силою».

Дневник пестрит записями типа «После обеда и весь вечер шлялся и имел сладострастные вожделения», «Сладострастие имеет совершенно противоположное основание: чем больше воздерживаешься, тем сильнее желание».

В юности Толстой захаживал в публичные дома, куда его привели братья. О первом визите он в одном …