Самый результативный партизанский отряд

Отряд Бати уничтожил 8 тысяч немцев, 16 паровозов, 392 вагона воинских эшелонов и вспомогательных поездов, более 40 танков, танкеток и бронемашин, 36 тяжелых орудий, свыше 100 мелких пушек и минометов, 113 автомашин и свыше 100 мотоциклов с колясками.

Пётр Карпович Игнатов дожил до 1984 года и умер в 90-летнем возрасте. 

С 6 августа 1942 по 17 февраля 1943 года на территории Краснодарского края действовал не совсем обычный партизанский отряд. Необычность этого отряда состояла в том, что 36 из 58 его бойцов имели высшее образование, а четверо даже обладали учёными степенями. Командиром этого отряда был 58-летний директор Краснодарского химико-технологического института жировой промышленности Пётр Карпович Игнатов, имевший среди партизан позывной Батя. 
К партизанской войне учёные и инженеры стали готовиться ещё в ноябре сорок первого, когда немцы впервые взяли Ростов. Однако тогда Ростов вскоре отбили, и жена Петра Карповича Елена Ивановна с младшим сыном 16-летним Гением Петровичем даже вернулась из эвакуации. Однако именно в тот момент, когда поезд с эвакуируемыми матерью и старшим братом отходил от перрона, у старшего сына Бати 26-летнего Евгения, работавшего начальником технико-конструкторского отдела грандиозного маргаринового комбината и возникла мысль о создании высококвалифицированного высокотехнологичного партизанского отряда. Этой мыслью он поделился со своим сокурсником Литвиновым и главным механиком комбината Геронтием Ветлугиным, и вскоре без особого труда Евгению удалось завербовать в отряд дюжину сотрудников. Лишь после возвращения матери и младшего брата из несостоявшейся эвакуации Евгений рассказал о своей затее и отцу. Отец справедливо рассудив, что такую инициативу снизу работники НКВД вполне могут счесть за создание пронемецкой диверсионной организации, решил немедля легализовать созданный отряд в партийных органах.

Евгений Петрович Игнатов

Гений Петрович Игнатов

Будучи в силу должностного положения вхожим в партийные кабинеты, Пётр Игнатьевич обратился к секретарю Краснодарского горкома Марку Апкаровичу Попову. Тот, будучи сам по специальности инженером-технологом и даже проработавший некоторое время главным инженером того самого маргаринового завода, идею высокотехнологичного отряда оценил и представив эту идею как свою партийную инициативу, добился о вышестоящих органов одобрения на дальнейшую работу по организации такого отряда.

Командиом отряда партработники назначили Игнатова-старшего, так как тот в 1918 году партизанил в оккупированной немцами Малороссии.

Вскоре стараниями крайкома отряду выделили инструкторов по снайперскому, пулемётному и минно-взрывному делу и даже прислали преподавательницу немецкого языка. Правда, двое членов отряда и без неё говорили по-немецки не хуже, чем по-русски, так как ещё в 20-е годы по нескольку лет учились инженерному делу в Веймарской Германии.

На комбинате среди забронированных инженеров и техников и среди демобилизованных из армии по ранению будущие командиры отряда нашли отличных пулеметчиков, минометчиков, саперов, радистов. Оказался в отряде даже один летчик-инструктор.

Марк Апкарович Попов погиб под бомбёжкой при эвакуации из Краснодара

Несмотря на то, что непосредственной угрозы Краснодарскому краю временно удалось избежать, и всю зиму и весну 1942 года Красная Армия удерживала стратегическую инициативу, тренировка будущих партизан продолжалась. Чтобы исключить утечку информации, отряд перевели на казарменное положение. По предложению главмеха Ветлугина, психологи, ранее занимавшиеся подготовкой полярных экспедиций, проверяли кандидатов на вступление в отряд на стрессоустойчивость, коммуникабельность и психологическую совместимость с другими бойцами отряда.

На основании этих проверок двоих членов отряда исключили из списков и от греха подальше отправили в Алма-Ату налаживать там производство маргарина. В отряд шли семьями. Вместе с Батей туда была зачислена врачом Елена Ивановна.

Инженер Иван Коротов привёл в отряд жену Надю, а Виктор Янукевич жену 28-летнюю Марию Алексеевну, успевшую уже повоевать военфельдшером на Крымском фронте и, отступая, преодолела вплавь Керченский пролив, толкая перед собой на плоту раненого матроса. Но главным её достоинством был то, что Мария, родившись в Либаве Курляндской губернии, выросла в Риге и окончив школу для этнических немцев, говорила по-немецки вообще без акцента.

Сам инициатор создания отряда Евгений Игнатов взял в отряд и жену, и десятилетнюю дочку. Правда, перед самым уходом из города жена заболела, и её с ребёнком пришлось спрятать в одной из станиц. Попал в отряд даже пёс Дакс, живший до этого у Бати дома.
Помимо партизанской специальности, каждый партизан имел ещё и ремесленную. Так, например, директор завода Яков Ильич Бибиков был до революции отличным сапожником, и в отряде чинил обувь всему личному составу. Павел Павлович Недрига владел кузнечным ремеслом и менял подковы отрядным лошадям. Евфросинья Михайловна Коновиченко, начальник смены гидрозавода, стала в отряде шеф-поваром. Правда, Евфросинья Михайловна в основном «дирижировала» на кухне, всю же работу выполняли партизаны по очереди.

Местом дислокации отряда была выбрана Планческая Щель. В поросших лесом горах с весны посадили картошку, которая потом послужила питанием для отряда на осень и почти всю зиму.

В цехах мыловаренного завода технологи изловчились производить тринитротолуол и наделали этого тола столько, что его хватило на то, чтобы перед подходом немцев взорвать все предприятия. Оставшиеся запасы Евгений и Гений в последний момент вывезли на свою базу за пять рейсов на угнанном грузовике ЗиС-5.
Уже летом, когда обстановка на фронте ухудшилась, неожиданно возник вопрос, смогут ли мирные люди убить живого человека. В краснодарской тюрьме часть заключённых подлежала при оставлении города уничтожению, и было решено потренироваться на них.

Их по отдельности вызывали к начальству как бы на допрос, и когда ничего не подозревающий зэк или подследственный входили в кабинет в следователю, очередной партизан или партизанка набрасывались на него с ножом из-за двери и, пользуюсь приёмами, отработанными на чучелах, хладнокровно резали их так, что те не успевали даже пикнуть. Следующим экзаменом было выстрелить человеку в лоб, глядя ему прямо в глаза. С этой задачей также справились все 58 партизан и партизанок, включая 16-летнего Геню. Правда, бухгалтер механических мастерских Надя Коротова, узнав, что перед ней не просто дезертир, а педофил-насильник, выстрелила ему не в лоб, а в область половых органов, и тот умер от болевого шока. Среди тех, на ком тренировались, был и один из тех, кто был зачислен в отряд и проходил тренировки вместе со всеми – конструктор Свиридов – во время негласных обысков в домах будущих членов отряда у него были обнаружены вещи и документы, изобличающие его как немецкого шпиона.
Когда 9 августа немцы захватили Краснодар, отряд был выведен в лес на дорогу Краснодар – Новороссийск. Для конспирации горвоеноматом всем были выданы мобилизационные листки с направлением в Новороссийск. Кроме того, отряд был залегендирован как геолого-изыскательская партия, работающая на прокладке трассы для строительства горного лесозавода.

Немцы в оккупированном Краснодаре.

Уже 19 августа разведгруппа отряда из девяти человек во главе с Евгением устроила засаду на горной дороге и уничтожила немецкий взвод в полном составе. Собрав документы с 48 трупов, группа без потерь вернулась в отряд. Правда, немцы провели по своим отчётам убитыми лишь десятерых - остальных 38 записали в раненые, типа они померли уже в госпитале. Так они делали всю войну, а верящие в их статистику историки до сих пор уверяю народ, что мы теряли в восемь раз больше, чем немцы.

Несмотря на успех операции, разведгруппа получила от Бати нагоняй за перерасход патронов. В своё оправдание те заявили, что принесли немецких патронов больше, чем израсходовали своих.

Следующая засада, сработавшая 25 августа, была более результативной - ДП-27 в целях экономии патронов стрелял теперь лишь короткими очередями, а основной урожай собрали снайперы, бившие из трофейных винтовок. В этот раз в отряде появилось двое раненых - одному процарапало всю спину, другому прострелило ладонь.

После этого случая немцы начали производить воздушную разведку, и партизаны поняли, что их хорошо подготовленный лагерь виден с неба как на ладони. Пришлось срочно искать новое место дислокации. Такое место нашлось на южном склоне горы Стрепет за Малыми Волчьими Воротами.
Знание Марией Янукевич немецкого языка пригодилось не только при допросе пленных, но и при подготовке диверсии в станице Дербентка, где немцы устроили крупную базу ГСМ. Заведя знакомство с немецким лейтенантом, Мария стала захаживать на базу как к себе домой, незаметно оставляя мины между бочками с горючим.

В одну из ночей Склад неожиданно запылал. Немцы, только что взявшие Новороссийск, вынуждены были из-за нехватки горючего приостановить наступление на Геленджик, а когда горючее у них вновь поя вилось, наши уже успели укрепить оборону.Однажды, захватив вражеский танк Pz.I, Женя и Геня Игнатовы въехали на нём в станицу Смоленскую и остановились возле немецкого штаба. Танкетка начала усиленно сигналить. На крыльце собрались немецкие офицеры, чтобы посмотреть, что случилось. В этот момент заработали оба пулемёта панцеркампфвегена. Расстреляв кучу офицеров, братья дали по газам, но пригнать танк к своим им не удалось - на выезде из станицы танкетку подбили, и братьям пришлось возвращаться в отряд пешком. 
Братья Игнатовы - Евгений и Гений - погибли во время седьмой операции. 10 октября они получили задание заминировать железнодорожное полотно в глубоком тылу противника.

Только начали, пронесся звук подходящего поезда, а на шоссе шум машин. Машины были где-то совсем близко. Судьбу операции, да и жизнь всей группы, решали считанные секунды. Евгений схватил мину и, на ходу заряжая ее, бросился к шоссе, наперерез машинам. Он сразу понял, что если шоссе оставить незаминированным, то немцы отрежут группу от гор. Гений тоже подхватил мину и побежал за братом. Евгений уже закладывал свою мину в глубокую правую колею дороги, Гена заложил в левую, чуть подальше. Потом оба бросились заканчивать снаряжение мин под рельсами. Для того, чтобы убежать, им не хватил нескольких секунд - братьев раздавило вражеским эшелоном. упавшим на них с обрыва, по которому они спускались в ущелье. Это была первая железнодорожная диверсия на Кубани. Ни один из 86 кубанских партизанских отрядов не отваживался пока на такое. Взорванный эшелон перевозил личный состав. Во время крушения погибло более пятисот немцев. На дороге на мине, заложенной Евгением, подорвался броневик. Через несколько часов после взрыва немцы пустили по той же дороге тяжелую машину, груженую боеприпасами. Машина прошла пятьдесят метров от места ночного взрыва и подорвалась на мине, подложенной Евгением.

Через несколько дней взлетел на воздух ещё один эшелон, после чего интенсивность немецких перевозок резко снизилась - все составы ходили со скоростью 5 км/ч, чтобы в случае подрыва полотна минимизировать ущерб от крушения.

До середины февраля, когда Краснодарский край был освобождён, партизанами отряда Бати взорвано и разбито 16 паровозов, 392 вагона воинских эшелонов и вспомогательных поездов, более 40 танков, танкеток и бронемашин, 36 тяжелых орудий, свыше 100 мелких пушек и минометов, 113 автомашин и свыше 100 мотоциклов с люльками. Партизанами этого отряда было взорвано 34 моста, уничтожено 8 тысяч немцев и румын. Остальные 85 партизанских отрядов добились общими усилиями примерно половины тез результатов, которые были достигнуты отрядом Бати.