МКС ещё долго будет помогать человечеству осваивать космос – Юрий Коптев
В День космонавтики портал profiok.com рассказывает о том, как и для чего создавалась Международная космическая станция (МКС). Первый элемент МКС – функционально-грузовой блок «Заря» – был выведен «Протоном» на орбиту Земли 20 лет назад, в ноябре 1998 года.
При подготовке статьи использованы материалы фильма под названием «МКС – малая планета землян», снятого студией «Роскосмос ТВ». В фильме о создании МКС рассказывает Юрий Николаевич Коптев – профессор, доктор технических наук, лауреат Государственных премий СССР и России, возглавлявший с 1992 по 2004 год Российское космическое агентство.
Здоровый прагматизм как основа сотрудничества
Официальные отношения между Советским Союзом и США в разные периоды складывались по-разному. Однако сотрудничество не прекращалось никогда. Соглашение между СССР и Америкой о сотрудничестве в сфере освоения космоса было подписано ещё в 1972 году. Именно из этого документа впоследствии вырос проект «Союз – Аполлон».
Накануне больших технологических прорывов идеи, как известно, витают в воздухе. К созданию постоянно действующей околоземной инфраструктуры стремились и СССР, и Америка.
У США был опыт создания станции Skylab, которая делалась на базе Лунной программы и других проектов. Однако выдающихся результатов развитие этой темы не принесло, хотя станцию создали и даже провели к ней несколько экспедиций.
Следующий феерический американский проект – огромная станция Freedom. «Этот проект, грубо говоря, стал жертвой жадности проектантов, – рассказывает Юрий Коптев. – Не имея опыта создания модульных станций, американские учёные начали разрабатывать огромную конструкцию». Результат – миллиарды долларов, потраченные на разработку, и сворачивание программы.
Что касается Советского Союза, то до «Мира» было реализовано около десятка запусков орбитальных станций, по сути – четыре поколения. За это время советские конструкторы окончательно укрепились во мнении, что орбитальная станция обязательно должна быть модульной. Этот подход был реализован при создании «Мира». Советские учёные отлично представляли себе, какой должна быть космическая инфраструктура, где нужно заложить возможности для дальнейшего развития. Кроме того, была отлично отработана система смены экипажей, доставки на орбиту грузов, в том числе больших. Отдельный разговор – советская методология жизнеобеспечения станции, а также подготовки и адаптации космонавтов, их восстановления после длительных полётов. Наши космонавты проводили на борту «Мира» долгие месяцы, после чего возвращались и быстро восстанавливались, не превращаясь в инвалидов. Так работать никто в мире не умел.
И американцы, и европейские учёные отдавали себе отчёт, что ноу-хау такого рода не создаются из ничего, и что на разработку технологий, которые позволили бы обеспечить продолжительное и безопасное пребывание людей на орбите, у них уйдёт очень много сил и времени.
«Американцы – в значительной степени прагматики, – признаёт Юрий Коптев. – Они понимали, что было бы здорово воспользоваться результатами, достигнутыми в СССР, и найти какую-то форму взаимодействия для создания новой станции».
Так родилась идея создания орбитальной станции в международной кооперации, и одной из ключевых стран-участниц этой кооперации стала Россия.
Без ущерба собственным интересам
В 1992 году после встречи Буша и Ельцина появилось соглашение о взаимодействии России и США в области космических исследований, в том числе в осуществлении пилотируемых полётов. Затем была создана совместная комиссия, так называемая комиссия Гора – Черномырдина. Подписи под документом о сотрудничестве ставили руководители космических агентств двух стран – Юрий Коптев и Дэниэл Голдин, администратор NASA.
«Этот документ производил суперэффективное воздействие, – улыбается Юрий Коптев. – Руководители прониклись значимостью всех космических дел, вникали в то, какие пуски и на каких средствах выведения планируются на конкретный год. Когда я приходил с этими бумагами в Минфин или Минэкономики, проблем в получении помощи не было».
Строительство станции началось с создания функционально-грузового блока (ФГБ). Его изготовление было заказано центру имени М.В. Хруничева, поскольку это предприятие обладало колоссальным опытом по созданию станций.
Юрий Коптев отмечает необычайную прозорливость и стратегическую проницательность руководства центра Хруничева, прежде всего – его директора Анатолия Ивановича Киселёва. Выполняя заказ, он сделал, по сути, сразу два ФГБ. Один из них отправился на орбиту, а второй остался на Земле и в настоящее время превращается в многофункциональный лабораторный модуль, который будет запущен к МКС в ближайшие годы.
Добавим ещё одну интересную деталь. В 1975 году при стыковке «Союза» и «Аполлона» использовалась советская разработка – андрогинно-периферийный агрегат стыковки (АПАС). Когда Советский Союз развалился, американцы не раз обращались в РКК «Энергия» с просьбой продать документацию на этот узел. Могли бы и продать: времена были, скажем прямо, не самые простые. Но нашёлся кто-то, кто проявил и гордость, и прозорливость. Документы в «Энергии» так и не подписали, а АПАСами и в наши дни оборудуют каждый аппарат, который стыкуется к МКС.
Проектируя будущую станцию, каждая сторона преследовала, разумеется, собственные интересы. Российские учёные тоже не теряли бдительность. «Очень долго обсуждался вопрос, на какое наклонение пускать эту станцию, – рассказывает Юрий Коптев. – Наши коллеги ориентировались на возможности своих космодромов и своих традиционных полётов, поэтому они смотрели вопросы организации полётов в районе 28-35 градусов наклонения. Но в этом случае терялась возможность наблюдения хотя бы части территории нашей страны, России. Кроме того, вся инфраструктура обеспечения управления и запусков, созданная до этого в Советском Союзе и России, утратила бы свой потенциал. После длительной дискуссии мы договорились, что новая станция будет летать на том же наклонении, на котором летали все наши станции, то есть 51,6 градуса. Это была достаточно серьёзная уступка со стороны наших коллег».
После достижения консенсуса по поводу облика станции, её модульности и орбиты Россия и США окончательно распределили свои роли в проекте. К созданию станции начали присоединяться партнёры – Канада, Япония и Европейское космическое агентство, которое объединяло всех основных участников космической деятельности Европы.
В общей сложности совместные затраты на МКС составили более 100 миллиардов долларов, при этом Россия вложила менее 10 процентов от этой суммы. Но ведь не всё измеряется деньгами! Идеология, конструкция, наработки по обеспечению жизнедеятельности людей на станции, отлаженная транспортная система, возможность спасения экипажей на разных этапах полёта – всё это весомый вклад России в развитие проекта Международной космической станции, не говоря уже о создании отдельных элементов и блоков МКС.
Космические эксперименты для «земных» задач
Эксплуатация станции практически не прерывалась на протяжении всех двадцати лет. Сегодня МКС представляет собой огромное сооружение массой около четырёхсот тонн. По словам Юрия Коптева, она имеет колоссальные возможности для проведения различных исследований и экспериментов.
«Обычно рассказы о МКС сводятся к сухим цифрам: провели столько-то экспериментов, побывало столько-то экипажей, – сетует Коптев. – К сожалению, мы так и не научились объяснять нашим налогоплательщикам, в чём эффект».
Учёный считает заметным упущением в информационной политике тот факт, что многие наши сограждане попросту не понимают, что даёт России изучение космоса. Условно говоря, человеку сообщают, что на орбиту полетел очередной космонавт, а он пожимает плечами, думая, что лучше бы в его холодильнике появился лишний батон колбасы.
Между тем тысячи людей связывают свои жизни с освоением и изучением космоса вовсе не из праздного интереса. Многие технологии, разработанные в космической сфере, давно уже «перетекли» в нашу жизнь и заняли в ней законное место. Телемедицина, оборудование, помогающее восстановить жизнедеятельность человека, дистанционное зондирование земли, навигация – всё это ощутимо улучшает качество жизни уже сейчас. Другое дело – изучение тёмной материи и чёрных дыр. «Оно тоже принесёт эффект, – уверенно заявляет Юрий Коптев. – Только нельзя предсказать, когда: завтра или через много лет».
Словом, и в России, и в странах-партнёрах есть однозначное понимание, что МКС по-прежнему нужна. Даже при том, что сейчас активно обсуждаются самые разные варианты дальнейшей космической экспансии человечества. Но даже нацеливаясь на полёты к Луне и Марсу, важно сохранять околоземную инфраструктуру, которая может помочь движению к более дальним космическим объектам.
Сейчас все участники проекта приняли решение о продолжении эксплуатации МКС до 2024 года, ведётся предварительное обсуждение планов вплоть до 2028 года.
В 2020 году Россия отправит и пристыкует к МКС многофункциональный лабораторный модуль (МЛМ) «Наука» – тот самый, основа для которого была произведена Центром Хруничева много лет назад. Сейчас этот модуль проходит заключительную стадию испытаний. В 2022 году к МКС будет пристыкован ещё один стыковочный модуль, а также научно-энергетический модуль (НЭМ). На этом строительство российского сегмента можно будет считать полностью завершённым. Это значительно расширит его возможности в части выполнения различных исследований и экспериментов, а также позволит уйти от энергетического заимствования с американского сегмента. В Роскосмосе рассчитывают увеличить долю прикладных экспериментов, чтобы полученные результаты можно было оперативно использовать в «земных» технологиях.
Что будет дальше, пока никто не знает. Многое зависит от того, как поведут себя партнёры России. «Если станция будет жить до 2028 года и если все участники возьмут на себя нагрузку по её обслуживанию, то для нас нецелесообразно куда-то отделяться и улетать», – считает Юрий Коптев. Конечно же, одновременно прорабатывается и резервный вариант: что будет отделяться от МКС, как можно будет этим управлять и так далее.
«Мы рассчитываем, что наша станция ещё длительное время будет давать возможность человечеству и России активно участвовать в исследовании космоса и в организации использования результатов этих исследований в развитии нашей науки, экономики и целого ряда специальных прикладных экспериментов», – заключает Юрий Коптев.
«История отечественной космонавтики – это история о великих целях, великих достижениях и великих людях, – пояснил порталу profiok.com заместитель директора Центра экономического развития и сертификации (ЦЭРС ИНЭС) Юрий Смыслов. – Мы организуем экскурсии в РКК «Энергия» для руководителей предприятий ОПК, которые приезжают в ИНЭС на курс повышения квалификации. И никто ни разу не спросил, какое, собственно, отношение всё это имеет к стратегическому управлению. Дело в том, что в «космической» истории нашей страны есть всё, чему нужно учиться настоящему управленцу. Есть примеры гениальных руководителей, есть образцы уникальных и нестандартных управленческих решений, есть управление рисками и инновациями, есть проявления потрясающего стратегического чутья и упреждающей проницательности. И никаких новых рецептов для технологического прорыва, о которых, вероятно, мечтают современные «эффективные менеджеры», не существует. Только чётко поставленные задачи, упорный ежедневный труд и уверенность, что нам по силам даже то, что кажется невозможным. Как в песне поётся: утверждают космонавты и мечтатели, что на Марсе будут яблони цвести. Будут, конечно, если не только мечтать, но и работать. Наверное, именно поэтому День космонавтики – не просто профессиональный праздник для тех, кто так или иначе связан с этой отраслью. Это праздник для всех, кто мечтает создать что-то такое, чем смогут гордиться будущие поколения».
Для полноты картины читайте публикации profiok.com:
Источник: https://profiok.com/news/detail.php?ID=8686#ixzz5krWtiNVN