Ну, здравствуй, брат мой, хохол...

Вот, как разбросала нас жизнь.

Оба два, служили мы «В однем и тем полке». Давно это было, на Крайнем Севере. Помнишь, как мы с тобой лычки получали под продувающим насквозь норд-норд-остом, морпех? Помнишь, как про себя благодарили «Лёню», когда у нас, в Заполярье, в 79 году нашу технику начали в песочный цвет красить? А как он потом, с кашей во рту  сказал: «Советская морская пехота, в отличие от американской, в горах и пустынях не воюет».

Помнишь, как мы утопили БТР в болоте? Сидели на «броне», торчащей над грязно-серой жижей и ржали, курили, захлёбываясь дымом.

Ты  помнишь это, хохол?

Мы служили одной, нашей общей с тобой Родине. Мы носили с тобой красный вымпел, с якорьком на нём с правой стороны берета и «плевком» надо лбом. Ты помнишь это, хохол?

Сын, пока был мальчишкой, показывал мой черный берет, такой же, как у тебя, в кружке  «Друзей морской пехоты», и выцветший «гюйс», с надписями  и пожеланиями нашей роты. Тогда ты написал на нём: «Там где мы, там победа», и расписался.

Мой сын, уже гвардии майор морской пехоты, несёт службу на Севере, там же, где мы с тобой служили срочную. В его роте нет «щирых» украинцев, и у него никогда не было друзей «хохлов», каким ты был у меня.

Ты, в последний раз, когда мы говорили с тобой по телефону, сказал, что учишь героев биться с москалями…  Я твой, теперь уже бывший друг, москаль, спрашиваю тебя, ты научил своих ребят воевать так, как учит воевать мой сын свою роту? Вдруг их к вам, на «неалежную» ветром надует?

Может, ты успеешь объяснить ребятам, таким же, какими мы были с тобой тридцать пять лет назад, пока не поздно,  что мы не враги…

 А, брат мой, хохол?