Выживание во время войны

Моему отцу было 9 лет, когда началась Война, и жил он тогда в небольшом селе. Иногда он рассказывал о Войне. Я конечно же ждал героических рассказов с выстрелами и взрывами, но он рассказывал от том, как они выживали.

Расскажу от первого лица (для простоты).

Немцы вошли неожиданно. В полдень на улицах появились танки, а немецкие солдаты начали шарится по домам. К нам тоже зашли двое солдат. На дворе паслись куры. Один из немцев, закинув автомат за спину, стал ловить курей. Те, кудахча, разбегались и не давались в руки. Тот пару раз упал. Второй, смотря, весело смеялся. Первому это надоело. Он взял автомат и выпустил очередь. Несколько курей полегло. Тот взял только две тушки и, смеясь, они ушли.

Весь урожай, с колхозных полей, немцы забрали. Забрали и почти весь урожай и у сельчан. У нас они забрали корову и телка, оставив только одну корову, но забрали всё сено.

Зима настала рано, но картошку не всю успели собрать. Но немцы запрещали её собирать. По ночам, мы с мамкой избегая патрулей, выкалупывали её.

Мерзлая картошка на вкус вообще никакая. А соль бабушка берегла только для хлеба, да и то иногда недобавляла.

Корове тоже нужно что-то есть. Мы носили ей лапник. Из-за этого молоко отдавала хвоей. А ещё из хвои бабушка делала отвар, который пили вместо чая.

Весной варили суп из крапивы (бульон), а лебеду сушили и добавляли в хлеб.

Стояли у нас немцы. Квартировались они в домах. Мы жили на сеновале. Правда, ели они в центре села, где была кухня. Поваром был толстый и вечно злой немец. Его помощником был молодой и худощавый. Уже с утра помощник собирал ребятню (потом мы стали приходить сами) и мы чистили картошку, а очистки можно было забрать. После обеда помощник собирал и ребятню помладше. Повар разливал остатки обеда поровну. Его помощник следил, чтобы старшие не обижали младших.

Стояли у нас итальянцы. Они были совсем не такие как немцы. Молоко, яйца, курей они покупали, но мы меняли на тушёнку.

Рядом с селом был ставок, где мы купались и ловили рыбу. Как-то пришли трое итальяцев. Они искупались, потом заставили нас отойти от берега, лечь и зажать руками уши. Они бросили гранату в воду. Выбрали самые крупные рыбины и на пальцах показали, что остальное можно забрать.

Было уже холодно. Мы ловили рыбу. Мимо проходили полицаи. Один из них бросил гранату. Нас окатило водой. Полицаи, посмеявшись, ушли. У меня дня три болели уши, а мой младший брат на всю жизнь заикой.

Когда с востока стали приближаться разрывы, немцы стали собирать жителей и гнать их под конвоем полицаев на запад. Бабушка уже совсем плохо ходила. Её застрелили прямо в доме.

Ночью разбежались и полицаи и жители села. В лесу мы прятались дня два. Ели траву и кору. Даже сестрёнка (которой было 5 лет и любила покапризничать и громко поплакать) ни разу не произнесла слова.

На нас наткнулись два советских солдата. Они прочёсывали лес. Они сказали, что наше село свободно. Потом они достали тушенку и хлеб. Когда мы поели, они дали мамке несколько банок тушёнки и булку хлеба. Один из них, пошарившись в своём вещмешке, достал трофейную шоколадку. Он дал сестрёнке в руки. И потрепав её за волосы на голове побежал догонять своего товарища.

Мамка стояла, прижав консервы и хлеб к груди и слезы текли, а сестрёнка смотрела на неё и не знала что ей делать.