Сурков в поисках эталона новой партийной публицистики

«Не идёт пока» – поразительные по точности и ироничности слова Жванецкого из его некогда популярной репризы на тему поворота отечественного обывателя рубежа 90-х к евроинтеграции. В полном объёме это выглядело у юмориста так: – Фраза «мне в Париж по делу срочно!» – не идёт пока. Владислав Сурков начал свою недавнюю статью с цитаты, происхождение которой с первой попытки трудно определить: «Это только кажется, что выбор у нас есть». Её глубинный философский смысл имеет строгую определённость, не случайно на идею гравитации, вслед за Сурковым, сослался через два дня после этой публикации в «Новой газете» российский премьер Медведев. Для сограждан, сколько-нибудь знакомых с эволюцией методологии науки, это должно означать, что отечественная философия науки возвращается от «неклассики» к «классике», или в мировоззренческой проекции на парадигму естествознания – от Эйнштейна к Ньютону. Усугубляя аргументацию, Владислав Юрьевич даже отважился подвергнуть сомнению фундаментальную дилемму глубины и поверхности, которая в иных, то есть научных контекстах коррелирует дихотомии видимости и сущности, оправдывающей существование науки. В его же докладе, принимающем вид откровенной идеологической конструкции, она должна была работать на заново изобретаемый им велосипед – онтологию так называемой путинской государственности, в которой принцип «народ и партия едины» должен возродиться применительно к вызовам постсоветской эпохи и, особенно, начала двухтысячных, – персонифицированных в образе ныне действующего российского президента. Не умаляя заслуг первого лица государства, нельзя не заметить, что президент мог бы подойти более требовательно к подбору идеологических кадров, которые не способны даже в его небезуспешной внутренней и внешней политике отделить зёрна от плевел. Пафос статьи Суркова – это, по сути, возведение новой Берлинской стены, о которой в словах и действиях президента ни малейшего намёка никогда не было заметно. Наоборот, речь всегда шла об интеграции России в современное мировое сообщество на началах плюрализма и уважения прав субъектов международного права, а равно соблюдения гражданских прав и свобод. В обоснование такого подхода следовало бы опираться не на вымороченную доктрину о пресловутом единстве народа и власти, которое является якобы неотъемлемой традицией российской политической культуры, а позаботиться о развитии современной теории социального управления. Последней давно пора выработать основания, релевантные, или созвучные тем метрическим моделям, которые давно и успешно применяются в современной физике или биологии и отнюдь не отрицают вероятностного характера событий, который в общественной жизни дополняется ещё и фактором свободы. Конечно, если публикация Суркова была этаким пробным камнем, способом зондирования настроений в отдельных группах социума, и если ожидаемое послание президента Федеральному Собранию не рассчитано на массовую аудиторию, включая нашу образованную молодёжь, а готовится для весьма специфичной аудитории российских сенаторов и депутатов, то этими критическими (но вовсе не хейтерскими) соображениями можно пренебречь. Если же нет, то дилетантски истолкованная советником идея «безальтернативности» должна быть дополнена серьёзным обоснованием со стороны вероятностно фундированной социологии и социометрики, чтобы не превратить президента в глазах образованного класса России в этакого «законника», из категории продвинутых лидеров ОПГ, давно дискредитированных политической историей страны, с которыми сам президент ведёт решительную борьбу.