Назад в прошлое, или Как вторжение в другие миры стало «доброй» традицией США

Зачастую что-то развивается и становится вездесущим до такой степени, что люди забывают, с чего все начиналось. Это становится некоей традицией, хорошей или плохой – не важно. Но после того, как начало положено – сложно остановиться. Австрийское издание Contra Magazin пытается вернуться в прошлое США, когда этот гегемон насчитывал более чем скромную армию и не мог кичиться тем, что он всесилен. Перевод своим читателям предоставило издание «ПолитРоссия».

Военно-промышленный комплекс США больше не нуждается в реальных войнах или военной опасности для собственного оправдания, однако продолжает наращивать свою мощь и находит для этого новые поводы.

Автор публикации пишет, что однажды что-то совершив важное или полезное, мы решаем ввести эту в нашу традицию и не задумываемся о том, насколько это действительно нужно. Приведем в пример елку, которую многие семьи приносят в свою дом на новый год. Мало кто задумывается, зачем это делать. Они просто делают это, потому что всегда так делали, поэтому это кажется им абсолютно естественным и важным. Обоснование больше не нужно, это просто традиция.

В некотором смысле, необходимость вызывать сомнительные роскошные войны очень похожа на эту новогоднюю елку - любопытную традицию, которая больше не имеет никакого значения или ценности. Автор призывает вернуться к истокам.

В наше время людям, особенно не гражданам США, трудно понять, что Соединенные Штаты не всегда были грозной военной силой. Все случилось после Второй мировой войны.  

В начале Первой мировой войны в Соединенных Штатах в 1914 году насчитывалось 166 000 человек. С 1776 года до этого времени сила американских войск была минимальной по сравнению с европейской. Тогдашняя Америка была изолированной эгоцентричной Америкой. После того, как США вступили в Первую мировую войну и отвергли свои изоляционистские тенденции, их вооруженные силы к концу 1918 года выросли почти до 3 000 000 человек.

В 1940-х годах начинает укрепляться постоянный военно-промышленный комплекс, о котором мы знаем сегодня. Чуть позже он получил имя, как мы его сегодня называем, благодаря речи президента Эйзенхауэра в конце его президентства в 1961 году. К сожалению, г-н Эйзенхауэр не сделал ничего, чтобы остановить рост военной машины.

Идеологическим оправданием для сохранения массивной армии США в мирное время был коммунизм. Глобальная коммунистическая угроза казалась достаточно большой, чтобы отбросить большую часть традиционной (и очень успешной) идентичности Америки.

Войны сомнительного происхождения в Корее и Вьетнаме продолжали доказывать необходимость массовых военных расходов и дальнейшего расширения. С распадом Советского Союза в начале 1990-х американские силы могли (теоретически) сжаться, поскольку в США не было реального геополитического конкурента. Это было бы «поворотным моментом», если бы Америка, возможно, вернулась к истокам,  и сократила свое вооружение, но нет, этого не случилось.

Вашингтон выбрал «глобального гегемона» под названием Америка без оглядки в прошлое. Появлялись новые причины наращивать вооружение. Ирак и Афганистан были достаточным оправданием для того, чтобы вводить расширять базы НАТО по всему миру, где солдаты в военной форме занимались в основном отжиманиями и чисткой туалетов в «глобальной войне с террором».

Теперь существует якобы новая «русская угроза», которую политикам трудно определить или доказать, но только для них это достаточный повод, чтобы увеличить расходы на оборону или построить System X в европейской стране Y, которую они не могут найти на карте.

Любой политик, выступающий против военно-промышленного комплекса (МИК), считается предателем и «врагом США». И, несмотря на то, что США больше не нужно воевать, потому что они и так сильные, они продолжают вести войны в других государствах. Это стало просто хорошей традицией. И совсем не нужно думать над тем, зачем это, и к чему приведет.