Арки, минареты, судьбы
В своем знаменитом путевом очерке «Путешествие в Арзрум» Александр Сергеевич так упоминает о посещении Екатеринограда: «На другой день мы отправились далее и прибыли в Екатериноград, бывший некогда наместническим городом». Вот она, первая наводка. Однако сегодня на карте Северного Кавказа никакого Екатеринограда не найдешь. Что же случилось с городом?
Ответ на вопрос мы получили, когда оказались в расположенной на территории Кабардино-Балкарии станице Екатериноградской. Она стоит возле шоссе, ведущего из Пятигорска в Моздок. Приехав в станицу, к своему изумлению, мы увидели монументальную, выполненную в стиле классицизма триумфальную арку в 12 метров высотой. Такие возводились в XVIII веке только в Москве и Санкт-Петербурге — и вдруг такая встреча.
Самое высокое сооружение в станице возвышается над улицами с преимущественно одноэтажными, приземистыми казацкими домами. Арку возвели еще в XVIII веке в память о городе, который, по замыслу Екатерины II, должен был стать столицей Северного Кавказа (неслучайно Пушкин писал о Екатеринограде как о наместническом городе). Но не всем планам суждено сбываться...
А ведь город столичного назначения вполне мог возникнуть. Намерения были самыми серьезными: Павел Потемкин, племянник всесильного фаворита императрицы, возвел здесь дворец. Строившийся город занимал выгодное стратегическое положение. Но судьбе было угодно распорядиться иначе. Крупным городом довелось стать основанному позднее Нальчику, столице нынешней Кабардино-Балкарии, а Екатериноград превратился в тихую станицу с преимущественно русским населением.
Кабардинцы здесь и сегодня не проживают, а из нерусского населения большинство составляют корейцы, занимающиеся разведениям овощей и фруктов. Встретившиеся при въезде две молоденькие кореянки на прекрасном русском языке объяснили дорогу до триумфальной арки. Другой же проходивший мимо местный житель, увидевший, с каким интересом мы рассматриваем арку, на ходу заметил: «А вы знаете, что от нее когда-то начиналась знаменитая Военно-Грузинская дорога?» — и указал на ухабистую грунтовку, уходившую в сторону давным-давно прорытого канала.
Станичник не ошибается. Снова приводим строки из «Путешествия в Арзрум»: «С Екатеринограда начинается военная Грузинская дорога». Мы же внимательно разглядываем арку. Обращаем внимание на мемориальную доску, с гордостью сообщающую, что в свое время станицу кроме Пушкина посещали Грибоедов, Лермонтов, Лев Толстой, а также знаменитый хирург Пирогов, работавший в здешнем госпитале. Так что по части знаменитостей на квадратный километр станица Екатериноградская может, пожалуй, поспорить и с Парижем, и с Венецией. К тому же другая мемориальная доска извещает о том, что в 2001 году здесь побывал и президент России Владимир Путин, совершавший поездку по Кабардино-Балкарии.
Постояв в задумчивости у арки и отдав должное людям, сохраняющим этот архитектурный шедевр в целости (особая благодарность шефствующим над аркой труженикам завода по изготовлению алмазного инструмента, работающего в городе Тереке с 1960-х годов!), движемся дальше, к храму, сооруженному в честь преподобного Евфимия Солунского. В церковь нас впустил живущий в расположенном поблизости домике священник отец Андрей. Посетовав на нынешнее состояние храма, он с гордостью поведал: когда-то для его строительства разобрали сам дворец Потемкина. А теперь попробуй предложи пустить на благое дело начальственные хоромы — мигом попадешь под статью об экстремизме.
Резиденция знатного вельможи исчезла вместе с надеждами на превращение Екатеринограда в административный центр Северного Кавказа. В начале XIX столетия он переместился во Владикавказ, куда и направился, если верить «Путешествию в Арзрум», Александр Сергеевич. Поэт присоединился к почтовому обозу — тогда такая поездка называлась «отправиться с оказией». Те, кто отваживался путешествовать по и тогда неспокойному Кавказу, обычно ехали с почтовой службой. Ведь, как писал автор очерка, почта отправлялась в сопровождении казачьего и пехотного конвоя и одной пушки. Поездка до Владикавказа продолжалась не один день. За первые сутки в условиях невероятной жары им тогда удалось преодолеть всего 15 верст...
Тяготы пути, однако, не мешали путешественникам знакомиться с достопримечательностями. «Первое замечательное место есть крепость Минарет: Кругом ее видны следы разоренного аула, называвшегося Татартубом и бывшего некогда главным в Большой Кабарде», — сообщает Пушкин. Он рассказывает об одиноком минарете, который «стройно возвышается между грудами камней». Поэт не побоялся взобраться по внутренней лестнице, которая «еще не обрушилась: на площадку, с которой уже не раздается голос муллы».
В отличие от тех, кто путешествовал «с оказией», нынешний путь до расположенной в Северной Осетии станицы Змейской (так сегодня называется тот самый упоминаемый Пушкиным аул), мы преодолели на машине (такси!) всего за пару часов и 3 тысячи рублей. Минарета, восхитившего великого поэта, мы, увы, не увидели — его давно нет. Да и найти то место, где стоял Александр Сергеевич, оказалось делом непростым.
— Проедете мостик, — пояснили местные рабочие, — и поверните направо. Будьте внимательны, не проскочите его и не спутайте с соседним, через Терек.
К счастью, мы не ошиблись и через пять минут, свернув с дороги, увидели мраморную стелу с портретом великого поэта и изображением минарета. Надпись на памятнике не вполне достоверно сообщала, что «А.С. Пушкин посетил эти места 20 мая 1827 года». На самом деле, если верить поэту, он взбирался по грозившей обрушиться лестнице двумя годами позднее. После этого уникальный кирпичный минарет, возведенный в XIV столетии, простоял еще полтора столетия, рухнув в июне 1981 года в ходе неудавшейся реставрации.
Так исчез и единственный свидетель золотоордынского периода Северного Кавказа. Монгольские завоеватели вторглись на территорию нынешней Северной Осетии в 1238-1239 годах. В середине XIV века здесь находилась ставка хана Узбека, могущественного правителя Золотой Орды. Древнее поселение алан, расположенное у стратегически важно горного прохода через Терско-Сунженский хребет, превратилось в Верхний Джулат, форпост Золотой Орды. Местные жители называли его Татартуп, что можно перевести как «татарский стан». Ученые не без основания предполагают, что именно Верхнеджулатское городище в русских летописях называют «ясским» (то есть аланским) городом Тетяковом или Дедяковом.
При хане Узбеке, правившем в 1312-1342 годах, здесь проходила интенсивная исламизация, сопровождавшаяся строительством мечетей и минаретов. Поднявшись на поросшие кустарником валы древнего городища, мы увидели обширное пустынное плато, где находился когда-то древний город. Удивительно, но в этих ныне глухих местах когда-то решалось будущее Российского государства: сюда по требованию Узбека прибыл провинившийся князь Михаил Тверской. При нем Тверское княжество весьма успешно соперничало с Московским за право считаться главным в Древней Руси, пребывавшей в вассальной зависимости от ордынцев. Обвиненный в непослушании и своеволии, Михаил прибыл в Орду, где принял мученическую смерть. Вот как описывает гибель тверского князя Николай Карамзин в своей «Истории государства Российского»: «Михаил стоял один и молился. Злодеи повергли его на землю, мучили: Один из них вонзил ему нож в ребра и вырезал сердце».
Михаил погиб 22 ноября 1318 года. В дальнейшем его причислили к лику святых. Тверь же после его смерти стала постепенно терять влияние, Москва, наоборот, становилась все более мощной и процветающей.
В 15 километрах отсюда, у развилки двух дорог был поставлен каменный крест, с течением времени глубоко вросший в землю. Предполагается, что его установили на месте гибели Михаила Ярославича Тверского. Ну что ж, поклонимся праху князя — и отправимся дальше.
Побывав в Татартупе и осмотрев минарет, Пушкин отправился в сторону Большого Кавказского хребта. Преодолев его, посетил Грузию, Армению, а затем достиг главной цели своего путешествия: прибыл в турецкий город Арзрум, или Эрзурум, как называют его сейчас. Мы же решили возвратиться в Пятигорск, намереваясь в скором времени продолжить маршрут, которым некогда следовал великий поэт. Так что не прощаемся, читатель, до новых встреч!