Прогнозы-2019: Россия рискует надолго завязнуть в Сирии
В 2019 году США могут увеличить вовлеченность в дипломатические инициативы по разрешению сирийского кризиса. К такому выводу подталкивает подтвержденное решение американского президента США Дональда Трампа вывести американский контингент с территории Арабской Республики, которое так или иначе снижает возможности американского руководства по прямому влиянию на политику Ирана. Стоит ожидать увеличения ответственности региональных игроков, сотрудничающих с США.
Решение главы Белого дома сократить американское военное присутствие в Сирии ставит вопрос о том, каким образом Вашингтон будет контролировать ситуацию. Опыт отношений США с афганским вооруженным конфликтом свидетельствует: чем сильнее намерение глобального игрока сократить свои военные обязательства перед страной, в которой есть требующая разрешения конфликтная ситуация, тем интенсивнее становится дипломатический процесс. Сообщения о постепенной оптимизации американского военного присутствия в Афганистане в этом году привело к активизации инициатив, направленных на примирение враждующих сторон. Несмотря на то, что талибы (движение «Талибан» запрещено в РФ) не демонстрируют намерение договариваться с Кабулом напрямую, каналы обратной связи работают, и переговоры с американской стороной ведутся на территории третьих стран, выступающих медиаторами.
Безусловно, США как спонсоры вовлечены в сирийский конфликт значительно меньше, чем в афганский, поэтому предложения собственной дипломатической инициативы от Соединённых Штатов ждать, конечно, не стоит. Переговорный процесс, вероятнее всего, продолжится под эгидой ООН — в Женеве. Ключевой вопрос заключается в том, удастся ли заинтересованным странам легитимировать и сделать рабочим сирийский конституционный комитет, который должен будет дать рекомендации по изменению основного закона Арабской Республики. На своей большой пресс-конференции российский президент Владимир Путин указал на то, что на конец 2018 года процесс застопорился. «Мы договорились о том, что предпримем максимальные усилия для создания этого конституционного комитета, и Россия со своей стороны сделала всё для того, чтобы это было исполнено, — заявил Путин. — Мы, как это ни покажется странным, полностью согласовали этот список с президентом Асадом, он дал свои 50 человек и принял участие в формировании ещё 50 человек от гражданского общества, и, несмотря на то что ему не всё там нравится, тем не менее он согласился с этим». Однако в ООН заняли выжидательную позицию, посетовал Путин. Москва старается не афишировать, что Дамаск до последнего пытался записать в представители гражданского общества известных баасистов и тем самым сформировать большинство в комитете, и что сирийский режим не скрывает желания перенести работу комитета в Дамаск с редкими выездами в Женеву для легитимации своих инициатив.
В рамках сокращения американского присутствия на территории Сирии важным остается вопрос — кому и в какой степени будет делегирована ответственность за те районы Арабской Республики, которые контролировались американскими советниками совместно с «Демократическими силами Сирии» — многонациональным альянсом, костяк которого составляют курдские вооруженные формирования. Не раз сообщалось о контактах Саудовской Аравии и ОАЭ с курдскими вооруженными формированиями в целях создать специальные контрольно-пропускные пункты под саудовским контролем. Участие стран Персидского залива в стабилизации на северо-востоке Сирии помогло бы поддержать местные арабские племена, бунтующие против засилья курдских органов власти на арабских территориях и сдержать амбиции Турции. Передача этих районов полностью под контроль Анкары кажется логичным с точки зрения содержательной части переговоров Трампа и Эрдогана шагом, однако рискованным с точки зрения Дамаска и Москвы. При этом возвращение этих территорий Дамаску лишит сирийский режим какого-либо желания идти на компромисс в политических переговорах, а также автоматически усилит влияние Ирана, поскольку столь обширные территории так или иначе будут контролироваться разделяющими взгляды Ирана формированиями — либо просто ополчением, либо ополчением, включённым в состав армии.
Учитывая грозные обещания премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху о расширении участия в сирийском конфликте в свете полного вывода американского контингента, вероятно, стоит ожидать и увеличения интенсивности израильских авиаударов по сирийской территории — в тех местах, которые рассматриваются еврейским государством как районы базирования иранских и проиранских сил. «Мы продолжим противостоять попыткам Ирана установить военное присутствием в Сирии. А если это потребуется, то мы расширим наши операции там», — говорил глава израильского правительства, выступая на заседании кабмина в конце минувшего года. Впрочем, активизация действий Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) ставит вопрос о более тесной координации с российской стороной, которая выступает адвокатом официального Дамаска и старается снизить уровень напряженности в вопросе конфликта между Израилем и Ираном.
Иными словами, даже делегирование американской ответственности за Сирию другим региональным игрокам потребует от них увеличения координации с Россией. Пожалуй, в этом смысле 2019 год может стать годом более тесных ситуативных альянсов в Сирии.