«Мечта о тату-монополии». Интервью с создателем студии татуировки «ОМУТ»

Павел, юридически в России не существует такого вида экономической деятельности, как «нанесение татуировок». Были в связи с этим какие-то сложности?– Все как в любой другой сфере. Открываешь ИП или ООО, выбираешь подходящий вид экономической деятельности, систему налогообложения – и в путь. С мастерами обычный трудовой контракт, в их трудовых книжках написано «художник». Насколько я знаю, в некоторых студиях мастера работают просто на условиях устной договоренности с владельцем…

В Перми на тату-битве выберут самую красивую девушку с татуировкой. – Так и есть, но это странно и неправильно. Если ты создаешь бизнес, пусть даже с друзьями, все его участники должны быть юридически защищены. Дело не том, что придут злые дяди из трудовой инспекции, просто так удобнее контролировать процесс. Опять же – если ты устраиваешь человека без документов, то он в любой момент может перейти в другое место на более выгодных условиях, а ты останешься без части прибыли.Как правило, студии татуировки мастера открывают своими силами. На ваш взгляд, можно ли зарабатывать в этом бизнесе, не будучи «в тусовке»: то есть не быть татуировщиком, не дружить с мастерами, а инвестировать и нанять людей?– Татуировка – это особенное ремесло, и здесь большую роль играет «психологический контракт», то есть нетрудовые отношения между владельцем бизнеса и мастерами. Везде есть примеры, когда люди вкладывали немалые деньги в салоны, но не всегда проекты выживали. Если хочется просто заработать, проще открыть сеть продуктовых киосков, например.Инвестиции в тату-салон будут успешны в нескольких случаях. Во-первых, если есть очень талантливое руководство. Так работает, например, «13 by Black Star». Здесь очень грамотные менеджеры, и у них получается все: от бургеров до татуировок.Второй вариант – это когда человек искренне увлечен татуировками (как правило, это уже самодостаточный мастер), готов много работать и развиваться. Так работают большинство студий. И третий – может просто повезти, удачно сложатся обстоятельства, и идея «выстрелит». Это реально в том числе из-за мягкого российского законодательства – налог в 6% на предпринимательскую деятельность никого не закопает.Какие тату-салоны открылись первыми в Перми?– Насколько я знаю, в начале 2000-х одной из первых была студия «Паутина» возле «Башни смерти». Примерно в это же время открылись Spyder и Extra – второй салон в «классическом» составе татуировщиков в свое время был очень крутым и активно двигал культуру. Было несколько студий, которые просуществовали недолго, – например, Grunge.Настоящий бум в этой сфере случился в 2012-2013 годах: тогда студии стали открываться и закрываться одна за другой. Даниил Оборин и Алексей Западный создали бренд Barka – под одной крышей работали барбершоп и студия татуировки. Сейчас барбершопы стоят на каждом углу, а Barka была первой в Перми и пятой в России. Кроме нее, открылись Inkwell, Bogatyr и многие другие. Почему салоны закрываются – не выдерживают конкуренции?– Большинству татуировщиков эта сфера кажется романтичной, легкой и радостной: идеальная работа, где можно особенно не напрягаться. Такой рок-н-ролл, из-за которого бизнес превращается в бардак и анархию. Вот, например, сейчас, когда мы с вами разговариваем, десять утра – уверен, что далеко не везде мастера на рабочих местах.На самом деле это такой же сложный труд, как и в любом другом бизнесе. Юридически организовать студию просто – углубляешься в тему или нанимаешь юриста, составляешь бизнес-план. Но зачастую об этом не задумываются, пока не сталкиваются с первыми проблемами. Риски не просчитаны, трудовые отношения не урегулированы – и студия разваливается.В Перми работают несколько десятков тату-мастеров. Кого из них вы могли бы выделить?– Кроме тех, кто работает в «ОМУТ», могу выделить Александра Ромашова, Дмитрия Мартюшева, Вадима «Невадика», Евгения Кадникова, Дениса Антушева и Александра Богомягкова. Не потому что хорошо с ними общаюсь – по моему опыту, эти люди честно занимаются своим делом и дают стабильный результат. У хорошего мастера десять из десяти работ должны быть качественными – возможно, в одной сделал что-то не так, как задумывал, но благодаря опыту и профессионализму все хорошо. У плохого раз на раз не приходится.Проблема в том, что большинство клиентов не видят разницы. Если у человека будет выбор – заплатить за большую работу (допустим, формата А4) две тысячи рублей или 40 тысяч рублей, он пойдет и сделает за две. Неслучайно же за последние годы в Перми появилось много татуировщиков, которые пользуются этим – у них могут быть фестивальные награды, дипломы, но работы они делают не соответствующие. Раньше было модно собрать свою рок-группу и выступать, сейчас модно работать в тату-салоне или в барбершопе. То есть участие в фестивале – это не показатель мастерства?– Не всегда. На многих российских фестивалях сейчас вообще нет фильтров, люди попадают туда с ворованными эскизами и слабым уровнем. Выглядит это как конкурс школьных поделок. Организаторам главное, чтобы в кассу поступали деньги, поэтому награды сейчас дают заинтересованным в этом участникам, а не тем, кто показал достойный результат во время мероприятия. Какая радость – они сидят в кабинетах, обвешанные дипломами. Сам я сейчас предпочту ездить на фестивали в Европу, например, в ближайшее время отправляюсь во Францию – не ради наград, а пообщаться с коллегами и посмотреть на их опыт, поделиться своим.Вы говорите о качестве – как обывателю отличить хорошую работу от плохой?– Никак. У меня есть опыт, багаж знаний, я вижу, когда тени лежат неровно или контур хилый. Обычный человек не отличит хотя бы потому, что из-за обилия посредственных татуировщиков он редко видит хорошие работы. Татуировка не любит лютой спешки. Перед тем как сделать работу, лучше сесть, посмотреть всех мастеров своего города, соседнего, еще нескольких. Если ничего не цепляет, то не нужно торопиться – через неделю, месяц, год случайно наткнешься на пост Паши Голенищева в Instagram и поймешь: «Это то, что мне нужно!». Шучу (улыбается). Сейчас уже есть клиенты, которые четко понимают, что хотят, приходят с примерами твоих работ и других мастеров. У меня забивается много людей из других регионов: Екатеринбурга, Казани, Омска, Тюмени, даже из столиц заезжают. Есть клиенты из Европы и США. Это очень приятно – не из-за того, что они приехали именно ко мне, а потому, что есть особый уровень доверия и ответственности. Заметно, что в России культура татуировки развивается, годы идут не зря – люди ищут «своих» мастеров в других городах.С другой стороны, некоторые из Краснокамска в центр города не могут доехать. Звонят: «Все нравится, деньги не проблема, куда прийти? На Екатерининскую? Лучше поближе что-нибудь поищу».Планируете расширять бизнес?– Однозначно в будущем придется переезжать в помещение крупнее или открывать еще одну точку. Вообще у каждого предпринимателя наполеоновские планы, поэтому хочется сделать огромный творческий «опенспейс», как в Google: в несколько этажей с пуфиками, кофе и пончиками, и работать бок о бок с другими «творцами»: фотографами, видеографами, дизайнерами, художниками.Это вполне реально – например, в Краснодаре Дмитрий Набора открыл огромную двухэтажную студию, а недавно – еще одну дополнительную на десяток-другой человек. В Перми тоже можно создать что-то подобное, но пока что рынок к этому не готов: люди, которые хотят заниматься не татуировками, а «рок-н-роллом», не пойдут.