Путина подменили?

Странное исчезновение Владимира Путина на 10 дней, породившее слухи о его смерти, тяжелой болезни или государственном перевороте, – событие, которое можно рассматривать не только как политическое, но и как литературное, схожее, например, со знаменитым исчезновением Агаты Кристи. Не случайно после чудесного появления президента 16 марта заговорили о том, что Путин не похож на самого себя, как-то странно сучит ногами и диковато улыбается.

Драматург и публицист Владимир Голышевпристально изучает Путина уже много лет. В 2006 году он вместе со Станиславом Белковским написал книгу "Бизнес Владимира Путина", а в 2011 году – пьесу "Пребиотики", одним из персонажей корой является президент. Интуиция подсказывает Владимиру Голышеву, что его герой полностью изменился за 10 дней отсутствия. В своем блоге Голышев написал, что с Путиным что-то не так и, скорее всего, он смертельно болен. В эфире Радио Свобода он поделился своими наблюдениями.

Владимир Голышев о новом и старом Путине

– Я воспринял вашу запись как некую пародию на многочисленные предположения о том, что Владимир Путин умер или смещен в результате государственного переворота. Вы иронизировали или писали о болезни Путина абсолютно серьезно?

– Скорее серьезно, чем иронизировал. Тот информационный мусор, который обильно присутствовал в информационном поле в тот момент, был тоже наверняка не случаен. Я думаю, что в этом мусоре гораздо больше правды, чем может показаться на первый взгляд. Фактически, это были такие тепловые ракеты, которые отстреливали для того, чтобы в них не попала ракета ПЗРК. Я глубоко убежден, что в разговорах о том, что Путин недееспособен, что произошел какой-то переворот, в результате которого власть захватили совсем другие люди, гораздо больше правды, чем кажется на первый взгляд. То есть тот Путин, которого мы увидели 16 марта, – это не совсем тот Путин, которого мы потеряли 5 марта, это уже обновленный Владимир Владимирович Путин, который имеет совершенно иные параметры.

http://www.youtube.com/watch?v=xilAHj-kiR4

– Вы судите по его внешнему виду или по тому, что он говорит?

– По совокупности. Еще в большей степени я уповаю на определенную творческую интуицию, которая характерна для людей моей профессии. Я вижу сейчас человека, который не принимает решений. Если посмотреть на Путина и задаться вопросом:  перед вами человек, который принимает решения, или перед вами человек, который выполняет исключительно представительские функции? Я на этот вопрос отвечаю, что этот человек не принимает решения. Я внимательно все видео смотрел, какие появились 16 марта. Если говорить о физическом состоянии, то это отдельная тема: в моем представлении у него, видимо, был очень тяжелый приступ с очень тяжелыми последствиями, из которого его медики благополучно вывели, сейчас он на стимуляторах и обезболивающих существует внешне относительно более-менее нормально, если не считать непривычного для него эйфорического взгляда, странных улыбок, хрипотцы. Видно, что он не совсем такой, к которому мы привыкли, хотя вполне приемлемый для того, чтобы поставить его перед камерами. Но не в этом суть. Самое главное, что это человек, у которого отсутствует магия власти, он не несет ту харизму, которую нес, когда действительно принимал решения. То есть, условно говоря, по вопросам войны и мира сейчас нужно обращаться в какую-то иную инстанцию, не туда.

http://www.youtube.com/watch?v=m2JxYlxQE9M

– Тем не менее Путин появился на трибуне митинга, подпевал, когда исполняли российский гимн, и совершенно не был похож на умирающего. 

– Да, безусловно, я не спорю. Я считаю это большим успехом фармакологов. Кто-то скажет: в связи с тем, что он очень здоров. Но это не имеет значения,  здоров он или не здоров, я говорю исключительно о харизме власти, которую очень сложно уловить, ее приборы не улавливают. Я, например, очень остро чувствую, что этот человек решений в данный момент уже не принимает.

–  Вы сказали, что нужно обращаться в какую-то другую инстанцию, а где же эта инстанция и кто в таком случае принимает решения?

– Я думаю, что эти 10 дней, что мы его не видели, ушли ровно на это – на создание определенного коллективного органа власти и на заключение с этим органом власти некоего пакта, соглашения, что Путин остается, продолжает исполнять некие представительские функции, мы видим его на экране телевизоров, но все это в рамках сворачивания его курса и ухода его от власти. Этот процесс будет растянут несколько во времени и сделан максимально комфортным для дальнейшего существования России. Если бы мы Путина неожиданно не обнаружили или обнаружили не совсем живого, это было бы для России не очень удачно, соответственно, это был бы не очень удачный вариант для тех, кто обладает крупнейшими активами в этой стране, список этих людей мы знаем из журнала "Форбс". А вот такой вариант, где Путин продолжает выполнять определенные представительские функции и делает те вещи, которые нужны тем, кто останется после него. Такой формат, видимо, наиболее оптимален. Видимо, сейчас мы его и наблюдаем. Самая яркая в этом отношении вещь – это, конечно, фильм про Крым, который вышел на экраны как раз в тот момент, когда мы Путина потеряли, возможно, еще и потому, что реакция Путина на смонтированный фильм, возможно, была в каком-то смысле непредсказуема. Потому что в принципе этот фильм – это признательные показания для будущей Гааги, в котором президент Российской Федерации Владимир Путин, во-первых, берет на себя всю ответственность за все решения, принятые в отношении Крыма, во-вторых, демонизирует себя до такой степени, до которой его не демонизировал ни один критик. Он рассказывает о том, что готов был развязать ядерную катастрофу на востоке Европы. То есть он говорит вещи, которые ему самому очень сильно вредят, навряд ли он делает это по собственной воле. Он сам это сказал, безусловно, но речь, видимо, шла о громадном массиве наговоренного материала, который был смонтирован особым образом. Мало ли что он где-то обмолвился в тот момент, но смонтирован он был так, что он все взял на себя.

– Тут как-то по хронологии не очень совпадает, мне кажется, что фильм готовился заранее, задолго до этого его странного исчезновения.

– Не думаю, что прямо уж задолго. Потому что там технически нет ничего такого, чтобы его нужно было полгода снимать. Да, заранее, безусловно, но не уверен, что задолго. Возможно, его исчезновение было не по естественным, а по противоестественным причинам. И связано его исчезновение могло быть с тем, что фильм был готов к выходу на экран. Мы можем только предполагать. Я, например, разговариваю, сейчас рассуждаю исключительно как драматург, автор сюжетов, который внимательно приглядывается к другим сюжетам, пытается понять их логику.

– Не драматург, а самый простой обыватель судит о намерениях власти по передачам федеральных каналов. Как раз на той странной неделе, когда Путин пропал, на украинских сайтах появились сообщения, что будто бы в  России резко изменили телериторику, больше не употребляют слова "хунта", "Новороссия", стали значительно мягче. Кажется, украинцы выдавали желаемое за действительное, потому что все ток-шоу по-прежнему посвящены Украине, все политические программы посвящены Украине, все эти "хунты" и "Новороссии" звучат, и жесткость абсолютно такая же. Есть тут хоть какой-то намек на смену курса?

– Я как раз на это хотел обратить внимание. Это как раз очень логично. 10 дней мы не видели Путина, и Россия стала вполне приличной страной. Это означает, что носитель всяческого зла – это Путин. Соответственно, ответственность за все несет он. Когда Россия избавится от этого страшного тирана, она автоматически избавляется от всей скверны, от всей дурной кармы, которую он на нее навлек. Соответственно, нужно срочно снимать санкции, Россию с распростертыми объятиями нужно снова встретить мировому сообществу. Логика примерно такая. На самом деле тот новый курс, который неизбежен для России, если она не готова просто завтра шагнуть в пропасть, он описан в докладе Примакова известном, который он делал в "Меркурий-клубе" в январе, и там очень четко все прописано, все совершенно понятно. Россия временно оставляет за собой Крым, полностью закрывает проект "Новороссия", демонстративно и выводя оттуда войска, и полностью отказывая в поддержке находящимся там повстанцам, ополченцам, не знаю, как  их назвать. За это Россия сразу же требует признать себя прекрасной хорошей страной, с которой следует снять санкции и которую нужно вернуть в семью народов. Это невозможно сделать с Путиным, насколько я понимаю. Опять же просто удалить Путина невозможно, потому что нужен разбор полетов, в результате которого вина ляжет не только на Путина, но и на других. Путина вернули, сейчас все собаки будут на него аккуратно развешаны, и он будет убран со сцены, а Россия будет возвращаться в семью народов мира в качестве полноценного члена, который пережил весь этот ужас, кошмар путинщины и стал вполне себе нормальным.

– Вы рассматриваете Путина сейчас как своего рода Черненко. Если он Черненко, может быть, где-то у трона уже и Горбачев просматривается? Не Примаков же в этой роли.

– Да, безусловно, я так полагаю, что Примакова логичнее было бы сравнить с Дэн Сяопином. Говоря о фигурах, которые могли бы занять место Путина, можно сказать, что это будут совершенно другие люди, люди, совершенно не связанные с украинской, крымской и прочими авантюрами, люди, стоявшие в стороне или люди достаточно влиятельные, достаточно уважаемые, авторитетные, дееспособные для того, чтобы занять столь высокий пост. Людей таких мало. Я, честно говоря, вижу трех людей, среди которых одного считаю фаворитом именно на президентский пост. Для части элиты, связанной с Путиным, которая хотела бы каким-то образом получить хоть какие-то гарантии своего будущее, идеальным был бы, наверное, Сергей Собянин, практически единственный высший руководитель страны, который никаким боком не был замешан в  крымско-украинской авантюре. Я думаю, что на него сделала бы ставку та часть элит, которая в данный момент ориентирована на Путина. С другой стороны безусловный претендент на самые высокие посты – это Кудрин, который идеален практически для всех элитных групп. Но и Собянин, и Кудрин являются отличными техническими кандидатурами, но не в той сложной ситуации, в которой мы сейчас очутились. Если бы нужен был просто технический человек, достаточно влиятельный, достаточно узнаваемый, для того, чтобы занять этот технический пост, они бы подошли. Но сейчас страна находится в достаточно  сложном положении и ей нужен очень сильный переговорщик. Вообще стране нужно лицо примерно по весу и по симпатиям со стороны Запада, соизмеримое с Порошенко. Нужен русский Порошенко для того, чтобы каким-то образом спасти ситуацию, чтобы Россия смогла если не восстановить полностью статус-кво, потому что он во многом зависит от цен на нефть, то, по крайней мере, восстановить на международной арене статус-кво, чтобы Россию перестали воспринимать так, как ее воспринимают сейчас. Я, честно говоря, не вижу такого мощного дипломата, мощного переговорщика и чисто визуально хорошо смотрящегося рядом с Порошенко человека, кроме Михаила Касьянова. Вот эти три фигуры: я думаю, что из них будет сконструирована новая власть. Сразу после удаления Путина тем или иным образом, безусловно, будет переходный период, в котором все будет по конституции, исполняющим обязанности будет какое-то время Дмитрий Медведев. Тоже фигура вполне приемлемая для всех элитных групп.

– 26 марта 15-летие со дня избрания Путина президентом. Можно ли узнать в нынешнем Путине Путина 2000 года или это совершенно разные политики, и как происходила эта метаморфоза за 15 лет?

– Я исхожу из того, что человек не меняется, меняется ситуация. У человека как есть параметры изначально, так они и есть. В момент, когда Путин стал президентом в 2000 году, ситуация была совсем не похожа на нынешнюю. Разумеется, она стала такой, какой мы ее знаем сейчас, в том числе и по его вине, а можно сказать, что только по его вине. Но на момент, когда он стал президентом первый раз, это был совершенно несамостоятельный человек, очень зависимый от того окружения, которое ему досталось в наследство от Ельцина, и очень зависимый от курса, который в тот момент проводился.  В этот момент мне просто посчастливилось работать в Фонде эффективной политики Глеба Павловского, поэтому я особенности путинского курса начала нулевых  очень хорошо помню. Он стремился прослыть серьезным реформатором, он пытался для этого использовать возможности той команды, которая была в правительстве собрана Касьяновым. Они проводили реформы, Путин пытался записать себе эффект от них. А эффект был достаточно серьезный, тогда был устойчивый достаточно высокий экономический рост страны, несмотря на низкие цены на нефть. Он пытался установить очень теплые дружеские отношения с Западом, очень похожие на те отношения, которые сейчас складываются у Украины с Западом. Много было разговоров о возможном вхождении России в Евросоюз, даже в НАТО. Когда была катастрофа 11 сентября, Россия оказала всевозможную техническую помощь США, чтобы они могли провести операцию возмездия  в Афганистане. Были предоставлены всевозможные воздушные коридоры, Россия не имела ничего против возникновения американских военных баз в Центральной Азии. Я очень хорошо помню Путина-западника, Путина-реформатора, мечтавшего быть на хорошем счету у своих западных друзей и партнеров, норовившего с каждым западным лидером установить личный контакт, личные отношения, с Бушем, с Шираком, с Берлускони, со Шредером. Вот этого Путина я очень хорошо помню. Полагаю, что слом произошел в районе конца 2004 года. Если коротко, то надежды его не оправдались, в мировую элиту его и других российских олигархов Запад не принял, их оставили на положении страны третьего мира и элиты стран третьего мира, которая должна была вариться в собственном соку и в серьезные западные игры не была допущена. Вот в этот момент произошел определенный перелом, связанный, во-первых, сначала с попыткой доказать, что Россия сильная и с ней придется считаться тем или иным способом, возросшая активность на международной арене, пускание пыли в глаза купленными рейтингами, в результате которых Путин оказался политиком номер один в мире. Олимпиада, чемпионат мира по футболу, который, видимо, не состоится в 2018 году. Сверхдоходы, которые получала страна за счет высоких цен на нефть,  они все пускались на одно, что вы не хотите нас считать частью себя, тогда вам придется считать нас альтернативным центром, с которым вы будете за столом переговоров обсуждать судьбу мира. Что-то у Путина в этом направлении получалось. Апофеозом можно считать Олимпиаду в Сочи, лежащую в руинах Украину, которую, казалось бы, можно только протянуть руку, и она станет верным сателлитом Российской Федерации, отжатый Крым, конечно же. Коса на камень нашла в тот момент, когда Украина стала всерьез сопротивляться. Вот на самом деле судьбу Владимира Путина и судьбу мира решило, как это ни парадоксально, волонтерское и добровольческое движение, возникшее в Украине. Армия лежала в руинах, государственная власть находилась в таком положении, когда еще чуть-чуть – и она потеряла бы контроль над страной, но в тот момент волонтеры и добровольцы начали оказывать сопротивление. Вокруг этого ядра постепенно возникла украинская власть, возникла дееспособная украинская армия, и, самое главное, изменилось отношение к Украине со стороны Запада, со стороны США и Евросоюза, они впервые увидели в Украине партнера, с которым можно иметь дело и  через которого можно влиять на Россию. Мне кажется, что Путин ни в чем не ошибался, он все делал правильно и рассчитал все верно. Единственное, он не сделал поправку на чудо, но это неудивительно, кто же делает поправку на чудо? Чудо на то и чудо, чтобы не знать, в какой момент и как оно произойдет. В принципе догадаться было можно, если внимательно наблюдать за Майданом. Но Путин считал, что он тот самый кукловод, который этот Майдан придумал, прописал для него сценарий, в результате которого он произошел так, а не иначе. Наверное, вот так можно нарисовать путинскую динамику. Все это время он оставался одним и тем же человеком, конечно. Я глубоко убежден, что никакой метаморфозы с его душой, с его сознанием за это время не произошло, менялась ситуация. Роковую роль для России, полагаю, сыграли сверхдоходы от высоких цен на нефть. Если бы эти доходы оставались достаточно скромными, страна бы наша не сильно менялась ни в каком отношении, ни в кадровом, ни с точки зрения ее устройства, ни с точки зрения идеологии, не было бы путинской вертикали. Потому что вертикаль – это всего лишь способ забрать себе все возможные доходы.

– То есть деньги свели с ума?

– Даже не то что свели с ума, они просто продиктовали определенный стиль поведения. Политика Путина – это политика России, которая лопалась от дармовых денег. Лопающаяся от дармовых денег Россия ни в чем не нуждается, ей ничего не нужно. Ей не нужны государственные институты, ей не нужен прочный мир в Чечне, например, нужно просто назначить смотрящего, этого смотрящего залить деньгами, все просто. Не нужно добиваться никаких реальных успехов  в стране, достаточно купить всевозможные рейтинги, купить Олимпиаду какую-нибудь дурацкую, увеличить на какие-нибудь небольшие гроши пенсии, объявить это великим благодеянием. Не нужно для этого ни обновлять инфраструктуру, ни диверсифицировать экономику, зачем все эти ненужные скучные вещи? Они же не дадут ничего по сравнению с тем, что дает прущая из земли благодать. Я считаю, что проклятием России стали именно высокие цены на нефть. Я даже не считаю Путина плохим президентом или злым демоном России. На самом деле он достаточно простой незамысловатый чиновник, который был посажен в определенное кресло и сидел в этом определенном кресле, делал достаточно предсказуемые шаги. Основная черта его – это трусость и боязнь потерять одобрение со стороны всех: своего окружения, населения и так далее. Он в принципе тот самый робкий человек, который старался все это время и продолжает стараться всем услужить. Когда нет собственного волевого импульса, нет ясного представления о будущем, это всегда заводит человека в тупик.  Невозможно стараться всем услужить, потому что окружающие тебя люди, население, твое собственное окружение – они сами не знают, чего хотят. Когда ты ориентируешься на желания людей, которые сами не знают, чего хотят, ты обязательно упрешься лбом в стену, что и произошло.