«Хватит с меня войны, командиров и прочих разгильдяев» — интервью с дезертиром из батальона «Донбасс»
Количество дезертиров, бегущих из рядов украинской армии, достигло внушительных цифр – особенно после масштабного развертывания принудительной мобилизации. Но бытует мнение, что украинские «добровольцы» из спецбатальонов более мотивированы и фанатичны, уж они-то дезертирами точно не станут. Как выяснилось, это не так – и об этом непростая история бойца батальона «Донбасс». Бывшего бойца. Дезертира по идейным соображениям.
Антон (имя изменено) входил в немногочисленную группу сторонников единства Украины в Донецке, посещал все «евромайдановские» митинги зимой и весной 2014 года, участвовал в столкновениях со сторонниками ДНР. Летом 2014 года добровольно вступил в батальон «Донбасс», а осенью – покинул его, и в данный момент стремится не попасть по очередную волну мобилизации.
- Антон, почему именно «Донбасс»?
- Я дончанин, обычный человек, ни с уголовниками из «Айдара», ни с нацистами из «Азова» у меня ничего общего нет. В батальоны Коломойского «Днепр» меня бы не взяли по причине отсутствия военной специальности – в армии я не служил. Поэтому пошел в «Донбасс». Все-таки, думал тогда, земляк командует. Хотя и не понять толком, кто же он такой там, под маской (речь идет о Семене Семенченко, он же – Константин Гришин – прим. Ред).
- Что сподвигло, так сказать, взять в руки оружие?
- Я полагал, что борьба за права региона и возможную федерализацию не должна идти путем сепаратизма. Я был и сейчас остаюсь сторонником децентрализованной модели страны, как в США. Но сейчас все это оказалось испоганено обеими сторонами.
- Обеими?
- Ну конечно, обеими – Украиной в том числе. Или херачить по украинским городам артиллерией вместо конкретных обещаний по федерализации – это нормально? Вот эти вот пропуска – это нормально? Почему, допустим, в Киеве не хотят чисто в пику ДНР и ЛНР объявить украинские части этих областей получившими больше полномочий – чтобы сепарам было завидно: вот, мол, они и без войны получили, чего все хотели? Да нет, конечно, какое там… В Киеве просто авторитарное видение ситуации – все украинцы должны быть холопами столицы.
- Но «сепаратизм» все равно хуже – так ты считал?
- Да, считал. К тому же, мне казалось тогда, что Украина сможет спасти Донбасс от погружения в анархию и хаос. Что интересно, я сперва ушел из «Донбасса», а потом уже увидел полное поругание своих иллюзий и подтверждение всех опасений – именно Украина мой регион в хаос и стремится погрузить.
- Целенаправленно?
- Знаешь, я летом говорил с одним артиллеристом, который стрелял по Донецку. Я спросил его: куда вы валите почем зря, нам же город еще обратно брать, зачем нам потом руины? А он улыбнулся и сказал: обратно его брать никто не будет, наша задача была – сделать его непригодным для жизни. Выходит, целенаправленно.
- Это послужило толчком к первым подозрениям?
- Нет, первые недоумения у меня появились при поступлении в батальон. Он назывался «Донбасс», а моих земляков там было процентов 5. Остальные — кто откуда. Но все были настроены очень оптимистично – как раз Стрелков ушел из Славянска, мы наступали, все радовались – радовались, что впереди много трофеев. Совершенно бойцы не стеснялись строить наполеоновские планы на тему, что сепарское оружие нужно перепрятывать и потом вывозить на продажу, что надо успеть первыми банки и почты в занимаемых городах брать. Послушаешь – так просто Владимир Ильич командует про «мосты, телефон, телеграф», только с мародерским уклоном. Понимаешь – люди заранее знали, зачем пришли. И, конечно, это были не дончане – своим своих как-то все же зазорно грабить.
- Все такие были?
- Не все. Но очень многие. Вот, в августе у нас показательно выгнали больше сотни за мародерство – но на самом деле, если бы выгнали всех мародеров, батальон бы ужался до взвода.
- Как батальон воевал?
- Очень раздолбайски. Я не могу сказать, что у нас все поголовно были трусы или храбрецы. Но каких-то совершенно простых вещей не было – согласованности, связи, личной ответственности командиров, снабжения. То есть, нас, конечно, снабжали волонтеры, и неплохо, но до нас это слабо доходило, пилилось на уровне «ближнего круга» комбата.
И постепенно стало ясно, что комбат нахрен не заинтересован в дисциплине, боевой выучке, он больше всего любил самопиар, который использовал для привлечения «инвестиций». Тех, кто ему перечил хоть в чем, он гнобил очень подло. Например, Олега Дуба, был такой парень с Западной Украины, но порядочный.
- Так. И что потом?
- Потом – Иловайск. Я не буду долго, и так все это обсосано всеми СМИ. Короче, как я сейчас понимаю, та же херня, что и с Дебальцево: «Эта дорога безопасна, эта территория пока под нашим контролем», а пойди туда – попадешь под ураганный огонь. Если бы командование не постеснялось прямо признать угрозу окружения, мы бы просто отошли, и избежали бы массы потерь. Так нет же – разве наверху признают, что такие великие стратеги как они, могут так облажаться? Нет-нет, это все орды российской армии, это не наши просчеты.
- Ты видел российских солдат?
- Я видел людей в традиционном для сепаров российском камуфляже с достаточно традиционными для них российскими шевронами. Кто это был конкретно – интервью не брал, извини.
- Вот вы вышли из окружения – что потом?
- Потом мне предложили, как дончанину, вступить в состав «донецких партизан».
- Интересно!
- Очень. Это такие немногочисленные ребята, которые сами местные и решили диверсантить внутри Донецка. Я, в принципе, был сначала не против – в самом деле, меньше командиров сверху, больше толка будет. Но потом более подробно побеседовал наедине с их представителем о будущих планах и прифигел. Они, короче, планировали газопроводы и электростанции взрывать. Я был в шоке: зачем, говорю? А он мне: без газа и света донецкие предприятия остановятся, у сепаров не будет кормовой базы, и плюс народное недовольство пойдет. Постой-постой, говорю – это, кажется, тактика «Гони немцев на мороз», Зоя Космодемьянская, поджоги хат? Он не смущается, говорит: ну да, законы войны универсальны, чтобы земля горела под ногами у оккупантов. Я помолчал, потом сказал ему: ты ничем не лучше тех, кто обстреливает город, вы все хотите его не освободить, а разрушить. Потому что знаете, что сил обратно взять не хватит. А это – мой город, я в нем вырос, я не дам его так варварски уничтожать. По крайней мере, сам участвовать в этом точно не буду.
- И ушел?
- Да, подумал, и свалил. Сейчас кошу призыв, на учет как переселенец не стал, чтобы не светиться в списках мужчин. Хватит с меня войны, командиров и прочих долбо*бов.