«Какова Америка изнутри?» — откровения русского эмигранта 17 лет бывшего копом в США

«Добрый день, дорогие друзья», — начал свой рассказ Михаил, гость интернет-программы Дмитрия Пучкова. «В прошлый раз, я рассказывал вам о своем 17-летнем опыте работы в американской полиции, о том «где жить безопаснее?» – в Америке или в России, сравнивал наши страны с разных сторон и получил очень много заинтересованных комментариев. Вы прислали мне более 5000 вопросов и потому сегодня я с удовольствием отвечу на часть из них».

Оригинал эфира (порядка полутора часов):

Ключевые тезисы в пересказе:

— «Начнём с первого вопроса: не могли бы вы рассказать о трудностях, с которыми вы столкнулись после переезда в США. Конкретно – языковых и культурных аспектах?»

— «На самом деле трудностей было очень много, и с языком, и с тем, как люди общаются друг с другом. Плюс — бюрократические трудности. Скажу так, даже если вы думаете что знаете английский язык, на самом деле вы его не знаете. Например, 15 лет жизни в России я учился в спецшколе и думал, что знаю английский, и действительно, грамматика, письмо без ошибок, всё было хорошо. Но когда пришлось начать общение с реальными людьми, сразу стало ясно что все плохо. То есть понимаете, это не как в кино, в жизни самыми сложными вещами обычно оказываются мелочи – к примеру, обычный разговор по телефону. Когда язык чужой, качество связи не очень, у собеседника свой сленг и свое наречие, понять вообще ничего невозможно. Хотя формально, вы вроде как на языке говорите… Плюс нельзя забывать о сплошных акцентах. Просто Лос-Анджелес – это место где ты можешь прожить 20 лет и английский тебе в принципе не пригодится ни разу. Южные штаты как Вавилон – там много народу со всего мира, и все живут своими общинами. Зачастую, можно выйти из полицейской машины, например, в русскоязычном районе, пройти по улице и не увидеть вообще ни одной вывески на английском языке. Там будет «Гастроном», «Бакалея», «Овощи-фрукты», «Книги», «Библиотека», «Салон красоты» и так далее. А на английском ничего не будет. Поэтому это тоже не помогает. Когда ты приезжаешь в чужую страну и хочешь выучить язык, надо общаться с людьми, которые на нем говорят. А лучше, чтобы выучить что-то, пойти в школу, просто идти в вечернюю школу для взрослых, она бесплатная, и учишь язык с американскими преподавателями. Только желательно, чтобы это были преподаватели, которые говорят нормально. К примеру, одна женщина которая мне преподавала была родом из франкоязычной страны, по-моему, с Берега Слоновой Кости, а вторая женщина была из Атланты… Так вот та, что из штата Джорджия, из города Атланта – говорила на еще менее аутентичном английском, чем женщина с другой языковой среды. Т.е. во многих штатах и местах в Америке язык очень отличается в произношении и по манере, поэтому было непросто. Но постепенно, чем больше я общался с местными, тем быстрее набирал опыт. В течение года уже нормально говорил».

— «Второй вопрос: расскажите про те случаи, когда использовали знание русского языка на службе?»

— «О, у меня было несколько случаев, довольно забавных. Первый их них был, когда я ещё только закончил полевые испытания и пришёл на свою смену. Я тогда только переоделся и был готов идти на построение, вдруг меня в коридоре хватает один из лейтенантов и говорит: «Ты, что ли, русский здесь?» Я говорю: «Ну да, а что?», потому что, когда ты молодой новобранец, ты считаешь, что всё делаешь неправильно и тебя все хотят поругать. Он говорит: «Срочно, срочно свяжись с таким-то по рации». Я говорю: «Хорошо». Бегу, хватаю рацию, набираю, спрашиваю, как, где, что? И оказалось, что только что один из наших офицеров участвовал в перестрелке, там сумасшедший какой-то ходил, махал пистолетом и открыл стрельбу по людям, его пришлось успокаивать. Оказалось, что главные свидетели происшествия – пожилая пара, которая гуляла вдоль озера вечером и дышали воздухом, выходцы из СССР. Но я об этом ничего не знал, мне сказали просто явиться туда и срочно. Я сказал своему начальнику, тут же прыгнул в машину и полетел. Мне всё это рассказали, когда я приехал на место, дали адрес и говорят: вот мы у них взяли заявление. Я его прочитал, но там ничего не понятно, что вообще пытались сказать? В общем, пошёл я к ним домой, и оказалось, что они гуляли вдоль этого озера, смотрели на птичек, и вдруг здоровый чёрный товарищ, который шёл мимо, достал пистолет и стал наводить на людей. В это время как раз мимо ехал наш полицейский, он оказался с другой стороны, и получилось, что началась перестрелка, а пули у нашей русской пары практически над головой летали… Ну, я приехал к ним, поднялся, позвонил. Они очень удивились, наотрез отказались говорить «с порога» услышав мою речь, по-русски усадили, напоили чаем, накормили, ну и спокойненько все рассказали от и до. Когда я принёс несколько страниц подробнейшего описания начальству, тот посмотрел на это всё и говорит: «они же говорили только 3 фразы». Я говорю: «Ну вот, 3 фразы на русском получились на 6 страниц на английском» (смеется). Собственно, это и помогло засадить этого больного. Второй случай был такой: во время полевых испытаний, нас с инструктором послали в другой конец города, не там, где мы работали, а в чужой район. И вот когда мы уже всё сделали и ехали обратно, к нам прижался белый «Мерседес». Я был за рулём, а там сидит женщина, машет руками, показывает, что ей нужно помочь. Я ей предложил прижаться к бордюру и выхожу из машины поговорить. А она идёт и что-то начинает мне кричать, что, мол моего друга порезали ножом, он то и сё… А, я слышу акцент знакомый, и по-русски ей говорю: «Да вы говорите на русском, на русском говорите…». А она в шоке, автоматически улыбнулась и пошла по-русски всё пересказывать, а потом раз, до нее дошло что я сказал, и что мы общаемся на русском языке, и она так сильно удивилась, что даже забыла про рассказ… Сказала: «Ой!», — и села на асфальт, просто вот как шла, так и села. Ну, оказалось, что да, тоже выходцы из СССР, мужа её дочери пытались ограбить и порезать, порезали ему лицо, пытались пырнуть ножом, а товарищ-то оказался наш, серьезный мужик, служил в Афгане, в общем уложил обоих нападавших с ножами своими руками, конкретно так измочалил, кошелёк обратно забрал, но единственно, что получил повреждение лица. В общем поехали, взяли у него заявление, и тоже было очень смешно, потому что мой инструктор был испаноговорящий, а этот товарищ, которого порезали, по-английски ещё не говорил, он только приехал. И пока «жертва» спокойным голосом по-русски мне рассказывал что эти м..даки планировали с ним сделать, и что сделал с ними он, напарник все время сомневался, что напали на него, а не он на тех двоих с ножами (смеется). И я с ним долго потом разговаривал, мы сидели, тоже чай пили, и инструктор мой пытался всё время показать свою важность, мол: «А ты у него это спросил?» Я говорю: «Конечно, спросил!» — а на самом деле забыл естественно… Но тут же по быстренькому под видом другого вопроса это и выспрашивал, пока напарник не понимает (смеется). Жалко, но тех товарищей мы не нашли, потому что уже 1,5 дня прошло. А наш человек, когда про это услышал, просто пожал плечами и сказал, что ему все равно, потому что одному он успел от души лицо разбить, а второму сломать руку (улыбается)».

— «На новостных видео и фото из США много толстых полицейских. Как им удаётся соответствовать?»

— «Действительно, согласен, и у нас в департаменте были люди, у которых откровенно был лишний вес. Но тут дело в том, что в США есть такая практика – если вы УЖЕ на работе, то мол, все нормально. Можно махнуть на себя рукой. Государство смотрит на это сквозь пальцы, например, нет такого правила чтобы медкомиссию приходилось проходить снова. Если тебя уже взяли, то все. Однако, свою работу ты делать должен. И если ты из-за своего веса не смог сделать то, что ты должен был сделать, то, соответственно, у тебя будут проблемы. Но опять же, реально наказывать никого не станут. Поэтому все остаётся на совести самого человека. Мол, никто не может его заставить заняться собой. По крайней мере, у нас в департаменте ему не могли заявить: «иди в зал и качайся». Это, для Америки — нарушение каких-то там прав личности»…

— «Расскажите по поводу «палочной системы». В России все вынуждены подгонять работу под эту статистику, а как в США?»

— «Да, это общая проблема… Это та самая система, которая убила карьеру многих оперов здесь, ну и там, в принципе, тоже. Как таковой «палочной системы» у нас в департаменте не было. Допустим, если ты следователь, у тебя есть определённое количество дел, которые ты должен вести. Ну естественно, каждый день прилетают новые, т.е. если ты начинаешь неделю с 40 делами, то к концу недели, желательно, чтобы у тебя осталось 40 или меньше, но не больше. Там система такая: когда патрульные берут с тебя заявление, то пишут свой рапорт, он попадает на стол следователю. Следователь читает, смотрит, есть ли ниточки, можно ли это дело раскрыть. Но все же если ты следователь и у тебя есть 40 дел, желательно, чтобы к концу недели стало поменьше, потому что за выходные опять тебе притащат пачку. У нас доходило, что у следователей по изнасилованиям – получалось до 300-400 дел, потому что их было очень мало, таких следователей, а дел очень много. Кстати один из трех следаков в момент, когда они «зашивались» просто поседел. Вот так, конкретно. Он молодой был, наверное, лет 32-33 – но абсолютно седой стал от подробностей и стресса. Конечно, когда дел столько трудно делать качественную работу а начальство требует результат. То есть если в городе случилось в месяц, скажем, 100 тяжёлых преступлений, то желательно раскрыть как можно больше. У начальства есть способы на этом настоять. Но того, что тебе выносили выговор или что-то такое официально – нет, такого в США не бывает».

— «Как вас взяли на работу в полицию, с учётом того, что вы родились и большую часть своей жизни прожили в СССР? Какое к вам было отношение, имея в виду национальность?»

— «Взяли в полицию с учётом того, что я прошёл отбор. А отношение в целом было нормальное, как обычно, т.е. кто-то там хорошо относился, кто-то плохо. Интересно было, что у меня обычно были нормальные отношения с ребятами именно из нацменьшинств – с чёрными ребятами, с ребятами-выходцами из Латинской Америки, из Азии, откуда угодно, а с белыми американцами – чаще всего нет. Но меня это особо не напрягало, я со времен жизни в России умел постоять за себя. Честно говоря, мне было абсолютно всё равно — все и так делали одну и ту же работу и готовы были друг друга защищать. А нюансы отношений вне службы, уже не интересны. Когда ты работаешь, личное нужно оставлять за дверью, ведь если тебя подставят сегодня, завтра спину такого напарника никто не прикроет. Все это понимают. Ну а с кем пить потом после работы, это уже дело каждого».

— «Хотелось бы услышать от Михаила, как бы действовала полиция Окланда в той ситуации, в которой оказался украинский «Беркут» во время майдана?»

— «Насколько были бы правомерны действия, с точки зрения американского законодательства? Очень развёрнутый вопрос. Просто могу сказать, что мы бы в такой ситуации никогда не оказались, просто не оказались. Так предать своих… Думаю нет, это нереально. Т.е. у нас бывали всякие проблемы с начальством, которые оно было не особо решительным, или наоборот, слишком много брало на себя, но, чтобы так подставить людей, просто на убой – нет, такого бы точно не случилось. Т.е. при первом же выстреле по нам всё бы там и закончилось».

— «Крайне интересует тема произошедшего в Новом Орлеане, осветите пожалуйста…»

— «В Новом Орлеане я не был. То, что я видел в новостях и то, о чём говорили коллеги – истории очень противоречивые, поэтому давать оценку, конечно, трудно. Факт в том, что там в свое время случилась трагедия – ураган Катрина, погибла куча народу, и там просто началось беззаконие, анархия – там взламывали магазины, убивали людей. Людей согнали на стадион, к примеру, чтобы спрятать от наводнения, а там началось что-то страшное. Прям на стадионе… В общем это отдельная история, тут можно часами рассказывать…»

— «Расскажите, пожалуйста, о социальном положении во время службы в полиции и после выхода на пенсию».

— «Ну, если вы имеете в виду, что полицейские имеют всякие бонусы и поощрения, то их нет. Правда есть пенсия. Она в США есть не у всех. По поводу медицинской страховки: опять же, в каждом департаменте системы разные, у кого-то одна страховка, у кого-то другая. У нас был выбор нескольких страховых компаний, и раз в год можно было это менять, т.е. ты купил страховку себе, и если тебе она не понравилась, например, то ты можешь её поменять на другую, но только раз в год. Насчёт пенсии: пенсия начислялась у нас из расчёта 3% в 50, т.е. к 50 годам мы могли выходить на пенсию по выслуге лет. Если, допустим, ты начал работать в 25 лет, к 50 годам отработаешь 25 лет. 25 этих лет умножались на 3%, получалось 75%. Значит, твоя пенсия должна быть 75% от твоей годовой зарплаты за последние 5 лет службы. Из этих 5 лет выбирался год, когда ты заработал наибольшее количество денег, без учёта внеурочных, праздников и т.д., и 75% от этого – твоя годовая пенсия. Если ты служил, например, в SWATе – то у них были ещё 5% накрутки к зарплате. Вот так и рассчитывается. Из-за этого часто можно было увидеть этаких седых ветеранов, лет по 60 которые отработали 30 лет, они хотят себе чуть-чуть побольше сделать пенсию, поэтому работают последние год-полтора еще и в ночную смену».

— «В каком звании вы вышли на пенсию?»

— «Звание у меня было «офицер полиции 6 ступени», т.е. выше этой ступени уже не было. Про знаки различия много вопросов было: на парадной форме 3 звезды, каждая звезда – это 5 лет службы, т.е. за каждые 5 ты вышиваешь себе звезду. И тоже самое – полоски на рубашке: каждая полоска – это 5 лет. Т.е. ты, даже когда не носишь китель, на рубашке видно, кто отработал до 5 лет, кто больше, и т.д. А вообще, про звания в полиции у нас было так – вначале, когда тебя только принимают в академию, ты называешься полицейским-учеником, зарплата минимальная. Потом за каждый год службы тебе прибавляется степень и надбавка к зарплате, в каком-то небольшом процентном соотношении. Офицер 1 степени, когда закончил первый год, 2-ой, 3-ей, 4-ой, 5-ой, 6-ой. 6-ая степень последняя, после 6-ой степени у тебя каждый год идёт просто бонус, премия за каждый отслуженный год без повышения званий. Летом их получают обычно вместе с деньгами на форму. Патроны, если ты хотел, раньше выдавали просто так – можно было прийти на склад в подвале, сказать: я еду стрелять. Тебе выдадут, там 2-3-4 коробки по 50 патронов, и езжай, стреляй, сколько хочешь. Потом, естественно, деньги кончились, давать не стали, и патроны нужно было покупать самому, если хочешь тренироваться…»

— «Про субординацию…»

— «Есть 6 степеней, и между собой обычно так – если ты выезжаешь на вызов первым и к тебе кто-то приехал на помощь (с меньшим статусом) – ты автоматически становишься его руководителем. И не важно сколько лет он прослужил. Потом в каждом подразделении у нас было деление: на 8 человек 1 сержант. Сержант – это уже следующее звание, у тебя взвод – 8 человек, ты за них всех отвечаешь. Работа у них была просто адская, поэтому я никогда не хотелось этим заниматься, а разница в з/п – процентов 15, ради этого менять вольные хлеба патрульного на вот эту административную работу не хотелось вообще. То есть сержант по званию в США выше офицера. Дальше идёт, «лейтенант» — это следующее звание, тоже вроде, полицейский, но уже как бы и не полицейский. На дела ты не выезжаешь, ни за кем бегать не будешь, а будешь заниматься администрацией и командованием. Дальше шли капитаны – это уже большие шишки. Потом — заместители шефа, их было всего четыре. Каждый возглавляет отдельное бюро: патрульное, следствие, и так далее… У них зарплаты очень хорошие, большие, но они люди подневольные, они в профсоюз наш не входят – они в один момент решили, что самые умные и отделились от полицейского профсоюза, поэтому теперь город как бы держит их на коротком поводке, и они уже не полицейские, а городские служащие и марионетки политиков».

— «Как в США обстоит с религией?»

— «Как угодно – верьте во что хотите. Храмы на все вкусы, во что верите – в то и верьте. Православная церковь, там, мы с женой венчались, рядом католический, тут же протестантский храм, баптистский, синагоги, мечети – всё вместе».

— «Хотелось бы узнать о применении института понятных…»

— «В США его нет. Нет такого, что нужны понятные, т.е. слово офицера – там закон. Верят именно им — презумпция добросовестности. Любое изъятие материалов полицией не требует присутствия понятных».

— «Интересно, сколько пенсия у полицейских и сколько денег остаётся на жизнь?»

— «Нисколько – денег много не бывает. Сколько бы ты ни заработал, в Америке у тебя их отберут. Я серьезно. Система выжмет вас до нитки, как бы вы не экономии и сколько бы не зарабатывали».

— «Есть ли в США преимущество у полицейских для покупки недвижимости, получения кредита и т.д.?»

— «Нет. Точнее это не то, что преимущество – просто у людей, у госслужащих есть минимальная гарантированная зарплата и банк гораздо охотнее даст тебе кредит, чем тому, у кого, скажем свой бизнес имеется».

— «А как льготы для семьи?»

— «Да нет же, я ведь сказал, что система в США устроена так, что если вы зарабатываете больше, то и потратите больше. Из вас всё выкачивают. Например, такого понятия как бесплатный детсад в США нет. Всё частное. Нужно нанимать сиделку за очень большие деньги. Декрета тоже почти нет, так что…»

— «А как же очередь на жильё?»

— «Так нет никакого бесплатного жилья, нет и очереди. Там так — пошёл в банк, взял кредит, купил жильё. А потом кабала на несколько десятилетий».

— «Как часто после отъезда в 1992 году посещали Россию, что скажете об изменениях в нашей стране?»

— «После 1992 года я возвращался ненадолго, в 1994-ом. За то время, что я здесь пробыл, доллар стоил, по-моему, 1800 рублей, а когда я через 3 недели уезжал, доллар стоил больше 4 тысяч. Страшное время, сплошной крах. Плохая была ситуация в стране, что и говорить. Потом, с 1994 года по 2015 ни разу не был. А про изменения — хорошие изменения. Я бы даже сказал, небо и земля. В правильную сторону идем – моё мнение».

— «Если сравнивать 1992 год и настоящее время, то вам, как человеку, прожившему в другой стране четверть века, что бросается в глаза в социальной, экономической и политической жизни России?»

— «Большой вопрс… Что бросается в глаза? Исковерканный менталитет у некоторых наших людей. Видно, что люди только-только нащупали почву, после всех тех ударов, идеологических и не очень которые наносились по стране. Вот в 1992 году, когда у нас провозгласили капитализм, отменили социализм, коммунизм и всё остальное, люди хотели жить при капитализме – они его получили. В самой звериной форме. Теперь им это не нравится. К счастью, начали сейчас формировать свой путь, с задатками лучшего из всех систем что в нашей стране были. А до этого, люди были потерянными. Не знали, как двигаться стране и куда. Сейчас помогли американцы, своими дикими действиями (смеется). Я не говорю, что это хорошо или плохо, я просто констатирую, что так оно и было. Кое в чем наши люди и сейчас заблуждаются, многие романтизируют Запад. Те же либералы, все еще считают, что Россия должна жить как живет при капитализме США, то есть делать человек должен что хочет, зарабатывать как угодно, отдыхать во все тяжкие, но при этом почему-то требуют от государства бесплатных благ — и жильё, и детсады, и отпуска, и льготы. При этом почему-то кивая на Америку. А чего на нее кивать? В США государству на вас плевать. Там за всё ты работаешь и платишь сам. Поэтому я бы советовал российским почитателям «американского образа жизни в России» это учесть. Не знаю, как это выразить, но мне кажется сейчас страна остановилась посередине, между социальным государством и американским капитализмом. Пока еще все-таки ни там, ни там, но путь этот правильный. Благо, Россия укрепляется. Это хорошо видно. А значит и золотую середину найдет. Внутри растем постепенно, а вот на мировой арене – очень стремительно…»

https://zen.yandex.ru/media/polite_russia/kakova-amerika-izn…