Укрепляет здоровье за… пишущей машинкой

Мама долгое время была Пушкиной

Он ушел на пенсию с должности собкора «Ивановской газеты» по Шуйскому, Палехскому и Южскому районам. И уже на «отдыхе» написал самые главные (пока) книги в своей творческой биографии - «Слово о Шуе» (2005 год) и 600-страничный сборник прозы с романом  «Тринадцатый герой», увидевший свет буквально накануне юбилея.

Как собкор областной газеты (мы работали в одной редакции около 20 лет) Геннадий всегда поражал меня знанием людей, проблем «своих» районов, тем, как уважительно относятся к нему земляки. Помню поездку с ним в середине 1980-х годов в возрождаемый Николо-Шартомский монастырь, к его настоятелю архимандриту Никону. Первая в советские годы публикация в областной прессе о святыне – инициатива моего коллеги, а отнюдь не редакции. Ныне владыка руководит Астраханской епархией, но шлет Суриным приветы.

В деревне Иваново-Ильино у Суриных старенький бревенчатый дом. «С другом Николаем Кахановским, полковником в отставке, чинили крышу, порыбачили, - рассказывает Геннадий. – Но огород у нас – под Шуей в коллективном саду. Здесь выращиваем овощи, по восемь мешков картошки накапываем». Видно, здоровье позволяет? «Не жалуюсь. Честно скажу, даже не помню, когда последний раз у врача был», - отвечает мой друг.

Любовь к земле, трудолюбие у него и четырех братьев – от родителей, живших недалеко от Колобова Шуйского района. Сельский труженик Иван Николаевич прошел Великую Отечественную, расписался на рейхстаге, Надежда Кузьминична родом из Яфанова вблизи Лежнева - шуйская ткачиха, которая долго не меняла девичью фамилию - Пушкина – и верила, что является представительницей рода великого поэта. «Я собрал документы по четырем поколениям маминого рода, теперь надо ехать в Москву,  центральный архив…»

Пережил землетрясение в Ташкенте

В свое время семья Суриных  перебралась на целину, в Казахстан. Все работали в совхозе. Геннадий еще мальчишкой получил медаль «За освоение целины». Потом переехали в Рубцовск Алтайского края, где будущий журналист заканчивал десятилетку. «После армии я вернулся в Рубцовск, работал на местном ТВ (удивительно, что оно в то время было в небольшом городе. – П. Р.), в городской газете. Здесь и с Галкой (Галина Сурина - бывший редактор «Шуйских известий». – П. Р.) поженились в 1962 году. Ей всего 18 лет было».

Геннадий Иванович поступил на заочное отделение журфака МГУ, работал в отделении ТАСС в Ташкенте (пережил землетрясение), но перевелся из столичного вуза и журфак заканчивал уже в Узбекистане.

С дипломом журналиста вернулся в Ивановскую область, в Шую, стал работать собкором в областной газете. «Галка в город сразу влюбилась: Шуя и сегодня необыкновенно красива, дышит историей, неслучайно ее называют духовной столицей региона. В уездном городе, которому подчинялся Иваново-Вознесенск, всегда была крепкая прослойка образованных людей,  интеллигенции, священнослужителей. Здесь выходили книги и журналы…»

Названия Батыево и Юрчаково говорят о многом

Шуйским краеведением Геннадий Сурин начал заниматься с начала на уровне собирательства книг, документов, газетных вырезок, изучения работ российских и местных историков. Он - сторонник автора книги «Описание г. Шуи и ее окрестностей» (1851 год) Владимира Борисова, который поддерживал концепцию историка XVIII века Василия Татищева, что Шуя –   древняя столица Белой (Северо-Восточной) Руси. «Раскопки массовых захоронений в окрестностях города свидетельствуют о сражении шуян с полчищами Батыя еще в 1236 году. Отсюда и названия близлежащих селений – Батыево, Батырево, Турсуково, Юрчаково», - пишет краевед в книге «Слово о Шуе».

Как совмещал журналистику и краеведение? Да еще и рассказы сочинял. «Газета не страдала – для себя писал, как водится, по ночам, - отвечает мой собеседник. -  Но, конечно, особенно плодотворно трудился за машинкой после выхода на пенсию. Как будто творческий отпуск дали. Наверное, это помогло поддерживать и физическую форму. Стареть некогда».

Только что изданный роман «Тринадцатый герой», в основе которого – трудная шуйская судьба Героя Советского Союза Николая Котова, писался пять лет. Пересказывать его – бессмысленно. Прочитать – очень трудно. Ведь книга, в которую вошли также повести и рассказы, написанные в разное время, издана на средства автора тиражом всего… 82 экземпляра.

А что дальше? Заниматься вместе с супругой внуками, в сезон – огородничеством и продолжать писать: «Мне еще многое хочется сказать в прозе. В краеведении, наверное, уже трудно найти что-то новое. Но всё же продолжу собирать историю лежневской ветки  рода Пушкиных…».