После длинной череды всяких переговоров, в Киеве, в Москве, в Вашингтоне, самой горячо обсуждаемой темой являются два, на первый взгляд, совершенно противоположных заявления. Канцлер ФРГ Ангела Меркель 9 февраля после встречи в Вашингтоне, заявила журналистам, что президент США Барак Обама «не исключает поставку летального оружия на Украину». В то же время еще 5 февраля, после «киевского раунда» вице-президент США Джозеф Байден тоже публично заявил, что военного решения кризиса на Украине не существует, потому поставка летального оружия Киеву исключена. Как так? Правая рука не знает, что делает левая или тут решающую роль играет что-то еще?

Чтобы понять суть происходящего, сначала следует разобраться, как выглядит современная полномасштабная война между двумя крупными передовыми современными технологичными державами. Причем, сравнивать чисто статистическое количество имеющихся танков, пушек или самолетов бесполезно. У Ирака на 20 марта 2003 года пехоты в строю было 375 тыс. штыков (у Коалиции — 207 тыс., позднее это количество было доведено до 270 тыс.), 5 тыс. шт. всякой бронетехники, включая танки (Коалиция — 1700 ББМ), более 300 самолетов (Коалиция — 1400 самолетов всех типов) и свыше 375 вертолетов (1100 — соответственно). При этом Ирак войну с треском проиграл. У моджахедов в Афганистане авиации не было совсем, бронетехника была представлена в мизерных количествах. При этом войну в этой стране проиграли США. Таким образом, следует понимать, что вооружение безусловно играет важную роль, но решающее значение все же играют руки, в которых оно находится, и головы штабных офицеров всех уровней. А еще — степень качества взаимодействия родов и видов вооруженных сил.

Представим, на минуту, что, например, в украинских степях столкнулись две современные армейские группировки. Предположим, условные «синие» и такие же условные «красные». На кону достижение решительной военной победы, а не захват и удержание какое-нибудь малоизвестной деревеньки с труднопроизносимым названием Синицы. Это значит, что обе стороны обязаны задействовать количество сил и средств, адекватное масштабу задачи. По опыту многочисленных, наших и не наших учений, в нормальном случае фронт наступления механизированной бригады США составляет 6-10 километров, у Бендесвера — до 15 км. При этом прорыв обороны противника бригада осуществляет на участке всего в 2-3 км шириной, что у тех, что у тех. Российские боевые уставы оперируют примерно схожими же величинами. Различия есть, но они не существенны.

Учитывая высокую маневренность бригады, как военного инструмента, их там должно быть несколько. Иначе противник может уклониться от боя и попытаться зайти во фланг или в тыл. Поэтому давайте будем считать, что бригад у каждой стороны где-нибудь, скажем, по десять, чтобы обеспечить наступление на протяжении всей линии фронта от Луганска до Горловки разом. Откуда они там взялись и как сосредотачивались, для ясности замнем. Сейчас это не существенно. У нас ведь теоретический эксперимент в стиле шахматной доски.

Что в наших, что в натовских уставах, говорится, в целом, одно и то же. Наступление должно вестись решительно, с использованием всех сил и средств. Еще там указывается на критичную важность первым же ходом лишить противника связи, сковать его способность к маневру, захватить господство в воздухе, первым массированным ударом нанести максимальный ущерб ключевым узлам управления и вывести из строя его тяжелое вооружение. Предположим, первыми начинают «красные». Хотя этот момент не принципиален. Дальше вы поймете — почему.

Наступление «красных» начинается с ударов «Искандерами» и авиационных налетов на штабы, узлы связи, аэродромы, полевые склады топлива и боеприпасов, парки техники на всю глубину построения «синих». Что-то они отразят, но в подавляющем большинстве — нет. «Красные» обладают достаточно продвинутыми средствами радиоэлектронной борьбы, вроде комплекса «Автобаза» например, уже прекрасно показавших свою эффективность в реальности. В этот же момент дальнобойные комплексы РЗСО «Смерч», не жалея ракет, перепахивают вскрытые разведкой передовые опорные пункты «синих». Им помогает дальнобойная ствольная артиллерия. Например, «МСТА» калибром 152 мм.

Почти сразу уходят вперед механизированные разведывательные дозоры бригад из состава разведбатов. Это могут быть как отделения на бронетранспортерах, так и усиленные группы из 2 — 3 ОБТ и 2 — 5 БМП/БТР. Их задача — вести разведку на маршрутах движения наступающих батальонных тактических групп бригад на удалении до 75-100 километров. С воздуха их сопровождают ударные вертолеты и обязательно ведут станции радиотехнической и артиллерийской разведки. Для немедленного накрытия всего, что эта разведка найдет по пути.

Задача дозоров — сбить/уничтожить аналогичные дозоры противника и вскрыть передний край его обороны (в случае если противник сидит в обороне) или обнаружить выдвижение его основных сил. Чтобы наступающие за ней БТГ своевременно развернулись из походных в боевые порядки и могли приступить к разделке противника под орех всеми имеющимися инструментами. Но самое главное, чтобы совершающая марш артиллерия успела подготовиться к открытию огня. Дальше — бой. Опыт учений и реальных войн показывает, что нанесение противнику урона на 10% численности снижает его боевые возможности в 1,2 — 1,4 раза, до 30% — 1,5 — 2 раза, а до 50% — в 2,5 — 3 и более раз. 60% и более означает разгром. В абсолютном большинстве случаев такая часть полностью утрачивает боеспособность и перестает существовать как организованная военная сила.

Но встречный бой — далеко не самая главная цель первого эшелона наступления. Например, «синие» в Ираке в 2003-м «шли» тремя эшелонами бригад. Задача первого заключалась в нахождении разрывов или слабых мест в обороне иракцев и прорыва в них для дальнейшего продвижения дальше, при сохранении высокого темпа наступления. Любые населенные пункты обходились без штурма. Их блокированием занимались бригады второго эшелона, следовавшие с отставанием в 25-30 километров за первым. Если обстановка позволяла, второй эшелон города брал. Если гарантии успеха не было, просто удерживал прочный периметр до подхода бригад третьего эшелона, которые уже с окруженцами разбирались по полной программе. С их подходом второй эшелон уходил догонять первый. Если первый упирался во что-то такое, что не мог спокойно обойти, или тем более, оказывался завязшим в контактном бою, он становился вторым, а в первую линию выдвигалась бригада второго эшелона, обходившая узел обороны и прорывавшаяся на другом, более удобном участке фронта. Таким образом, обеспечивался стабильный темп наступления в 35-50 километров в сутки. Это вело к такому быстрому изменению общей оперативной обстановки, что иракское командование уже к 10-15-му часу войны перестало успевать адекватно реагировать, а к концу вторых суток полностью утратило стратегический и даже оперативный контроль над войсками.

А теперь смотрим на карту. От Луганска до Северодонецка — ключевого рубежа зоны «Север» всего 60 километров. К третьим суткам передовые части обходят Сватово и Славянск. На четвертые война приходит в Харьковскую и Днепропетровскую область. Первая и вторая линия построения «синих» прорвана на всю глубину. Их передовые бригады практически разбиты и лишены тяжелой техники. Вследствие чего вынуждены занять очаговую стационарную оборону там, где они к этому моменту окажутся. Очаговость означает неподвижность, а это просто рай для артиллерии и РСЗО «красных». И для ТОС «Буратино» тоже. Опыт боев на Донбассе показал, что в штыковую атаку пехота будет ходить лишь в самых крайних случаях. Основной урон противнику наносится артиллерией и реактивными системами залпового огня. Только в отличие от ополчения, наши условные «красные» не испытывают дефицита ни в количестве артсистем, ни в квалификации их расчетов, ни в подвозе боеприпасов. И боеприпасы «как надо» срабатывают все, так как они новые, а не просроченные со складов длительного хранения. Так что стационарные опорные пункты окажутся стерты в ноль уже часов через 20 огневого воздействия.

Что в этих условиях могут делать «синие»? Правильно! Первым ходом бросить бой всю доступную авиацию с более отдаленных аэродромов. Прежде всего — с западной части Украины. Но «красные» тоже не будут ждать у моря погоды. Следовательно, еще в первые же сутки развития операции по каждому из них пройдутся ракеты наземного и воздушного базирования. Понятное дело, «синие» в долгу не останутся. Аэродромы, транспортные узлы, мосты, в общем, все прифронтовые ключевые точки «красных» подвергнутся массированным ударам. С этого момента начнется неостановимая эскалация усилий. Ибо тот, кто в ней опоздает — гарантированно проигрывает.

Дело даже не в том, сколько конкретно сгорит танков или погибнет солдат. Победа спишет все. Но чисто военное поражение в наши человеколюбивые времена гарантированно вызовет полномасштабный политический кризис, чреватый даже сменой власти. Допустить такое правительство ни одной из сторон не может в принципе. Что с неимоверной силой начнет толкать проигрывающую сторону наращивать масштаб задействованных сил… и средств. После того, как «перестанут существовать» бригады первой линии, а остатки второй будут захлебываться кровью, практически неизбежно встанет вопрос о применении проигрывающей стороной тактического ядерного оружия. А это уже однозначная точка невозврата. Причем, без разницы: речь пойдет об очень ограниченном тактическом ядерном ударе или даже вообще без него, просто массированном запуске крылатых ракет. На экране радаров «Томогавки» выглядят как носители ЯО. Тут счет пойдет на минуты. Если же, не дай бог, расчетная траектория хотя бы одного «топора» уткнется в какой-нибудь крупный город «красных», то ответ полетит автоматически. Есть у летящего «Гарпуна» ядерная боеголовка или нет, разбираться не станет ни кто. А она уткнется, ибо почти все узловые точки транспортной инфраструктуры находятся в городах… Если же ЯО на крылатой ракете будет… то стороны окажутся перед неизбежным обменом стратегическими ядерными ударами.

Прошу заметить, что от смены цвета стороны результат не зависит никак. Так что, как бы громко отдельные горячие головы на Западе ни стучали автоматным магазином по армейской каске, неотвратимость описанного алгоритма они там понимают хорошо. От того все санкции и жесткие меры не выходят за экономические и дипломатические рамки. Ни одна бригада НАТО ни на пол шага от своих районов постоянной дислокации или текущего расположения не сдвинулась. Присланная на плановые учения в Прибалтику механизированная рота, это только рота и только для учений. Возникновение непосредственного боевого столкновения между ВС РФ и НАТО или РФ и США автоматически и очень быстро приходит к фазе обмена стратегическими ядерными ударами и прекращением существования на Земле всей современной цивилизации. Кстати, по этой же причине на Украину не вводились и не вводятся российские войска. Ибо ответной реакцией на подобный шаг неизбежно окажется ввод туда формирований НАТО, а стало быть и сокращение расстояния между армиями до дистанции, где войну может начать любой, даже случайный, пистолетный выстрел.

И уж тем более, такого риска не стоит какая-то там Украина. К тому же учитывая тот факт, что со своей главной задачей — втянуть в войну с собой Россию — она не справилась. Подчеркиваю, войну именно с собой, а не с Европой, США или НАТО. По этой же причине никакого серьезного летального оружия Запад Киеву не даст. Потому что оружием еще надо уметь пользоваться. Плюс к тому, оно существует не само по себе, а как элемент большой военной машины. Грубо говоря, чтобы САУ М109 «Паладин» с первого выстрела снарядом «Эскалибур» попала точно белке в глаз, требуется: сама САУ, этот снаряд, обученный расчет, обученный СОБ, обученный передовой наводчик в комплекте со станцией артиллерийской разведки. К ним в комплекте должен идти грамотный штаб, способный организовать взаимодействие и спланировать операцию. Чтобы им не мешали работать, требуются разведывательные дроны и люди, умеющие ими пользоваться. Этих людей и точку базирования техники требуется прикрывать пехотой. Чтобы пехота спокойно спала по ночам, ее надо обеспечить бронетехникой. А к ней надо эшелонами (!) гонять боеприпасы, ибо продукция российского/советского производства к западному оружию не подходит вообще никак. Дело даже не в деньгах. Дело в неспособности Украины всем этим в должной мере овладеть и грамотно пользоваться обучиться.

А еще дело в полном отсутствии времени на исправление накопившихся на Украине ошибок. 9 февраля ВСН сумели захлопнуть котел в районе Дебальцево. 10 февраля ВСН сумели успешно отразить все деблокирующие удары украинской армии. По предварительным оценкам в окружении находятся до 6 тыс. солдат ВСУ. И много-много техники. Включая боеприпасы. За сегодня протяженность периметра кольца сильно сокращена. В сущности, речь уже идет о начале распада котла на три части — на изолированные гарнизоны в Дебальцево, Ольховатке и Булавинском. Пока украинские СМИ еще пытаются маскировать катастрофу, еще выражают надежду вроде веры Гитлера в приход армии Венка. Но полная капитуляция группировки остается лишь вопросом самого ближайшего времени. После нее можно ожидать начала полного распада фронта в зоне АТО.

Тут сколько техники ни дай, кроме международного скандала, никакого другого результата США и НАТО не получат. Потому-то они и заговорили о больших надеждах на мирное решение украинской проблемы. Так как никакой большой войны с Россией они сами не хотят. Не потому, что добрые и цивилизованно-человечные. Все куда проще. Проиграть в ней они могут на раз, а вот победить — нет.

Александр Запольскис

ИА REGNUM