Король ринга. Николай Фёдорович Королёв
Николай Фёдорович Королёв появился на свет 14 марта 1917 года в столице России. О его детстве известно очень немногое. Он был единственным ребенком в семье. Настоящая его фамилия — Фадеев. Почему этот выдающийся человек отдал предпочтение фамилии отчима, с которой и остался в истории мирового спорта, не известно.
В юные годы Королев ничем не отличался от большинства своих сверстников — прилежно посещал школу, а в свободное от учебы время гонял во дворе мяч, помогал старшим и отстаивал «честь» двора в устоявшемся формате «стенка на стенку». Драться он, к слову, не любил, однако если приходилось — не давал спуску никому и сражался до победы. А потому и прозвище у него было подходящее — Король. Имелось у Николая и ещё одно «мирное» хобби, страсть к которому превалировала над остальными. Было это радиолюбительское дело. С непонятным для его ровесников азартом он долгими часами просиживал над чертежами и схемами, тратил на детали почти все имеющиеся у него сбережения. Первое знакомство с боксом у будущего спортсмена состоялось в соседском сарае. Там его товарищи подвешивали мешок, набитый опилками, который затем лупили кулаками. Задумка Королёву понравилась, однако удары по мешку удовольствия и радости не принесли — руки его мгновенно покрылись кровоточащими ссадинами, разболелись суставы…. Николай был уверен — «бокс» занятие не для него.
Окончив школу, Королёв устроился на завод «Нефтегаз», где всю жизнь проработала его мать, Ефросинья Андреевна. Именно она, по признанию Николая Федоровича, явилась для него примером усердия и трудолюбия — жизненно важных качеств, необходимых всем желающим чего-то добиться в жизни. Проводя много времени на заводе, Николай не забывал заниматься спортом. Он успешно сдал нормы ГТО и записался в секцию любимого им футбола, действовавшую на предприятии. А в 1933 году Королев и его друзья, гуляя по своему обыкновению по Измайловскому парку, увидели тренировку боксёров. Спустя несколько дней молодые спортсмены появились там снова. Так продолжалось какое-то время. Молодым ребятам нравилось наблюдать, как боксеры виртуозно обращаются со строптивой скакалкой, как отрабатывают в парах свои навыки. И в один из дней юноши отважились подойти к руководившему этими интересными занятиями тренеру Ивану Богаеву с просьбой о зачислении их в секцию. Иван Степанович — преподаватель кафедры бокса столичного института физкультуры и один из основателей этого вида спорта в нашей стране — касательно Королёва решение принял сразу: шестнадцатилетний юноша был довольно рослым и имел, как говорится, богатырское телосложение.
Наивно было бы считать, что Королёв, не дававший никому спуску в уличных сражениях, сразу же принялся разделывать своих соперников на ринге. Свой первое выступление в четырёхугольнике, казавшемся молодому парню магическим, Николай Федорович прогнозируемо провалил — ни одного раза он не смог дотронуться до противника. Однако заострять на этом внимание не стоит — подобная судьба постигала и постигает почти всех молодых боксёров, столкнувшихся по воле тренера с уже довольно опытными соперниками. Зато первая неудача подстегнула Королева, принуждая вкладывать в каждую тренировку всю свою душу. Прыжки через скакалку, монотонная отработка ударов, многокилометровые кроссы — всё это, казавшееся еще недавно рвавшемуся в бой Николаю лишь пустой тратой времени, отныне обрело новый смысл. А осенью 1933 у тренера Королева появилась удобная возможность представить своего многообещающего ученика Аркадию Харлампиеву.
Об Аркадии Георгиевиче следует рассказать отдельно. В молодости Харлампиев работал в цирке воздушным гимнастом. Когда ему исполнился двадцать один год, он отправился во Францию, где поступил в парижскую Академию изящных искусств. Именно в этом месте он впервые познакомился с боксом, и после возвращения в Россию Аркадий Георгиевич вложил колоссальное количество сил и энергии в развитие этого искусства кулачного боя в СССР. Проведя множество поединков на любительском, а позднее и профессиональном рингах, он занялся тренерской работой. Являясь человеком большой культуры, Харлампиев контролировал не только то, чтобы его подопечные правильно наносили удары и двигались по рингу, но и посещали музеи и театры, много читали. Стоит также отметить, что у Аркадия Георгиевича никогда не имелось любимчиков — каждому боксёру он уделял отдельное внимание. По собственному опыту зная, что лишь тяжёлая и планомерная работа на тренировках может превратить простого спортсмена в чемпиона, Харламиев до седьмого пота гонял учеников, заставляя ребят выкладываться на тренировках на сто десять процентов. Кроме того он умел довести важность подготовки до сведения каждого из своих подопечных — все его упражнения юноши выполняли не с известной неохотой и ленцой, а с удовольствием и азартом.
Уже первые показательные бои Королева, его защитные и атакующие действия, мощные удары, а главное правильное тактическое мышление произвели сильное впечатление на Харлампиева. Он понял — перед ним самородок, прирожденный боец. И, разумеется, этот великий тренер взял Николая Федоровича под свое крыло. Снова потянулись бессчетные тренировки — кроссы, работа на снарядах и со скакалкой, колка дров. Королев отдавал занятиям всего себя, трудился над физической подготовкой, усердно работал над техникой, которую природа, в отличие от крупного телосложения, никогда и никому не дарит. Сотни и тысячи раз он повторял одни и те же движения, стараясь добиться в них лёгкости и чистоты. Харлампиев, хоть и ворчал на своего ученика (Королев нередко пропускал удары, от которых можно было защититься, медленно перемещался по рингу), все же говорил друзьям: «На этого парня обратите внимание, верю, что из него выйдет классный боксер!». Так проходили дни, недели и месяцы. На место поединков с тенью пришел настоящий спарринг, а количество труда, вложенного на тренировках, стало переходить в качество. Аркадий Георгиевич также прекрасно понимал, что долгая шлифовка боксёрских навыков не даст того настоящего и бесценного опыта, который его ученик сможет приобрести в настоящем бою с точно таким же жадным до победы противником. Именно потому, когда в марте 1934 стартовало очередное лично-командное первенство города Москвы, наставник Королева принял решение ввести в команду доселе необстрелянного, но полного амбиций семнадцатилетнего Николая, которому перед этим пришлось похудеть на несколько килограммов, мешавших боксеру попасть в рамки полутяжёлого веса.
Проблем с попаданием в финал у Николая Федоровича не возникло, но в решающем поединке Королев столкнулся со знаменитым Виктором Михайловым, считавшимся на протяжении шести лет первым боксёром нашей страны. Он являлся выдающимся специалистом классического стиля и первым среди отечественных мастеров перчатки был удостоен новоучреждённого звания заслуженного мастера спорта. Забегая вперед, стоит отметить, что звание сильнейшего полутяжеловеса России Михайлов не уступал никому на протяжении шести лет (1933-1939). И дело здесь обстояло вовсе не в отсутствии конкуренции, а в высочайшем мастерстве чемпиона. Соперничество в его весовой категории оставалось довольно высоким, поскольку побеждённые спортсмены никак не желали мириться со своим положением, упрямо и порой небезуспешно цепляясь за шанс покорения высшего титула.
Первая встреча будущих «вечных» соперников прошла, что называется, «в одну калитку». Николай Федорович, хотя и был уже довольно сильным боксёром, однако сложился ещё не до конца, иначе говоря, являлся «сырым». И до Виктора Павловича ему еще было очень далеко. Как ни пытался Королев достать противника своим разящим ударом, сделать этого ему так и не удалось. Михайлов предугадывал все атаки настырного молодого бойца, и с легкостью уходил от них, посылая в то же время свои удары прямиком в цель. Он обладал полным преимуществом и вполне мог нокаутировать Королёва, однако не стал этого делать. Несмотря на неудачи, Николай Федорович упорно шел вперёд и, видя у противника столь огромную волю к победе и боевой дух, Михайлов, будучи спортсменом благородным, высоко ценившим подобные качества, проникся к оппоненту симпатией. Бой закончился в конце первого раунда после того, как секундант Королёва выкинул на ринг полотенце. Подобный, указ поступил от Харлампиева, ожидавшего такого развития собитий и побеспокоившегося о здоровье своего ученика. Необходимый бесценный опыт Николай получил сполна, а Аркадий Георгиевич окончательно убедился в талантливости этого юноши, все чаще став выпускать его на настоящие бои.
В следующем 1935 году Михайлов и Королёв дважды скрещивали перчатки, и вновь Николай потерпел поражения, однако это были уже совсем другие поединки. К слову, после первого проигрыша Королёв очень расстроился, на время даже перестав посещать тренировки. Он не мог не понимать, что с мастером подобного уровня — вне сомнений одним из лучших боксёров эпохи — ему сражаться на равных пока было рано. Тем не менее, удар по самолюбию вспыльчивого и голодного до побед юноши был нанесён самый серьезный. К счастью, ком обиды сдавливал молодецкую грудь не долго — жаждая реванша, амбициозный боец после краткого «отпуска» вернулся к занятиям. Вернулся, надо отметить, с удвоенным запалом, проливая ещё больше пота на тренировках и внимательно разбирая собственные ошибки. И хотя вскоре заметно прибавивший Королев ещё раз проиграл корифею ринга, Михайлов также получил от Николая немало неприятностей. Неоднократно юноша ставил соперника в опасное положение, доставал ударами, демонстрируя умножившуюся технико-тактическую оснащённость. Королев наглядно подтвердил тезис «на ошибках учатся», о чём свидетельствовали и слова самого Михайлова, произнесенные им после выигранной встречи: «Нелёгкий бой! Противник переносил удары, от которых падали другие, и сам при этом бил сильно, разнообразно и быстро, маневрировал и маскировал начало атаки… Его броски с дистанции стремительны и совершенно неожиданны. Выиграв три раунда по очкам, я убедился, что передо мной вполне сложившийся в профессиональном плане мастер международного класса».
Было абсолютно ясно, что выяснение отношений между двумя столь колоритными персонажами, за которыми с интересом следила вся страна, на этом не закончится. Действительно в 1936 пути боксёров пересеклись ещё раз. К тому времени Николай не только окончательно перебрался в тяжёлый вес, но и с ходу выиграл сперва первенство Москвы, а затем и чемпионат Советского Союза. Помимо этого он успешно сдал выпускные экзамены в школе тренеров, получив диплом одним из первых в СССР. Михайлов, в свою очередь, в который уже раз подтвердил титул сильнейшего боксера в полутяжелом весе, однако как только стало известно об основании нового звания — Абсолютного чемпиона Советского Союза, за который могли биться лишь победители первенства страны в среднем, полутяжёлом и тяжёлом весе, сразу бросил Королеву вызов. Николай только того и ждал.
Очередная серия противостояния между двумя мастерами разыгралась в Московском цирке 22 октября. Этот поединок навсегда остался в истории отечественного и мирового бокса, как один из наиболее увлекательных и зрелищных. В этот раз Королёв уже ни в чём не уступал своему именитому противнику и в потрясающем по зрелищности и накалу шестираундовом бою одержал убедительную победу. Михайлов открыто признал свое поражение и первым поздравил Николая Федоровича. К сожалению, радость Королева не смог разделить его тренер Аркадий Харлампиев, несколькими месяцами ранее ушедший из жизни. К бою на Абсолютное первенство Королева готовил Пётр Фастов, а впоследствии тренером его стал Константин Градополов — помощник Харлампиева и завкафедры бокса Института Физической Культуры.
Долгожданная победа в поединке со столь принципиальным соперником совсем не вскружила молодецкую голову Николая. Напротив, Королев, недовольный своей усталостью во время тяжелейшего боя с Михайловым, продолжил упорные тренировки, сосредоточившись над развитием выносливости. Наградой за столь тяжёлый труд стала вереница побед в 1937. В этом же году Николай Федорович подтвердил титул сильнейшего боксёра нашей страны, опять победив Михайлова в поединке за звание Абсолютного чемпиона. В тот же период в карьере Королёва произошел любопытный эпизод, прекрасно характеризующий его человеческие качества. На первенстве «Спартака» боксер без особых проблем добрался до финала, но в решающем бою столкнулся с яростным сопротивлением грузинского спортсмена Андро Навасардова. В сложном поединке судьи признали победителем Николая. Но уже на следующий день Королёв собственноручно написал в одну из центральных газет письмо, в котором сообщал, что отказывается от, по его мнению, незаслуженной победы.
В 1937 году советский боксер добился успеха и на международной арене, выиграв всемирную Рабочую Олимпиаду, проводившуюся в бельгийском городе Антверпене. Королеву там выпало сражаться с грозными противниками — финном Хелендером и представителем Палестины Хильдерадестом. Первый был известен своими мощными ударами, а второй — необыкновенной стойкостью. Сам Королев писал в мемуарах: «Мне очень хотелось увидеть финна перед боем. Однажды, когда я стоял перед входом в гостиницу, дверь скрипнула и на улицу высыпали спортсмены с финскими флажками на пиджаках. Среди них был молодой парень на две головы выше товарищей, с крупными руками и широченной спиной… А вечером предстоял бой, и я обязан был победить. Обязательно. С этими мыслями вышел на ринг. Без пиджака противник казался еще крупнее. Пожали друг другу руки, обменялись вымпелами. Хелендер начал активно. Бил прямыми ударами, словно машина рычагами. Я уклонялся, держал руки свободными, приготовленными для удара. Сделал очередной нырок. Противник оказался совсем рядом, точнее, его живот, а значит и голова была где-то близко. Выпрямляясь, ударил левым крюком и попал прямо в подбородок! Финн упал па пол, судья начал отсчет». Этот бой длился всего одиннадцать секунд, став одним из самых коротких в спортивной карьере Николая Федоровича. В финале Королева ждал араб Хильдерадест, который, как выяснилось, оказался боксером-профессионалом. Этот скандал удалось замять, и поединок всё-таки состоялся. Николай Федорович вспоминал: ««Смуглый кудрявый красавец, он первым начал атаку. Я же решил подождать и посмотреть, что умеют профессионалы. Арсенал, к сожалению, оказался не богат, пришлось мне его кое-чему поучить. Ударил встречным, одновременно отбив локтем руку палестинца. Все, Хильдерадест на полу. Судья дошел до восьми, палестинец встал и пошел на меня. Тщательно закрывшись, двинулся навстречу. Поймал для удара с фланга удобный момент, и противник снова оказался в нокдауне. И снова встал. Тогда я загнал его в угол, открыл его глухую защиту, левой попал в голову. Зал взревел, нокдаун. Он опять встал. У нас бой бы давно прекратили, но встреча международная и тут другие правила. Подошел и легким ударом окончил бой. Две встречи, две победы и титул чемпиона Олимпиады».
В 1938 Николай Федорович снова стал чемпионом Советского Союза, а в 1939 году в последний раз встретился с Михайловым. Виктор Павлович — победитель по натуре — не хотел мириться с поражениями и жаждал реванша. Проанализировав предыдущие бои с Королевым, он отметил, что противник не очень-то жалуют ближний бой. Тогда Михайлов полностью перестроил свою тактику, сразу же переведя встречу в неудобное для противника русло. Неожиданный ход мастера дал результаты — Виктор Павлович вырвал победу, и теперь уже Николай Федорович поздравлял его от всей души. Добившись желаемого, Михайлов навсегда покинул ринг.
В 1939 году Королев был призван на военную службу, став курсантом военной авиашколы. Могучему спортсмену потребовалось много усилий, чтобы «подчинить» своей воле истребитель, однако, в итоге, и эта вершина была покорена — Николай Федорович научился управлению военным самолетом. И всё же не судьба ему была стать воздушным асом — во время одного из прыжков с парашютом Королев серьезно повредил ногу. Последствия травмы беспокоили боксера на протяжении всей жизни. После этого случая в феврале 1941 он был уволен в запас. Восстановившись, Николай Федорович вернулся на ринг и уже 15 июня 1941 выиграл первый Абсолютный чемпионат Москвы, одолев в финале своего одноклубника по «Спартаку» и хорошего товарища Ивана Ганыкина. К слову, Ганыкин, становившийся неоднократно чемпионом Советского Союза в полусреднем весе, выделялся невиданной выносливостью, проводя все свои поединки в ураганном темпе. Его соперники, не выдерживая, под конец боя чуть ли не падали от изнеможения, и Иван Иванович был уверен, что подобная тактика позволит ему одержать верх над Королёвым. Однако он просчитался. Продемонстрированный Королёвым бокс поразил не только его противника, но и многих зрителей. Николай Федорович, не ставя на свое превосходство в физической мощи и силе, предложил сопернику на протяжении всего восьмираундового поединка посостязаться в сверхскоростном боксе. А спустя неделю после этого боя началась война.
Будучи истинным патриотом своей родины, Королев ради её блага был готов на любые жертвы. К сожалению, в воздух его из-за травмы не пускали, и в результате долгих мытарств он вместе с другими знаменитыми спортсменами оказался на стадионе «Динамо». Там они были зачислены в ОБСМОН (Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения). Королев попал в состав диверсионной группы, действовавшей на вражеской территории под Ровно, а впоследствии оказался в партизанском отряде специального назначения под названием «Победители», которым командовал выдающийся человек, Герой Советского Союза, полковник Дмитрий Николаевич Медведев. В этом отряде в разное время сражались: разведчик Николай Кузнецов со своим связным Николаем Приходько, разведчица Африка де лас Эрас, конькобежец, чемпион СССР Анатолий Капчицкий. «Победители» занимались разведывательной, боевой и диверсионной деятельностью. Советские «коммандос» внезапно и сокрушительно нападали на автоколонны и гарнизоны врага, взрывали военные склады и мосты. Николай Федорович вместе с остальными выполнял сложнейшие боевые задачи. Не зря генерал армии Иван Петров говорил: «Каждый спортсмен в бою стоит нескольких рядовых воинов, а взвод спортсменов — лучше батальона, если ожидается сложная операция». Однажды в ходе одного из боев командир отряда Медведев был тяжело ранен, но на его счастье поблизости оказался Николай Федорович. В своих мемуарах под названием «На ринге», изданных в 1950 году, боксер так описывает этот эпизод: «Бой шел четыре часа. Нашему отряду удалось вырваться из кольца. Карателей было пятьсот человек, а нас не более семидесяти… Вижу, командир не может двигаться. Дышит со свистом, ранение в голову. Я взвалил его на спину и пошел тихонечко. Думаю, не зря спортом занимался. Самое время показать, что могу. С километр шёл так. Хорошо, ещё снег не был глубокий. Нашли своих, сдал я командира, а сам прислонился к дереву, закружилась голова…». Спустя несколько недель Королев был уже в столице России, где ему вручили орден Красного Знамени.
На фронт знаменитый боксер уже не вернулся, хотя и очень желал этого. Наверху решили по-иному использовать его талант и опыт, поручив тренировать диверсантов в плане общефизической подготовки и силовых единоборств. Вместе с этим Королев возобновил и свои занятия боксом. Однако к Абсолютному чемпионату страны, состоявшемуся в августе 1943, Николай Федорович не успел подготовиться и во время соревнований был снят по решению врачей. Далёк от своих лучших кондиций Королев был и в 1944-ом, уступив в финале первенства страны мощному грузинскому боксёру Навасардову, которого ранее не единожды побеждал. Николаю Федоровичу, всегда и во всём стремившемуся быть первым, было очень сложно смириться с поражениями. Ценой невероятных усилий, которые невозможно описать на бумаге, Королев набрал былую форму и в конце 1944 вернул себе звание Абсолютного чемпиона страны. В финале он встретился с прославленным боксером Евгением Огуренковым — первым средневесом, выигравшим данный титул в 1943. Однако повторить достижение Королёв ему не позволил. А в 1945 Николай Федорович, как и в старые времена, победил и в абсолютном первенстве, и в чемпионате страны.
В это же время в жизни Королёва случился один интересный эпизод. Сам спортсмен так рассказывал про этот случай: «Однажды мне довелось наблюдать за тренировкой профессионала. Произошло это в Германии вскоре после окончания войны. Я тогда находился в нашей зоне оккупации в Берлине в служебной командировке. В один из дней ко мне зашёл знакомый офицер и сообщил, что в американской зоне тренируется какой-то популярный профессионал-полутяжеловес. Я захотел посмотреть, и мы направились в их спортивный зал. Там курили и пили пиво, болтали ногами и языками. Тренировка только началась, и боец — боксёр полутяжёлого веса, профессионал с мощной бычьей шеей — выпрыгнул на ринг и протянул руки, ожидая, пока ему наденут перчатки. Спаринг-партнёры встали в очередь у ринга. Тренировка началась. Как и полагается, профессионал раунд за раундом избивал своих партнёров. Тут меня взяло за живое. Подумал, не попробовать ли и мне пару раундов подраться? Сказал об этом своему знакомому. Тот руками замахал, но потом его тоже задело: «Хорошо, — произнес он, — попытайся!». Я обратился к распорядителям, кто-то перевёл, те посмотрели и закивали — мол, здоровый парень, хороший спаринг-партнер. Разделся я и вышел на ринг. Надели мне перчатки и один раунд я держался как можно мешковатее. Противник проводил серии ударов, я ускользал. Во втором раунде началась та же игра, но я уже пригляделся к манере противника, приноровился к ней. Передо мной был заурядный «автомат», назубок знающий лишь определенное количество трюков, и — всё. Боксируя, приблизился к канатам, где стоял мой знакомый. Сказал ему: «Надоело, сейчас буду бить...». Конечно, в полную силу я не собирался боксировать. Мы провели еще два раунда, и «профессионал» окончательно сдал. Ко мне стали приставать: «Фамилия? Откуда? Чемпион из России?..».
В 1946 Николай Федорович ещё раз выиграл чемпионат СССР, попутно взяв реванш у Андро Навасардова. Блеснул русский боксер и на международной арене, став победителем турниров в Праге и Хельсинки. Болельщики называли Николая Фёдоровича «КВ», как бы намекая на мощь одноимённого тяжёлого танка. Расшифровывалась эта несложная аббревиатура весьма просто — «Королёв Великий». Слава о могучем советском богатыре долетела и до Америки, где в те годы в супертяжёлом весе блистал «Коричневый Бомбардировщик» Джо Луис. Соперничество двух супердержав началось уже тогда, и в Соединенных Штатах, где чемпионы-тяжеловесы во все времена находились в особом почёте, сразу же появились желающие доказать, что их спортсмен сильнее всех. По мнению американцев, Николай Федорович являлся единственным, кто мог дать «хоть какой-то» отпор Луису, достаточный для того, чтобы и проходного боя не вышло, и победа Джо казалась яркой и не вызывающей сомнений. В конце концов, некто Майкл Джейкобс — один из видных функционеров заокеанского профессионального бокса того времени — прислал Королёву письмо, смысл которого заключался в предложении провести бой против Луиса. Для Николая Федоровича это был поистине ВЫЗОВ, к тому же в СССР, как и во всей Европе, в те годы не осталось никого, кого бы Королёв не мог побить.
Известно, что Николай Федорович всей душой желал этой встречи, скрупулезно собирая фотографии и газетные вырезки про знаменитого американского чемпиона. Однако заокеанская сторона выдвинула новое требование — Королёв должен был сначала показать себя в ряде рейтинговых боев, способных дать ответ на вопрос, может ли он драться с самим Луисом. Свой неожиданный каприз американцы объясняли так же просто, как и унизительно, по отношению к русскому боксеру — они якобы тревожились о здоровье Николая Федоровича, никогда не выходившего на профессиональный ринг, и хотели увериться, что он может держать удар. Королёв был готов согласиться на уловки американцев и провести рейтинговые бои, однако встречаться с американскими боксерами Николаю Федоровичу запретило руководство нашей страны. Королёв писал в высшие органы власти просительные письма, однако ответа на них не было. И тогда боксер при содействии своего товарища, Главного маршала авиации Александра Голованова, принял решение обратиться к самому Сталину. Иосиф Виссарионович выслушал просьбу знаменитого боксёра, которую ему озвучил сам Александр Евгеньевич. Однако ответ вождя оказался не таким, какой хотел услышать Николай Федорович: «Королёв — это победоносный символ русского народного духа и характера, гордость советского спорта. Драться перед пьяными ковбоями в клубах — означает уронить достоинство и своё, и страны. Американцы триумфа русского боксёра не допустят, потому и задумали осуществить разведку боем. Королёву не стоит ехать в Америку. Или есть доводы более веские?». Более веских доводов не нашлось ни у кого…
Разумеется, история не терпит сослагательного наклонения, однако Королев согласно мнению экспертов имел неплохие шансы на успех в поединке. Николай Федорович держал удар не хуже американского спортсмена, как минимум не уступал ему в подвижности и обладал редким умением в доли секунды сориентироваться в ситуации и принять верное решение. Кроме того, «Коричневый Бомбардировщик» проводил всего лишь по нескольку поединков в год, в то время как Королёв лишь в рамках одного турнира мог биться с пятью соперниками. О несостоявшемся «поединке века» и Луис, и руководство нашей страны вскоре забыли. Только Королёв так и не смог этого сделать. Однако изменить что-либо было не в его силах, и Николаю Федоровичу ничего не оставалось, кроме как продолжать выступать на внутренней арене. К слову, там у него вскоре — впервые за долгие годы — появился стоящий соперник, молодой литовец Альгирдас Шоцикас. На первых порах Королёв без особого труда разбирался с новичком, однако тот набирался опыта и стремительно учился. Совсем так же, как когда-то учился и сам Королёв в поединках с Михайловым.
В 1948 Николай Федорович в очередной раз с лёгкостью одолел Шоцикаса, послав того в ходе боя несколько раз на настил, однако уже в 1949 Альгирдас оказал знаменитому сопернику упорнейшее сопротивление. До такой степени упорное, что многие зрители остались недовольны вердиктом судей, и в итоге его отменили. Для выявления сильнейшего спортивное руководство страны организовало в столице России мини-турнир лучших тяжеловесов — Королёва, Шоцикаса, Навасардова и эстонца Мартина Линнамяги. В соответствии с прогнозами в финале встретились Николай и Альгирдас. И снова Королёву пришлось крайне нелегко — в ходе поединка он даже побывал в нокдауне, но в итоге всё-таки вырвал победу. Однако время легендарного боксера неумолимо и безвозвратно уходило. Больше Николай Федорович не побеждал Шоцикаса, потерпев от него подряд четыре поражения. Позже сам Альгирдас признавался: «Я был не сильнее Королёва. Я был моложе на двенадцать лет».
Королев очень хотел принять участие в Олимпийских Играх 1952, проходящих в Хельсинки. Это была первая Олимпиада, на которой выступили советские боксёры. Но спортивное руководство СССР уже навесило на него ярлык «старый», загубив, таким образом, ещё одну мечту выдающегося боксёра. И снова Королёв писал в верха письма, и снова получал отказы. В последний раз Николай Федорович появился на ринге в рамках первой Спартакиады народов СССР в 1956 году. Ему уже шел тридцать девятый год — как считалось тогда, он был глубоким стариком для бокса. Тем не менее, он уверенно одолел молодого боксера Виталия Потапова и вышел в финальную часть соревнований. Однако к дальнейшим боям Николай Федорович не был допущен по заключению врачебной комиссии. Так завершилась история Королёва-боксёра — яркая, незабываемая и неповторимая. Четырехкратный абсолютный чемпион СССР и девятикратный чемпион страны в тяжелом весе он принял участие в 219 боях, выиграв из них 206. В их числе победы над известными боксерами из Финляндии, Франции, Чехословакии, Польши, Бельгии. Около половины побед было им одержано досрочно — ввиду явного преимущества или нокаутом. Не являлось тайной и то, что некоторые противники Королева, понеся от него поражение, больше не решались с ним боксировать. Среди его постоянных соперников можно отметить Андро Навасардова, Мартина Линнамяги, Левана Гудушаури, Бориса Салонга и Николая Юрченко.
Завершив спортивную карьеру, Николай Федорович какое-то время преподавал в знаменитом столичном вузе МВТУ им. Баумана, а потом занялся тренерской деятельностью. Все дела Николай Федорович всегда делал основательно, вкладывая всю душу. Именно поэтому на его лекциях никто из студентов не скучал, а ученики посещали тренировки с огромным удовольствием. В правительстве трудовые заслуги боксера оценили по достоинству и наградили орденом Трудового Красного Знамени. Свой пятьдесят седьмой день рождения Николай Федорович планировал встретить в подмосковном доме отдыха, однако до праздничной даты он не дожил всего два дня. Сердце Чемпиона остановилось 12 марта 1974 во время игры в бильярд. Он был похоронен в Москве на Введенском кладбище. На его памятнике выбиты всего три слова — «Боксёр», «Партизан», «Коммунист». К сожалению, очень немногие знают, как много скрывается за ними. Спустя полгода после смерти выдающегося спортсмена в СССР в городе Брянске был проведён первый Всесоюзный мемориал им. Н.Ф. Королева.
По материалам сайтов http://allboxing.ru/ и http://www.peoples.ru/
Автор Ольга Зеленко-Жданова